Мораль, нравственность и закон

Эпиграф: Слышал звон, но не знает где он. Пословица

Свежие цитаты. "Когда законодательство разрывает связь с нравственностью, оно перестает быть законодательством, приемлемым для людей". "Если закон порывает свою связь с нравственностью, он перестает быть для человека обязательным". "Все законы вторичны по отношению к нравственности". Верно, ах, какк верно! Плох "акцент на свободу при полном игнорировании нравственности". И это верно. "Если мы хотим быть свободными людьми, если мы хотим строить реально свободное общество, мы никогда не должны разрывать свободу и нравственную ответственность". И это тоже верно. Всё верно.

Что же это за диссидент? И что он клеймит? Что это за законы, которые "порывают с нравственной природой человека, с совестью"? Наверное, это он так громит законодательную деятельность нашего неместа для дискуссий. Какой смельчак!

А вот и не угадали. Он совсем не это громит. Это он совсем про другое. Про "законы о так называемых гомосексуальных парах". А за наши законы он всей душой за. Оттяпать Крым нравственно. Усыновление лезбиянками безнравственно. А вот убийство детей в Сирии очень даже нравственно. Куда нравственней, чем когда ребенка любит не папа, а родитель номер один. Родитель номер один – это как фашистские законы, как законы аппартеида.Зато врать – нравственно. Воровать – нравственно. Растлевать – нравственно. Убивать – нравственно. А вот однополая любовь (любовь, слышите?) – безнравственно.

Как так получается? Почему? Не буду мистифицировать – отвечу сразу. Из-за непонимания, что такое нравственность и чем она отличается от морали. При этом непонимании можно говорить очень верные слова, а смысл в них вкладывать совершенно искаженный. Превращая добро в зло, а зло в добро. Хотя слова-то верные. Смыслы неверные.

Вот еще одна цитата, которая и обнажает, наконец-то, весь духовный инфантилизм "поборника нравственности". Читайте. Только внимательно. Как говорится, следите за руками. "Если законы, которые принимает то или иное общество, расходятся с нравственными ПРИНЦИПАМИ [раз(!) – А.З.], КОТОРЫЕ ФОРМИРУЮТ ГОЛОС СОВЕСТИ [два(!) – А.З.], то такие законы мы называем несправедливыми".

А вот теперь давайте поговорим.

Первое: нравственность – это определенные принципы, или законы, то есть нечто устойчивое, действующие постоянно. Так считает "поборник". И эти самые принципы и формируют голос совести. Или, используя профессиональный сленг психологов, совесть – это интериоризованные индивидом в процессе социализации представления общества о хорошем и плохом, то есть интериоризованная мораль.

Ну, и понятно, что нравственность и моральность – просто синонимы. Правда, у "поборника" тут есть неувязочка: общественная мораль меняется довольно быстро, а он пытается говорить о вечных, неизменных правилах. Но эта неувязочка в нашем разговоре не самое главное.

Такая точка зрения на этическую регуляцию поведения доминировала в психологии еще несколько десятилетий назад. Почему? Потому что в атеистической картине материального и самоорганизующегося мира такое понимание было единственно возможным. Откуда же еще браться этической регуляции, если не из усвоения моральных норм общества. Прочитал Маяковского про хорошо и плохо, запомнил, а потом всю жизнь с этим и живешь: если и бегаешь от вороны, то всё равно понимаешь: это очень плохо; а хорошо наоборот – спорить с грозной птицей.

Но постепенно психологи стали обращать внимание на факты, которые не укладываются в такую теоретическую канву. Главный из них – в том, что нравственное часто бывает аморальным, а моральное – безнравственным.

Ну, например, во многих обществах было вполне моральным побивать камнями. Но те из побивающих, что повыше в духовном развитии, при этом мучались, что делают они нечто глубоко противное. Противное чему-то важному в их душе. И, наоборот, идя против установок общества, многие чувствуют себя глубоко правильными и праведными людьми.

(Почему так получается, понятно: мораль всегда консервативна, направлена на сохранение прошлого. А нравственность очень часто радикальна, прогрессивна – развивает общество, движет его вперед. А обществу же надо развиваться. Несмотря на протесты моралистов, которые объявляют себя сторонниками нравственности, хотя при этом глубоко безнравственны.)

Так в психологии стало формироваться иное, менее атеистическое представление о природе этической регуляции поведения. И одновременно стала утрачивать свой агрессивно-материалистический и воинственно-атеистический характер научная картина мира. В новой картине мира совесть оказывается уже не продуктом-порождением индивидуальной морали (она же нравственность), а источником нравственности, которая отнюдь не то же самое, что индивидуальная мораль. В современных представлениях об этической регуляции был выделен еще один и совершенно независимый регулятор – совесть (или нравственность). И этот регулятор часто конкурируют с моральными регуляторами: мораль велит делать одно (например, гееборствовать), а совесть (глубоко религиозные люди называют ее Богом) велит делать совсем другое.  

Суть дела довольно проста: у человека есть канал, по которому он постоянно получает информацию, что для него правильно – какие оценки, какое поведение. Информация эта идет ни чем не опосредованной и от человека требуется только одно: ясно слышать этот внутренний голос.

Откуда поступает информация? В материалистически-атеистической картине мира, вроде внутренней картины мира моего "поборника нравственности", природа этого феномена необъяснима. Чтобы она стала объяснима, нужно либо использовать архаические представления, например, об "ангелах-хранителях", либо провести радикальную ревизию-переосмысление наших представлений об устройстве мира.

Я не буду сейчас напрягать вас изложением того, как материалистически-атеистическая онтология преобразуется в пост-атеистеческую, но главные следствия этого преображения зафиксирую. Итак.

Вместе с доставшимися нам от родителей представлениями о моральном и аморальном, наша совесть ежесекундно доставляет нам представления о нравственном и безнравственном. Часть этих представлений личны и индивидуальны, например, нравственно ли мне сейчас поиграть в футбол или вымыть посуду. Другие же – общие для всех нас: что нравственно для всего нашего народа: воевать Сирию или заботиться о своих стариках? Речь идет не о ПРИНЦИПАХ, а о живом, ежесекундно обновляемом содержании, очень часто непредсказуемом заранее.     

Наши атеисты (а очень многие из них в рясах) не могут понять природы совести и природы нравственности и уже в силу этого оказываются людьми, глубоко безнравственными. И хотя на словах они за нравственность ратуют, по сути же радеют они за архаичную мораль, которая чем архаичней, тем безнравственней.

А так они правы: безнравственные законы не имеют никакой силы. Нельзя пытаться силой заставить людей идти против их совести. Все верно. Это в самом деле закон. Универсальный, общечеловеческий закон. Только область применения у него другая. И следствия – другие. Совсем не те, о которых говорят "поборники нравственности". И не те, которые они все – а имя им легион – при их уровне духовного развития способны понять.

А впрочем, не надо на них сердиться. Что с них взять? Дети. Испорченные, но дети. В духовном развитии – дети. Оттого и атеисты  Хотя многие – и в рясах.