«Сколково» шагает к самоликвидации

На сайте «Сколково» в новостной колонке приводится радостное сообщение о том, что наш инновационный центр числится в ряду ведущих мировых «кремниевых долин». И это подтверждается публикацией испанской газеты El Pais.

Но, похоже, радость оказалась преждевременной.

В газете рассказывается, что из семейства стартапов, к примеру, Дублина появилось более 1000 высокотехнологических компаний, в том числе, знаменитые бренды, такие как Ding, Intercom и Teamwork. А технологический кластер Нью-Йорка «Большое яблоко» обогатил мир компаниями Tumblr, OnDeck Capital и Etsy. Что касается «Сколколо», то о нашем иннограде говорится, как о желаниях и амбициях российского правительства иметь свой научный анклав на западе Москвы площадью 400 га. Не более того.

Впрочем, нельзя сказать, что московская «силиконовая долина» не известна за рубежом. С одной стороны западная пресса освещает российский технологический кластер, как вполне любопытный проект, в частности, пишут, что «русские напечатали щитовидную железу и сделали экзоскелет». С другой — ни один отечественный стартап так и не пробился в число компаний с мировым именем.

Более того, европейские и американские СМИ гораздо чаще публикуют материалы не о достижениях Сколково, а о подробностях коррупционных скандалов, которые приводят к «бегству» российских ученых за границу. Так, газета The Guardian сообщила об эмиграции в Калифорнию более 200 тысяч наших ученых-предпринимателей.

Правда, англичане ссылаются на Илью Понамарева, чья жизненная история является апофеозом политической нечистоплотности так называемой российской элиты. Но даже если предположить, что Понамарев, бывший советник президента Фонда «Сколково» Виктора Вексельберга, наврал с три короба, все равно имеет место значительная утечка русских мозгов, что сильно бьет по имиджу московского стартап-хаба.

Любая критика в адрес Сколково воспринимается его руководством и правительством РФ крайне болезненно, мол «вы не понимаете, что нужно, как минимум, десять лет, чтобы появились первые экономически оправданные результаты». Дескать, это скептики льют воду на мельницу врагов России. Однако не получится ли так, что огромные бюджетные деньги — ежегодно порядка 20 миллиардов рублей утекают на проект-пустышку?

О том, что, скорей всего, именно так и будет, предположил авторитетный эксперт по наукоемкому бизнесу Билл Робинсон. Он — колумнист Fortune Small Business, the Wall Street Journal Europe, The Financial Times, Cisco System, журналист, который побывал во всех «силиконовых долинах» мира и взял более 200 интервью у руководителей крупнейших компаний и капитанов инновационного бизнеса.

По его мнению, главной ошибкой организаторов Сколково является попытка скопировать аналогичные проекты. Робинсон убежден, что в инновациях априори невозможно повторить успехи. Они, как и прекрасные стихи, случаются. «Калифорнийская кремневая долина в большей степени самоорганизовалась, чем была создана по плану, — пишет эксперт. —  Многие страны, территории и города упорно пытаются дублировать этот волшебный феномен. Большинство терпит неудачу».

Только трем кластерам удалось приблизиться к калифорнийскому чуду, если брать за критерий соотношение капиталовложения и окупаемости стартапов. Это — Амстердам, Малайзия и Сингапур. Всех их объединяет 5 признаков: близость к университетским центрам, комфортное расположение, «денежный парад», обмен опытом и, главное, посредничество между правительством и отраслями, которые и должны стать покупателями стартапов.

Всё из перечисленного реализовано в Сколково, но ошибка, по мнению американского эксперта, заключается в местоположении кластера. Билл Робинсон уверен, что инноград категорически нельзя было строить в Москве. «Сибирь была бы самым лучшим местом для российского стартап-хаба. Делать такие фундаментальные ошибки — это просто печально, потом все придется начинать с нуля», — уверен он. Об этом, кстати, Робинсон предупреждал еще в 2005 году, когда отношения между РФ и США считались нормальными.

Действительно, в истории нашей страны уже имеется проект создания успешного наукоемкого кластера — новосибирского Академгородка. Понимающие толк в бизнесе люди уверены, что таким опытом не разбрасываются. Вот и складывается впечатление, что организаторы Сколково руководствовались исключительно своими интересами. Им явно не хотелось уезжать из столицы.

Однако Москва, являясь центром политической и экономической тусовки, самым негативным образом влияет на деятельность стартап-хаба. Источник из Сколково, пожелавший остаться анонимом, рассказал о целой системе договоренностей. Конечно, есть и талантливые специалисты, но в кабинетах и кулуарах регулярно витают фразы «толковый юноша из очень хорошей семьи», «звонили из Думы, просили пристроить», «у этой девочки папа работает в Газпроме», и т. д. За Урал, понятное дело, «нужные люди» не поехали бы, уступив место настоящим молодым ученым. Безусловно, кумовство — самый страшный враг инноваций. Это — во-первых.

Во-вторых, столичные аппетиты, как минимум, вдвое, а то и втрое увеличили стоимость кластера, что, однако, не сделало его привлекательным. То, что идейные отцы стартап-хаба надеялись пригласить лучших зарубежных специалистов, по сути, «перекупив их», отражает полное непонимание психологии ученых. Корифеи науки не такие, как чиновники и дельцы.

Для «физиков» и «ботаников» чрезвычайно важна команда единомышленников и репутация центра, где они работают. Быт, безусловно, не должен мешать творчеству, но не является основным фактором. «Там у вас люди что — с ума посходили совсем? Считают, что если они кому-нибудь отсыпят мешок золота, то можно всех пригласить?», — возмущался Андрей Гейм после получения Нобелевской премии в ответ на приглашение в Сколково.

В-третьих, в стране так и не создано научное экспертное сообщество. У нас пруд пруди политологов и множество масс-медиа, которые отражают общественную жизнь, но нет публичных экспертов по научному бизнесу. Даже попечительский совет Сколково не блещет технарями. В итоге инновационные центры, в том числе и московский, вынуждены с запредельным трафиком контактировать с маловменяемыми людьми, с которыми нереально внедрить коммерческие инновационные разработки. В конечном счете, отвергается всё, даже то, что является ценным. Если бы Сколково было бы построено в Сибири, «малограмотных ходоков в науку» было бы на порядок меньше.

Таким образом, судьба московского стартап-хаба зависит исключительно от покровительства правительства, члены которого входят в состав попечительского совета Сколково. Но бесконечно это не может продолжаться, поскольку «денег, как известно, нет». Рано или поздно ситуация изменится, и тогда Сколково, естественно, ждет самоликвидация, или, по крайней мере, переформатизация, с закрытием большинства направлений.

Точно так, как это случилось с американской инновационной компанией Theranos, которую лишили государственного финансирования, устав от красивых обещаний и самопиара ее руководства.