В США ожидается смена экономичемкой модели. А у нас?

Если обратиться к авторитету Карла Маркса (см. по ссылке https://www.marxists.org/russkij/marx/1867/capital_vol1/15.htm

Глава 4. Превращение денег в капитал

Всеобщая формула капитала), то мы прочтем следующее.

«Товарное обращение есть исходный пункт капитала. Историческими предпосылками возникновения капитала являются товарное производство и развитое товарное обращение, торговля. Мировая торговля и мировой рынок открывают в XVI столетии новую историю капитала.

Если мы оставим в стороне вещественное содержание товарного обращения, обмен различных потребительных стоимостей, и будем рассматривать лишь экономические формы, порождаемые этим процессом, то мы найдём, что деньги представляют собой его последний продукт» .

Воспользуемся этим определением. Если этот продукт будет отражать БАЛАНС  между ДЕНЕЖНОЙ МАССОЙ и ПРОИЗВЕДЕННЫМ товаром, то  это будет идеал. Как всякий идеал он не достижим. Но усовершенствование экономики означает приближение к идеалу. Подобно тому, как недостижим КПД = 1. Но, совершенствуя устройство, можно каждый раз поднимать его КПД еще выше.

Разберем этот идеал на простом наглядном примере. Фермер произвел свою продукцию и реализовал ее на рынке. Он и его покупатели взаимно удовлетворены – никто не переплатил, а фермер не продешевил. Это баланс произведенного продукта  и части  денежной массы, что ушла на оплату произведенного.  В данном случае деньги есть инструмент, с помощью которого выстроились справедливые отношения между производителем  и потребителями.

Усложним задачу.  Фермер для создания своего хозяйства брал кредит в коммерческом банке под определенный процент. Если фермер считает его не завышенным, а банк не заниженным, то взаимоотношения между ними справедливые. Разница в рассматриваемых примерах лишь в том, что фермер продает свою сельхозпродукцию, а банк торгует деньгами. В полном соответствии с определением, данным Марксом.

Теперь вычленим из многозвенной формулы «товар – деньги – товар» одно звено как «производство (товар) – деньги – потребление (товар)», В этом случае деньги есть не товар, а инструмент экономики. Товаром они остаются лишь для банков, бирж, покупателей и продавцов акций и прочее. В цепочке же «производитель – потребитель» деньги есть

ИНСТРУМЕНТ экономики, а не товар!!! 

Банки и биржи, поскольку они ничего не производят, - это ПАРАЗИТЫ на теле любой экономики. Определенное количество паразитов полезно!  Как в любом живом организме. Но! Только до тех пор, пока паразиты не начинают претендовать на ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ  управление. А от избытка их любой живой организм заболевает.

Признаюсь честно – это не моя трактовка нормально работающей экономики. Почерпнул где то при случае. Но понравилась. Очень точно и наглядно. Начнем от печки. Старуха процентщица  и прочие ростовщики - паразиты. Тут как бы спорить не о чем. А коммерческий банк паразит или нет? Тоже паразит. Но он может быть полезным паразитом, если кредитует производство по справедливой процентной ставке. Без кредита создать производство невозможно. А у нас банковский бизнес - сплошное ростовщичество. Эта несправедливость создана  сверху центробанком и экономическим блоком правительства.

В советское время расчеты велись безналично. Для этого не нужны были банки и кредиты.  Соблюдался лишь баланс между денежной массой и суммарной зарплатой трудящихся. Можно не сомневаться, что эта составляющая - главная в том балансе.  А для безналичного финансирования производства,  «нарисовав» виртуальные деньги, проблем не было.  Цена наличного рубля в неналичном измерении отличалась больше, чем сегодня бакс от рубля. Поэтому отсутствие банков - паразитов, но полезных, тоже беда, порождающая другую ненормальность в экономике  - перепроизводство невостребованного продукта и дефицит востребованного. Скажем, перепроизводство низкокачественной обуви фабрики «Скороход» и дефицит качественной отечественной.

Плановая экономика с жестким госрегулированием ушла в невозвратное прошлое. Радоваться по этому поводу или сокрушаться дело вкуса. Просто не продуктивно это. А о необходимости создания новой говорилось в недавнем послании президента. Как об одном из условий нормализации деградирующей экономики. А накануне президент назначил нового министра МЭР.

На это событие откликнулся профессор Европейского университета в Санкт Петербурге Дмитрий Травин статьей «Путин нащупал Орешкина. Орешкин нащупает дно» (см. ссылку

http://www.rosbalt.ru/blogs/2016/12/01/1572019.html ).

«Вопрос о возможных переменах в экономической политике оказался закрыт, так, по сути, и не открывшись. Теперь Орешкин вместо Улюкаева будет нащупывать уходящее из-под ног дно нынешнего кризиса. Вот и вся разница».

Далее Дмитрий Травин пишет.«Когда общаешься с людьми в любой хоть сколько-нибудь мыслящей и читающей аудитории, собеседники непременно задают вопрос: не пора ли начать реформы, вернув, например, Алексея Кудрина во власть? Или, точнее, этот вопрос задают в аудиториях, склоняющихся к демократическим взглядам. В патриотических кругах задают другой вопрос: не пора ли начать применять экономическую программу Сергея Глазьева, отказаться от монетаризма и дать денег промышленности?

При этом всем ясно, что, несмотря на диаметральную противоположность взглядов Кудрина и Глазьева, разные группы нашего общества волнует одна и та же проблема: возьмется ли Путин за трансформацию загнивающей экономики, или мы будем по-прежнему медленно сползать вниз под бурные продолжительные аплодисменты, как во времена Леонида Брежнева?»

Статью Травин завершает так. «Цены на нефть у нас постепенно укрепились в районе $50 за баррель. Никаких протестов после сентябрьских выборов не наблюдалось. А представителям элиты гораздо проще свалить за границу со всем нажитым добром, чем пытаться с риском для жизни и капиталов реформировать родную страну. Вот из этих-то наблюдений и вытекает реальный прогноз нашего будущего. И никакие кадровые перемены на эту перспективу не влияют».

Не соглашусь с профессором и обосную свою точку зрения как надежду. Но оговорюсь, что это будет осторожная надежда.

25 мая 2016 года Президент собрал заседание Экономического совета, на котором обсуждались разные варианты моделей экономики,- кейнсианства, представленного его сторонниками (Глазьев и Титов), и противоположного ему монетаризма (от правительства Улюкаевым) и Кудриным. На этом совещании Путин «цикнул»: «Никакой монополии на истину в экономической дискуссии быть не должно», – сказал президент.

Если монополии не должно быть, то необходим компромисс в реализации разных моделей. Примеры в истории есть. Это НЭП и ГОСПЛАН. Вынесем за скобки плюсы, минусы этого и почему отменили НЭП. Ограничимся констатацией факта. Применительно к нашему времени это должны быть монетаризм и кейнсианство. В первом случае сжатие денежной массы, а во втором наоборот печатание для вложения в производство. Компромисс между тем и другим – это как баланс денежной массы и произведенного продукта. Поэтому нормальная экономика – это справедливая экономика, без ростовщичества, но с жестким контролем расходов.

Категорическое требование Путина о недопустимости монополизма в экономических моделях следует понимать, как необходимость договориться о допустимом компромиссе. Абсолютное согласие как идеал невозможно. Каждая сторона окажется при своих убеждениях. Но диапазон и значимость различий должны быть минимальными.  После этого  власть может применять поочередно одну или другую теорию, оставаясь в рамках их диалектического единства. Подобно тому, как меняются в демократических странах партии у власти на выборах не с периодичностью смены ряда поколений (70 лет совка). И даже не одного поколения, как это назрело сегодня, а чаще. Чтоб каждая экономическая модель давала развитие, но не успевала наломать дров.

Когда – то простая рабовладельческая модель развития экономики сменилась более сложной феодальной. Рабовладелец понял, что это экономически эффективнее. Но и взаимоотношения между феодалом и его крепостными стали немного справедливее. А различия между капитализмом времен его зарождения и нынешними его моделями в демократических странах – это как «две большие разницы. Короче говоря, источник социального и экономического развития общества состоит в поочередной смене конкурирующих моделей. В том числе кудринской и глазьевской.

Назначение Орешкина на должность министра МЭР пока оставляет вопросы. С одной стороны воспитывался в среде либералов, но судя по тому, какое отеческое напутствие получил от президента, несомненно, понимает, что Путин на него надеется. И как карьерный человек он тоже понимает, что президент ждет от него поиска компромисса между монетаристами и кейнсианцами.

С другой стороны профессор МГИМО Валентин Катасонов  оценил его так. «Орешкин очень молодой, ему 34 года. В принципе, в таком возрасте молодежь еще пластилин, его можно лепить. В чьи руки попадет?»

Как отмечает Касатонов, скорее это транзитная фигура и назначение Орешкина означает  приближение к центру (к идеалу) справа. А если бы назначил Глазьева или Хазина, то это был бы резкий как революционный переход на левую сторону и потом понадобилось  бы приближение к центру уже слева. А как многократно говорил Песков, Путин сторонник эволюционных преобразований.

Эти события хоть и недавних времен, все же в прошлом. Но уместно их оценивать с учетом ожидаемых экономических перемен в США. Имеются взгляды Трампа на Федеральную резервную систему.

«Самое смешное, что Федеральная резервная система не является даже частью федерального правительства, — говорит Трамп. — Это независимый частный Центральный банк, который был разработан очень мощными лоббистами Уолл-Стрит немногим более 100 лет назад. Между тем, ФРС „наградил“ финансовую систему США огромной задолженностью, которая разъедает Америку, как рак. При этом вообще нет никакой прямой ответственности у чиновников Федрезерва перед американским народом» (см.cсылку http://svpressa.ru/economy/article/143469/ )

Если прежнюю администрацию в США устраивали наши монетаристы во власти (вспомните «чикагских мальчиков»), то почему не допустить, что новой администрации там, будет выгоднее иметь другую экономическую модель у нас.