Парадоксы военной истории, или куда ушли каролинеры

     История человечества вообще и история войн в частности содержат немало парадоксов, на которые практически все историки из века в век упорно закрывают глаза, считая их не заслуживающими внимания. Однако на самом деле опять же никаких парадоксов здесь нет, всё вполне закономерно, и закономерности эти при более детальном рассмотрении становятся очевидны. Первое: нет в истории ни одного упоминания ни об одной войне, вёдшейся во времена т.н. «Каменного века», закончившегося от 6 до 2,5 тыс. лет до наступления Нашей эры. Разве человек не воевал тогда? Воевал. Но те войны носили настолько ограниченный, локальный характер, настолько не оставили в памяти человечества хоть сколько-нибудь заметного следа, что мировая история просто не посчитала нужным уделить им внимания как событиям, исторически имевшим хоть какое-то значение. Почему же они не вписали в учебники истории ни одной яркой страницы, способной хоть сколько-нибудь заинтересовать историков, ведь деревянные копья и каменные топоры, предназначенные для охоты на доисторических мамонтов, уж тем более вполне сгодились бы и в противостоянии против себе подобных? А причина проста: согласно подсчётам антропологов, население Земли периода каменного века составляло не более 3 млн. человек, живших в наиболее благоприятных для проживания зонах. Всего на всех хватало, малочисленное человечество, со временем освоившее скотоводство и земледелие, просто не нуждалось в иноземных завоеваниях…

     Далее: согласно Википедии, первый военный конфликт, официально получивший статус полноценной войны в истории человечества – т.н. «Египетско-Хеттская война» – датируется XIII веком до н.э. – к тому времени население одной только Европы далеко превзошло вышеупомянутые 3 миллиона. И вот здесь начинается самое интересное: все 38 известных истории войн, произошедших в Европе до начала новой эры, в том числе знаменитая Троянская, Пунические, Греко-персидские, обессмертившие тот самый подвиг 300 спартанцев, и прочие войны, произошли именно в Средиземноморье – ПОЧЕМУ? А как же вся остальная Европа, как же её центральные и северные (немалые, надо сказать!) пространства – территории современных Великобритании, Скандинавии, Германии, Франции, Польши – они ведь не были необитаемы! Так чем же населявшие их племена кельтов, готов, германцев, викингов оказались настолько «хуже» греков, римлян, персов, египтян, что, не гнушаясь периодическими мелкими грабительскими набегами на территории соседей, всё же так и не вписали в историю древнего мира ни одного полномасштабного военного конфликта между собой, должного традиционно сопровождаться многочисленными воинствами с обеих сторон и претензией на покорение изрядных территорий? (Даже на столь обширное и богатое Средиземноморье, в ту пору – самый лакомый кусок в Европе для любого завоевателя, «гости с Севера» покусились всего один раз: малоизвестная Кимврская война 113-101 гг. до н.э. Рима с германскими племенами кимвров, тевтонов и кельтов, в которой вторые в итоге потерпели закономерное поражение от закалённых во множестве военных конфликтов воинов «Вечного города».) Ответ на этот вопрос кроется там же, где и ответ на вопрос, почему первые европейские государства также возникли именно в Средиземноморье: тёплый климат, благоприятные условия для жизни привлекали сюда очень и очень многих, к тому же к увеличению рождаемости в этих странах добавлялись привозимые из военных походов рабы, которые нередко, получив свободу, оставались в странах, их приютивших. Не менее заманчивой для переселенцев была и перспектива достойной осёдлой жизни в сформировавшихся государствах, развитая промышленность которых требовала много рабочих рук. Людей становилось всё больше, неизбежно возникала конкуренция за рабочие места, чем, естественно, в конце концов закономерно не преминули воспользоваться те, кто в силу своего положения имел возможность ставить условия другим – и в результате расставлял их по своим места согласно своим интересам и его видению упорядоченного общества. Именно так, благодаря скученности и само собой вытекающей из неё неизбежной зависимости простолюдинов от воли сильных мира сего в Европе – и именно в первую очередь на юге - и появились первые государства. Появились задолго до появления чего-то подобного в центральной и северной Европе, задолго до появления сегодняшних Германии, Франции, Великобритании, Швеции, Польши… Так из всех европейских территорий именно Средиземноморье первым оказалось перенаселено, и рост населения, поначалу принесший власти столь многие выгоды, не прекращался, массы начинали всё больше ставить правителей перед фактом своего избытка, и те в итоге не нашли ничего лучше, как периодически избавляться от «ненужных», отправляя их на войну. И войны вспыхивали, вспыхивали всё чаще и чаще: если с момента окончания знаменитой Троянской войны в XII столетии до н.э. почти пять столетий прошли относительно спокойно, то уже V столетие до Рождества Христова ознаменовалось четырьмя войнами, а последнее перед наступлением новой эры – целыми семью. Европа стремительно шла к тем временам, когда крестовые походы одних против других становились самым обычным делом…

     Не менее интересная картинка тем временем разворачивалась и в Азии. Все военные конфликты к востоку от Европы в последнем тысячелетии до н.э. «вращались» вокруг двух основных очагов: на территориях современных Турции, Сирии, Иордании, Ирака и Ирана на Западе и нарождающейся «поднебесной империи» - Китая – на Востоке. История не донесла до нас точной численности тогдашнего населения всех территорий к югу от современной России, однако тот факт, что именно в двух вышеупомянутых ареалах появились первые государства (Древний Египет, Шан-Инь – первое государство на территории современного Китая, а также Персия), говорит сам за себя: государство опять же возникает там, где есть возможность, пользуясь конкуренцией между простыми смертными за достойные места под солнцем, держать в подчинении немалое количество народа, диктуя ему свою волю. В остальные же земли государственное устройство (а ко многим вместе с ним – и неизбежные войны) закономерно пришло позднее потому, что населявшие их малочисленные древние общины и племена просто-напросто не имели достаточных предпосылок к тому, чтобы сами по себе пойти под власть единого властителя – к такому их можно было принудить только завоеванием извне…

     Нет ничего удивительного в том, что последующие два тысячелетия количество войн на земном шаре из века в век лишь разрасталось прямо пропорционально тому, как разрасталось население Земли – с первого столетия новой эры и до наших дней в одной только Европе их вспыхнуло более двухсот. Вполне закономерно и то, что, в то время как перенаселённая Европа на протяжении столетий «полыхала» практически постоянно, по соседству с ней слабозаселённая ввиду своих бескрайних территорий Россия точно так же веками пребывала в относительном мире и спокойствии и, если бы не частые вторжения иноземных захватчиков, наверное, так же весьма смутно представляла бы себе, что такое война, как жители экваториальной Африки могут представить себе, что такое снег. И, тем не менее, с подачи писателей и историков мир до сих пор не связал увеличение числа войн с увеличением численности населения Земли. Более того – все попытки провести какие-то подобные параллели наталкиваются на бурную критику сторонников традиционного истолкования исторических событий.

В качестве аргументов они приводят эпизоды, когда перенаселённость, по их мнению, совершенно не влияла на возникновение и разрастание военного конфликта: к примеру, тот факт, что население Монголии в эпоху завоевательных походов Чингисхана и его последователей составляло менее полумиллиона человек, на основании чего их родину якобы никак нельзя считать перенаселённым государством. Однако и здесь есть объяснение, которого «традиционники» либо не видят, либо упорно не желают замечать: даже кажущаяся относительно низкой плотность населения не способна спасти от появления лишних людей: структура производительных сил, сложившаяся исторически, вбирает в себя лишь нужных, неумолимо оставляя за бортом всех остальных – и рано или поздно встают многие из них под знамёна очередного крестового похода!.. Бесплодные монгольские степи были не в состоянии дать пропитание даже немногочисленным народам, Монголия не зря известна как страна кочевников: прокормиться на одной и той же территории там было просто немыслимо. Ведение примитивного сельского хозяйства, основой которого было скотоводство, не требовало множества рабочих рук – и в результате даже в этой, казалось бы, совсем не перенаселённой стране тот же легендарный Чингисхан, задумав свой первый военный поход, без труда нашёл немало сторонников. Поместите сто человек в пустыню, где большей части из них или даже всем не будет никакого пропитания – и они двинутся искать их в других землях. И если те земли к тому времени будут заселены – вот вам и война… В качестве другого примера также приводится тот факт, что и Великобритания к началу своих колониальных захватов по всему миру так же вроде как совсем не была сколько-нибудь перенаселённым государством: к VXI столетию численность её населения едва перевалила за 3 миллиона человек, что на фоне сегодняшних 60 с лишним миллионов жителей туманного Альбиона выглядит более чем скромно. Однако и тут есть свои скрытые нюансы: объявляя военные походы, родина Джорджа Байрона и Уильяма Шекспира всегда вовлекала в них множество отбросов со всей Европы, собирая немалые армии. Так уже много веков подряд перенаселённые страны Европы, стремясь избавиться от тех людей, отсутствие которых характеризовалось красноречивой поговоркой: «Невелика потеря», в случае той или иной войны с готовностью помогали друг другу пушечным мясом. Если бы не этот фактор – думается, и Наполеон Бонапарт, и Адольф Гитлер, и многие другие вряд ли собрали бы армии, достаточные для столь грандиозных завоеваний. И речь тут не только о простых солдатах: успехами в военных кампаниях державы-победительницы привлекали из других стран также и лучших оружейников, лучших полководцев, лучших учёных и инженеров и прочих – вот почему именно в больше всего воевавших малых странах – Британии, Германии, Японии – оказались настолько развиты военные технологии. Та же Римская империя была огромна, но головная её метрополия была ничтожно мала по сравнению с остальными владениями и потому постоянно стремилась к захватам всё новых территорий. Точно так же нет ничего удивительного в том, что именно Британия стала той страной, которая вдохнула жизнь, дала крылья самому грозному хищнику второй половины ХХ столетия – США, и не случайно именно английский язык детище Линкольна и Вашингтона приняло в качестве государственного.

     В пику всем, кто всё ещё продолжает верить в таких-сяких нехороших правителей, патологическая агрессивность и ненасытность которых единственно будто бы и разжигает все войны на этой планете, приведу ещё один эпизод уже из относительно недавней истории. Эпизод, на мой взгляд, уже напрямую увязывающий перенаселенность и высокую вероятность вспыхивания войн, однако о его причинах, как я успел заметить, официальные историки также упорно не любят распространяться. Всем известно, что Королевство Швеция уже 200 лет (с 1814 года, когда её последний военный конфликт с соседней Норвегией закончился подписанием знаменитой «Шведско-Норвежской унии») ни с кем не воюет. Однако мало кто задаётся вопросом, как же так получилось: почему один из некогда наиболее грозных завоевателей Европы, которому к середине XVII столетия принадлежала вся территория современной Финляндии, Карелии, часть германских и норвежских земель – и досталось всё это ему путём далеко не мирного освоения, который только на Россию на протяжении своей истории нападал порядка 10 раз (кульминацией русско-шведской военной истории стала знаменитая Северная война, победа в которой далась россиянам дорогой ценой: тогда, после разгромного поражения под Нарвой Пётр, лишь собрав все силы, восемь лет спустя смог одолеть 30-тысячное войско Карла ХII), тяжёлая поступь знаменитых пехотинцев-«каролинеров» которого более полстолетия сотрясала всю Европу – вдруг в одночасье взял и «сдулся», зарыв свой топор войны в землю? Мало кто знает – и в официальных исторических источниках не принято заострять на этом внимание – что причина этого, столь резкого, перехода довольно мощного воителя прошлого на сугубо мирные рельсы кроется как раз в слабой заселённости «страны Бенгтов и Бьёрнов»: к началу XIX столетия население Королевства вряд ли превышало 2,5 миллиона человек, разбросанных на площади, почти на четверть большей территории современной Германии, и взошедший в 1809 году на шведский престол Карл XIII, будучи истинно мудрым и дальновидным монархом, сумел разглядеть, что продолжение экспансивной внешней политики станет для его родины самоубийством: продолжи он тогда военные походы своих предшественников – ему бы просто не хватило подданных и на сильное многочисленное войско, и на защиту границ своего государства, и на мощное промышленное производство, должное и обеспечивать всем необходимым армию, и поддерживать достаточный уровень жизни мирного народа, оставшегося на родине. Лично у меня из этой истории напрашивается лишь один вывод: будь другие государства так же слабо заселены, как Швеция – на многие ли войны в своей истории они решились бы, да и решились бы на них вообще?..

     За последние полвека человечеству пока удавалось счастливо избежать Третьей мировой войны, которая, неизбежно ведясь с применением оружия массового поражения, скорее всего, привела бы уже не к миллионным – миллиардным жертвам. Однако пока мир перенаселён – он никогда, что бы ни делал, не сможет избавиться от того итога, при котором наиболее мощные силы неизбежно будут выделяться в виде сверхдержав, выделяться с одной целью: бросаться на захват чужих богатств с целью обогатиться на продаже всему остальному миру награбленных ресурсов. Все разговоры о мужестве, стойкости, защите национальных интересов в тех странах, что сами ради своих интересов не считаются ни с чьими другими – пустой звук: «защищать» в любом случае придётся награбивших эти самые богатства вельмож. А потому, глядя на то, как регулярно в тех или иных уголках земного шара вспыхивают локальные военные конфликты, как уже десятки миллионов жителей Земли по всему миру в мирное время надевают военную форму и берут в руки оружие, сделав войну смыслом своего существования и напрочь забыв обо всех остальных занятиях, никуда не денешься от того, чтобы рано или поздно задать себе один-единственный вопрос: мир когда-нибудь осознает, что, пока на планете Земля есть лишние люди, войны никогда не закончатся?