Сайгон

На модерации Отложенный

 

Воды жёлтого Меконга помнят белый лёд Тибета,

пробираясь через джунгли –

размывают берега и несут в себе дельфинов,

лодки, рыбу, брёвна, ветки…

дельтой Девяти Драконов – выливаются в моря.

Липкая жара Сайгона, влажным по́том обливает,

закипают перекрёстки,

мотороллеры гудят, что на них – «всего два места!»,

а сайгонцам не помеха:

словно кисти винограда, дружно семьями висят.

Подпирают крылья пагод, лупоглазые драконы,

малахитовые жабы –

просят небо о дожде. Щепки сладких благовоний

сетью дыма славят Будду,

золотые черепахи – размышляют о судьбе.

Вдаль бредут шафранной цепью босоногие монахи,

бри́тостью голов мелькают,

как бильярдные шары.

Солнце – длинными лучами,

словно кием, подгоняет,

загоняя в лузы келий, для спасенья от жары.

Время движется к обеду – у́глями чадят жаровни,

солнце сушит на верёвках,

неизвестных глазу рыб. Обнажённые моллюски,

на ладонях перламутра

раздражают взор голодный – так и хочется слизнуть!

Музыка вьетнамской речи льётся в уши иноземца,

искушает плоть, на вздохе –

непонятная еда. На серебряных подносах,

фрукты поедают осы,

из дырявого кокоса льётся вкусная слеза.

Ночь внезапно накрывает и скользит летучей мышью,

шелестит травою пряной,

дышит скудною росой, а Меконг течёт привычно,

и, сливаясь с темнотою

в сутки изменяет дважды, тьме... то с солнцем, то с луной.