Когда и почему Ельцин стал полностью доверять Путину

На модерации Отложенный

 

Знаменитому гангстеру Аль Капоне приписывают слова: Пистолет и доброе слово - это лучше, чем просто доброе слово. 
Герой великого романа Марио Пьюзо дон Вито Корлеоне ввел в обиход другую крылатую фразу: Я сделаю Вам предложение, от которого невозможно отказаться. 
Едва ли приходится сомневаться, что исполняющий обязанности председателя правительства, новоявленный Преемник Президента Российской Федерации Владимир Путин возрос на "Крестном отце" и историческом опыте чикагского супергангстера. 
Согласно очень душещипательной и донельзя вызывающей околокремлевской легенде, в конце февраля 1999 г. в кабинете Бориса Ельцина состоялся некий исторический секретный разговор. Участниками разговора были: всенародно избранный президент страны; генеральный прокурор РФ Юрий Скуратов; директор ФСБ РФ Владимир Путин; тогдашний министр внутренних дел РФ Сергей Степашин. Вожди исполнительной власти горячо уговаривали генпрокурора уйти по-хорошему. Чтобы, как всегда, не раскачивать лодку и не подталкивать страну к сексуальной революции.

Скуратов упорно не соглашался, потому что понимал: прогрессивная общественность его просто так не отпустит. 
Разговор явно зашел в тупик. Силовые министры имели перед лицом своего Президента весьма бледный вид: кто же мог подумать, что слабый, лукавый и картавый Скуратов, ставленник Коржакова, снискавший прочную репутацию кремлевского подголоска и прихвостня, упрется рогом и откажется уходить? Откажется от гарантированной госдачи и привилегированной пайки и пойдет на риск противостояния - затяжного, бессмысленного и беспощадного - с Главой Государства Российского? 
И тут, повествует легенда, директор ФСБ достал из кармана пистолет - самый настоящий, боевой, лакированный. И заявил, что если Скуратов не напишет заявления об уходе, он, Путин, бесстрашный рыцарь молодой российской демократии, будет стрелять на поражение. 
Человек, похожий на генпрокурора, тут же написал заявление. И на следующий день оно поступило в Совет Федерации. 
С тех пор Борис Ельцин стал доверять Владимиру Путину как самому себе. 
Впрочем, это всего лишь легенда. Красивая и грустная, как августовский день, в который на Путина был возложен тяжкий крест наследника российского престола.