На модерацииОтложенныйЛуи де Фюнес родился 31 июля 1914 года в Курбевуа. Его отец Хиспэн Карлос де Фюнес де Галарза был потомком испано-португальского аристократического рода из Севильи. Он держал небольшой ювелирный магазин в пригороде Парижа. В доме безраздельно хозяйничала темпераментная мадам Леонор де Фюнес. Луи, ее любимчика, умевшего до коликов рассмешить мать, выгоняли за проказы отовсюду, где он, подрастая, пробовал заработать. Мальчишка не унывал, ловил рыбу в Сене и с энтузиазмом копировал ужимки любимого Чаплина. О жгучем желании актерствовать родителям не говорил – боялся, что запретят и думать о карьере лицедея. Молодые годы де Фюнес провел дурачась, строя рожи одноклассникам и пародируя учителей.
Жажду самовыражения Луи утолял и в лицее, на студенческой театральной сцене. Шутил он и дома, и в магазине. Без юмора и клоунады юноша не мог прожить и дня.
В 1939-м по слабости здоровья де Фюнеса освобождают от армейской службы – при росте 1 метр 64 см он весил всего 55 кг. Через год Луи все же попал в военный лагерь – здесь он развлекал солдат исполнением популярных песенок – уже тогда неплохо играл на пианино.
ЛЮБОВНИК С ПЛОЩАДИ ПИГАЛЬ Ранимые и впечатлительные, актеры могут быть безжалостны по отношению к коллегам – вот высказывание Катрин Денев о де Фюнесе: "Ни одна не захотела бы иметь этого карлика в постели". Однако звезда ошибалась или говорила от своего имени – Луи любил женщин и они отвечали ему взаимностью. Шустрый "наполеончик" покорял дам наглостью, чувственностью и неистовым напором.Это только поначалу девушки обходили стороной коротышку Луи. В юности Фю-фю был влюблен в соседку – актрису Элину Лабурдет, но та даже не смотрела в его сторону. Бордель – вот место, где де Фюнес освободился от комплексов и огорчений – первый сексуальный опыт он получил с проституткой. Говорят, с тех пор Луи навсегда остался циником – искал не любви, а наслаждений. Работая тапером на площади Пигаль, частенько всю зарплату он оставлял у продажных женщин.
СТОЛЬ ДОЛГОЕ ОЖИДАНИЕ В cinema де Фюнес дебютировал сразу после войны. Снимался много, но эпизоды ему доставались микроскопические – такие не задерживались в памяти зрителей. За полтора десятка лет работы в кино к 1960 году в актерской галерее Луи скопилось около ста портретных набросков. Пожалуй, только в дилогии "Папа, мама служанка и я" (1954), склочного соседа главных героев впервые заметили. Спустя еще четыре года (когда от темной шевелюры Фю-фю оставались одни воспоминания), Луи сыграл, наконец, свою первую "сольную партию"– роль в картине Ива Робера "Не пойман – не вор". Браконьер и плут Блеро открыл чуть ли не отмычкой ту самую заветную дверь, что привела актера к вершине славы.
Позднее, снимаясь в комедии "На дерево взгромоздясь", де Фюнес посетует партнерше по фильму – дочери своего кумира Джеральдине Чаплин: "Я слишком долго ждал в приемной его величества Успеха, – слишком долго и безуспешно стучал, пока меня, наконец, не впустили..."
НЕ ГОВОРИТЕ ОБО МНЕ, ДЕТИ Так называется книга, написанная сыновьями Луи де Фюнеса – врачом Патриком и гражданским летчиком Оливье. В работе над биографическим повествованием в качестве консультанта принимала участие и вдова актера.
Вопреки просьбе отца, дети сделали достоянием читателя не самые приглядные стороны характера великого комика.
15 марта 1973 года Луи де Фюнесу присвоили звание кавалера "Ордена Почетного Легиона".
Вскоре после этого знаменательного события началась черная полоса в жизни актера . Первый инфаркт случился весной 1975-го на сцене, во время спектакля "Вальс тореадоров". Через несколько месяцев, уже в госпитале – второй. "Это, наверное, для того, чтобы я лучше осознал первый", – пробовал шутить де Фюнес. Он долго болел, журналисты о нем почти забыли. Режиссеры боялись приглашать актера, сердце которого может остановиться в любой момент, а публика отказывалась верить в то, что у клоуна вообще может быть сердце. Луи прервал работу в театре и кино. Обидевшись на молчание коллег, комик продал квартиру в Париже, уехал в свой замок де Клермон (наследство Мопассана), под Нантом, на берегу Луары, к любимым розам, в уединение и покой.
Тишину прервал звонок Клода Зиди, предложившего работу в картине "Крылышко или ножка". Де Фюнес согласился, но весь период съёмок оставался под медицинским наблюдением.
Ослабло не только здоровье – с годами и нрав де Фюнеса совсем испортился. Он часто ссорился с собратьями по искусству. Луи стал жадноват и брюзглив, подобно его персонажам. Теперь Фю-фю веселился только перед камерой, на жизнь комик смотрел угрюмо. Улыбку у де Фюнеса могла вызвать только любимая внучка, дочь младшего сына Оливье, который в детстве и отрочестве без особой охоты снимался в нескольких фильмах отца.
Актерских сборищ и застолий Луи терпеть не мог: "Каких только глупостей не говорит человек с бокалом в руке". Он жил будто не в наше время, а в XIX веке. Неохотно водил машину, как в юности удил рыбу, выращивал розы. "Я не люблю общества, у меня мало друзей. Все свободное время, отдыхая от веселья, я провожу со своей семьей".
СМЕРТЬ В САДУ Любимым режиссером де Фюнеса и, пожалуй, единственным другом среди представителей этой профессии был Жан Жиро, с которым они сделали все фильмы о жандарме из Сен-Тропеза, а также "Большие каникулы" (1967) и "Капустный суп" (1981). После смерти товарища де Фюнес утратил интерес к жизни. Перестал проверять счета и принимать лекарства. Никого не приглашал, не отвечал на телефонные звонки. Жанне иногда казалось, что Луи не помнит имя внучки... Единственным человеком, которому Луи по прежнему доверял, был садовник Виктор. Вдвоем неторопливо беседовали о розах, правильном поливе и новых удобрениях. Иногда отправлялись вместе рыбачить...
За неделю до смерти Луи сказал жене: "Я знаю, какой будет моя самая удачная шутка" – "Какая же?" – "Мои похороны. Я должен сыграть это так, чтобы они обхохотались".
Однажды, сидя на скамье в саду среди клумб, де Фюнес обратился к Виктору: "Не знаю, почему у меня так отяжелели ноги. Чем ближе я подхожу к порогу, тем дальше он от меня..." В тот вечер у актера сильно болело сердце, но он не жаловался, только заметил, что, наверное, где-то подхватил грипп.
Утром Луи вышел к Жанне со словами: "Я скучаю один в своей комнате..." Это были его последние слова.
Великий комик скончался по дороге в клинику 28 января 1983 года.
Комментарии