Всемирная церковь антихриста.Рядовые адепты

пророчества о нашем времени

В. С. Соловьев (май-июнь 1896): «Надо быть готовым к тому, что девяносто девять священников из ста объявят себя за антихриста» 7.

Св. прав. Иоанн Кронштадтский (1907): «Господь преимущественно назирает за поведением архиереев и священников, за их деятельностью просветительною, священнодейственною, пастырскою... Нынешний страшный упадок веры и нравов весьма много зависит от холодности к своим паствам многих иерархов и вообще священнического чина» .

Иеромонах Нектарий (Тихонов, † 29 апреля 1928), Старец Оптинский (после июля 1922 г.):

«Я прихожу к Батюшке (о. Варсонофию. - Сост.) и говорю: «Все говорят, что все признаки второго пришествия исполнились». А он в ответ: «Нет, не все. Но, конечно, даже простому взору видно, что многое исполняется, а духовному открыто: раньше Церковь была обширным кругом во весь горизонт, а теперь он как колечко, видишь ли, как колечко, а в последние дни перед пришествием Христовым она вся сохранится в таком виде: один православный епископ, один православный иерей и один православный мирянин. Я тебе не говорю, что церквей совсем не будет, может быть, они и будут, да Православие-то сохранится только в таком виде.

Ты обрати внимание на эти слова. Ты пойми. Ведь это во всем мире» .

Вначале придут лжехристы (Мф. 24:5), потом лжепророки (Мф. 24:11), а затем и те и другие (Мф. 24:24).

«Ибо многие придут под именем Моим и будут говорить: «я Христос», и многих прельстят» (Мф. 24:5).

«И многие лжепророки восстанут и прельстят многих» (Мф.24:11).

«...если кто вам скажет: «вот, здесь Христос», или: «вот, там», не верьте. Ибо восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных» (Мк. 13:21-22).

Иоанн Златоуст писал в связи с этим об «обольстителях, врагах и лжебратьях».

«...будут лжеучители, которые введут пагубные ереси и, отвергаясь искупившего их Господа, навлекут сами на себя скорую погибель» (2 Петр. 2:1).

Задача различного рода колдунов и экстрасенсов, прорицателей и астрологов  - «подготовить людей к принятию нового «мессии», «универсального мирового учителя» (то есть по-православному, просто антихриста) <...>» .

Вспомним слова преп. Антония (IV в.): «Они (демоны - Сост.) также принимают на себя вид прорицателей и предсказывают, что будет спустя несколько дней...» .

И еще одно сообщение прессы, на сей раз зарубежной:

«...В одном только городе Лос-Анджелесе насчитывается около 400 служителей разных культов, выдающих себя за Христа. По подсчетам одного университета, в мире существует больше 2000 подобных самозванцев. 25 000 000 североамериканцев попали в сети этих лжеантихристов. Вдобавок к этому миллионы людей принадлежат к культу «новый мир» («New Age»), который учит, что «бог> - это мы; всякий человек есть «бог»» .

«...Секта называет Муна «новым мессией человечества», эта секта создается для того, чтобы захватить все «христианские» или околохристианские церкви и объединить их в одну антихристову смесь и править ими по воле одного человека или одного всемирного правительства. Когда же воцарится антихрист, эта «объединенная церковь» будет служить антихристу. Для того она и создается в наше время, как предвестник царства антихриста. Для того и финансирует Муна и всячески поддерживает его всемирная сионистская империя. Когда воцарится антихрист, Мун преподнесет ему захваченную им «объединенную церковь». <...> Секта Муна под названием «Объединенная церковь» уготовляет пути антихристу. Имеющий уши да слышит» .

Другой вариант «церкви антихристовой» предлагает М. Эпштейн:

«...Советская власть недооценила собственные успехи и рановато провозгласила отказ от коммунистического будущего, которое в наше время осуществляется прямо на глазах, в согласии с самыми смелыми предначертаниями.

Примерно к 1980 году, как и было обещано, завершилось созидание социально-экономических основ коммунистического общества, и оно сразу стало перерастать в высшую свою фазу - духовного коммунизма, ныне уже почти достигнутую. Перестройка сокрушила последние бастионы неравенства, командно-административную систему, партийную иерархию, бюрократическую машину - и тем самым подготовила полный коммунизм. Уже и сильного государства не осталось, чтобы разделять и властвовать: мощь и имущество от него уходят, а никуда не доходят, просто развоплощаются посередине.<...> Не осталось никаких защитных слоев, никаких перегородок и частных владений, разделяющих индивидов: они прямо прикасаются друг к другу оголенными нервами. Все общество обобществилось до самой последней степени, превратившись в некое сплошное коммунистическое тело, с даром экстрасенсорного восприятия и универсального оборотничества. Каждый становится всем (как в песне: «Кто был ничем...» - Сост.), все проявляются в каждом. Чем больше разваливаются верхние структуры советского общества, тем ощутимее в нем нерасторжимое ядро первобытной орды: магическая перводуша коллектива. Осталось только идеологически осмыслить это явление, провозгласив следующий шаг: превращение коммунизма из науки в религию.

Его возвращение к той самой мистической ереси о целокупной мировой душе и неимущем, сверхчувственном братстве, из которого он когда-то возник (такое саморазоблачение дорогого стоит - Сост.).

Однако наряду с возвращением традиционных вероисповеданий и отчаянно-вдохновенным броском в глубочайшую архаику есть еще одна тенденция, наименее замеченная, почти не воплощенная. Ее можно назвать религиозным модернизмом или экуменизмом, хотя эти западные термины не совсем к ней подходят. Речь идет о возможностях образования какого-то целостного религиозного миросозерцания, но не путем сознательного синтеза разных вер, как это Сделается на Западе, а через переживание безблагодатной пустоты всего советского мира.

Представьте себе молодого человека из типичной советской семьи, на протяжении трех-четырех поколений начисто отрезанной от каких-либо религиозных традиций. И вот теперь, слыша в своей душе некий призыв свыше, некий голос Божий, этот молодой человек никак не может определить, куда же ему идти, под крышей какого храма укрыться. Все исторические религии ему равно далеки, а голос раздается все ближе и ближе. Молодой человек идет в православный храм - и сталкивается со вполне определенной системой догм и обрядов, которая кажется ему слишком тесной для этого вселенского чувства. Он идет в католический храм, в синагогу, идет к баптистам, лютеранам - и всюду видит исторически сложившиеся формы богопочитания, тогда как ему хочется знать Бога целым и неделимым. Человек ищет веры - а находит вокруг одни только вероисповедания.

Вот в этом разрыве между верой и вероисповеданиями и возникает бедная религия, не имеющая ни устава, ни книг, ни обрядов. Заметьте, что из атеизма сейчас уходит гораздо больше людей, чем приходит в храмы. Они уходят - и не доходят, остаются где-то на распутье. Но это распутье (точка «развоплощенья», черная дыра - Сост.), в сущности, и есть главная точка, где сходятся все пути. Точка единоверия, равного приятия всех вер, как ведущих к единству веры.

Именно безверие советских лет сформировало такой тип современного человека, про которого нельзя определенно сказать ни «православный», ни «иудей», ни «мусульманин» - но просто «верующий». В западных странах это понятие почти не употребляется как лишенное смысла. Верующий во что? Какой деноминации? Но в Советском Союзе все верующие были уравнены по отношению к господствующему типу неверующего - и вот вера, теснимая со всех сторон, вдруг действительно стала наполняться каким-то положительным содержанием. Просто вера. Просто в Бога. Таких верующих в Советском Союзе сейчас гораздо больше, чем исповедующих какую-либо определенную веру. Вот это и можно назвать бедной религией. Это религия без дальнейших определений, столь же прямо и цельно предстоящая Богу, как целен и неделим сам Бог.

В душе бедного верующего нет никаких догматических предпочтений, которые создаются непрерывной исторической традицией, крепким семейным религиозным укладом. За предыдущие семьдесят лет в духовной жизни страны была вытоптана такая ровная пустыня, что мелкими кажутся межи, сохранившиеся от разных исторических религий. <...>

Тенденция к объединению разных вер существует и на Западе - как экуменическое движение внутри христианства или как поиск всемирного религиозного синтеза, объединяющего иудаизм и христианство с буддизмом и индуизмом. Но все это происходит на почве уже Состоявшихся, богатых, развитых религиозных традиций, как попытка наладить их сближение, диалог. Путь бедной религии, вышедшей из неверия, из атеистического небытия, и ведущей к единству веры через пустыню безверия, - это уникальный советский путь» .

Но воистину: все новое в этом мире не более чем хорошо забытое (невольно или с умыслом) старое. Относится это и к «бедной религии», навязчиво рекламируемой Михаилом Эпштейном со страниц «Независимой газеты» как реальность, возникшую в результате построения «духовного коммунизма».

В первой части переизданной недавно (М. 1991) «Истории Христианской Церкви» Н. Тальберга, в главе с характерным названием «Еретики иудействующие» читаем о ереси евионитов, существовавшей во II-V вв., «получивших такое название от еврейского слова евион, что значит бедный. (Евиониты названы этим именем или от бедности их общества, или от бедности умственной, духовной). Они признавали решительно необходимым для всех христиан соблюдение Моисеева закона, считая, поэтому, апостола Павла, восставшего против этого, отступником от веры. По их понятию, иудейская религия и с пришествием Христа Спасителя, по-прежнему, имеет важное значение в деле спасения людей. Таким образом, значение христианства как религии, имевшей обнять весь мир, ограничивалось. Евиониты не придавали ему даже значение новой религии, а считали продолжением того же иудейства. Отсюда и учение их о Христе Спасителе было не то, какое содержит истинная христианская Церковь. Признавая Его за Мессию, они видели в Нем не Бога-Искупителя, а только великого пророка, подобного Моисею...»

По сообщениям зарубежной прессы, «Роберт Мюллер, бывший помощник генерального секретаря ООН, канцлер Университета за Мир, католик, назвал соединение Европы, намеченное на 1992-й год, «шагом к мировой общине, предвестником надежды». Он высказал надежду, что «религиозные лидеры встретятся и определят... космические законы, общие всем верованиям... Они должны будут сообщить политикам, в чем заключаются космические законы, что Бог или боги, или космос ожидают от людей» 38..