В интересах национального достояния

Чем помешали «Газпрому» дачные домики ветеранов войны 

Землю в садоводческом товариществе «Ветеран» в 1981 году выделили не просто фронтовикам — шестью сотками поощрили самых активных участников Советского комитета ветеранов войны. Тех, кто помогал своим однополчанам, заботился о боевых товарищах, оставшихся без поддержки, иногда совсем беспомощных. И вот спустя 36 лет их детям предложили снести родительские дома. Фраза «Ваш дом в пределах минимально допустимых расстояний от газопровода» прозвучала как приговор прежней жизни. «Лента.ру» попыталась разобраться, осталось ли в России еще хоть что-то, что способно устоять перед газовой трубой.

Уже не первый год дочерние компании «Газпрома», выигрывая суды всех инстанций, сносят по всей России дома и домики, попавшие в 200-метровую зону безопасности газопроводов. Мол, построили без должных согласований, теперь сносите за свой счет. И это притом, что большинство таких домиков построено задолго до появления «Газпрома» и его «дочек» и на тот момент никаких проблем с оформлением не возникало.

Ситуация СНТ «Ветеран» похожа на многие другие. Границы в свое время утверждены решением исполкома Мособлсовета, согласованы со всеми инстанциями, в том числе с министерством газовой промышленности. Отличает ее, быть может, лишь то, что устав товарищества подписан лично Алексеем Маресьевым — председателем Советского комитета ветеранов Великой Отечественной войны, тем самым настоящим человеком, о котором написал свою повесть Борис Полевой. Но стоит ли сегодня прикрываться былыми заслугами отцов и дедов. Двадцати владельцам домиков в СНТ «Ветеран» пришли письма, суть которых была предельно ясна: сносите, а то хуже будет.

Ленинградское шоссе, деревня Коськово между Солнечногорском и Клином. Проезжаю ее насквозь, и вот оно садовое товарищество «Ветеран». Полсотни крохотных домиков на таких же крохотных участках построились в две шеренги, аккурат вписавшись в просеку ЛЭП шириной 40 метров. Мало того, поперек поселение разрубает надвое еще одна просека — там где-то под землей в 1963 году был проложен газопровод Конаково.

Шесть соток и домики не более чем пять на пять метров — подарок Родины ветеранам и их семьям, чтобы дышали свежим воздухом и выращивали огурцы в помощь продовольственной программе под тихое потрескивание высоковольтных проводов. Но ни теснота участков, ни крохотные дома не помешали людям полюбить свои дачи, построиться, вырыть колодцы, привезти чернозем и возделать землю. Вырастить детей, растить внуков.

К моему приезду в середине поселения, как раз на просеке газопровода, собрались человек 15 в возрасте от 20 до 79 лет. Говорить начали разом.

— Эти домики — вся наша жизнь! Мы их строили, мы здесь выросли, здесь растут наши дети!

— Как же так можно, ведь наше поселение — единственная память о наших родителях, которые горели в танках и самолетах, которые завоевали победу... Это что, такая благодарность?

— Знаете, зачем они заставляют нас снести наши дома? Они о нашем здоровье заботятся. Чтобы, если вдруг взрыв, никого не покалечило. А то, что наши женщины с октября на валокордине, это хорошо для здоровья?! Отобрать у человека половину его жизни — не покалечить?

Проходим от газовой просеки вглубь поселка. Дорога узкая, условно мощеная — своими силами привозили сюда щебень, асфальтовую крошку, песок. Зато газоны у всех практически выставочные. Тут и там клумбы с цветами. Домики разные — новые и старые. Но те, что остались с начала 80-х (более половины), буквально часть истории. Или щитовые, или из кирпича. На одного собственника участка в те времена разрешалось приобрести одну тысячу штук красного кирпича и пять тысяч штук белого. Если повезет, то в условиях дефицита за несколько лет упорных поисков кирпич можно было, как тогда говорили, достать. И вот они домики из этого кирпича: тысяча красного в цоколе-фундаменте, пять тысяч белого в стенах. Плюс сделанная из досок тарных ящиков мансарда (условно незаконная по тем временам).

Вокруг меня в беседке на одном из участков собирается садовое товарищество «Ветеран»: врачи, юристы, бухгалтеры, инженеры, менеджеры — дети ветеранов, тот самый средний класс, который в нашей стране не совсем понятно, есть или нет. На столе раскладывают документы: акты на право пользования землей, план землепользования, всевозможные решения, уставы и свидетельства. Показывают в документах, что все санитарные нормы — отрыва от источника воды и газопровода — соблюдены и зафиксированы на планах и в актах. Также показывают мне письмо от ООО «Газпром трансгаз Москва», «дочки» ПАО «Газпром», которое получили 20 собственников СНТ «Ветеран».

«Филиал "Газпром трансгаз Москва" доводит до вашего сведения, что земельный участок, владельцем которого вы являетесь, находится в минимальных расстояниях от оси магистрального газопровода-отвода КГМО-Конаково». Далее — продолжительное перечисление статей и законов и вывод: «На основании вышеизложенного предлагаем вам в добровольном порядке устранить нарушения путем демонтажа или сноса строений/сооружений на данном участке. В противном случае Общество оставляет за собой право обратиться в суд с иском о сносе строений, расположенных на вашем земельном участке с нарушением законодательства, с отнесением на вас возможных судебных издержек».

Что касается отношения к проблеме российских судов, никаких надежд на принятие ими стороны домовладельцев не остается. Суды встают на сторону газовиков, даже не вникая в суть вопроса. В сети есть уникальный по своей скрупулезности разбор ситуации, сделанный адвокатом Коллегии адвокатов Тамбовской области Владиславом Климушкиным. Это многостраничная статья, сложная как гроссмейстерская шахматная партия, в которой шаг за шагом автор доказывает, что в законодательстве России не существует никакого правового основания для сноса зданий, попавших в минимально допустимые расстояния от газопроводов, за счет собственников и без компенсации. Если осилите этот материал, обратите внимание на комментарии других адвокатов после статьи. Все как один восхищаются работой коллеги, берут его текст в закладки, но многие замечают, что заставить суды прислушаться к этим доводам все равно невозможно.

Но вернемся на глиноземы «Ветерана».

Когда в 1981 году земля, в общей сложности 2,1 гектара, выделялась садоводческому товариществу, минимально допустимым расстоянием до оси газопровода было утверждено 80 метров. Теперь газовики передумали и называют 200 метров вместо 80. Все здания и другие постройки (20 хозяйств), находящиеся внутри дополнительных метров, подлежат сносу за счет владельцев.

— Я, кстати, посчитала, — говорит женщина лет шестидесяти пяти. — Снести и утилизировать мой дом будет стоить полмиллиона рублей. Даже, допустим, до этого дойдет — я что, на пенсию должна это сделать? Или квартиру в Москве продать?

— Газовики требует от нас снести дома, колодцы, пристройки, — говорит юрист, собственник четвертого дома от «трубы» Александр Артемов. — Их главный аргумент — наша безопасность. Но землю у нас не отбирают, возделывать ее разрешено и впредь. Что получается? Они гораздо больше волнуются о безопасности строений, чем о безопасности людей?! На первый взгляд, абсурд, верно? На самом деле, труба наша положена в 1963 году и с тех пор никак не обслуживалась. Эксплуатационный срок у нее — 40 лет со всеми ремонтами, то есть до 2003 года. Опять же, посмотрите на просеку, сколько там упавшего леса — если что, даже техника не пройдет. В силу изношенности оборудования вполне возможна какая-то авария. Мы тут между собой подозреваем, что, случись такая авария, дело будет в размере компенсаций. Если пострадает дом, компенсация может составить гораздо большую сумму, чем если пострадает человек...

— То есть вы понимаете, газпромовским проще выкинуть нас с земли наших отцов и дедов, — собравшиеся снова заговорили вместе, — чем заменить трубу на новую или, допустим, участок трубы возле нашего товарищества закрыть металлической гильзой.

— Как вообще можно требовать снести дома, закрепленные законом в 1981 году на основании закона от 1999 года? Я иногда не верю, что это на самом деле происходит.

— Не у нас, у моего деда отнимают, — говорит 48 летний Дмитрий Гордеев, — Дмитрия Богомолова, который прошел всю войну, получил несколько ранений, горел в танке и остался без пальцев ног, а после войны, будучи инвалидом, активно работал в Советском комитете ветеранов. Ведь это ему страна дала шесть соток в бессрочное пользование. Это он буквально по дощечке пять лет собирал материал для постройки дома, чтобы оставить что-то после себя детям и внукам.

Как рассказали мне жители «Ветерана», никого из основателей дачного поселка в живых уже не осталось. На момент выделения земли им было по 65-80 лет. Все прошли войну, вернулись с ранениями, орденами и медалями, а потом участвовали в восстановлении страны. А затем строили маленькие домики на своем, наконец-то, клочке земли. Теперь каждый год на 9 Мая здесь проходит местная «Вахта памяти» — жители поселка «Ветеран» собираются вместе, показывают друг другу фотографии отцов и дедов, сканы наградных листов, рассказывают их истории, поют военные песни.

— У нас даже один ребенок войны остался, — подводят ко мне бабу Надю.

— Я родилась на Украине в селе Диканьки, — рассказывает Надежда Хмара 1939 года рождения. — Войну я не очень помню, а вот как мы дом здесь строили, помню хорошо. Отцу моего мужа, ветерану, дали участок. Помню, мы и радовались, и боялись, что стройку не осилим. Потом я ходила проектную документацию утверждать. Дом должен был быть не больше, чем пять на пять в плане, а веранда не больше, чем два на пять. Свекор как инвалид войны встал в очередь на кирпич. Но купить так и не удалось. Зато через знакомых купили щитовой домик. Поставили. Помню, еще нам его никак не хотели утверждать, потому что окна на веранде были больше нормативных...

— Да, мы все в этой стройке участвовали, — добавляют окружающие. — Кому-то 12 лет было, кому-то 40. Домик щитовой, кстати, 2420 советских рублей стоил. При зарплате инженера с 10-летним стажем в 180 рублей.

— Вот смотрите, в 2001 году вышло постановление правительства РФ, в соответствии с которым нашему садоводческому товариществу выделили дополнительные земли, — продолжает открывать все новые документы Анна Гордеева, выполняющая сегодня роль секретаря. — Мы их выкупали. За 72 тысячи каждое хозяйство. К своим шести соткам нам разрешили докупить еще шесть соток в сторону леса. То есть администрация Клинского района разрешила выкупить дополнительную землю и провела официальное оформление. Ни о каких минимально допустимых расстояниях от газопровода речи не было. Никаких упредительных документов нам не предъявляли. Почему же теперь эта администрация, к которой мы обращались в последние несколько месяцев и письменно, и устно, просто отказывается с нами общаться? Категорически не выходит на связь, я бы сказала.

— Да-да, никто не хочет нам объяснить, в чем мы виноваты, — снова возмущаются участники собрания.

— Мы ходили к Сергею Миронову из «Справедливой России», он сказал, что знает об этой проблеме, но помочь ничем не может, потому что надо менять законодательную базу. На каком языке он говорил?

— Да хотя бы объяснили нам, в чем опасность? Этот газопровод под автомобильными и железными дорогами проходит. Почему там не опасно, а здесь опасно? В конце концов, мы готовы подписать документы, что опасность осознаем, остаемся в своих домах на свой страх и риск....

Мы разговаривали, смотрели на домики и участки, ходили на просеку, под которой где-то внизу, лежал злополучный газопровод Конаково. Потом люди из товарищества «Ветеран» вместе проводили меня до машины, благодарили, что приехал. Хотелось пожелать удачи, но изученные ранее документы не давали никаких надежд на удачное завершение этой истории — дома наверняка снесут.

Вот выдержка из поста одного адвоката: «Пришлось участвовать в деле данной категории, нарушений со стороны прокурора было не счесть, а весь процесс "в одни ворота", как говорится. Но самое парадоксальное: участки никто не истребует, права не прекращает и пользование не ограничивает. То есть маразм до смешного, не воспрещается сидеть, стоять, лежать, пахать, но не строить! На закономерный вопрос, что опаснее при возникновении аварийных ситуаций на газопроводе, находиться на открытом участке либо за каменным забором в здании, так никто и не ответил».

Очевидно, что судьи, чиновники, местные и федеральные депутаты и иже с ними просто бояться создавать прецеденты и связываться с газовым монополистом. Не по Сеньке, как говорится, шапка. «Газпром» же национальное достояние, а мы кто? Простые люди...