Троцкий и национальный вопрос

Троцкий — личность крайне противоречивая. У него, несомненно, были сильные стороны. Но в данном случае мы считаем нужным разобрать одну из его слабых сторон.

Троцкий незадолго до его убийства прямо признал, что Советская Россия в 1921 году насильственно советизировала Грузию. Это, однако, нисколько не помешало ему продолжать оправдывать эту очевидную аннексию. Да и в случае с Финляндией в 1939 году Троцкий осуждал Сталина лишь за явные «перегибы», допущенные им при попытке «советизации» этой страны, а не за само вторжение [1].

Но империалистический макиавеллизм Троцкого не ограничился Грузией и Финляндией. Безразличие к судьбам угнетённых наций проявилось у этого классического социал-империалиста и в случае с Норвегией, несмотря на то, что последняя была оккупирована не Советской Россией, а гитлеровской Германией.

Троцкий писал, что «только совсем тупой мелкий буржуа швейцарского захолустья (вроде Роберта Гримма) может серьезно воображать, будто мировая война, в которую он втянут, есть средство для защиты независимости Швейцарии» [2].

Швейцарию оставим в стороне — Швейцария уже в то время была страной империалистической. Вот почему пролетариат не должен был защищать эту страну. Именно так тот же Троцкий в статье «Свежий урок (К вопросу о характере предстоящей войны)» аргументировал свой отказ защищать Чехословакию в 1938 году. И на этот раз Троцкий был прав.

Да, мировые войны затеваются отнюдь не с целью защиты независимости Албании или Норвегии, Финляндии или Украины, а наоборот, с целью их захвата. Но это совсем не значит, что народы этих стран не могут использовать те или иные перипетии этой войны с целью собственного освобождения. Именно так впоследствии поступила Албания, сумевшая добиться освобождения от Италии и Германии и в то же время не попавшая в зависимость от «победителей», англо-американских или советских. 40 лет албанский народ, пока им руководила революционная коммунистическая партия во главе с Энвером Ходжа, был независим от международного империализма всех наименований и расцветок.

Далее, Троцкий писал:

«В течение известного времени в Норвегии боролись два правительства: правительство норвежских наци, под прикрытием немецких войск, на юге, и старое социал-демократическое правительство со своим королем, на севере. Должны ли были норвежские рабочие поддерживать «демократический» лагерь, против фашистского?.. На самом деле, это было бы грубейшей ошибкой...

В Норвегии дело идет о прямом и непосредственном столкновении двух империалистских лагерей, в руках которых враждующие норвежские правительства представляли лишь подсобные орудия. На мировой арене мы не поддерживаем ни лагерь союзников, ни лагерь Германии. У нас нет, поэтому, ни малейшего основания или права поддерживать одно из их временных орудий внутри Норвегии.

То же самое рассуждение мы должны перенести на Финляндию...» [3].

Но значит ли это, что интернационалисты не должны были поддерживать борьбу норвежского и финского народов за независимость? Конечно, нет. Троцкий, не видевший в Норвегии и Финляндии ничего, кроме борьбы проимпериалистических клик, этим показал лишь собственную зависимость от традиций империализма.

Да, в МЕЖДУНАРОДНОМ масштабе между Германией и англо-французским (а впоследствии также и русским!) блоком не было принципиальной разницы. Поэтому при определении политики сознательного пролетариата по отношению к этим странам не имело значения, кто из них на кого напал и на чьей территории идёт война. Но утверждать, что между этими конкурирующими империалистами не было какой-либо разницы в ДАННОМ случае, в случае с Норвегией, где один из этих империалистических хищников (немцы) лишил народ независимости, а другой (англо-французы), пусть и исходя из своих интересов, в известной степени поддерживал борьбу этого народа за независимость, — мог только бесконечно оторванный от реальных интересов реального угнетённого народа левацкий доктринёр, мыслящий по шаблону и не понимающий, что в политике без компромиссов — никак. Этого же Троцкий не понимал и в 1918 году, при заключении Брестского мира. К тому же Троцкому даже в голову не могла придти та простая истина, что норвежский народ мог защищать свою независимость и не под руководством социал-демократов, ориентировавшихся на Англию и Францию, а помимо и против них. Это всё и привело к тому, что троцкизм, несмотря на все свои «революционные» оговорки, объективно сомкнулся в Финляндии со сталинизмом, а в Норвегии — с гитлеризмом.