Наше кино. Топорные поделки

В конце 2016 года (Года кино в России!) в кинотеатрах страны с большой помпой прошла премьера фильма «Викинг». На предпремьерный показ продюсеры пригласили президента страны, который первым обратил внимание на некоторые исторические несоответствия картины, но снисходительно заметил, что это же не документальное кино[1]…

Кассовые сборы за первую неделю показа перевалили далеко за миллиард рублей, что позволило окупить инвесторам вложенные в производство картины деньги. Такой финансовый успех наверняка вдохновит его создателей на новые проекты.

Конечно, рождественские каникулы — весьма удачное время для шумных премьер. Зритель с удовольствием потратит пару сотен рублей и пару часов своего времени на просмотр нового отечественного боевика. Однако искушенный зритель, наученный горьким опытом выхода на экраны некоторых отечественных новинок, не станет сломя голову мчаться в кинотеатр и дождётся первых отзывов авторитетных киноведов.

И дело здесь не в жадности или лени — просто думающие люди считают, что их голова не мусорный ящик, готовый принять в себя любые экзерсисы некоторых продвинутых деятелей кино. А тема «я художник – я так вижу» уже не прокатывает. Кроме того, каждый купленный билет является своеобразным голосованием за такой продукт и неким карт-бланшем на его появление в будущем.

И действительно почти сразу после премьеры «Викинга» шикарную рецензию-разнос на своём канале в «Ютуб» вместе со своим гостем дал Дмитрий Пучков («Гоблин»)[2], и эта видео-рецензия уже собрала больше миллиона просмотров. А некоторые блогеры вообще стали собирать подписи с просьбой «запретить показ фильма «Викинг» (2016 г.), реж. А. Кравчука»[3].

Причина понятна. Если взрослый человек может сознательно принять решение смотреть – не смотреть, платить – не платить и критически оценить увиденное на экране исходя из своих знаний и представлений, то совсем другое дело, когда фильм с претензией на историчность посмотрят подростки, которые принимают увиденное за чистую монету. Ведь «Викинг» выпущен не только в категории 18+, но и в категории 12+.

Но что происходит? Почему нет согласия в таких, казалось бы, простых вопросах? Ведь не так давно весьма жесткую критику вызвали фильмы «Сволочи», «Левиафан», «Битва за Севастополь» и ряд других. Например, историк С. Г. Асфатуллин в связи с выходом фильма «Сволочи» отметил: «Распространение через художественные произведения (в том числе фильмы) не соответствующих действительности, заведомо ложных сведений о событиях Великой Отечественной войны и их закрепление в общественном сознании представляют значительную опасность». «Мифы о войне — это информационные диверсии, направленные на разрушение нашей страны путём разложения духа россиян… уничтожения их любви к своему Отечеству, веры в него и готовности к защите Родины в случае агрессии»[4].

А Владимир Меньшов на церемонии вручения премии MTV Russia Movie Awards 2007 вообще отказался вручать этой картине приз за лучший фильм. «Я не буду вручать эту премию фильму, который позорит мою страну. Пускай этот приз вручает Памела Андерсен», — сказал Меньшов, бросив на сцену конверт с результатом голосования[5].

Далеко не лестные слова звучали и в отношении «Левиафана». Глава синодального Отдела по взаимоотношениям церкви и общества Всеволод Чаплин сказал: «Понятно, что, наверное, у авторов было стремление потрафить западным представлениям о России: водка, какой-то блуд беспорядочный, жуткая государственная система, Церковь какая-то тоже жуткая — такие мифы о России там очень удачно воспроизведены. Я не удивляюсь, что фильм очень популярен на Западе»[6].

Что касается фильма «Битва за Севастополь», то весьма предметно сей опус Сергея Мокрицкого разобрал историк Владимир Шелунцов[7] .В частности он написал: «Зачем? Зачем, г-да, вы решили рассказывать историю лучшей женщины-снайпера РККА, Героя Советского Союза Людмилы Михайловны Павличенко устами Элеоноры Рузвельт? Почему о советской героине должна рассказывать жена американского президента? Это выглядит так же странно, как если бы знаменитую историю о спасении рядового Райана рассказывала Нина Петровна Хрущёва или Клементина Огилви Спенсер-Черчилль. Уж если вы решились рассказывать историю именно так, то у вас должно быть хорошее, весомое обоснование. А миссис Рузвельт можно легко выкинуть из «Битвы за Севастополь», и фильм, лишившись этого «важного» персонажа, абсолютно ничего не потеряет. Американская президентша там — буквально как пятое колесо в телеге».

И ещё: «Создатели «Битвы за Севастополь» позиционировали своё творение как «психологический фильм-биографию о трагической судьбе женщины на войне». Так что зритель, по моему скромному мнению, имел право рассчитывать если не на историческую, то хотя бы на психологическую достоверность происходящего на экране. Но всех, кто ожидал увидеть историю превращения веселой и беззаботной студентки в сурового снайпера, отстреливающего врагов десятками и сотнями, ждало разочарование. Павличенко не меняется в течение всего фильма. Она совершенно одинакова и в родительском доме, и в вузе, и в тире, и на пляже, и в гостях, и на фронте, и на конференции в США. Меняется только «одежка». Актриса Юлия Пересильд как сделала в самом начале картины «каменное лицо», так и проходила с ним до самых финальных титров…»

Но, разумеется, не только это поражает в фильме Мокрицкого, получившего, между прочим, целый ряд призов и показанного в прайм-тайм в день 70-летия Великой Победы по «Первому каналу»[8].

Людмила Павличенко в нём представлена в виде безвольной жертвы обстоятельств, непонятно, как и зачем оказавшаяся в окопах. Глядя на такую отмороженную «терминаторшу», с кислым лицом Пересильд, можно поставить под сомнение её душевное здоровье.

Но ведь реальная Павличенко была совсем другой – бодрой, жизнерадостной и патриотичной (для этого достаточно взглянуть на её фотографии и почитать воспоминания о ней её современников). Чтобы понять, как этой хрупкой женщине оказалось под силу перенести тяготы обороны Севастополя, победить в поединках матёрых фашистов и при этом сохранить жизнерадостность и душевность, по-видимому, необходимо попытаться прочувствовать, чем жил тогда этот город, откуда черпал силы на борьбу.

Весь Севастополь и каждый его житель в отдельности, как и многие люди на большой земле, с огромным риском для жизни осуществлявшие снабжение осажденной крепости, были единым целым. И объединяла их общая идея защиты своей Родины от сильного и беспощадного врага. Но, по-видимому, не это пытался донести до зрителя Мокрицкий совместно с ребятами из «ХХ век Фокс». Кстати, интересное совпадение: кинокомпания «ХХ век Фокс» причастна и к созданию чуть ли не «оскароносного» «Левиафана»…

В принципе, никто бы особо не возражал, если бы Мокрицкий взял для себя какой-нибудь собирательный образ женщины на войне, действительно волей судьбы оказавшейся в трудных жизненных обстоятельствах. Но ему была очень важна именно Павличенко, потому что она — узнаваемый образ, символ борющегося Севастополя.

И, конечно, название тоже должно было быть громким, чтобы на него клюнули, даже если оно абсолютно не соответствует сути фильма. Известный приём, не правда ли? Исказить образ реальных героев, приписать им иную мотивацию их поступков – и вот уже новое поколение русских людей совсем иначе начинает их воспринимать, а на освободившееся место совсем скоро придут новые «герои», одобренные ребятами из «ХХ век Фокс» или «Парамаунт пикчерз».

Не этим ли самым занялись «творцы» фильма «Викинг»? Кто вообще надоумил их, что древние русичи были чертями немытыми, а равноапостольный правитель Руси князь Владимир Великий — «обмухоморенным» недоумком, которого, как ребенка за ручку, водили мудрые скандинавы? Ну, есть ведь фильмы «Русь изначальная», «И на камнях растут деревья» — почему бы оттуда не позаимствовать образы древних русичей? Зачем наших предков представлять эдакими орками из «Властелина колец»?

Ну а если вам не нравится фактурность настоящих русичей, тогда снимайте фильм просто про неких грязных викингов и их вождей или их современную реинкарнацию – бородатых байкеров в рогатых касках.

Следует отметить, что и сам Данила Козловский не вытянул роль русского князя. В роли Бормана из «Мы из будущего» он был намного органичнее, и тот его фильм по своей воспитательной роли, наверное, один из лучших в современном российском кино.

С другой стороны, стоит признать, что художественных фильмов, посвящённых героической обороне Севастополя и Керчи в годы Великой Отечественной войны, на самом деле не так уж и много. На память приходят только советские фильмы «Море в огне» (1971 г), «Следую своим курсом» (1974 г.) и «Сошедшие с небес» (1986 г).

Наверное, поэтому и появляются такие топорные поделки как «Битва за Севастополь» (2014 г.) и «Аджимушкай. Подземелье смерти» (2008 г) от телеканала «Интер». Ведь свято место пусто не бывает, а на советском наследии всё время выезжать нельзя. Хотя и при Союзе выходили фильмы на остросоциальную тематику — куда там тому «Левиафану» (та же «Калина красная»).

В связи с этим возникает вопрос: почему? Почему государство отдало такую важную отрасль, как кинопроизводство, тем, кого абсолютно не заботит его нравственная и историческая составляющая? Тем, кто нагло и безнаказанно искажает действительность и образы национальных героев и даже получает за это награды на различных фестивалях? Неужели кому-то в Министерстве культуры непонятно, какой силой воздействия на массы обладает кино? К примеру, в 1938 году в фашистской Германии вышел фильм Лени Рифеншталь «Олимпия», который сполна использовался нацистской пропагандой для демонстрации величия духа и силы немецкой нации, что было весьма кстати накануне большой войны.

В том же, 1938, году в СССР вышел фильм Сергея Эйзенштейна «Александр Невский», в котором русские воины побеждают тевтонских рыцарей-крестоносцев. Этот исторический факт, отраженный в советском фильме, сыграл определенную роль для поднятия боевого духа солдат Красной Армии в годы Великой Отечественной войны.

Может быть, пришла пора навести, наконец, порядок в нашем кинохозяйстве? Если не путем введения цензуры, то хотя бы установлением внятной государственной политики при распределении государственных средств на кино и телеэфира на государственных каналах. А то получается, что пока самым патриотичным художественным фильмом последних лет является разве что кинокартина «28 панфиловцев», снятая на народные деньги. И если наше государство не попытается в ближайшее время внятно сформулировать свою идеологию, то рано или поздно её навяжут нам извне, в том числе и с помощью кино.