Заседание «круглого стола» на тему: «Экономика России: радужные обещания и мрачные перспективы»

 
На днях по инициативе депутата ГосДумы, 1-го зампреда Комитета ГД по экономической политике, промышленности, инновационному развитию и предпринимательству Н.В. Арефьева, д.и.н., депутата ГосДумы 6-го созыва, главного политического советника Председателя ЦК КПРФВ.Н. Тетёкина состоялось заседание «круглого стола» на тему: «Экономика России: радужные обещания и мрачные перспективы». Ниже публикуем выступления участников данного мероприятия (в сокращении).

Председательствующий, депутат ГосДумы 6-го созыва, главный политический советник Председателя ЦК КПРФ В.Н. Тетёкин. Сегодня у нас необычный состав. Помимо макроэкономических проблем, мы обсудим и сложности на микроуровне. Для этого мы пригласили представителей малого и среднего предпринимательства.
 

 
Депутат ГосДумы, первый зампред Комитета ГД по эк.политике, промышленности, инновационному развитию и предпринимательству Н.В.Арефьев
 
Вся денежно-кредитная политика верхушки РФ заключается в том, чтобы не давать денег, чтобы сгинула на веки веков вся экономика России. В январе был Гайдаровский форум, на котором было заявлено, что главный бич нашей экономики – это инфляция. А бороться с ней можно исключительно распродажей государственного имущества и снижением социальных расходов.
 
Глава Центробанка г-жа Набиуллина сказала, что будет продолжаться жёсткая, умеренно-жёсткая денежно-кредитная политика. Ключевую ставку менять они не собираются. Центробанк считает, что для того, чтобы победить инфляцию, нужно снижение доходов населения. А это непосредственно ведет к падению жизненного уровня населения и замедлению экономики.
 
Инфляция – это не причина, а следствие. Надо бороться с причинами. Если мы сегодня покупаем за рубежом треть продовольствия и 70% промышленных товаров, а курс доллара вырос в два раза, то вот откуда берётся инфляция. Это первое.
 
Второе. НДПИ (налог на добычу полезных ископаемых) повышается. Это ведет к росту энергоресурсов и ЖКХ. Уже доказано наукой, что повышение на 10% жилищно-коммунальных платежей даёт инфляцию 2%. В бюджете заложено повышение акцизов на бензин. Все это ложится, естественно, на себестоимость нашей продукции. Это рукотворная инфляция.
 
В бюджете заложено сокращение государственных инвестиций. Якобы их недостаток восполнит бизнес. А как он восполнит, если программируется замедление экономической активности?
 
Полеванов В.П., академик РАЕН, председатель Госкомимущества РФ, зампред. правительства РФ. Приватизация в России проводилась под диктовку американских советников (их было целых 35). Я целых 70 дней боролся с этим беспределом. Но я всё-таки надеялся, что раз уж Ельцин меня пригласил менять ситуацию, я хотел, чтобы частная собственность была честной собственностью.
 

 
Сегодня о бюджете и говорить нечего. Я бы Министерство экономразвития назвал Министерством экономдеградации, а нынешний бюджет бюджетом деградации, ибо ни о каком развитии и речи не может идти.
 
Что касается нефти, то у нас серьезных перспектив вообще-то и нет. Мы имеем средний дебит 10 тонн на скважину в то время, как Саудовская Аравия 700 тонн в сутки на скважину, Норвегия – 250, Иран – 400, Кувейт – 300. Поэтому здесь мы будем в аутсайдерах, и прорыва не может быть.
 
Мы полностью прозевали по нефти сланцевую революцию и революцию в тяжелой нефти. Американцы за 4 года довели себестоимость сланцевой нефти со 100 долларов за баррель до 20 долларов за баррель. Венесуэла, которая имеет сейчас 40 млрд. тонн нефти и является ведущей страной мира, обойдя даже Саудовскую Аравию. Причем себестоимость венесуэльской нефти 9 долларов за баррель. У Канады, которая вышла на третье место в мире, себестоимость 13 долларов за баррель. Сланцевая нефть и тяжелая нефть существуют в больших количествах в Китае и еще в целом ряде стран. Мы прозевали это направление, хотя те же американцы считают, что мы по сланцевой нефти на первом месте в мире.
 
У нас обводненность скважин 95%. При этом обычная нефть у нас работает на износ. Мы резко завышаем запасы от 17 млрд. тонн (это супероптимизм) до 12 (приняты официально). Бритиш Петролеум оценивает наши нефтяные запасы в 8 млрд. тонн. Мы на 8-м месте в мире как были, так и есть. Ни одного крупного месторождения мы не открыли.
 
Арктическая нефть для нас теоретически исключена. Много разговоров про Арктику, но мы не в состоянии там работать. То есть мы в состоянии отрабатывать только нефть обычную. Здесь мы на 80% своими силами. Трудно извлекаемую уже мы 60% должны импортировать. Арктическую нефть мы должны импортировать уже 70-80% всего. Поэтому все работы на Арктике прекращены и будут прекращены в дальнейшем.
 
Председательствующий. Отработав пять лет депутатом от Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского автономных округов, я понял, что главное звено в нефтегазодобыче – это не те, кто качает из трубы нефть и закачивает в трубу, а потом деньги кладут по карманам. Главное – это нефтегазосервисы, которые обеспечивают широчайший пласт работ: геологию, геофизику, строительство, бурение и так далее, и тому подобное.
 
Владимир Александрович Борисов представляет этот сегмент индустрии, который, к моему изумлению и недоумению, находится в кошмарном состоянии. Потому что «нефтяные бароны», извлекают колоссальную прибыль, в том числе за счёт очень тяжёлого положения нефтегазосервисов.
 
Борисов В.А., президент Всероссийской ассоциации нефтегазосервисных компаний. Сегодня одна из проблем, на которой я хотел бы остановиться, это Налоговый кодекс, который не способствует, а тормозит развитие экономики. На практике никакой поддержки малого и среднего предпринимательства нет. Более того идёт усугубление этой ситуации. 
 
Сегодня взять кредиты в Сбербанке невозможно. Запрашивают в три раза больше информации, чем прежде. То есть делается все, лишь бы кредиты не брали. Этим они якобы сдерживают инфляцию. Хотя производственные предприятия берут кредиты не на средства роскоши или приобретения недвижимости, а именно на покупку средства производства.
 
Три года назад «сервиса» встречались с Новаком в Торгово-промышленной палате. И он откровенно сказал, что не думал, что в России есть «сервис». Сегодня нефтегазосервис, как отрасль народного хозяйства не существует, и налоговые органы эти предприятия относят к нефтедобыче. 
 
Помимо недоступности кредитов, существует и другая проблема. Налоговый пресс увеличивается. Невозможно стало в этом плане работать. 
 
Одной из острейших проблем являются сроки оплаты. Госкомпании, та же Роснефть, как рассчитывалась через 90, 120 дней, так и продолжает рассчитываться. То есть там, где доля государства большая, там и главный тормоз.
 
У нас сегодня независимых нефтяных компаний 250. Вертикально интегрированных, грубо говоря, 7. И эти вот 250 компаний являются «внучками», «дочками», «правнучками» этих семи. То есть на самом деле независимых нет. У нас 93% нефти добывается крупными вертикально интегрированными компаниями, и только 3% –вот этими «внучками». А в США (мы примерно одинаково добываем нефти) семь с лишним тысяч независимых нефтяных компаний, которые добывают 50% нефти. Поэтому сегодня у нас малых, средних сервисных компаний даже переизбыток. И на простые работы заявляется до 10-12 компаний. Это ненормально.
 
Импортозамещения нет.  Иностранные сервисные компании как работали, так и работают, только немножко перекрасились. То есть абсолютно ничего не меняется. 
 
К примеру, Баженовская свита, там же неподнятая целина. 46 млн. тонн нефти можно дополнительно получить только за счёт создания малых независимых нефтяных компаний. И они будут заниматься малыми месторождениями, там, где дебет небольшой. Но, если мы будем продолжать сваливать всё в одну, в две, в три компании, то российский «сервис» рухнет, останется крупный иностранный.
 
Нигматуллин Р.И., академик, член Президиума РАН. Мы добываем около 559 млн. тонн нефти, и, по моим оценкам, оставляем для внутреннего потребления порядка 150 млн. Остальное, 250 млн. в виде сырой нефти и 150 млн. примерно в виде нефтепродуктов, вывозим.
 
Что такое нефтепродукт? Сейчас тонна нефти стоит 300 долларов, а бензин продается за 500 долларов литр, то есть тонна уже на бензоколонке. Топливо – малая добавленная стоимость. Россия должна развивать нефть и газохимию. Это, когда вы взяли сырье и добавили много трудовой компоненты, когда тонна пластика, тонна других продуктов доходит до несколько тысяч долларов. К сожалению, наша экономика ориентирована на обеспечение зарубежной экономики сырьем. Это сырьевая направленность.
 
То же самое, кстати, и с лесом, и с зерном. Зерно – это же тоже полусырье. Поэтому радоваться тому, что мы вывозим зерно, а ввозим молоко и мясо, совершено нечего. Мы производим зерна меньше, чем производили в РСФСР. Если в СССР не хватало кормового зерна, поэтому мы вывозили. То сейчас в два, в три раза сократилось поголовье скота, корм не нужен.
 
Мы сейчас много говорим, как в России плохо. Да, действительно, плохо. Но мы должны сосредоточиться на том, что же сделать? В каком направлении, что же нам надо изменить? И вот я думаю, что одна из бед заключается, что нет правильного понимания развития экономики.
 
Основным двигателем экономики является покупательский спрос. А спрос определяется фондом заработной платы. А что такое фонд заработной платы? Это часть национального или валового дохода, реализуемого через ВВП. Ну, если, в крайнем случае, народу вообще ничего не платить, то тогда и ничего производить не надо, поскольку население ничего не купит. Поэтому при нашем разделении национального продукта или ВВП, как он разделён между слоями населения, вообще-то экономику развивать больше и не нужно. Как есть, так и хватит. В магазинах всё есть, полки заполнены. Ну, а всё-таки мы же недовольны, да?
 
В регионах ужасный уровень жизни населения. Это, во-первых, ужасно, и, кроме того, несправедливо. Ну и в то же время это, конечно, источник социальной нестабильности.
 
Какая доля ВВП должна реализовываться через заработную плату? Это примерно 60%. А у нас около 40. А ещё, учитывая, что в фонд заработной платы нужно относить только доходы примерно 95% населения. Потому что у 5% зарплаты в несколько миллионов в месяц, они уже в покупательский спрос ничего не вкладывают. Ведь человек, который получает миллион рублей или больше в месяц, он же не покупает на миллион, он это всё складывает и, как правило, в иностранные банки.
 
Мы всё время говорим «децильный коэффициент». Но для нашей страны важен центильный, то есть доля доходов домашних хозяйств одного процента богатейшего населения.
 
Так вот, в Америке перед кризисом в 1927-1928 году, когда было ужасное социальное состояние, 1% богатейшего населения присваивал себе 20% доходов домашних хозяйств. Пришёл Рузвельт, налоги ввёл, и довёл эту цифру до 8%. И вот это равновесно. И вот при этих 8%, когда супердоходы убрали и пустили средний класс, развилась Америка. Америка построила свою мечту – средний класс стал зажиточным. Форд добивался, чтобы минимальная зарплата была достаточная, чтобы люди покупали автомобили. Вот тогда нужны автомобили. И он зарабатывал не на каждом автомобиле, а на массовом производстве. И налоги с некоторых статей доходили до 70%.
 
Во времена Эйзенхауэра тоже была сбалансированная экономика, Америка росла, строила дороги, до 92% доходили налоги с некоторых статей дохода. А сейчас опять примерно 20%. В США, конечно, ситуация лучше, чем у нас, но всё равно американская экономика в кризисе (социальные, расовые проблемы, миграция, высокая безработица, падение уровня жизни включая профессоров). Вот отсюда поддержка Дональда Трампа со стороны обнищавшего белого среднего класса.
 
А у нас? У нас эта цифра не дается в статистических сборниках, но по моим оценкам, 1% богатейших присваивает себе не менее 40% национального дохода.Поэтому необходимо введение прогрессивного налога. При этом нужно понимать, что богатые не станут бедными. Согласно Росстату, 0,4% семей имеют доход 10 трлн. рублей. Для сравнения, доход гос.бюджета — 14 трлн. рублей.
 
Причем, когда поднимаешь вопрос о прогрессивном налоге, правительственные чиновники говорят, что народ будет получать серую зарплату. За всеми нами следить не надо! Надо следить и брать налоги только с этих долей процента хотя бы.
 
Вот мы по Конституции социальное государство. А что такое социальное государство? Социальным государство имеет право называться, если через гос.бюджет перераспределяется примерно 50% ВВП. А у нас и 30-ти нет. Теперь из этих 50% ВВП 25%, то есть половина госбюджета, тратятся на социальные расходы развития. Что такое развитие? Не просто социальные расходы, а развитие. Это, во-первых, здравоохранение, образование, потом наука и культура. 25%! А у нас 10.
 
Помните, скандалы были? Электрички не могут ходить. Ну что же это такое? Они же при советской власти ходили, народ-то их содержал, а сейчас, значит, у людей зарплаты нет, региональный бюджет не может поддерживать, и поэтому электрички закрывают. Путин крикнул, хлопнул, где-то запустили. Но если уж мы рыночная экономика, то тогда мы свои потребности, конечно, должны удовлетворять через зарплату, ну и зарплата должна соответствовать этому. Это чрезвычайно важно.
 
Советский Союз производил 1700 иногда и больше самолетов в год. Сейчас производим несколько десятков. Все пассажирские крупнотоннажные самолеты мы ввозим из-за границы. У нас количество полетов в год – примерно 80-90 млн., а было 130-140. А в Америке 800 млн.! То есть там на душу населения – 2,6 полета в год. А у нас 0,6. Не нужны нам самолеты, потому что пока учитель, врач, инженер хотя бы раз в год (это два полета туда и обратно) не слетают в отпуск, самолеты не нужны. А чтобы обеспечить даже меня, достаточно импортных «Боингов». Чтобы были потребности в самолетах, нужно, чтобы средний класс имел средства на полеты. Поэтому инвестировать нужно через зарплату, а не через государственный бюджет.
 
Панов В.В., Президент Ассоциации малых и микропредприятий торговли города Тюмени. Я являюсь предпринимателем, в городе Тюмени имею три небольших продовольственных магазинчика. И хотя наш регион признан относительно благополучным, мелкорозничная торговля у нас находится, как в прочем и везде в России, на грани выживания. Этому есть ряд причин, обобщенно можно назвать как политика двойных стандартов в отношении малого бизнеса.
 
Главная причина, которая в регионах принимает масштаб катастрофы, – это экспансия крупных федеральных сетей. Сети помимо того, что они подобно пылесосам выкачивают деньги из экономики регионов, с их приходом сокращается количество мелких магазинчиков шаговой доступности. От этого страдают и мелкие товаропроизводители, которым трудно выставить свою продукцию в крупные торговые сети, просто они там никому не нужны, растет безработица среди местного населения и уже в небольших населенных пунктах бывшие предприниматели работают грузчиками в «Магнитах».
 
Заявляя о социальной направленности нашей экономики, о поддержке самозанятого населения, власть РФ на деле поддерживает развитие инвестиционных банковско-торговых пирамид (надо называть вещи своими именами, ибо известно, что «Х5 Retail» – дочка «Альфа-Банка»).
 
Закон о торговле ограничивает присутствие одного бренда торговой сети на рынках региона 25%. Понятно, что четыре крупных игрока могут совершенно спокойно занять рынок на 100%, для малого бизнеса не останется места. Чтобы изменить ситуацию, Вячеслав Николаевич Тетёкин внес законопроект. Суть его в том, что весь иногородний ритейл рассматривается как единый субъект, и вводится порог не более 50%. Этот законопроект будет рассматриваться уже в декабре, нам остаётся только надеяться, что депутаты поддержат его и как-то отнесутся с пониманием к малому бизнесу.
 
У нас получается, что небольшой части предпринимателей при сомнительном экономическом эффекте оказывается какая-то поддержка, а всем остальным вводятся всякого рода ограничения, запреты, массово сносятся киоски в период кризиса, вводится система ЕГАИС, на будущий год ожидаются кассы онлайн. И всё это преподносится как забота о населении, о его здоровье.
 
Конечно, можно много говорить о том, почему спивается наше население, но после введения системы ЕГАИС резко сократилось количество легальной розницы, вырос объём контрафакта. Население травится этим контрафактом, приобретая эту продукцию в нелегальных точках.
 
Наше законодательство и судебная практика изначально ставят любого предпринимателя в разряд нарушителей. И причём не только бизнес, но и население, сталкиваясь с произволом в судах, тоже теряет веру в правосудие и справедливость.
 
Усугубляют всю эту ситуацию запредельные штрафные санкции, причём всё это идёт по нарастающей. За любое незначительное нарушение можно получить штраф 150–200 тысяч. Причём если для крупного бизнеса эта сумма будет незаметна, то для малого она просто убийственная.
 
Поэтому надо срочно вносить изменения в законодательство, которые устанавливают штрафные санкции не по организационно-правовому признаку, а именно по принадлежности предприятия к микро, среднему или малому бизнесу.
 
В розничной торговле занято около 9 миллионов человек – это больше половины всех субъектов малого бизнеса. Сейчас нас просто целенаправленно выдавливают из этой экономической ниши: если мы считались средним классом, нас выдавливают из среднего класса, а средний класс – это основа стабильности нашего общества.
 
Веселов М.М., предприниматель. Как представитель малого бизнеса я во многом согласен с позицией Владимира относительно экспансии сетей и того, как они душат. Занимаюсь я производством и торговлей рыбы и рыбопродуктами. Но мы работаем не только с регионами. Основная наша зона сбыта – это, в первую очередь, Москва.
 
Что касается сетей. Сети – это такой элемент втягивания, когда ты вошёл в эту сеть, ты с этой сетью работаешь, но ты обеспечиваешь себе работу ради работы. То есть фактически денег как таковых ты не зарабатываешь. Получается, для обеспечения работы с сетью ты должен постоянно подстраиваться под условия, под те требования, которые обозначает непосредственно твой покупатель. Ты можешь без проблем выйти из этой работы, но тогда ты теряешь свой оборот. Если теряешь свой оборот, соответственно, ты не интересен кредиторам, банку.
 
Ну, про цены я говорить не буду и про потребительский спрос тоже, потому что об этом достаточно много сказали на макроуровне. Эта проблема, наверное, сейчас самая актуальная, потому что ценник на рыбу гораздо выше, чем, например, цена на курицу или мясо. А это печально, потому что несмотря на нормы Советского Союза, если я не ошибаюсь, 43 или 47% килограмма рыбы мы должны потреблять в год, сейчас мы потребляем 21%. То есть практически наше население рыбу как таковую фактически не ест.
 
Собственно остальные проблемы малого предпринимательства, я думаю, примерно у всех идентичные. Налоговое бремя т.д.
 
Есть еще масса, конечно, проблем, которые можно было бы обсуждать, связанных непосредственно с рыбопереработкой, рыбопродажей, причем от непосредственно малого уровня, как например, маленькое производство или крупный завод или рыбодобыча. Но все-таки я занимаюсь на низшем уровне этим вопросом, поэтому туда бы углубляться не хотел.
 
Что касается санкций, то я считаю, что они несут для нас скорее позитивные, нежели негативный эффект. В частности для рыбы. Эффект импортозамещения здесь происходит.
 
Раньше мы кушали все лосось, сейчас он стоит 700 рублей (это цена оптовая за 1 килограмм норвежского или фарерского лосося), в магазине он стоит порядка 1200-1500 рублей. Но у нас есть замечательная альтернатива, о которой молодежь уже забыла — это наша дальневосточная группа (горбуша, кета, чавыча), хотя для меня загадка, почему она стоит все равно дорого.
 
Арефьев Н.В. У нас между производством и потреблением стоит торговля. 89% товарооборота принадлежит иностранным торговым сетям, которые реализуют свою импортную продукцию и не берут на реализацию нашу.
 
Более того, у нас было 6700 так называемых колхозных рынков, так для того, чтобы их благоустроить и перевести в стационарные помещения, уничтожили почти все, осталось 1300. Отечественной продукции торговать негде. А сейчас начали экскаваторами крушить все отечественные магазины. Это опять лоббируются интересы иностранных торговых фирм. И когда мы говорим об импортозамещении, а где мы будем реализовывать вот это вот импортозамещение, если торговля принадлежит не нам, а принадлежит иностранцам, которые торгуют импортом и нашу продукцию не берут.
 
Сулакшин С.С., доктор физ.-мат. и политических наук, профессор, генеральный директор Центра научной политической мысли и идеологии. Хотел бы обозначить три вопроса.
 

 
Первый. Чисто экономического кризиса в России уже нет, он плавно переходит в политический. Второй вопрос. Что в экономике всё-таки происходит, почему это происходит? И третий. К чему всё это дело приведёт и достаточно скоро?
 
В России в её шести сферах бытия (экономика, финансы, социальная сфера, внутренняя, внешняя политика, регионалистика), окончательно сложилась экономическая макромодель. Она уродлива, деформирована практически по всем ключевым пространствам распределения.
 
Отраслевое пространство. Идёт деградация в сторону сырьевых, низкопередельных и низкоэффективных видов экономической деятельности.
 
Социальное пространство. Рекордное расслоение не только для развитых, но уже и для развивающихся стран. Фактически складывается людоедская экономика.
 
И, наконец, про территориальное пространство. Возникает эффект стягивания, столичный, макростоличный: обезлюживаются территории, происходит неэффективная миграция и всякие затеи типа дальневосточного гектара только подчёркивают, что никакой политики в этом отношении нет.
 
Денежно-кредитная политика настолько деформирована, что нужно говорить о десуверенной экономическо-финансовой модели страны. Она фактически управляется из-за рубежа, потому что эмиссионная функция Центрального банка определяется не внутренними потребностями развития или хотя бы простого механизма воспроизводства, не говоря о расширенном, а валютной конъюнктурой при свободном плавающем курсе.
 
Почему политическое руководство демонстрируют поразительную безграмотность? В вопросах факторного анализа и причин инфляции говорят об одних целях, а действия производят прямо в противоположных. Ну, например: какое такое таргетирование инфляции при девальвации рубля и подбросе девальвационного фактора инфляции?
 
Вот коллега Полеванов рассказывал о советниках ЦРУ, которые сидели в кабинетах Мингосимущества. Сейчас они сидят, может быть, подальше, но управление в режиме «пятой колонны» продолжаются действиями правительства, финансово-экономического контура. Иначе не объяснить решения правительства и президента, столь вызывающие противоположные надобностям развития и оздоровления экономики страны.
 
Нынешнее состояние экономки ласково называют «рецессия». Падение в долларовом, подчеркну, выражении на 43%. Это развал, а не рецессия. И это падение продолжается. Основу ВВП составляет генератор стоимости экспортных поставок углеводородов, а политическое решение настоящих хозяев мировой геоэкономики заключается в том, что приговор приводится в исполнение. У России больше нет будущего в этой модели, и нефтяное, нефтегазовое эмбарго нас ждёт и очень скоро. Как только будет достроен американский флот под экспорт сланцевых углеводородов, терминальная линейка на восточном побережье, так наши рынки сбыта в Европе будут оголены для нас, Китай перейдёт на демпинговые поставки со стороны тех же самых американцев. Трамп совершенно отчётливо нарисовал эту перспективу.
 
Макросистема ведёт Россию к геополитической гибели. Последние выборы в России в сентябре этого года (я скоро выйду с публичным докладом — математической реконструкцией итогов этих выборов) показывают, что фальсификации были больше, чем в 2011 году. «Единая Россия» реально получила в два с лишним раза меньше голосов, чем это официально объявлено. Явка была не 48%, а 33%. И по мажоритарным округам и по общефедеральному списку цифры совершенно иные.
 
Но эта диагностика показала новое явление. Я, как профессор политологии, его объявляю: в России сложился политический режим в виде хунтоподобного приватизированного государства, в котором большинство населения абсолютно не является фактором целеполагания, а интересы реализуются только того самого минимального меньшинства, которое превращает экономику в так называемую корпоративную структуру. Это первое.
 
И второе. Присваивающая себе право насилия. Это формула превосходства, насилия корпоративизации, это формула фашизма. Не только у Гитлера, у Муссолини это явление было, оно сейчас в мире нарастает, и нарастает в нашей стране.
 
Что это означает? Это означает, что потрясение впереди неизбежно, потрясение революционного типа.
 
Показываю прогноз так называемой политической температуры общества. Уровень в условных 750 градусах — это уровень революции. Этот уровень прогнозируется на рубеж 2019-2020 гг. Эта Дума не доживёт до своего срока. Переизбранный в следующем году, как прогнозируется, президент Путин не доживёт до своего конца нового политического срока.
 
Никакого, конечно, рейтинга 86% у Путина и близко нет. Власть, президент Путин очевидным образом в силу разных причин, но с гарантией исторического прогнозирования ведут страну к событиям революционного типа на рубеже 2019-2020 гг. После этого, возможно, есть шанс, страна в этих событиях, к сожалению, нестационарных, может оздоровиться. Экономический вопрос встанет вновь, и он может, и будет решён.
 
Оздоровление абсолютно возможно, потому что, крупные макропараметры настройки сложной социальной системы: доля госрасходов в ВВП страны, доля государственной собственности в структуре собственности, зарплата, ёмкость ВВП, внешнеторговый оборот, доля по агрегатом финансового оборота М0, М1, М2 и тому подобное. Это все параметры выбора. Депутаты, правительство, президент, политическая структура сможет (мы убеждены, поскольку мы – исторические оптимисты) назначить их оптимальными, чтобы страна получила импульсы оздоровления и шансы на развитие.
 
Швец Л.Н., советник Председателя ЦК КПРФ. В экономике главным определяющим является вопрос собственности. Поэтому в основе нашей программы национализация тех богатств, которые определяют национальное богатство страны.
 

 
Никто не говорит о соотношении между валовым продуктом, то есть всем тем, что в совокупности создано в стране, и той частью, которая поступает в бюджет. А ведь в этом ответ на вопрос: какова социальная политика государства? В 2011 году этот показатель был на уровне 20-ти, а в 2005 на уровне 25%. В 2019 году соотношение между валовым продуктом и федеральным бюджетом (не консолидированным с регионами) составит 15% федерального.
 
Несмотря на то, что Америка стала плохо жить, и там степень эксплуатации значительно усилилась, численность среднего класса усыхает. Но даже в этой Америке соотношение между валовым продуктом и бюджетом – 25%. И в этом федеральном бюджете колоссальный удельный вес расходов на здравоохранение, на образование, то, что называется социальный бюджет. При этом огромные средства вкладывают национально ориентированные компании в науку, в развитие технологий. У нас это напрочь отсутствует. У нас в стране проводится колониальная политика.
 
Самый высокий темп роста в нашем федеральном бюджете — это обслуживание государственного долга. Это даже не погашение кредита, а только проценты за кредит и то, на что подошел срок частично погасить. На всех на нас легла тяжесть корпоративного долга, долга, который взяли компании. И сегодня соотношение между внешним совокупным долгом и теми резервами, которые имеет страна, убийственные. Уже резервы в два раза меньше, чем совокупный долг, он снижается крайне медленно. И наше правительство только и знает, что рвется занять, занять, занять. Мы в очень плохом положении.
Распределяются средства по регионам убийственно несправедливо. Я приведу только пример. Чечня на исполнение переданных обязанностей (на образование, медицину) получает почти столько, сколько получают 15 областей центральной России.
 
Генерал-полковник Ситнов А.П., председатель совета директоров ЗАО «Двигатели Владимир Климов – Мотор Сич». В 1917 году или в 1916-ом была такая карикатура «Один с сошкой и семеро с ложкой». Сейчас олигархи грабят страну, а чиновники — народ.
 
Если говорить в целом о малом бизнесе, то давайте посмотрим на Китай. Малый бизнес налоги платит там? Нет. Работает, развивается. У нас задушили. Я, например, очень отрицательно отношусь к демократии, это строй, который разваливает всё и предназначен для регулярной смены правящей элиты, которая бы следующей была подконтрольной.
 
Дело в том, что модель экономики должна быть изменена. Россия никогда не может жить за счёт других стран. Россия должна быть самодостаточна в производстве продуктов, кадров и техногенной продукции, тогда мы становимся независимы.
 
К чему мы с вами пришли? Производство средств обеспечения — ноль. Воспроизводство инженерных кадров — ноль. Идеологии никакой, воспитания никакого. Вы посмотрите, по телевидению — поют только на иностранном. Вы где-нибудь видели народный танец чувашский? Национальной культуры нет. А нет национальной культуры, нет объединения, нет национального духа. Язык потеряли.
 
В 93-м году на орбите России находилось 470 спутников, в 99-м – 370, сейчас – 52. Раньше орбитальная станция была нашей, теперь мы на орбитальной станции (свою утопили, «Мир», которая могла летать ещё 12 лет) имеем присутствие 3%.
 
Наши учёные научили Китай делать ракеты, французов – строить «Ариан-5». Америку научили делать крылья нормальные для «Боинга» и так далее. А сами разваливаем науку. Если взять авиацию, КБ Мясищева не существует, КБ Яковлева почти развален, КБ «МиГ» еле живёт, КБ Ильюшина благодаря тому, что существует Генрих Васильевич Новожилов, дважды Герой Социалистического Труда, ещё присутствует.
 
Двигателестроение на нуле. Автозавода «ЗИЛ» нет. «ГАЗ» вместо 380 тысяч машин выпускает 26 тысяч «бычков». «КамАЗ», который выпускал 220 тысяч, выпускает 25-26 тысяч, не более того. «Урал» выпускал машин 75-90, сейчас выпускает 2,5-3 тысячи. И вы посмотрите, что бегает по нашим улицам: «Волг» нет, «Жигулей» нет, ездим всё на иностранном. Сборка оставляет в стране 15-12%, так, да? Остальные мы свой капитал гоним туда.
 
Пока не будет восстановлена экономика, у нас с вами будущего нет. Будущее у нас будет только тогда, когда в такой стране как Россия национальное богатство будет принадлежать государству. При этом все, связанное с высокотехнологичным, трудозатратным производством, будет тоже государственными, а вся система обеспечения должна быть на базе малых предприятий, которые бы гибко реагировали и обеспечивали реакцию на потребность народа. Тогда у нас что-то получится. Куда далеко ходить? Китай взял нашу модель, пристроил ей ноги и он теперь лидер мира. Мы своё разрушили.
 
Если вы хотите вспомнить, что такое Советский Союз. С 1965 по 1975 год при Леониде Ильиче Брежневе количество производственных мощностей в стране было удвоено. И эта тенденция была продолжена в 80-х годах.
 
Но пришли к чему? К Горбачеву. Пришли опять к нефти. Нефть в Советском Союзе добывали 350 миллионов тонн, сейчас на 130 миллионов народа добываем 550. Газа добывали 640 миллиардов кубов, сейчас добываем 750, и нам не хватает. И если в Саудовской Аравии и в Норвегии ресурсы от нефти 85% идут на государство, в Америке – 65%, то у нас, ребята, вам не достанется ничего.
 
Поэтому экономика в стране строится сначала, исходя из потребностей общества. Надо обеспечить полную автономию по всем направлениям. При этом должно быть всё сделано самостоятельно, а прикупать и докупать нужно только то, что обеспечит дальнейшее развитие, как это было в СССР.
 
До тех пор пока в правительстве будут социологи – это хорошо, но нужны профессионалы. Вот когда будут профессионалы, тогда пойдет всё нормально. Вот объединить Роберта Искандровича, Катасонова, Глазьева, , у нас столько умных людей, что вполне можно создать и концепцию, и программу, и стратегию.
 
Но хотел бы подчеркнуть одно: в 30-х годах Советский Союз принял идеологию прогнозирования, планирования экономики. Прогноз на 30 лет, основные направления на 20, программы на 10, план на 5 и считали балансы. Госплан дошел до подсчета 3,5 тысяч балансов.
 
Япония в 1953 году перешла к нашему проекту, стала разрабатывать прогноз на 50 лет, программы основные и балансы делает сейчас 130 тысяч, да? Американцы пошли по их пути: тоже делают порядка 70 тысяч балансов. А сколько у нас в стране делают балансов? 3,5-4. Кому делать-то?
 
А теперь несколько слов вам о подготовке инженеров. Московский авиационный технологический институт – 36 специальностей, МАИ – 58 специальностей, объединили, стало 8 специальностей. Московский автодорожный институт: та же картина. Уничтожается профессиональная подготовка.
 
Microsoft в 90-х годах имела 80% программистов из России. Теперь они владеют информационным полем и могут влиять на всё. Мы, к сожалению, отстали, и догонять теперь придется достаточно тяжело.
 

 
Арефьев Н.В. Чтобы нарисовать картину, насколько в ужасном положении находится экономика, сравним 90-ый год с 2015-м:
 
Тракторов в 90-м году производили 230 тысяч, сейчас – 5 тысяч; подшипники всех видов – 784 миллиона, сейчас – 48 миллионов.
 
Объем машиностроения сократился в 18 раз по сравнению с 90-м годом. Комбайнов производили 65 тысяч, сейчас – 4600; станки металлорежущие – это вот производство средств производства – было 74 тысячи, сейчас – 2,9.
 
Вот грузовиков мы 665 тысяч выпускали, сейчас – 131. Троллейбусов – 2308, сейчас – 6 тысяч всего. Обувь была 385 миллионов пар, сейчас 90, в общем, в 3 раза меньше.
 
Ну и что стало с социальной сферой? Школ было 67 тысяч, стало 41. Вечерних школ — 2100, сегодня 687. ПТУ было 4 тысячи, сейчас в четыре раза меньше. Вузов 3 года назад было 3470, сейчас — 1740. Ливанов уничтожил и государственные, и частные.
 
Больничных учреждений было 12800, теперь – 3600. Поликлиник было 21 тысяча, сейчас – 17. Число коек было 20 миллионов, сейчас 12.
 
Если говорить о будущем бюджете, то деградация и в экономике, и в социальной сфере будет продолжаться, потому что денег нет.
 
Поэтому сегодня мы и собрались здесь, чтобы обсудить сложившееся тревожное положение. Я думаю, что мы все в одном направлении мыслим, и рекомендации, что вы говорили, мы составим, вам разошлём для дополнений, и опубликуем их как результаты работы нашего «круглого стола». Спасибо.
 
Пресс-служба В.Н. Тетёкина