Агнец

10 апреля – Песах, еврейская пасха. В соответствии с Пятикнижием Моисея в этот праздник когда-то давно, две тысячи лет назад приносили в жертву молодого барашка – агнца. В пасхальный ужин (евангельская Тайная Вечеря) барашка съедали. Евангельский рассказ про смерть Иисуса построен так, чтобы Иисус в нем был жертвенным агнцем. На этом же стоит и всё последующее христианское богословие.

Почему я заговорил об этом. Потому что 10-го апреля – очередная попытка отправить Бориса Стомахина из лагеря, в котором его жизнь (слава богу, "Грани", наконец-то, осмелились поместить рассказ о ней самого узника) и так – непрекращающаяся пытка, в тюрьму, в еще много худшие пыточные условия.

Откуда такое странное сравнение: Стомахина и Иисуса? Не такое уж странное. Пророчества Иисуса (например, Матфея, 24: "великая скорбь, которой не было от начала мира") не мягче пророчеств Стомахина. И обличения вроде "дети дьявола", "вертеп разбойников" не мягче. А поведение (изгнание торговцев из храма) так и по-экстремистей будет: тут и оскорбление чувств верующих, и прямое хулиганство, да и возбуждение вражды по отношению к социальной группе левитов явно просматривается.

За это сходство власть так на Стомахина и окрысилась: его слова бьют ей прямо в сердце. Это не о мздоимстве, не о кроссовках и уточках. Это о том, что дети дьявола. И не о ком-то одном-двух во власти, не о козлах отпущения. Это о всей власти и о всей социальной поддержке власти, о миллионах и десятках миллионов, позволяющих власти творить то, что она творит.

Таких пророков никто не любит.

Ну, разве что исключением был правитель Ниневии, который спас свою страну от гнева Бога, прислушавшись к голосу Ионы. Но это не наш случай – наши правители не верят ни в Бога, ни в черта. А пророков считают личными врагами. И отчасти они правы.

Но бог с нею, с властью. (Или кто там другой с нею.) У власти свои песни, а у нас свои. За что власть гнобит Стомахина, понятно. Здесь вопросов нет – он, в самом деле, ей кость в горле. Такого бы убить надо. Просто в данном случае оказалось, что можно и без этого. Стомахин эмоционален, на язык не сдержан – а как же пророку-обличителю быть сдержанным – в общем, его можно и оклеветать. Тем более, что элиты обличаемого Стомахиным народа этой клевете очень радостно верят. Им, элитам, так проще жить – если верить, что не они потеряли совесть, а обличитель их – нехороший человек. Как будто его нехорошесть (будь он даже, и в самом деле, нехорошим) делает их самих хорошими.

Но клевете радостно верят не только сладко кушающие культурные элиты. Верят, склонны верить ей и вроде бы относительно вменяемые люди. И даже некоторые активные граждане. И даже – часть очень активных.

Что в результате? А в результате общественная поддержка Стомахина ничтожна. Называющие себя правозащитниками его прав не защищают. И в протестах против политических преследований его имя почти не звучит. Хотя среди тех, кого можно было бы назвать "узник совести", это имя в сегодняшней РФ – одно из самых громких, а может, и самое.   

В общем, агнца ведут на заклание. А мы все вместе держимся за поводок. Стыдно нам потом будет.