ПОПУТЧИЦА

          ПОПУТЧИЦА

   Обычная поездка  станица Обливская – Домодедово. Ничего плохого, хорошего, загадочного, словом необычного она не сулила, но я ошибся.

   Июльское утро. Бегут вёрсты, «дышит» машина, по  сторонам дороги мелькает степь. Постепенно подкрадывается жара, и в какой-то незаметный момент обрушивается пеклом и духотой. Так накатывается и бьёт, что плит – система не помогает,   голова наполняется туманом,  дорога застилается плотным маревом, кажется, что навстречу мчатся машины, но это мираж, который проходит, когда я захватываю припасённую для такого случая бутылку воды (главное не перепутать с бутылкой пива, что иногда случалось) и споласкиваю лицо.

   Здорово. Глаза свежеют. Вьётся дорога, перекатывается с бугра на бугор, пересекается с тропинками, перекрёстками. Выставленную в окошко руку, треплет ветер. Я один. Настраиваюсь на пение, я знаю много песен. Вот одна: «Вышел на улицу, девки поют, доброму молодцу спать не дают, глянул на село, ё –то – моё, братцы мои – село  - то не моё». Хотел уже грянуть, но! «Но» встречается часто в рассказах и так далее, в этот раз оно встретилось мне в виде, посмотрим – ка, в каком виде.

   Я уже подъезжал к мосту через Дон, стоило только спуститься, преодолеть где-то около двух сотен метров, чтобы оказаться на другом берегу, когда увидел женщину, махавшую рукой: остановись!

   «Выбрала место на самом спуске. И откуда ты взялась, -  недовольно  подумал я, - проеду мимо, мне петь хочется».

   Через минуту прорезалась другая мысль. «Не остановишься, а потом оставшуюся дорогу будешь нервничать, почему не взял, может быть, она куда-то спешит. Хрен с ней с песней. Может женщина душистая с хорошим  запахом ».

   Запаха и на дороге хватало от расплавленного асфальта,  выхлопных газов проскакивающих машин, но женский запах – он особенный. Мужики чувствуют его, раздвигая  ноздри до размеров лопастей среднего размера. Намёк ясен, оставим его, а начнём с завязки, потом подберёмся к кульминации, а развязку оставим  непонятной. Не потом, что я не хочу её раскрывать, а потом, что она  оказалась мне непонятной.

   Женщина, когда я остановился и открыл дверцу,  плюхнулась на сиденье. Разрушить – ничего не разрушила, а угнездилась на кожанку, как на своё добро.

   Лет двадцать пять. Скульптурное лицо.  Цвет накрашенных, полных губ плавно переходил в цвет щёк. Это была гармония красок, но брови резко выделялись,  они  были похожи на узкие, чёрные приклеенные бумажные  полоски.

- На Москву, - бросила она.

- Не понял, - сердито сказал я. -  Это вопрос или приказание?

- Ни то, ни другое, - не обратив внимания на мой тон, и потянувшись крепким телом до хруста, ответила она. – Просто едем на Москву.

- Послушайте, - я начал закипать. -  Может быть, я не еду на Москву, а в Калач на Дону.

- Вот и прекрасно, - весело подхватила она. - В Калаче есть гостиница, отдохнём, переночуем, а утром поедем на Москву.

- С Вами всё в порядке, - процедил я. – Вы что. Дорогу мне на Москву будете показывать?

- А Вы разве не знаете? В первый раз едите?

- Не в первый. С Вами всё в порядке, - повторил я, а повторил из-за бесцеремонной посадки.

- А что   не в порядке у меня может быть, - удивилась она, блеснув серыми, глубоко посаженными глазами, мне показалось, даже подморгнув ими.  -  Вы разве откажитесь -  поселиться со мной в одном номере?

   Стремительное и соблазнительное начало на крутом спуске.

- Может и деньги за номер я должен платить? – выжал я.

- А кто же ещё? – Мне показалось, что она может только удивляться. - В номере кроме меня и Вас больше никого не будет. Третий в таких случаях лишний. Сигарету дайте. – Она вытряхнула из пачки сигарету, закурила, пустив кольца дыма. - С утра не затягивалась. Гостиница там отличная. Поужинаем, потанцуем. А в ресторане, а в ресторане, - лихо запела она, забирая всё выше и выше, красивый сильный голос, - а там гитары и цыгане.

- Нет там никаких цыган и гитар. На гармошке пашут, - отрубил я.

- А вы там были?  Эх, Вы. Мужики. Да Вы больше денег на бензин для машины  тратите, чем на отдых с романтической женщиной.

- Так на машине кататься можно, - брякнул я.

- Жлоб!

   Прихлопнула, словно комара.

- Так деньги, - чуть не заорал я. -  Всё это за мои деньги?

- Но не за мои же, - подрезала она. -  У меня их просто нет. Ну, если не хотите ни номера на двоих, ни ресторана, дайте мне денег, - насела она.

- За просто так?

- Ну, и вреднючий мужик. За романтику с женщиной не хочет, за просто так тоже не хочет.

За что же ты хочешь? Поясни.

   Я стал выдыхаться, голос начал сипнуть, но мне всё же было интересно, куда заведёт дорожка.  

- Не напрягайтесь так. - сказала она. – А то я вижу, что подустали. Я. конечно, могу быстро деньги заработать, но, где Вы тогда спать будете? На улице.

   Нужно признаться, что она крепко накаливала меня. Делала она это сознательно или бессознательно, мне было не понятно.

- Да причём здесь улица, - взвинтился я.

- Как причём. – Чёрные «полоски» взметнулись вверх. - Вы же должны будете уйти из номера. Понимаете, о чём я говорю. Или Вам нужно всё растолковывать. Я же приглашу гостя. А это  не хорошо, если Вы будете шататься по номеру в это время или дрыхнуть на диване. Правда, же. Не хорошо.

- За мои деньги я буду шататься? – взвился я.

   Блеск. Ситуации ещё не было, но я вёл себя так, словно оказался в ней. Это бывает, когда попадаешь под ливень слов.

- Да что Вы уцепились за деньги, словно они Ваши.

   От такого удара можно лишиться ясности в голове, что и получилось со мной.

- А чьи же, - взорвался я. – Ваши что ли?

- Да что Вы такой жадный, -  упрекнула она. -  Я потом поделюсь с Вами. Всё окупится. Хорошо.

- Не нужно делиться. Ваши деньги мне не нужны, - отрезал я.

- Вот и славно. Какое благородство. Все достанутся мне. Да не хмурьтесь, не хмурьтесь.  Вот попробуйте найти в моих словах что – то плохое. Переночевать мужчине даже женатому с незнакомой женщиной. Ну, и что. Пуф. – Её щёки вздулись и, как мне показалось, чуть не подпрыгнули к бровям. Она была  настолько энергична и подвижна в своих выражениях лица, что я не успевал их улавливать.  -  Моралистам это не по зубам. Миллионы так делают. Это социальное явление. Моральное общество. Скучно. Нет острых ощущений. Вы платите за меня. Но так и должно быть.

- Это почему так должно быть? – я постоянно атаковывал её, но безрезультатно, и мне становилось даже обидно.

- Вы или действительно от природы  такой  или Вас так воспитали?

- Ни первое,  ни второе.

- А третье?

- Не скажу, - заупрямился я.

- Ну, и храните свою тайну. Она мне не нужна. А я вот такая. Весёлая и боевая.

- Вы или притворяетесь или играете. Вы отвлекаете меня. Так ведь могу и врезаться в другую машину.

- А Вы примите моё предложение, и не врежетесь.

   Да что же это такое?  На все вопросы готовые ответы!

- А почему мужчина должен платить деньги женщине – поясню, - бросила она. -  Настоящий  мужчина, - она внимательно осмотрела меня и решила, что я настоящий мужчина, - должен платить, если у женщины нет денег.  А то, что я приглашу гостя?  Я же должна Вам вернуть деньги, истраченные на меня в ресторане. Бескорыстные вымерли. Ваши возражения?

- У меня  одно возражение, - отрезал я. -  Выпереть Вас из машины.

- Не по-мужски. – Она осудительно покачала головой и тут же выбросила.  - Ох, напугали. Вы что один такой на дороге? Другой меня подхватит. Мир не без добрых людей.  То, что я Вам говорила, обязательно  случится. Будете Вы со мной или другой. Я могу даже поспорить с Вами. Загоняйте свою машину в кусты и наблюдайте. Я буду голосовать. И кто-то подхватит меня. И гостиница будет, и ресторан, и всё остальное. Станете следить за нами. Так как? Спорим? – Она даже протянула руку с узкой ладошкой, я чуть было не пожал её, но выдержал.  – А Вы действительно до Калача едете или в Москву.

- В Москву, - буркнул я. – В Москву.

- Хорошее дело. Тогда поехали в Москву.

  Она поудобней откинулась и закрыла глаза.

   «Чёрт с тобой, - подумал я. – Пусть спит, а то начнёт долбать, а мне катить тыщу вёрст».

   Возле  поворота  на Михайловку машина заглохла.  Попутчица спала. Разбудив её, я сказал, что поломались.

- Бывает, - вздохнула  она.  - Поломка, я думаю, небольшая.

- А Вы видели её, -  зло бросил я.

 - Не колеса же отвалились.  Почините. Вы  же шофёр, а я прогуляюсь пока. – Она вылезла их машины, посмотрела на противоположную сторону трассы, вздохнула. и, повернувшись ко мне, сказала. -  Я из хутора Пятиизбянка. От мужа бегу. Любит, но пьяным дерётся.  А рестораны, гостиница это моя хата на берегу Дона. Возле пристани. От неё катера ходят в Семикаракорск.

   Я ничего не ответил, засунул голову под капот, никаких поломок, перегрев, а когда выпрямился – её уже не было. Впереди тянулась вереница машин в сторону Москвы. На второй полосе трассы тоже мчалась вереница машин, но  в обратном направлении. К Дону.   

   Оставшиеся вёрсты я проехал один. Многие голосовали, но я не останавливался. Мне казалось, что она сидит рядом и говорит: любит, но пьяным дерётся.