Ведун (главы 16 и 17)

                                  Глава шестнадцатая.

       Полина еще раз посмотрела вниз. Луг, лесок и широка лента Волги были спокойны и безмятежны. С крыши открывался шикарный вид на среднерусский пейзаж. Вот только девушке было не до любования красотами. Она потянула воздух носом и поморщилась.

       - Игорь, - обратилась она к Хрипатому по имени – нет, я понимаю, что у тебя любимая собака умерла и тебе пришлось ее хоронить, но в душ-то бы сходил.

       - Извини, -рассеяно ответил он, прикрепляя оптический прицел к винтовке – я же говорил, что она неделю под крыльцом пролежала. Сама знаешь, запах так легко не отдраишь.

       У девушки было другое мнение, но она промолчала. Вообще она нервничала. Никодим, вместо того чтобы вызвать ОМОН, за каким-то чертом решил поиграть в войнушку. Вообще все это дело было дурацким и бессмысленным. По своему опыту Полина знала, что такие дела обычно заканчиваются большой кровью. Она опять случайно потянула носом и выругалась.

       - Мать твою, Игорь! – от напарника несло тухлятиной и корвалолом – Ты же нас демаскируешь такой вонью.

       - Ой, боюсь-боюсь. – ощерился Хрипатый, поправляя желтые тактические очки – Прямо обгадился от того, что два десятка полоумных попробуют сюда нагрянуть. – он махнул в сторону отдаленной рощицы – Вот там их и прикопаем всех.

       - Вы чего? – взвилась Полина вскакивая на ноги – Охирели? Когда это я на убийство подписывалась?

       - Сядь! – грубо ответил Хрипатый. Девушке показалось, что во рту наемника что-то мелькнуло, как будто он одновременно говорил и ел макароны, видимо усталость, решила она и села на нагретую солнцем крышу. Хрипатый ласковым голосом, как с норовистой лошадью, объяснил ей – Мы откроем огонь, только если они начнут бузить. Изначально план такой: тихонько вяжем придурков и сдаем их полиции. Никодим просто не хочет выглядеть дураком, если вызовет полицию, а они не припрутся. Сама понимаешь, имидж держать надо.

       - Ладно. – махнула рукой Полина, все инстинкты ей вопили о необходимости бежать, но объективных причин не было и девушка решила остаться – Только не расслабляйся, они точно придут за одной из своих.

       - Вот и чудьненько. – улыбнулся Хрипатый и протянул ей сверток с куском кулебяки – Есть хочешь?

       - Игорек, - усмехнулась девушка – ты самое надежное средство для похудания. От тебя так несет, что я еще неделю не захочу есть, тем более мясного.

       На лице Хрипатого мелькнуло на секунду злобное выражение. Но девушка уже отвернулась, осматривая окрестности и не видела этого. Солнце палило немилосердно, она то и дело вытирала пот со лба. Хрипатый ухмыльнулся и похлопал себя по фляге на бедре.

       Полина размышляла о том, что узнала и услышала в секте. Это было странно. Обычно она подходила к заданию отрешенно. Эмоции всегда были наигранными, а бредовые идеи «учителей» она забывала сразу же, после возвращения. Ей не давало покоя чувство вины и это было странно. Как можно предать того, кому никогда не обещал верности? И еще огромная досада, как будто она прошла мимо и сама отшвырнула что-то важное и нужное.

       Чтобы отвлечься, она стала «мыслить целостно» как ее учила Мирослава. Обычно человек мысли слоями, учила ведунья, эмоции один слой, интуиция другой, слова третий. Поэтому мы всегда стоим перед выбором, кого из трех послушаться. Вот только они все говорят одно и тоже, просто с разных сторон. Батарея и железная и теплая, а еще покрашенная. Но если мы прислушиваемся только к разуму, то уперто считаем, что батарея железная. Отметая даже предположение что она теплая. Мирослава обожала такие объяснения, когда было не понять, шутит она или говорит всерьез. Мысля слоями люди ошибаются и постоянно рвутся на части. Когда приучаешься мыслить целостно, начинаешь видеть всю картину целиком. Принимая доводы разума, интуитивные прозрения и корректируя через чувства моральный аспект, то есть пользуясь совестью.

       Девушка сосредоточилась, а потом максимально расслабила разум. Она подумала о Солнце. Мысли выдавали информацию: звезда, желтый карлик, термоядерная реакция, центр солнечной системы. Тут же добродушными, но назойливыми щенятами, прибежали чувства: тепло, горячо, ласково и жгуче. Обычно разум пытается отогнать чувства. Ну как можно думать «о важном», вспоминая ощущение ласкового весеннего солнышка? На этом этапе и начинается расслоение мышления. Внутренний астроном отгоняет романтика. Или наоборот «щенят» столько, что астрофизик тонет в волне эмоций.

       Но она не стала отгонять чувства, она усадила их кружком вокруг разума и принялась им с жаром рассказывать о величественности и полезности ближайшей к людям звезды. Чувства начинают от такого скукоживаться, выгорать и умирать. Мирослава научила ее подпитывать и чувства и разум интуицией. Щенята-чувства, ни единого слова не поняли из лекции астронома-разума, но в глубине своей знали, что это важно и нужно. Как для них, так и для разума.

       В какой-то миг внутри Полины произошел взрыв. Казалось исчезли и разум и чувства и интуиция. Но на самом деле она распахнула свое внутреннее я и вместо убогой бетонной комнатенки, которую мы называем своей личностью, оказалась в бескрайней степи. Не одинокой и не потерянной, а частью великого и бесконечного мироздания. Она не стерлась и не потерялась. Полина осталась собой, но при этом ощущала себя частью Вселенной. Где есть величественная звезда Солнце, но есть еще мириады других. Свет и жизнь ворвались в нее, не просачиваясь по капельке, а вымывая тьму и тоску прожитых лет. На несколько коротких секунд, Полина стала ведуньей.

       Гармонию мира и жизни нарушало что-то рядом. Холодное, мертвое, чуждое… и еще оно шевелилось. Девушка моргнула и вернулась к реальности. Ей даже было немного стыдно, за то что она отключилась. Рядом стоял Хрипатый и звал ее. Судя по его раздраженному лицу, уже с минуту.

       - Ты чего, на наркоте сидишь? – переспросил он ее, когда лицо девушки приобрело осмысленное выражение – Герыч или химию шарашишь?

       - Извини, задумалась. – хрипло ответила Полина, подобные эксперименты, не проходили даром. К тому же это надо было делать под присмотром опытного ведуна.

       - На, - Хрипатый протянул ей флягу – глотни водички.

       От воды несло тухлятиной еще сильнее чем от Игоря. Но девушка была еще ошарашена пережитым и списала запах на протухшую собаку. Она глотнула теплой, отдающей тиной воды и почувствовала, как по горлу что-то скользнуло вниз.

       - Гадость какая. – скривилась она и вернула флягу – Игорь, ты мыл бы ее что ли чаще?

       - Да ладно тебе, - довольно ухмыльнулся Хрипатый – в Таджикистане, если помнишь, так и из луж приходилось пить. Или ты боишься мелкой живности?

       - Иди ты! – огрызнулась Полина и посмотрела на часы – Все, вызывай смену караула, мне надо пару часов вздремнуть.

       Девушка не подозревала, что белесый червь уже начал примеряться к стенкам ее желудка. Он раскинул тело таким образом, чтобы крючья не ранили плоть, но стоило его тронуть и он намертво вцепится в носителя. Сейчас он жрал непереваренные остатки обеда, чтобы набраться сил и начать вгрызаться в тело. До мозга червь добирался за несколько часов, после чего носитель умирал, а контроль полностью перехватывал он.

                           Глава семнадцатая.

       Судя из донесений агента, ведунов было не много, от силы пять десятков. Никодим еще раз обдумал оборону. Все получалось почти идеально. На четырех углах крыши стояли бойцы с пулеметами. Никаких переговоров, разумеется, не предполагалось. Как только колдуны появятся, охрана откроет огонь на поражение. Нападающие быстры, но не быстрее пуль. Тот номер, что отколола Маришка в больнице, был доступен отнюдь не всем сектантам.

       Кардинал поднялся и пошел на крышу. Проходя мимо комнаты для слуг, он услышал приглушенные вопли. Там черви доедали самых упрямых, среди которых была и Полина. Девица была нужна как агент-человек, ведь ведунов не обманешь просто шкурой. Теперь она визжала вместе с остальными, превращаясь в оболочку. Никодим засмеялся, при этом изо рта показался пучок червей. Паразиты все равно принимали частично эмоции и привычки оболочки. Им самим смех был не нужен.

       На крыше было жарко для людей, но клирику было все равно. Он подошел к пулеметчику, еще вчера бывшему поваром. Глаза человека были исполнены боли и ужаса, видимо черви взяли под контроль тело, но еще не доели мозг. Речевые центры, впрочем, черви брали под контроль сразу, так что доложил спокойным и равнодушным голосом:

       - Все в порядке. Движений противника не обнаружено.

       - Хорошо. – кивнул клирик, потом достал из кармана рясы рацию и сказал – Хрипатый, заканчивай с ней. Все равно толку не будет.

       Ведунья оказалась крепким орешком. Кардинал надеялся, что удастся забраться сквозь защиту. Но упрямая девка, предпочитала загибаться от боли и обезвоживания, чем ослабить «кольчугу». Мимолетное сожаление промелькнуло в разуме клирика, он возлагал большие надежды на контроль над ведуньей. Червь не просто съедал мозг жертвы, но и копировал все данные. В головушке даже самого захудалого колдуна было куда больше, чем во всей челяди вместе взятой.

       Он отключил рацию и в следующую секунду, трассирующая пуля сожгла ее вместе с кистью.

Выстрел донесся мгновением позже. Пуля так же снесла кусок шеи и частично нижнюю челюсть. Если бы кардинал был человеком, то практически мгновенно погиб. Для червя это было больно, но не смертельно. Белесые нити выскочили из краев ран и сцепились друг с другом, образовывая грубую, похожую на белую мешковину, ткань, соединяя и поддерживая поврежденные места.

       Бойцы не успели среагировать, как горящие пули принялись прожигать в них дыры. Ведуны пошли на штурм. Вадим применил все что мог, из современных средств. Под покровом леса, снайперы умудрились подойти практически вплотную к дому. Раздался рев мотора. Ушлые колдуны, чтобы не привлекать внимания, обливаясь потом на руках приволокли от трассы КамАЗ. Самый отчаянный сел за руль и протаранил тяжелой машиной забор с противоположной стороны от ворот.

       Охрана помчалась защищать пролом в обороне. Сразу же через забор, бесшумно начали прыгать ведуны. И их было несколько сотен. Никодим смотрел сверху на несущихся к дому ведунов. Он просчитался. Рухнув на четвереньки, он быстро метнулся к будке стоявшей на крыше. Согласно легенде, изначально там планировался лифт, но смиренный кардинал решил, что это излишество и отказался от него. На самом деле Никодим еще будучи человеком, не строил иллюзий, насчет того, что отвечать перед законом придется. В лифтовой шахте был секретный выход из дома. Сейчас самое время им воспользоваться.

       Для безопасного спуска, следовало сначала поднять специальную платформу со дна шахты. Но это время, пусть и секунды. Клирик уже не притворяясь человеком резво побежал вниз по кирпичной кладке, из рук и ног торчали пучки белесых червей, которыми он цеплялся за камень.

       Оставив на платформе клочья кожи, он помчался по бетонному подземному ходу. Времени включать свет у него не было, но ему и не нужно было освещение. Два километра под землей, Никодим пробежал быстрее, чем олимпийский чемпион. Правда то, что выскочило наружу, уже мало напоминало толстого и респектабельного кардинала.

       Вместо обширной луговины, куда выводил замаскированный подземный ход, он с разгону врезался в металлическую стенку контейнера. Пока он сообразил, что происходит железная герметичная дверь, захлопнулась за спиной. Со всей своей недюжинной силой он двинул по двери. Контейнер, сделанный из бочки высокого давления, для перевозки жидкого газа, погнулся, но выдержал.

       Люди, деловито цеплявшие тросы, чтобы взгромоздить бочку на тягач, вздрогнули, но продолжили свое дело. Холодные глаза, военная выправка и скупая точность движений, выдавали в них профессионалов, так что форма внутренних войск выглядела на них уместно. Из стоящего неподалеку автомобиля вышел высокий блондин. К нему подбежал капитан командовавший погрузкой:

       - Товарищ полковник, все идет в штатном расписании. – доложил он.

       - Борисов, - поморщился Павел Андреевич – давай без солдатских приколов, лады?

       - Через пять минут загрузим. – пожал плечами офицер – Сколько оставлять людей у выхода, на случай если еще пожалуют?

       - Ни сколько. – задумчиво ответил полковник – Думаю следующими из лаза появятся те, от кого эта тварь бежала. С ними надо попробовать договориться, а не устраивать разборки. Погрузим и сразу уходите на базу.

       - А Вы? – замялся капитан. Он работал в МГБ уже десять лет, и уважал начальство, не трусящее лезть на передовую. – Может хоть с десяток бойцов оставлю?

       - Борисов, - жестко ответил Павел Андреевич – берешь всех и двигайте на базу. Сопроводиловка, - он махнул рукой на спецзнак под передним стеклом тягача – у вас соответствующая. Настоящие автоинспекторы, будут только честь отдавать. Если кто-то попробует задержать, стреляйте на поражение без предисловий. Контейнер надо доставить на базу в целости. Это приказ, ясно?

       - Так, точно. – щелкнул каблуками капитан и побежал отдавать приказы.

       Через четыре минуты полянка опустела. Полковник закурил, оперся на капот машины и принялся ждать. Ведуны искали секретный вход долго, по их меркам. Так что он отбросил окурок, когда из входа показался человек, весь измазанный кровью и зеленой слизью. Ведун посмотрел по сторонам, потянул носом воздух и сплюнул.

       - Ушел, падла!

       - Молодой человек, - обратился к нему Павел Андреевич – нам нужно поговорить.

       Ведун скривился, посмотрев на чекиста, вздохнул и махнул рукой:

       - Пошли, времени в обрез, по дороге поговорим. – после чего нырнул обратно в подземный ход.

       Павел Андреевич пожал плечами и пошел следом. Разговора в тоннеле не получилось. Вроде бы ведун шел расслаблено, но при этом так быстро, что полковнику едва удавалось поспевать за ним. А своей физической формой Павел Андреевич гордился по праву. И в подземелье и в доме стоял густой запах мертвечины. По комнатам деловито ходили молодые юноши и девушки, в полувоенной одежде. У каждого в руках был пакет с каким-то белым порошком. Им они засыпали груды червей, слабо шевелящиеся среди обрывков кожи и изъеденных костей.

       - Это соль. – непонятно объяснил сопровождающий – Гаржи дал, ненавидят соль, как впрочем, любые черви.

       - Вадим, - к ним подбежала девчушка лет четырнадцати – мы почти справились с дверью!

       Они пошли в цокольный этаж помещения, где трое ведунов деловито резали автогеном банковскую дверь. За каким чертом кардиналу понадобилось банковское хранилище под домом, понять было трудно. Наконец ломами они смогли отогнуть ее. Ведуны собрались было скопом ломануться туда, но Вадим жестом остановил их. Он присматривался, ожидая подвоха. Из подвала раздался женский крик. Один из ребят, молодой белобрысый паренек, побледнел и не взирая на оклик Вадима рванулся вперед.

       Чертыхнувшись, Вадим побежал за ним. В подвале была оборудована тюрьма. У кардинала похоже были основательные проблемы с головой, подумал Павел Андреевич, а потом застыл, силясь впихнуть в разум то, что видит.

       На полу распахнутой камеры извивалась оплетенная белесыми нитками девушка. На потолке прилепился мужик уголовного вида. Нити из его рта тянулись к девице. Белобрысый кинулся к девушке, но тварь под потолком легко отбросила его пуком червей. Следом раздался голос, совершенно непонятно откуда, ведь рот мужика был наполнен белыми спагетти:

       - Еще шаг, ведуны, - сипело существо – и я разорву ее в клочья!

       В подтверждение своих слов, он стянул нити и девушка вскрикнула от боли.

       - Отпусти ее! – заорал парень, но червивый лишь засмеялся.

       - Нет, зови главного, с ним говорить буду.

       - Ну, - хмуро сказал Вадим, заходя в камеру – я слушаю тебя.

       - Ты первородный? – просипел мужик, кожа на его лице не справлялась с напряжением и потихоньку сползала, обнажая череп набитый червями.

       - Да. Чего ты хочешь?

       - Твоей смерти, ведун. – засмеялось то, что когда-то было Хрипатым.

       - Отпусти девочку, - спокойно ответил Вадим – и у тебя появится шанс выйти отсюда живым. Я обещаю.

       - Обещаю? – зашипел гаржи дал – Мы знаем цену обещаниям ведунов. Вы ведь обещали нам помочь? А превратили Геенну в гниющий ад.

       Вадим дернулся, как от пощечины. Едва заметно, он шевелил пальцами, создавая сложное боевое заклинание. Ему нужно было время. Еще совсем чуть-чуть. Даже если придется выслушивать это.

       - Мы старались, как могли. – с настоящей и неподдельной болью в голосе, ответил он – Нельзя помочь тому, кто не принимает помощи.

       - И сейчас ты тоже не успеешь. – захохотал гаржи дал и сжал все нити.

       Вадим выбросил заклятье и оно отрубило пучок от целого, но нервный импульс уже прошел. Черви скрутились в предсмертной агонии. Если бы у Маришки было чуть-чуть больше сил, хотя бы еще доли секунды продержать защиту. Но «кольчуга» отключилась и тонкие шипастые черви врезались в живую человеческую плоть. Она даже не смогла вскрикнуть, потому что эта гниющая сеть сдавила ребра. Кровь брызнула во все стороны и милая девушка в секунду превратилась в клочья мяса.

       Дикий крик Вовчика слился с предсмертным смехом гаржи дала. Вадим прикончил червя, но понимал, выиграл не он. Горечь от того, что случилось непоправимое, поднималась изнутри, разъедая душу.

       Парень стоял на коленях, возле растекающейся кровавой лужи. Силясь понять, как это еще секунду назад было его любовью и частью его души. Он обернулся к учителю, другу и наставнику, с отчаянной, запредельной надеждой. Увидел слезы на его глазах и понял, что это конец. Ведун был способен на многое, но червь знал, как убивать таких как он.

       Полковник застыл. Он знал, что будет и долгий содержательный разговор с лидером ведунов, будут политические торги, будет все. Но сейчас, скажи он слово, то рискует жизнью. Люди в горе неадекватны. И чем более сильный и твердый человек, тем страшнее его горе для окружающих. Павел Андреевич был циником, но даже его холодному рассудку было жутко, от сгустившегося в воздухе отчаяния. А еще от предчувствия того, что устроят ведуны в ответ. Ведь пока что они лишь защищались. Сейчас они начнут мстить. Будущее было туманно и туман этот отсвечивал кровью.

Конец первой части.