Ретро. О том, как встретились бурый и белый медведи

Это было удивительное время. Время, когда я мог загрести весь мир в ладони, поднести к глазам и всматриваясь, любоваться его красотой. 

Время, когда все было возможно и ничего не страшно. Время, которое уже превратилось в ретро. Иногда я, стоя на берегу Финского залива и всматриваясь в туманную даль, успеваю рассмотреть некоторые его черты, слабые отблески, наваждения. И мне хочется верить, что я действительно смог это увидеть, что это не отблеск Толбухинского маяка....

Зима. Заполярный город Палермо, горло Кольского залива и маленький кораблик, взлетающий к небу на волнах. Моё ретро...

... В феврале 1990 года в одной из точек противолодочного дозора на входе в Кольский залив произошла встреча бурого и белого медведей.

Стояла полярная ночь, малый противолодочный корабль (МПК) проекта 1124М, именуемый на флоте «одноглазый Альбатрос» из-за своих конструктивных особенностей, бросало из стороны в сторону и сверху вниз. Шли третьи сутки стояния в точке, все были готовы к встрече…

Возможно, это была последняя встреча двух собратьев. Советский Военно-морской Флот медленно уходил в историю. Умирали корабли, а вместе с ними и традиции. Романтика становилась некондиционным товаром. Наверное, хорошо, что тогда мы этого ещё не знали…

До выпуска из училища оставалось полгода. Обучение было окончено, впереди была стажировка, написание диплома и госэкзамены. Поезд вёз меня в ставшем уже родным и привычным направлении на север. В командировочном предписании значился славный город Палермо, именно так местные «аборигены» называли Полярный, 77 гвардейская бригада противолодочных кораблей.

Всё началось очень динамично, накануне моего прибытия на одном из кораблей командир БЧ-3 попал в госпиталь для удаления аппендицита и вопрос о том, на какой корабль меня назначать, разрешился сам собой. Больше мне не доводилось служить на малых кораблях. На больших, где проходила моя офицерская служба, совершенно другая психология и отношения, вряд ли там возможна встреча медведей…….

Через неделю стажировки, после осуществлённой учебной минной постановки, бомбовых стрельб и проставы в «Пале», я уже был своим среди офицерского состава. Калининградца - артиллериста звали «студентом», а я был полноценным румыном. Наверное, поэтому и стал участником «исторической встречи»….

В двадцать два ноль-ноль в кают–компании собрались участники.

Командир БЧ-2 остался на ходовом, фортуна ему не улыбнулась, и он вытянул короткую спичку. За стол уселись участники встречи: помощник командира, старший лейтенант, к сожалению, забыл его имя, помню, что по национальности он был башкир (огромного роста, балагур и весельчак), и инженер БЧ-7, лейтенант Игорь Втулкин, типичный интеллигент, худенький и в очках.

Вестовые были оставлены и готовили закуску. Помощник принёс мёд. На соседнем столе стояло восемь бутылок французского коньяка, купленного в мурманском порту, в складчину офицерами корабля, где купить можно было всё. Говорят, что на крейсер «Киров» пытались даже пронести маленького каймана. Проигравший должен был оплатить его полную стоимость, ну а выпить его предстояло всем, тем более, что «на носу» было 23 февраля.

Перед соперниками были поставлены «бурые медведи», представляющие из себя гранёные стаканы с нанесёнными краской рисками: одна на половине, а вторая на двух третях. По верхнюю риску было налито пиво. Это и был «бурый медведь». Условия были достаточны просты. Временных регламентов не существует. Каждый пьёт из стакана, пока жидкость не сравняется с риской, делящей его пополам. После этого, исполняющий роль рефери штурман, доливает стакан до верхней риски разбавленным шилом (так на флоте именуют спирт). Цвет «бурого медведя» начинает меняться, «шкура» светлеет и, в идеале, становится белой. Это и есть приход « белого медведя». Так они и встречаются. Вроде всё просто, но видели бы вы, как это бывает на самом деле…

Через три часа уверенно лидировал помощник. Его лицо побагровело и пылало на фоне приглушенного освещения кают – компании. «Белый медведь» быстро приближался.

Втулкин наоборот, бледнел и, в отличии от некурящего соперника, часто выходил курить. Речь теряла связность, руки дрожали… Никто не хотел уступать. Дело было совсем не в деньгах, поставленных на кон, а в принципе.

Это нельзя было назвать обычной пьянкой, в этом было что-то завораживающее и гармонирующее с тем, что творилось за бортом. Казалось, что мир куда-то пропал. Не было ни неба, ни моря, ничего. Только сплошной снежный заряд и ветер, режущий на части тысячами ножей…. Скрип корабля и удары волн о борт. В этом было что-то сюриалистическое. А в маленькой кают-компании навстречу друг другу шли медведи…..

Сломался помощник. Неожиданно для окружающих он начал заваливаться на палубу…. После этого сидел в кресле и просто смотрел на стакан, в котором на фоне белого медведя ехидно скалилась морда бурого. Его белый медведь не дошёл совсем немного. А бледный, как смерть, Втулкин дождался полной замены и после того, как штурман объявил его победу, рухнул с кресла, чтобы прийти в себя только к вечеру…..

Жизнь продолжалась, утром корабль перешёл в другую точку, до возвращения в Палермо оставалось ещё десять дней...