История советской киносказки "Морозко"

Экранная история шедевра Александра Роу «Морозко» началась с Международного кинофестиваля детских и юношеских фильмов в Венеции, где он получил «Золотого льва святого Марка». Потом картину закупил для проката Голливуд. 

Снимали изобретательно. Обратная съемка, комбинированная. Оператор – Леонид Акимов, художник – Юрий Миловский. Анимация, оптические перекладки – дело рук неизвестных миру волшебников Киностудии имени Горького братьев Никитченко. 

Александр Артурович Роу завоевал своё особое место в советском кинематографе. Вся его жизнь была полностью посвящена киносказке. Он создал такие фильмы, как «По щучьему велению», «Марья-искусница», «Кащей Бессмертный», «Варвара-краса, длинная коса», «Золотые рога», «Огонь, вода и медные трубы», «Конёк-Горбунок» и «Василиса Прекрасная».

Сказочного Ивана доверили играть Эдуарду Изотову, а Настеньку — школьнице из Ленинграда Наташе Седых.

Летом «Морозко» снимали под Звенигородом, зимой - под Мурманском, за полярным кругом. Жила съёмочная группа в гостинице г. Оленегорска, а на натуру выезжала в лес - туда, где лежали белоснежные сугробы и деревья были покрыты инеем. В общем, киношники попали в настоящее царство Морозко и в полной мере ощутили на себе, что такое трескучий мороз. Иванушка (Эдуард Изотов) бегал по сугробам в льняной рубашке-косоворотке, у Бабы-яги ­(Георгий Милляр) был костюм из одних лохмотьев, а Настенька (Наталья Седых) мёрзла под сосной в лёгком сарафане.  

«Мамаш, ты ей брови-то замажь!»

«Мне было всего 15 лет, поэтому со мной на съёмках была мама, которая отогревала меня горячим кофе из термоса, - рассказывает Наталья Седых, исполнившая роль Настеньки. - Но бытовые трудности и холод воспринимала как данность. Я попала в сказку, вот что было главное! И произошло это совершенно случайно. Меня попросили выступить на ледовом празднике с красивым номером «Умирающий лебедь» (в детстве я занималась фигурным катанием), но я уже училась в школе при Большом театре, а балеринам запрещалось кататься на коньках, лошадях и велосипеде… Однако я решила рискнуть и правильно сделала: балетные ничего не узнали, а Александр Роу увидел меня по телевизору и пригласил на пробы. Правда, когда в финал вышла вместе с Надеждой Румянцевой, поняла: шансов никаких. Кто я такая? Юная балерина, актёрского опыта нет да ещё пищу, словно мышь (так говорили некоторые представители худсовета). Александр Роу настоял на моей кандидатуре, но сказал гримёрам: «Сделайте с ней что-нибудь, а то она выглядит совсем как ребёнок». Глаза мне накрасили синими тенями, губы сделали ярко-алыми, а для зимних сцен создавали белоснежные ресницы. Вот это был настоящий кошмар! Роль инея играл… клей, которым обычно клеили усы и бороды актёрам. До сих пор с ужасом вспоминаю, как сдирала его с ресниц». 

Экранная Настенька не скрывает, что на съёмках влюбилась в своего Иванушку и с большим волнением ждала финала фильма, в котором ей предстояло целоваться с партнёром, - это был первый поцелуй в жизни юной красавицы. 

«Наташа не выставляла свои чувства напоказ, но вся съёмочная группа видела, как она страдает и мучается, - вспоминает ассистент режиссёра картины Людмила Пшеничная. - Изотову говорили: «Смотри, как тебя девушка любит!» Но он к тому времени был женат на актрисе Инге Будкевич и, несмотря на то что был очень хорош собой и любил внимание женщин, на сторону не ходил». 

«Не прынцесса... Королевна!»

В отличие от Настеньки Марфушу (Инну Чурикову) гримёры изуродовали: сделали ей бесцветные ресницы, сальные волосы, нарисовали крупные конопушки... «Помню, когда Инна увидела себя в зеркале, она чуть не расплакалась: «Неужели я такая страшная? Я же теперь никогда замуж не выйду!» - рассказывает помощник режиссёра. - Инна тогда была студенткой театрального училища, и это была одна из первых её ролей в кино. Впрочем, Инна брала не красотой, а потрясающим юмором, талантом, очарованием. На съёмках в смешную Марфушу влюбилась вся съёмочная группа». 

«Помните сцену, в которой Марфушка сидит под деревом и ест в ожидании Морозко? - вспоминает Наталья Седых. - Инна должна была грызть яблоки, но их забыли, а на дорогу из леса в гостиницу ушло бы 2 часа. Поэтому бедная Марфуша дубль за дублем ела репчатый лук и запивала его разбавленным молоком...

На что не пойдёшь ради сказки! Кстати, Александр Артурович был настоящим сказочником - добрым, по-детски наивным и при этом строгим. У него все по струнке ходили. Помню, на меня накричал в первый и последний раз, когда снимали сцену в пруду... Инна уже давно сидела в воде, солнце уходило, а я никак не могла решиться прыгнуть в грязный и холодный водоём с пиявками - три раза подбегала… Но, как только Роу прикрикнул на меня, сразу сиганула в воду».

«Ох! Радикулит замучил!» 

«Главного героя сказки - Морозко - сыграл Александр Хвыля. Помню, он вечно на всех бурчал. Правда, поворчит-поворчит и начинает песни петь. Бас у него был очень сильный», - вспоминает помощник режиссёра. «А мне Хвыля показался настоящим Дедом Морозом, - говорит Наталья-Настенька. - Он был таким добрым, могучим человеком. И относился ко мне как к внучке». 

Ещё один важный персонаж любой сказки Роу - Баба-яга в исполнении Георгия Милляра. В «Морозко» он изо­бразил бабушку в восьмой раз, а ещё сыграл роль одного из разбойников и озвучил петуха в картине. «Если в «Василисе Прекрасной» моя бабуля - этакая дачница с повязочкой на голове, то в «Морозко» она уже постарела: подряхлела, ослабла, да и радикулит её замучил», - говорил Милляр. Георгий Францевич сам придумывал свой образ, изобретал ужимки, походку, реплики Бабы-яги.

По словам знакомых Милляра, у него были две слабости, из-за которых Александру Роу приходилось его прикрывать: мужчины (как известно, в СССР за нетрадиционную ориентацию светила статья) и спиртное. В запои актёр не уходил и съёмки не срывал, но часто был немного подшофе...
«В деревню под Звенигородом приезжала автолавка, - рассказывал «АиФ» Юрий Сорокин, режиссёр документального фильма о Г. Милляре. - Роу запретил продавать актёру спиртное, поэт­ому Георгий Францевич пошёл на хитрость. На виду у съёмочной группы двигался к машине с бидончиком - якобы за молочком. Возвращался и через пять минут уже был пьяненьким. Оказывается, он заранее договаривался с продавщицей, та ставила в бидон бутылку, а сверху наливала молоко».
«Роу говорил Милляру: «Ладно, всё тебе прощаю, потому что ты лучшая Баба-яга на свете!» - вспоминает Л. Пшеничная.
Кстати, именно благодаря Милляру «Морозко» увидели и полюбили тысячи детей во всём мире. Во время зимних съёмок в Оленегорске прорвало трубы и затопило подвал гостиницы, в котором хранился отснятый материал. Группа работала в лесу, а Баба-яга не была задействована в съёмках. Когда киношники подъехали, они увидели такую картину: в одних трусах, по колено в воде, Милляр вытаскивает коробки с плёнкой на мороз… Картина была спасена. 

В фильме много сказочных чудес, сделанных с большим мастерством. На глазах у зрителей появляется и исчезает старичок-Боровичок, деревья мгновенно покрываются инеем, дубинки, заброшенные героем много времени назад, падают на головы разбойников. А сани-самокаты чего стоят! Этот трюк делался методом обратной съёмки.

Сани привязывали на длинном металлическом тросе к мощному грузовику. При этом плёнка в кинокамере крутилась в обратном направлении. Впервые этот способ съёмки Александр Роу применил ещё в 1937 году в кинофильме «По щучьему велению».

В эпизоде, когда Настенька дотрагивается до посоха Морозко, режиссёр применил съёмку методом наложения, с двойной экспозицией. Вместо заледеневшей героини снимали её отражение в прозрачном зеркале, за которым стояли Морозко (Александр Хвыля) и Иван (Эдуард Изотов).

Для Бабы-яги в заполярном лесу построили деревянную избушку, которая приводилась в движение с помощью специальных рычагов. Вторую — танцующую — сделали из поролона. Немало усилий прилагалось и режиссёром, и актёрами, чтобы фильм стал настоящей волшебной сказкой для детей.

Новая осветительная техника позволила, например, дать в фильме эффект настоящего солнечного света при съемке декораций и ряд световых ракурсов. Старыми, давно известными приемами, но удачно была решена задача такого показа Мороза, чтобы юные зрители поверили, что это не ряженый дед, а действительно фантастическое существо – сказочный Дед Мороз.

Сначала были показаны большие ели, с висящими на них лапами снега; длинный наплыв, и от них отделилось какое-то странное существо – тело, как коряжистый ствол дерева, руки, как ветви, с налипшими на них комьями снега. Над всем этим возвышалась голова в виде сплошного шара торчащих седых волос, тоже вроде кома снега; среди них торчал крючковатый птичий нос и пара сверкающих глаз.

При виде такого чудища дети настораживались: совсем не такой Мороз, каким они его ожидали увидеть, – не в тулупчике и бобровой шапке, с мешком подарков за спиной, каким его обычно изображали наши художники. Но вот он отряхнулся, тяжело ступая, сделал несколько шагов и вдруг, перевернувшись в воздухе, птицей взлетел на высокую ветку сосны – достигалось это благодаря обратной съемке. После этого никто из юных зрителей не сомневался, что это самый всамделишный Мороз.

В 1965 году «Морозко» получил на фестивале в Венеции главный приз — «Золотой лев» в разделе детских и юношеских фильмов. Роу очень гордился почётным призом, как и другими наградами, завоёванными фильмом.