Национальный вопрос периода гражданской войны в советской литературе

Рассмотрим эволюцию, которую претерпела советская историография национального вопроса периода гражданской войны в будущем СССР.

Сталин писал в 1919 году:

«Окраины... России, главным образом южная и восточная окраины, без важных промышленных и культурно-политических центров, с населением в высокой степени разнообразным в национальном отношении, состоящим из привилегированных казаков-колонизаторов, с одной стороны, и неполноправных татар, башкир, киргиз (на востоке), украинцев, чеченцев, ингушей и других мусульманских народов, с другой стороны, — превратились в базу контрреволюции».

В этом, по совершенно правильному замечанию Сталина, было виновато «исконное орудие русского империализма, пользующееся привилегиями и организованное в военное сословие — казачество, издавна эксплуатирующее нерусские народы на окраинах» [1]. Украинский, грузинский, чеченский или казахский национализм в сталинской статье не несут ни малейшей ответственности за поражения большевиков.

В статье «Октябрьская революция и национальная политика русских коммунистов» (1921 г.) Сталин справедливо подчёркивал, что «Антанта... могла опереться лишь на руссификаторские элементы окраин» [2].

Эти сталинские цитаты приводились и в изданиях начала 1950-х годов [3].

Но уже в январе 1953 года во втором издании Большой Советской Энциклопедии была выпущена статья «Иностранная военная интервенция и гражданская война в СССР 1918—1920», в которой ни слова не сказано о том, что белогвардейцы проводили политику великорусского шовинизма.

Дальше — больше. В хрущёвской «Истории КПСС» вина за временные поражения советской власти в колониях прямо возлагается на «националистическую контрреволюцию» [4]. Человек, знакомый с приёмами советской пропаганды, без труда поймёт, что здесь имелось в виду национальное движение угнетённых народов, а не российский империализм, пусть даже в белом варианте, а не красном.

Таким образом, советская историография в этом вопросе, изначально придерживавшаяся более или менее интернационалистских позиций, в конце концов перешла на открыто империалистические позиции.