Разговор сталиниста с солженистом. Про «ни за что посадили»…

 
Мой отец-фронтовик был убежденный сталинист.

А я до 30 лет был с этой точки зрения — никто.
 
Политика и история меня совершенно не интересовали.

Историю КПСС я сдал в вузе на четверку, занудно перечислив экзаменатору с десяток цифр из достижений какой-то пятилетки (с цифрами у меня в голове всегда порядок). И поскорее забыл

. Я был — радиоинженер, и первую половину жизни провел за чтением «стрелки осциллографа».
 
Но политика, а затем история все-таки влезли в мою голову сами, без мыла. Началась «перестройка».

Работы стало меньше, и появилась невиданная доселе «запрещенная литература».

О! Солженицын — великий и ужасный «Архипелаг ГУЛАГ». Удивленный таким чудом, я прочитал его от корки до корки.
 
Далее пошла жесть — лагерная проза Шаламова и Гинзбург.

Советский Союз бывшую запрещенную литературу читал взапой, передавая из рук в руки.

И был шок: как такое могло происходить в нашей милой стране, где «всё для народа», где «человек проходит, как хозяин»…
 
А потом появились эпигонские произведения от тех сочинителей, кто сам не сидел, но ему как бы «рассказал старый политзаключенный».

Там уже пошел полный трэш — описания массовых пыток (с рисунками), массовых казней, рассказы про могильники, где зарыты миллионы-миллиарды трупов…

Вся страна покрылась костями и черепами.

О, эти страшные буквы «НКВД»!

 
Запевалой разгула гласности был журнал «Огонёк» под редакцией, на минуточку, кавалера ордена Октябрьской Революции, лауреата премии Ленинского комсомола, члена КПСС с 1967 года, украинского писателя Виталия Коротича. Осиновый кол ему в жопу! (Прим. автора.)
 

Журналу «Огонёк» верили, поскольку он выходил под торговой маркой издательства «Правда».

Не удивляйтесь — таки да, «Правда».

А как не верить самой «Правде»? И я поверил.

И я стал «солженистом» — то есть тем, кто поверил Солженицыну и журналу под торговой маркой концерна «Правда».
 
 
Тяжело мне было с отцом-сталинистом…
 
На этот период пришлись мои самые горячие споры с отцом-сталинистом.

Я ему показывал очередной разоблачительный опус из «Огонька» и спрашивал: бать, так ты всё еще считаешь Сталина великим руководителем страны?

Он же — полнарода в лагеря упёк, а остальных — уморил.

Вот же ж написано!

 
Бате трудно было ответить мне аргументированно, с цифрами.

Он их просто не знал.

Но как практик он понимал, что это — ложь. (Отец после войны 15 лет работал следователем по военным преступникам — то есть в основном с теми, кто проходил по той самой пресловутой 58-й «политической» статье.)

 
Он мне просто говорил: «Юрка, не верь, это — ложь».

И иногда рассказывал кое-что из своей практики.

Батя умер 22 года назад, так и не доспорив со мной. А я — с ним.
 

К тому времени на рынке «разоблачений» произошло насыщение.

Народ бывшего СССР, убедившись из «надежных источников», что Сталин действительно расстрелял 100 миллионов (или миллиардов — какая разница?),

причем 50 — лично;

что при Сталине половина страны сидела, а остальная половина — охраняла;

что еще 200 миллионов (или миллиардов) умерло от голода;

что всю промышленность у нас построили рабы, которые потом утопили Гитлера в собственной крови;

а Королев запустил Гагарина только потому, что ему сломали в ГУЛАГе челюсть,

— успокоился.
 

Настало затишье.

И в этой тишине начали появляться серьезные исследования.

Открылись архивы, там стали копаться занудные историки и вытаскивать на свет реальные документы.

А документы сии оказались далеко не столь эпическими, как кликушествовал журнал «Огонёк».

Далеко не столь…

 
Историки стали издавать книги, где рассказывали — как, сколько, когда, где, почему…

Но тираж журнала «Огонёк» был 4,5 миллиона, а книги историков редко выходили тиражом более 500 экземпляров…

Кто их читал, кроме самих историков?

 
Потом начался интернет, и в разных местах Сети, где иногда собираются взрослые люди, начались споры «сталинистов» с «солженистами».

Первые — это обычно, как я, технари.

Занудные, читавшие много разной документальной «муры».

Вторые — прочитавшие «Архипелаг ГУЛАГ» (не до конца) плюс кучу эротических статеек про «пытки в ГУЛАГе», очень эмоциональные товарищи…
 
 
Как это обычно происходит
 

Солженист: — А-а-а! Сталин посадил в ГУЛАГ 100 миллионов человек!
 
Сталинист: — В ГУЛАГе в самые суровые годы репрессий сидело около 2 миллионов, вот цифры, вот ссылки, вот исследования — одно, второе, третье, вот документы, справки. Их уже не оспаривает даже «Мемориал».
 
Солж. (почитав немного): — А-а-а! Тебе двух миллионов заключенных мало? Проклятый садист, упырь!
 
Стал.: — Да, это немало. Но в тюрьмах США, по данным на 2016 год, сидит 2,2 миллиона. И это — в сытой богатой Америке, где войн-революций не было уже два века… Вот данные…
 
Солж. (почитав немного): — А-а-а! В СССР сидели политические! Невинные! Уголовники гуляли на свободе!
 
Стал.: — Если считать «политической» 58-ю статью, то вот цифры: в самые суровые годы репрессий по 58-й сидело 400-450 тысяч, то есть около 20%. Остальные 80% — реальные уголовники. Вот данные…
 
Солж.: — А-а-а! Тебе полмиллиона невинно посаженных мало? Полмиллиона сидело только за то, что были несогласны с твоим Ста-а-алиным!
 
Стал.: — Вообще-то 58-я «политическая» статья охватывала большой спектр преступлений. Там было 14 пунктов. По ней проходил и шпионаж, и терроризм, и бандитизм… Те преступления, за которые и сейчас в самых ласковых странах сажают на длинные срока… Чисто идеологических пунктов, типа «контрреволюционная агитация», там всего три… Так что не все, пожалуй, проходившие по 58-й, были невинными жертвами…
 
Солж.: — А-а-а! Но невинные были! Они там в ГУЛАГе все умерли! Это были — лагеря смерти! Там всё усыпано костями!
 
Стал. (покопавшись немного в цифрах): — Вот график смертности в ГУЛАГе по годам. За исключением двух военных лет смертность заключенных не превышает среднюю по стране…
 
Солж. (уже не заглядывая в предложенный документ): — А ты читал Шаламова? Ты читал Гинзбург? Ты читал Солженицына? Ты знаешь, за что их посадили? Ни за что! Тебе этого мало? Их всех НИ ЗА ЧТО посадили!..
 
 
Про «ни за что посадили»…

 
Эх, да. Читал я их всех, много читал...

И книги, и биографии их заодно прочитал.

И вычитал я в них, что Шаламов и Гинзбург были участниками тайных антиправительственных троцкистских кружков (они этого и не отрицали).

А кто такие были троцкисты в то время?

Ну… Примерно то, что сейчас называется — сторонники ИГИЛ — весьма упоротые фанатики, грезящие Мировой революцией.
 

Шаламов и Гинзбург были — дети неразумные?

Не спорю.

Но киевскому майдану массовку тоже обеспечили абсолютно неразумные «онижедиты».

Мы это видели только вчера…
 

Власти наказали Гинзбург и Шаламова неадекватно жестоко?

По нынешним стандартам — да.

Но в первой половине прошлого века и стандарты гуманизма были иные.

И не только в СССР — везде…
 

С Солженицыным же история вообще странная.

Арестовали его за то, что он писал своим друзьям с фронта письма, где ругательски ругал Верховного главнокомандующего — Сталина (прекрасно зная, что военная цензура их читает).

И обещал после войны организовать «общество истинных ленинцев»…
 

По поводу такой его «смелости» идет много споров, но я замечу, что письма сии он писал, будучи офицером Красной армии.

И я лично не могу себе представить спецслужбу хоть одной страны мира, которая во время войны не арестует такого своего офицера-вольнодумца…

 
Ну да ладно.

Хотите канонизировать Шаламова, Гинзбург и Солженицына — хрен с вами.

Молитесь на них.
 
 
Прости, отец-сталинист…

 
Мой папка умер, не дожив две недели до 70-ти.

Четыре военных ранения и контузия здоровья ему не прибавили.

Плюс было еще пятое ранение: на очной ставке, уже в начале 1950-х, когда он, следак МВД, допрашивал двух карателей-бандеровцев, один из них воткнул ему заточку под мышку (метил в сердце — промахнулся)…
 

А дико пострадавшие от РЫЖЫМА Солженицын, Гинзбург и Шаламов прожили соответственно 89, 73 и 75 лет.

Колыма-а-а! А-а-а!

Прилично пожили товарищи диссиденты, трудно назвать их жизнь скоротечной.
 

Мой папка три года «отдыхал на фронте», когда эти господа и госпожи дико мучились в ГУЛАГе на не сытной, но достаточной для функционирования организма пайке.

Причем в ГУЛАГе не стреляли минами по баракам.

А мой папка, сержант-минометчик, в это время защищал свою страну, полил кровью весь свой военный путь от Днепра до Берлина.
 

В это время диссиденты дико страдали на лагерных шконках, вынашивая свои будущие книги про свои страдания от клятого Сталина.

 
А великая страна тогда воевала, гибла миллионами, чтобы победить в страшной войне на уничтожение…

Статистика: поколение моего отца, мальчишки 1923-25 годов рождения, исчезли в той войне почти полностью.

А шаламовы-солженицыны-гинзбурги отлично выжили.

И потом еще прожили много дольше моего, случайно уцелевшего отца-фронтовика-сталиниста…
 

И понаписали книг, даже нобелевских, лауреатских.

Фильмов по ним снимают, спектаклей ставят, песен поют…

А те, кто погиб в эти годы, — ничего такого нобелевского-лауреатского-ура не написали.

Не успели — погибли.
 

Как-то так…