Ю.Болдырев: Послание подтвердило приверженность ВТО и нежелание переориентировать банки на поддержку реального сектора

В первых же словах послания президент России Владимир Путин сказал о национальной безопасности и суверенитете. У меня сразу вопрос: какая может быть национальная безопасность и суверенитет без науки? Советская модель науки при всех ее недостатках продемонстрировала высочайшую эффективность и конкурентоспособность по сравнению с иными моделями организации науки, но у нас такая потрясающая страсть к реформам... Сначала РАН поставили на колени путем реформирования (а я напомню, что в начальном проекте было написано "ликвидация"), поставили над ней финансово-риэлтерское Федеральное агентство научных учреждений, в котором одни менеджеры и финансисты, которое спускает в РАН исключительно финансово-хозяйственные показатели деятельности. А там, где якобы научные показатели – публикации, то это публикации в журналах, финансируемых частными зарубежными организациями, в которые перечисляются бюджетные деньги. Это совершенно официальная информация: часть денег на фундаментальную науку учреждения закладывают на передачу за рубеж, чтобы иметь доступ к журналам. Науку поставили в такое положение, когда она вынуждена начать дружить с высокопоставленными чиновниками. А если тебя не слушаются, это я о президенте, то скандал где: в Академии наук или в Администрации президента? Вся эта провокация с увольнением чиновников, с моей точки зрения, является куда более важной и показательной, куда более искренним обращением к обществу, чем нынешнее послание. Относиться с доверием к хорошим словам после событий недельной давности для меня представляется невозможным. В современном мире успех национальной экономики не Эстонии, Словении или Венгрии, встроенных в большую систему на вторых-пятых ролях, а успех экономики страны, вынужденной противостоять крупнейшим мировым экономическим и военным объединениям, на 90% определяется уровнем развития науки.

В экономической сфере было много сказано сравнительно верных слов, но, к сожалению, предлагаемые инструменты оставляют ощущение недоработанности или того, что слова говорятся ради слов. Включение НКО в социальную сферу - это вроде не считается экономикой, а на самом деле - экономика. Потому что речь идет и о процессе, когда государственные учреждения здравоохранения постепенно удушаются, заменяются частными. Мало того, что человеку просто некуда пойти, и он вынужден обращаться в частную больницу, еще и государственные деньги начинают перебрасывать в частные медицинские организации. Но на уровне лицемерных экономических цифр это будет рост ВВП. А президент говорит о расширении в регионах доступа НКО в социальную сферу.

Путин поручил направить 20 млрд руб. на благоустройство и потребовал, чтобы люди решали, на что их тратить. Это президент говорит элите. А разве у него нет в руках инструмента, разве при выделении этих денег нельзя записать в законе или указе, что распределены они могут быть исключительно по решению местных референдумов? Но это не делается. Получается, что есть красивые напутствия, а потом будет такая же красивая порка чиновников, которые не учитывают мнение населения.

В послании были довольно подробные отчеты о достижениях. Вроде, мы здорово выросли по сельскому хозяйству, у нас замечательный экспорт. Но мне кажется, здесь недостаточное качество оценки, сознательно это сделано или нет – об этом можно поспорить. Что мы экспортируем – зерно и нефть. Почему мы не экспортировали зерно раньше? Потому что было развитое животноводство, которое потребляло это самое зерно. Сейчас животноводство уничтожено, есть излишки зерна, мы их экспортируем и ввозим второсортную полусинтетическую продукцию из-за рубежа. Поэтому с точки зрения качественной оценки ситуация не так красива, как ее описал президент.

Необходимо создать мотивацию для введения в оборот неиспользуемых сельхозземель – тоже правильный посыл. Но опять же, мне представляется, что экономика является не чистой машиной по добыванию прибыли, экономика – это социальный инструмент. Как устроено наше сельское хозяйство? Когда рушился советский АПК, были лозунги, что крупные аграрные хозяйства несовременны, надо переходить на фермерские. Затем создали лицемерный механизм перераспределения земель, в результате чего крупные и сверхкрупные собственники сумели скупить земли в огромных масштабах У них появилась возможность организовывать на этих землях полурабский труд, в том числе труд завозимых из-за рубежа работников. То ли это сельское хозяйство с качественной точки зрения, та ли эта организация, которая двигает нас вперед? Здесь нужна более подробная и более качественная оценка.

Есть успехи в IT-индустрии, с этим спорить не буду.

Совершенно правильные слова о расширении свобод, о том, что нельзя толковать самозанятых, как незаконных предпринимателей. Заявленная и частично реализуемая позиция снижения давления правоохранительных органов на бизнес совершенно позитивна, но она не должна превратиться в ту крайность, о которую несколько раз спотыкались: отменяем все проверки, проводим их не чаще раза в трех раз в год, после чего начинаются пожары в кафе. Сейчас чуть сменили позицию, кроме того президент объявил, что вся система контроля за предпринимательством и бизнесом станет более прозрачной. Если это действительно будет так, то мы увидим позитив. Ведь задача не в том, чтобы было меньше проверок, а в том, чтобы контрольные и надзорные ораны престали быть феодалами, которым отдали сферы на прокормление.

Чего, как мне кажется, не хватало и на чем следовало бы сделать акцент. Президент говорил о достижениях нашей финансово-банковской системы, о том, что ей удалось сохранить устойчивость. Я, правда, не понимаю, что такое устойчивость при обвале рубля в два раза. Президент, как о достижении, говорил о прибыли банков более чем в 700 млрд руб. Но он не удосужился ни слова сказать о прибыли реального сектора в этой же экономике. А у нас фантастический перекос: нерентабельный реальный сектор и прибыльный сектор банковский. Обращаю внимание, что невидимая рука рынка здесь и не ночевала, это совершенно искусственно искаженная организация экономического пространства. В нем те, кто производит, не получают ничего, а учетчики и табельщики гребут всю прибыль. И президент этим гордится. Мне кажется, это неадекватное видение экономики, которая должна конкурировать и противостоять несопоставимо более мощной и технологически развитой экономике наших конкурентов. В такой ситуации совершенно однозначно надо перестраивать банковскую систему на обслуживание реального сектора.

К слову, слабенький элемент постановки такого вопроса в речи президента тоже был, он сказал, что необходимо упростить регулирование малых банков в регионах, у которых 1,5% активов. За этим тезисом последовали аплодисменты. Упростить регулирование тех малых банков, которые обслуживают реальный сектор экономики, действительно жизненно необходимо.

Я бы выделил два ключевых дефекта в послании. Первый, о котором уже сказал: при всех красивых словах – отсутствие жесткой и однозначной переориентации банковской системы на обслуживание реального сектора экономики. Проявиться это должно не в рассуждениях, а в том, чтобы львиную долю прибыли получал реальный сектор экономики.

Второй дефект – сохранение приверженности ВТО, под обломками которой может быть похоронена наша экономика.

Любое государство, с одной стороны, заинтересовано, чтобы ему предоставили доступ на внешний рынок, о чем тоже говорил президент, с другой стороны, заинтересовано в защите рынка внутреннего. Одно противоречит другому, тогда чем пожертвовать? Здесь нет никакой тонкой науки и сложных теорем. Есть опыт всех стран, которые добились серьезных успехов. Он заключается в том, что если у вас есть мощные конкурентные преимущества и вы уже достигли более высокого уровня развития, то можете жертвовать внутренним рынком, но во что бы то ни стало добиваться всеобщей открытости, для проникновения на внешний рынок. Эти же страны в период догоняющего развития делали противоположное: закрывали внутренний рынок, чтобы на его основе создать базу, а затем вырваться на внешние рынки. Россия в положении, когда ей нужно чуть призакрыться по основным отраслям, дать интенсивный разгон и одновременно вести многосторонние и двусторонние переговоры, чтобы постепенно открыть внешние рынки.

А позиция президента и тех, кто готовил экономическую часть послания, мне видится совершенно неадекватной.

Почему еще к красивым словам президента отношусь с некоторым скепсисом. Путин говорил о науке, о грантах, о помощи молодым ученым. Про "Роснано" и "Роснефть" не сказано ни слова, про фундаментальную науку – очень много. Но цифру он привел одну: дополнительно на науку выделяется 3,5 млрд руб. "Роснано" в свое время было выделено 160 млрд руб. и еще столько же госгарантий. Другой пример – на всю фундаментальную науку в нынешнем 2016 г. выделено 130 мрд руб. Много это или мало? Это ровно столько же, сколько прошло только через один известный нам панамский оффшор виолончелиста.

Экономист, экс-зампред Счетной палаты, эксперт Московского экономического форума Юрий Болдырев специально для Накануне.RU

http://www.nakanune.ru/articles/112393/