ПОСТИНДУСТРИАЛЬНЫЙ ФЕОДАЛИЗМ: зарисовки из жизни украинских сеньоров

Рисунок Игоря КОНДЕНКО

В лихую перестроечную годину гласности, разгосударствления и прочей демократизации многие наши соотечественники всерьез мечтали о светлом капиталистическом рае. Но вряд ли кто-то из них мог представить себе, как жестоко будут обмануты жаждущие поскорее расстаться с опостылевшими благами социализма: локомотив перемен стремительно пронесется мимо вожделенного «капитализма с человеческим лицом» — и мы окажемся в совершенно иной эпохе...

Феодализм — уже почти общепринятая характеристика социально-политического уклада Украины, все чаще употребляемая в публичных дискуссиях. Фразы о феодальной сущности отечественного бытия давно вошли в рецептуру блюд отечественной публицистики в качестве острой приправы, которой сдабриваются чуть ли не все злободневные тексты.

Это, как ни печально, не пустая рефлексия доморощенных философов и не западный философский дискурс о глобальном наступлении «нового Средневековья»*, связанном с деградацией в разных сферах. Ситуация в нашей стране проще и прозаичнее: сеньоральная модель, густо замешанная на коррупции, — определение, наиболее полно отображающее сегодняшние реалии, и без использования такой схемы невозможно правильно понять процессы, происходящие в экономической, политической и общественной жизни, и спрогнозировать их развитие. К примеру, хотя отмена политреформы 2004-го довольно негативно воспринята большинством обозревателей, анализ этого вопроса с использованием феодальной модели устройства дает поразительный результат — оказывается, это здравое и крайне необходимое решение.

__________________________________
* «С недавнего времени с разных сторон начали говорить о нашей эпохе как о новом Средневековье», — пишет Умберто Эко в статье «Средние века уже начались» (Иностранная литература. — 1994. — № 4. — C. 258—267), где рассматривает футуристический сценарий, развертывающий наиболее мрачный из вариантов дальнейшего развития событий.

Так что следует детальнее разобраться в феномене украинской коррупции, которая и служит фундаментом для неофеодальных отношений. Материала для подобных исследований, увы, предостаточно...

Четыре главных «симптома»

Указание на тотальную коррумпированность уже стало общим местом в характеристике экономической, политической и общественной жизни большинства постсоветских стран. Но сегодняшняя ситуация в Украине не вписывается в классическое определение коррупции, поскольку речь идет не просто о массовом использовании должностными лицами своих властных полномочий в целях личной выгоды, а о целой системе сложившихся неформальных отношений, которые кое-где уже подменяют управленческий механизм государства.

Среди особенностей, позволяющих говорить о сложившейся феодальной общественно-экономической формации, можно выделить четыре основные.

Прежде всего это приватизация властных полномочий — как на индивидуальном уровне, так и кланово-цеховая, «корпоративная». Она подразумевает дальнейшую «торговлю» властью — куплю-продажу должностей, назначение «своих людей» и т. п., а также использование государственной власти в интересах «клана». Например, коррупционные схемы могут закладываться уже на законодательном уровне, в виде правовых норм (часто противоречащих действующему законодательству), а определенные изменения в законодательстве — лоббироваться за деньги (в интересах «клиента»). Приватизация власти во многом сходна с экономическим рейдерством.

Вторая особенность вытекает из первой: приватизация власти представляет собой нечто вроде средневекового «кормления» (содержания чиновников за счет подданных на определенной территории). Очевидно, что если некто заплатил за свое назначение на ту или иную должность, то он рассчитывает с лихвой вернуть потраченное. А учитывая относительно небольшие зарплаты в сфере госуправления, такой назначенец, скорее всего, либо займется прямым воровством, либо обложит «податью» подвластных ему «холопов», т. е., говоря современным языком, встроится в ту или иную коррупционную схему.

В нынешних украинских реалиях несть числа примерам, иллюстрирующим вышесказанное. В последние годы покупка должностей стала вполне обыденным явлением, а создание в госструктурах разнообразных «пирамид», когда нижние чины, систематически практикуя поборы, отчисляют часть денег наверх, — едва ли не главное дело для многих чиновников.

Так, министр внутренних дел Анатолий Могилев, говоря о наличии подобных явлений в системе МВД и о борьбе с ними, подчеркивает: «...если человек, особенно в милиции, за должность заплатил деньги, он... становится сразу неприкасаемым... находясь на своей должности... он считает, что эти деньги должен «отбить». А значит, на посту будет заниматься противоправной деятельностью. Такого человека в системе держать нельзя» (Анатолий Могилев: «Перепроверим все» // «2000», № 33(521), 20—26.08.10).

Справиться с подобными явлениями нелегко. В том же интервью глава МВД с тревогой упоминает о коррупционной «пирамиде» в структуре ГАИ: «По линии ГАИ страшно то, что за последние годы сложилась такая система, когда подчиненные собирали деньги для начальника, вверх. Вот эту коррупционную цепочку необходимо рубить, резать, пилить...» Почему эта система сложилась «за последние годы», поговорим далее, а сейчас лишь отметим ее живучесть: несмотря на активную борьбу с этим злом, некоторые элементы данной коррупционной цепи, оставшиеся необрубленными, как признает Анатолий Владимирович, «зависают где-то на уровне среднего звена»

Третья особенность, указывающая на феодализацию общества, — деление на социальные классы, при котором участники феодальных кланов и все остальные имеют разные права и возможности в обществе. Роль средневековых внешних признаков пребывания на определенной ступени феодальной лестницы у нас выполняют удостоверения некоторых ведомств. На практике это выражается, в частности, в том, что сотрудники милиции, налоговой инспекции и т. п. практически не привлекаются к ответственности за нарушение правил дорожного движения, хотя это отнюдь не означает, что они все до единого неукоснительно соблюдают ПДД.

Впрочем, любой из нас назовет немало подобных примеров из разных областей жизни. Скажем, читательница Людмила Беляева, бухгалтер МП, в письме рисует такую картину, относящуюся к сфере бизнеса: здесь сбор налогов, отмечает она, скорее напоминает «выколачивание оброка», но исключительно с беззащитных простых холопов — к членам феодальных кланов это не относится. К категории неприкосновенных принадлежат «десятки тысяч разнообразных предприятий, основанных депутатами, госслужащими всех рангов, включая налоговиков, их помощников, родню, обслугу, — им, понятно, никакая проверка не страшна, всегда найдется в нужных структурах свой человечек» (Пороки нашего оброка // № 35(523), 3—9.09.10).

И, наконец, четвертая — относительная примитивность хозяйственного уклада. С одной стороны, в результате экономических катаклизмов 20-летней давности страна потеряла бОльшую часть индустриального потенциала советских времен, потому с некоторой долей иронии мы и называем нынешнюю общественную формацию постиндустриальной. С другой — в коррумпированной среде совершенно невозможно достичь каких-либо сложных системных целей с долгосрочным планированием (на производстве, в сфере госуправления, бизнеса и т. п.), а значит, все процессы в стране «победившего феодализма» постепенно упрощаются, и хозяйственный уклад примитивизируется.

Этот подход можно применить для выявления элементов феодальных отношений в любой сфере. Чтобы избежать упреков в голословности, стоит продемонстрировать его суть на конкретных примерах из современной украинской действительности. К тому же они помогут нам выяснить, чего следует ожидать от дальнейшего развития отечественного феодализма.

«Ингульский погорячился»?!

Наглядной иллюстрацией к сказанному может стать вышедший в конце прошлого года новый Порядок регистрации транспортных средств (далее — Порядок), подготовленный Департаментом Госавтоинспекции МВД во время премьерства Юлии Тимошенко и утвержденный постановлением Кабмина № 1371. Этот документ уже анализировался на страницах «2000» (Почем нынче буква закона: кто торгует интересами украинских автомобилистов? // № 3(494), 22—28.01.10), и публикация получила заметный резонанс — перепечатанная рядом изданий, она активно обсуждалась среди автомобилистов.

Официальная позиция руководства ГАИ была представлена на страницах нашего еженедельника в виде комментария-опровержения, где приводились аргументы в защиту нового Порядка регистрации (Не быть «Самаре» «Волгой» // № 6(497), 12—18.02.10). И хотя эти доводы по большей части выглядели несостоятельными, дальнейшая дискуссия представлялась бессмысленной — смена власти в стране давала надежду на скорую отмену одиозного документа.

Те ожидания, к сожалению, не оправдались — Порядок по-прежнему действует, и ГАИ, похоже, не собирается корректировать нововведения, нарушающие конституционные права граждан и провоцирующие коррупцию. Но мы возвращаемся к этому разговору главным образом для того, чтобы, препарируя официальную позицию ведомства, лучше понять принципы приватизации властных полномочий. В этом контексте примечательно аннулирование регистрации транспортного средства (ТС), которое не проходило государственных техосмотров (ТО) на протяжении пяти лет.

Очевидно, что данная норма ущемляет конституционное право граждан распоряжаться своим имуществом, но, по мнению ГАИ, все законно — аннулирование регистрации якобы представляет собой лишь «ограничение использования такого ТС на дорогах в интересах обеспечения безопасности дорожного движения» и ни в коей мере не является нарушением права собственности.

С точки зрения неискушенного в этом вопросе человека, так оно и есть. Вот и мои коллеги-журналисты даже пошли дальше, заявив в редакционном комментарии, что Ингульский в статье «Почем нынче буква закона?» «несколько погорячился», а данное положение якобы несет в себе и некое благо для автомобилиста: «раньше владелец транспортного хлама был обязан доставить его в ГАИ, чтобы снять с регистрации, — теперь ему об этом можно не думать, авто автоматически снимут с регистрации» (№ 6(497), 12.02.10).

Но без возобновления регистрации владелец не может совершать никаких действий со своим ТС — ни пройти легальный техосмотр, ни снять ТС с учета для продажи и т. д. А для ее возобновления надо пройти платную процедуру ТО и экспертно-криминалистического исследования транспорта в регистрационном подразделении ГАИ. Очевидно, что это противоречит ст. 41 Конституции: «Кожен має право володіти, користуватися і розпоряджатися своєю власністю...». Т. е. в рассматриваемом нами случае владельца ТС хотя и не лишают права собственности, но оно ущемляется путем ограничения возможности свободно распоряжаться имуществом.

Однако же не стоит считать эту норму чиновничьей глупостью или недоработкой: в случае отмены регистрации ТС собственнику придется идти в регистрационный отдел ГАИ (читай — к местному феодалу), чтобы «решить вопросы», — и, заметьте, отнюдь не бесплатно. С точки зрения феодальной парадигмы устройства нашего государства подобные нововведения должны обеспечить наполнение той самой денежной коррупционной цепочки, о борьбе с которой говорит Анатолий Могилев.

Но самое интересное только начинается. Формально-то разработчики нового Порядка правы: норма об аннулировании регистрации в случае непрохождения ТО или при установлении факта нахождения ТС в разукомплектованном состоянии введена согласно требованиям ст. 35 закона «Про дорожній рух», на что и указали авторы официального комментария ГАИ.

«Выходит, данный закон в этой части противоречит Конституции — как такое могло произойти?!» — вопрошали на интернет-форумах возмущенные автолюбители. Разгадка проста. Эта норма появилась «благодаря» принятию печально известного детища Юрия Луценко — закона «Про внесення змін до деяких законодавчих актів України щодо вдосконалення регулювання відносин у сфері забезпечення безпеки дорожнього руху» № 586-VI от 24.09.2008, которым были резко увеличены штрафы за нарушение ПДД. Этот законопроект, который был инициирован Виктором Ющенко и составлял предмет гордости тогдашнего шефа МВД, содержал немало противоречивых положений, подобных обсуждаемому нами, а введенные им драконовские штрафы, неадекватно высокие на фоне доходов большинства граждан, стали причиной законного негодования водителей и даже трагедий (вплоть до нескольких самоубийств).

Ни парламентских экспертов-юристов, ни народных депутатов не смутила неконституционность этой нормы закона № 586-VI, но удивляться тут нечему — подобных в «помаранчевое» время было принято немало. Впрочем, о решающей роли «оранжевых» в разрушении и архаизации украинской системы госуправления поговорим далее.

А сейчас лишь отметим одно характерное свойство феодальной системы: приватизация властных полномочий подобна инфекции — возникнув в организме, она начинает экспансию, захватывая все новые и новые участки. В нашем примере новоявленные феодалы, «протащив» незаконное положение через ВР, используют его как базу для дальнейшего переформатирования законодательства в своих интересах.

Законодательное рейдерство

В контексте сегодняшнего разговора полезно упомянуть еще одно положение Порядка регистрации ТС — прямой запрет заменять кузова легковых автомобилей изделиями иной марки, модели, серии или модификации: допускаются только абсолютно идентичные (пункт 9). Раньше автолюбители имели возможность переоборудовать свое ТС, заменив пришедший в негодность кузов на новый, при этом остальные узлы и агрегаты машины оставались прежними. В случае установки нового кузова иной модификации все технические аспекты согласовывались в уполномоченном на то подразделении Минтранса или МВД. Теперь же автолюбители, лишенные возможности произвести такую замену легально, вынуждены искать абсолютно идентичный кузов. С технической точки зрения это абсурд: существует множество автомобилей, при одинаковой «начинке» (двигатель, подвеска и т. п.) различающихся типом кузова, а иногда даже полностью аналогичные авто имеют разные марки.

Характерно, что никакого нарушения прав граждан в данном случае в ГАИ не усматривают. И, ссылаясь на некую «европейскую практику ремонта автомобилей», объясняют этот запрет борьбой с ввозом в Украину ТС под видом агрегатов и якобы возникающим в результате оного уклонением от уплаты таможенных платежей в полном объеме. Кое-какие основания под этим есть: в западных регионах страны действительно практикуется ввоз автомобилей под видом запчастей с целью сэкономить на таможенных платежах. Однако ГАИ явно вторглась на «чужую территорию»: ведь бороться за адекватное взимание соответствующих платежей при импорте — задача таможенного ведомства; оно-то и должно определять, действительно ли ввозится кузов или это попытка обмануть государство.

К тому же этот запрет не соответствует законодательству. Так считают и в Минтранссвязи. В интернете публиковалась ксерокопия письма (за подписью тогдашнего министра транспорта Иосифа Винского), направленного этим министерством в МВД на этапе согласования нового Порядка регистрации. Этот документ (подлинность которого не вызывает сомнений) предоставляет богатейший материал для анализа.

В числе первых положений Порядка, которые, по мнению специалистов Минтранса, противоречат нормам законодательства, как раз и был указан запрет на переоборудование легковых автомобилей путем установки кузова иной марки, модели, серии или модификации. Как указано в письме, этот запрет противоречит ст. 319 Гражданского кодекса, где сказано, что владелец распоряжается принадлежащим ему имуществом по своему усмотрению и имеет право на любые действия с личной собственностью, которые не противоречат действующему законодательству.

Департамент ГАИ проигнорировал это возражение. А значит, утверждение о том, что проект Порядка согласован с Минтранссвязи, не совсем отвечает действительности: процесс согласования проводился, но документ не был полностью одобрен Минтрансом. А ведь поскольку вопрос переоборудования — главным образом технический и относится к компетенции МТСУ, следовало бы прислушаться к мнению тамошних профессионалов.

Что же заставило ГАИ вторгнуться на чужую территорию? Официальный ответ Департамента ГАИ фактически подтверждает наше предположение о том, что данный пункт был внесен в Порядок в интересах автоимпортеров, славящихся своими мощными лоббистскими возможностями и давно рассматривающих ввоз автомобильных кузовов из-за границы как посягательство на их сегмент рынка.

Ситуация, когда государственное ведомство действует в интересах какого-то конкретного участника рыночных отношений, во всем мире называется коррупцией. А в данном случае к лоббированию госорганом интересов некоей группы частных компаний добавляется попытка игры на чужом поле, т. е. в сфере полномочий других органов власти (Минтранса и таможни).

Что ж, в рамках феодальной модели все это не удивляет: приватизация властных полномочий подразумевает торговлю ими (включая коммерческое лоббирование чьих-то интересов) и сопряжена с вторжением в сферу чужой компетенции. Таковы феодальные будни — вспомним, что в средние века попытки насильственного захвата угодий соседа были заурядным явлением.

От приватизации должностей — к частному государству

К чему приведет дальнейшая эволюция и усиление феодальной составляющей отечественного бытия уже в ближайшем будущем, можно увидеть на примере Кировоградщины. Эта область «прославилась» душераздирающей историей с депутатской охотой на человека.

Когда знакомишься с подноготной некоторых решений местной власти, становится понятно: «сафари на холопов» — не случайность, а лишь видимая часть айсберга, и регион может претендовать на статус одного из самых передовых в деле внедрения феодальных отношений в повседневную жизнь.

Хрестоматийный пример приватизации властных полномочий, переходящих от муниципальной организации (читай — государства) к частнику, являет собой решение исполкома Кировоградского горсовета № 170 от 5.03.10. Этим документом полномочия по учету и госрегистрации прав собственности на недвижимое имущество на территории области переданы от профильного коммунального предприятия некоему частному ООО «Кировоградское бюро технической инвентаризации». Не обошлось тут и без законодательного рейдерства (вторжения в сферу чужих полномочий): исполком горсовета делегирует частной конторе указанные функции не только в Кировограде, но и в пределах всей области.

Присутствуют и прочие приметы феодального бытия — «кормление» чиновников, ущемление прав граждан, «выколачивание оброка с холопов». Не требуется разбираться в тонкостях регистрации жилья, чтобы понять, — по сути принятое решение равнозначно установлению феодальных принципов в сфере недвижимости на Кировоградщине: регистрация прав собственности на недвижимость теперь фактически зависит от «частной лавочки», и поле для махинаций открывается необозримое.

Феодал-регистратор может позволить себе что угодно: «потерять» одни документы и «найти» другие, принять на регистрацию бумаги с сомнительной историей или месяцами отказывать в регистрации, выискивая подвох в абсолютно прозрачной сделке, и пр. Ответственность за подобные проделки минимальна. К слову, некие злые языки утверждают, что в данном вопросе имеет свой интерес один из неформальных «хозяев» Кировоградщины, который хотел бы легализовать земельную и прочую недвижимую собственность, приобретенную в результате сомнительных решений местной власти. Впрочем, оставим сии инсинуации на совести анонимных недоброжелателей, а со своей стороны заверим учредителей и менеджмент ООО «Кировоградское БТИ» в том, что не имеем ни малейших сомнений в чистоте их намерений.

Однако великое множество вопросов к этому решению городской власти возникло не только у нас. К чести кировоградцев, они сумели отбить атаку новоявленных сеньоров. Подняли тревогу журналисты, всполошились общественность и депутаты облсовета, а прокурор города опротестовал документ. В конечном итоге сразу после местных выборов новый состав горсовета единогласно отменил данное решение своего исполкома. Но успокаиваться рано.

Как сказал корреспонденту «2000» депутат прошлого созыва облсовета от СПУ Александр Гавриленко, эти события в Кировограде — не просто очередной скандал. Их следует воспринимать как проекцию возможного развития событий в масштабах страны: «Инвентаризация прав собственности на недвижимость — уникальная сфера услуг, которая приносит немалый доход и потому является лакомым куском для многих дельцов, вхожих во власть. Судя по некоторым признакам, в Кировограде пытались отработать схему захвата этой сферы, так что есть основания ожидать повторения подобных инцидентов в других регионах страны».

К слову, Владимир Пузаков, в бытность свою мэром подписавший скандальное решение, на нынешних выборах борьбу за этот пост проиграл (хотя, по мнению многих кировоградцев, был не худшим градоначальником в новейшей истории областного центра). И описанная здесь история сыграла в этом главную роль. Да и Юлии Тимошенко принятие нового Порядка регистрации ТС стоило немалого числа голосов на президентских выборах, прежде всего в ее целевом регионе — на западе страны.

Пусть эти электоральные неудачи станут уроком не только им, но и прочим «слугам народа». Наши люди жили при социализме, и большинством из них возвращение средневековых правил игры подсознательно отторгается.

Зачем отменили политреформу?

Анализ социального устройства нашей страны пока что не дает оснований для оптимизма: как видно из вышеприведенных примеров, она дрейфует в сторону феодализма. Этому способствуют два основных фактора — тотальная коррупция и низкий уровень профессионализма чиновников.

Переломным моментом, когда количество переросло в качество и «просто коррупция» превратилась в феодальную систему отношений, можно считать первый год после «оранжевой революции». Как раз в это время система госуправления лишилась защитных механизмов, препятствующих произволу чиновников и ее вырождению, а уровень коррупции и деградация во всех сферах жизни достигли таких масштабов, что стало возможным говорить о фактическом существовании новой общественной формации — сиречь этого самого постиндустриального феодализма. Эрозия государственного управленческого механизма, происшедшая в «помаранчевый» период, как раз и сделала возможной приватизацию властных полномочий, что выступает главным фактором, определяющим фактически возрождение феодальной формации в нашей стране.

Что касается возврата к Конституции 1996 г., то в свете всего вышесказанного этот шаг выглядит неизбежным, хотя он и не понят многими аналитиками. Так, Алексей Попов и Сергей Лозунько в своих материалах довольно критически отзываются как о возврате к нормам старой Конституции, так и о процедуре отмены политреформы («Бело-синяя» революция; Размышления на руинах политреформы // № 40(528), 8—14.10.10).

Однако, как ни странно это прозвучит, политреформа 2004 г. как раз и стала своеобразным цементирующим фактором для «феодализации» Украины. Изначально задумываясь как «защита от дурака», она отлично справилась с этой миссией, не дав воплотить в жизнь химеры известного всем персонажа. Но как и большинство сильнодействующих лекарств, политреформа оказала опасное побочное воздействие на государственный механизм. Суть его в том, что партии парламентской коалиции живут логикой политической борьбы и поддержки собственного функционирования, а эти две задачи требуют немалых финансовых вливаний. Поэтому в глазах членов коалиции главным мерилом эффективности деятельности их назначенцев в исполнительной власти становятся денежные поступления в партийную кассу, а не профессионализм, компетентность или же какие-то аспекты государственного строительства.

Решая эту задачу, партийные выдвиженцы дают соответствующие задания своим подчиненным — чиновникам среднего звена, и таким образом происходит «переформатирование» деятельности властной вертикали, ее ориентация на создание коррупционных схем, продажу должностей, торговлю властными полномочиями и прочие «прелести» феодализма. В этом контексте процедура формирования коалиционного правительства больше похожа на средневековую церемонию оммажа или коммендации — вступление вассала (назначенца на государственный пост) под покровительство могущественного сюзерена (читай — партии из коалиции) с клятвой верности и получением должности-бенефиция.

Очевидно, что эта коррумпированная система неприемлема с точки зрения государственного строительства, поэтому первыми шагами Виктора Януковича на президентской должности стала попытка слома феодальной системы, оставленной в наследство «оранжевыми»: «регионалы» сумели переформатировать политическое пространство, сформировать лояльную коалицию и назначить правительство. Но инерцию системы переломить не удалось — по работе чиновников стало видно, что многие партийные назначенцы (особенно на уровне второго звена и ниже) по-прежнему действовали по старым правилам и не собирались отказываться от коррупционных схем, оставленных «оранжевыми» предшественниками. Поэтому резкая смена отношения «регионалов» и Януковича к отмене политреформы, о природе которой недоумевает Алексей Попов, объясняется именно этим: практика показала, что как ни формируй коалицию, в отечественных условиях она все равно будет воспроизводить феодальную матрицу.

Хотя эта проблема и не была вербализирована в прессе или на экспертном уровне (по крайней мере автору подобные материалы не встречались), но Виктор Федорович как опытный руководитель понял, в чем источник проблем: в своих выступлениях он неоднократно указывал, что считает именно коррупцию главной угрозой национальной безопасности. (К слову, читателям этого материала должно стать понятно, что говоря в интервью FT о поколении бюрократов, «которые создали свой собственный бизнес на почве коррупции», Янукович имел в виду не протестующих предпринимателей — как поспешили заявить его недоброжелатели, а как раз наследие «оранжевых» — чиновников-феодалов.)

Как видим, бороться с метастазами феодализма в государственном организме решено хирургическим путем, и возглавил эту борьбу лично президент. Что ж, задача эта не из легких, но правильный диагноз — половина лечения, а значит, у страны есть шанс выздороветь.

Валентин ИНГУЛЬСКИЙ