Чудо по имени Белла

10 апреля прекрасной даме российской поэзии Белле Ахмадулиной исполнилось бы 80 лет. Это про неё Булат Окуджава сказал: «Как дышит, так и пишет».

Биография Беллы Ахмадилиной

Белла Ахмадулина родилась 10 апреля 1937 года в Москве. Сочетание кровей девочка получила экзотическое: по линии матери в роду были обосновавшиеся в России итальянцы, а по отцовской линии — татары. Семья Беллы принадлежала к советской элите. Её отец Ахат Валеевич был крупным таможенным начальником, а мать Надежда Макаровна – майором КГБ и переводчиком.

Необычное по тем временам имя дала девочке мать, которая была помешана на Испании. А королеву Испании звали Изабель. Так появилась Изабелла – это полное имя поэтессы.

Когда началась война, маленькую Беллу отправили в Казань, где родился её отец и жила вторая бабушка. Уехать сумели чудом: немцы уже вплотную подошли к Москве. У Беллы остались гнетущие воспоминания о том периоде: голод, незнакомые люди, чужой дом.

Недоедание подкосило и без того хрупкое здоровье девочки. Белла тяжело заболела, и спас её только приезд матери в 1944 году.

Первые стихи

Белла Ахмадулина начала писать стихи ещё в школе, занимаясь в литературном кружке Дома пионеров. Уже в 1955 году произведения восемнадцатилетней поэтессы были опубликованы в журнале «Октябрь» и сразу завоевали у читателей большую популярность.

Вот как о юной Белле вспоминал Евгений Евтушенко: «В 1955 году я наткнулся в журнале «Октябрь» на трогательные, по-детски целомудренные строчки: «Голову уронив на рычаг, Крепко спит телефонная трубка». А стоило прочитать рядом: «По-украински март называется «березень» – и, с наслаждением отфыркиваясь, выныривала чуть ли не с лилией в мокрых волосах пара к березню: бережно. Я сладостно вздрогнул: такие рифмы на дороге не валялись. Тут же позвонил в «Октябрь» Жене Винокурову и спросил: «Кто эта Ахмадулина?». Он сказал, что она десятиклассница, ходит к нему в литобъединение и собирается поступать в Литинститут. Я немедленно заявился в это литобъединение, где впервые увидел её и услышал ее самозабвенное чтение стихов... Белла тогда была чуть полненькая, но непередаваемо грациозная, не ходившая, а буквально летавшая, едва касаясь земли, с дивно просвечивающими сквозь атласную кожу пульсирующими жилочками, где скакала смешанная кровь татаро-монгольских кочевников и итальянских революционеров из рода Стопани... Хотя её пухленькое личико было кругленьким, как сибирская шанежка, она не была похожа ни на одно земное существо. Её раскосые не то что азиатские, а некие инопланетные глаза глядели как будто не на самих людей, а сквозь них на нечто никому не видимое. Голос волшебно переливался и околдовывал не только при чтении стихов, но и в простеньком бытовом разговоре, придавая кружевную высокопарность даже прозаическим пустякам. Белла поражала, как случайно залетевшая к нам райская птица, хотя носила дешёвенький бежевый костюмчик с фабрики «Большевичка», комсомольский значок на груди, обыкновенные босоножки и венком уложенную деревенскую косу, про которую уязвлённые соперницы говорили, что она приплётная. На самом деле равных соперниц, во всяком случае, молодых, у неё не было ни в поэзии, ни в красоте. В её ощущении собственной необыкновенности не таилось ничего пренебрежительного к другим, она была добра и предупредительна, но за это её простить было ещё труднее. Она завораживала. В её поведении даже искусственность становилась естественной. Она была воплощением артистизма в каждом жесте и движении – так выглядел лишь Борис Пастернак. Только он гудел, а Белла звенела...».

«Здравствуй, Чудо по имени Белла!»

В 1956 году Белла поступила в Литературный институт. А через четыре года её исключили за отказ поддержать травлю Бориса Пастернака. Официально – за несданный экзамен по марксизму-ленинизму.

В тот трудный год Беллу выручил главный редактор «Литературной газеты» С. Смирнов, предложивший ей стать внештатным корреспондентом «Литературной газеты Сибирь» в Иркутске.

Позже тот же Смирнов помог Белле вернуться в институт, поставив вопрос в Союзе писателей о поддержке молодых талантов.

Поэтесса окончила Литературный институт с красным дипломом, а вскоре вышел её первый сборник «Струна».

Тогда, оценивая её дебют, поэт Павел Антокольский написал в посвящённом ей стихотворении: «Здравствуй, Чудо по имени Белла!».

Тогда же к Белле Ахмадулиной пришла известность вместе с первыми поэтическими выступлениями в Политехническом музее, Лужниках, Московском университете (вместе с Вознесенским, Евтушенко и Рождественским), собиравшими огромную аудиторию.

Искренняя, проникновенная интонация, артистизм самого облика поэтессы определяли своеобразие её исполнительской манеры.

Либеральная критика была благосклонна и снисходительна к творчеству Ахмадулиной, недоброжелательная и официозная — упрекала в манерности, выспренности, камерности.

В период застоя начались запреты на публикации. Большинство стихов Ахмадулиной в эти годы вообще не доходило до читателей.

Но, как отдушина, были фильмы Эльдара Рязанова, в которых строки Беллы Ахмадулиной звучали из уст главных героинь в виде песен и стихов.

<ins class="adsbygoogle" style="display: block;" data-ad-client="ca-pub-5559993087552844" data-ad-slot="6744774087" data-ad-format="auto"></ins>

Ахмадулина не раз высказывалась в поддержку преследуемых властями советских диссидентов Андрея Сахарова, Льва Копелева, Георгия Владимова и Владимира Войновича. Её заявления в их защиту публиковались в «Нью-Йорк таймс», неоднократно передавались по «Радио Свобода» и «Голосу Америки».

«Любовь и есть отсутствие былого»

Белла Ахмадулина всегда была объектом любви и восхищения. О своей прошлой личной жизни поэтесса распространяться не любила. «Любовь и есть отсутствие былого», – написала она как-то в одном из стихотворений. Однако её бывшие мужья сами рассказали о былых отношениях в своих воспоминаниях. Первым мужем Ахмадулиной стал Евгений Евтушенко. Поэтессе едва исполнилось восемнадцать.

«Мы часто ссорились, но быстро и мирились. Мы любили и друг друга, и стихи друг друга. Взявшись за руки, мы часами бродили по Москве, и я забегал вперёд и заглядывал в её бахчисарайские глаза, потому что сбоку была видна только одна щека, только один глаз, а мне не хотелось потерять ни кусочка любимого и потому самого прекрасного в мире лица...» – вспоминал позже поэт. Этот брак продлился три года.

Вторым мужем поэтессы стал писатель Юрий Нагибин. Они прожили вместе восемь лет. В 1968 году, разводясь с Нагибиным, Ахмадулина взяла на воспитание приёмную дочь Анну.

Недолгим был её гражданский брак с сыном балкарского классика Кайсына Кулиева – Эльдаром Кулиевым, подарившим ей в 1973 году дочь Елизавету.

В 1974 году Белла Ахмадулина познакомилась с художником, скульптором и театральным художником Борисом Мессерером. Они прожили вместе более тридцати лет. Познакомились, выгуливая своих собачек, и это была любовь с первого взгляда.

Мессерера сразу же поразило, как легко Ахмадулина раздаривает свои произведения. И он занялся сбором стихотворений, написанных порой на салфетках, на тетрадных листках. В итоге этих поисков был издан целый четырёхтомник. Он стал ангелом-хранителем своей жены, опекал её. «Я рассеянный человек, – говорила о себе поэтесса. – Житейские затруднения для меня совершенно непреодолимы». И если во время выступления она забывала строчку, муж тотчас же подсказывал. В одном из своих стихотворений она сказала о нём: «О, поводырь моей повадки робкой».

В последние годы своей жизни Белла Ахмадулина жила вместе с мужем в Переделкине. Она тяжело болела, практически ничего не видела и передвигалась на ощупь. Стихов почти не писала.

Поэтесса скончалась вечером 29 ноября 2010 года, на 74-м году жизни.