Журналисты ли виноваты в падении нравов?

- Ваше телевиденье сеет разврат и приучает молодежь к насилию! – кричит с экрана некто.

Не Махатма Ганди, не светоч духовности, не учитель жизни – детина с явно криминальной физией.

Ну, если уж «братки» обвиняют журналистов, значит…

А что, собственно, это значит?

- Да, в армии не все благополучно. Но ведь армия – часть общества и болеет всеми его болезнями, - говорит министр обороны.

- Да, школа испытывает большие трудности, ведь она часть общества и болеет всеми его проблемами, - говорит директор школы.

Милиция и прокуратура, бизнес-структуры и театр, университеты и парламент – всем им, частям общества, дозволено болеть его болезнями.

А средствам массовой информации – нет, не дозволено. К ним подход особый, с них спрос беспощадный. Словно бы они находятся где-то вне общества или над ним, не имеют права заражаться никакими болезнями и обязаны хранить безукоризненную нравственную чистоту!

…Помню, в разговоре с одним судьей я поделился впечатлениями о том, какими недоверием пользуется эта институция, назвал имена судей, которых общественное мнение обвиняет во взяточничестве, угодничестве, лицеприятии…

- Какое право вы имеете нас обвинять?! – взорвался мой собеседник. - Будто я не знаю, кто из редакторов и у кого берет взятки за нужные статьи!

С одной стороны лестно, что журналисты в смысле моральных требований ставятся на одну доску со жрецами Фемиды… Но, с другой стороны, журналисты не дают присяги, утверждаются в должности не Президентом страны, на работе не облачаются в специальные торжественные одеяния, если и выносят приговоры, то от своего имени, а не от лица Российской Федерации. И еще: даже самый продажный журналист никому не может так основательно искорежить жизнь, как продажный судейский.

- На СМИ лежит особая, основная ответственность за развращение общества!

Сами средства массовой информации пытаются уверить, что они бы и рады не развращать, а сеять разумное, доброе, вечное, но общество отказывается и требует от СМИ развращений.

Кто кого формирует по своему образу и подобию?

Вопрос такой же идейной глубины, как о первичности курицы или яйца. Глупо же говорить: «Литература портит нравы» или «Кинематограф растлевает сознание». Разная бывает литература, разный кинематограф, разные газеты и телеканалы. И общество, разумеется, неоднородно. Есть, условно говоря, лучшая, наиболее сознательная часть. Есть худшая, условно «олухи». И есть основная масса, всеядная и склонная к метаниям и колебаниям. Рынок предполагает удовлетворение любого запроса. Сформированный рынок предполагает не только наличие товара на все вкусы, но и примерно равную доступность товаров на любой вкус. В этом отношении телевидение просто-таки идеал рыночной демократии: никуда не надо ходить или ехать, никаких дополнительных усилий не надо предпринимать: вершины человеческого духа доставляются на дом так же легко и быстро, одним нажатием кнопки, как и грязное порно и дебильная комедия.

Кстати, в западных странах есть радиостанции, с утра до вечера передающие только классическую музыку, есть телеканалы, демонстрирующие сплошь хорошие фильмы вперемешку с лекциями об истории, искусстве, философии и т. д. (Сам факт их многолетнего существования говорит, что недостатка в зрителях и слушателях нет.) Общество не может заставить человека стать высокодуховным существом, полюбить, вместо бокса, попсы и пива, - шахматы, лирическую поэзию и фруктовые соки. Самое большее, чего можно требовать от общества, - чтобы оно предоставляло возможность выбора.

- Все ларьки завалены спиртным, как же тут не напиться?! – говорит алкоголик.

Действительно, кругом МНОГО спиртного, но ведь продается НЕ ТОЛЬКО спиртное, и никто не обязывает человека покупать именно водку.

Не могу понять, почему всерьез произносятся и всерьез воспринимаются аналогичные утверждения: «На книжных прилавках только низкопробные детективы и порнография», «Телеэфир заполнен сценами секса и насилия».

Обратитесь к продавцу книжного магазина: мол, хочется сделать подарок другу, который терпеть не может «весь этот ширпотреб». Уверяю вас, продавец понимающе кивнет и предложит на выбор, по меньшей мере, десяток хороших, умных изданий.

Несколько лет назад я тщательно анализировал теленеделю на предмет «пропаганды секса и насилия». Как выяснилось, не было момента, чтобы взыскательный зритель не мог найти нечто вполне пристойное (неплохой кинофильм, познавательную передачу или что-то иное подходящее для семейного просмотра).. Вряд ли с тех пор положение ухудшилось.

Тот, кто видит в продовольственном магазине только выпивку и закуску, - есть человек, безусловно, нездоровый. Тот, кто замечает на книжных прилавках и телевизионных экранах только полуодетых красавиц и окровавленные кинжалы, невольно вызывает подозрения в том, не проецирует ли он (по Фрейду) на других свои собственные подавленные желания и комплексы.

Разобраться в том, так ли ужасен масштаб растлевающего влияния ТВ, нам поможет мысленный эксперимент. Представим себе, что современное ТВ, со всеми его мыльными операми, пропагандой самого низкого и гнусного, постоянной ложью, подглядыванием в замочную скважину, с его стремлением отвлечь внимание трудящихся от насущных социально-экономических проблем, с глупейшими юмористическими программами и вульгарными ток-шоу, - это ТВ вдруг исчезло. Как использует человек освободившееся время?

Впрочем, не надо мысленного эксперимента, достаточно перенестись в прошлое, лет на тридцать назад, в счастливые и времена так называемого застоя. Тогда было два канала ТВ. Приходил человек с работы, ужинал, садился на диван, открывал программу передач…

Первый канал:

Документальный кинофильм «Заботы начальника цеха».

«Дневник пятилетки», репортаж из овощесовхоза «Дальний».

Передача из цикла «Симфоническое творчество Н. Я. Мясковского, 22-я симфония».

Информационная программа «Время».

Художественный кинофильм «Слесари механосборочных работ».

Второй канал:

«Заря над овцесовхозом», документальный кинофильм.

«Слово правофланговым социалистического соревнования. Интервью с членами комплексно-сквозной комсомольско-молодежной бригады плотников-бетонщиков СМУ-5 треста «Спецграждантрубопроводэнергострой».

На экране народные таланты. Выступает народный коллектив оркестра народных инструментов ДК «Красный стекольщик», г. Семиструйск.

Информационная программа «Время».

«Смело мы в бой пойдем!», художественный кинофильм».

Все полезно, познавательно, глубоко нравственно, в высшей степени идейно-воспитательно…

- Смотреть нечего! – делает вывод наш герой. И что дальше? Откроет ли он томик лирических стихов, пойдет с детьми в музей или обсерваторию, направится в концертный зал, библиотеку, картинную галерею, в клуб на репетицию, в спортивный зал или бассейн?

Не знаю, не знаю… То есть, может быть, кто-то так и поступал. Но – не большинство. Нет, далеко не большинство, если не обманывают меня воспоминания… Многие заполняли досуг менее содержательными, более примитивными развлечениями…

Толкуют о «деинтеллектуализация масс». Можно понять в том смысле, что вот, некогда массы были высоко интеллектуальными, но настала эра проклятого телевидения - и народ стал оболваниваться.

Есть основания предположить, что свято место телевидения, если оно вдруг исчезнет, со всеми своими свинцовыми мерзостями, пустым не останется, а тут же будет занято чем-то соответствующей, если не худшей свинцовости.

По словам Малколма Маггериджа, неправда, что телевидение отучает людей думать, оно просто фокусирует безмыслие. Если английский публицист для вас не авторитет, сошлюсь на Василия Ключевского, который считал, что массовое искусство ценно не приносимой пользой, а тем, что спасает от вреда, доставляя менее грубое развлечение

Уж лучше смотреть боевики или даже программы Петросяна и Дубовицкой, чем глушить водку, просаживать последнее в зале игральных автоматов или хотя бы забивать «козла» во дворе.

Не унижаем ли мы простого человека, сводя богатство его духовного мира к выбору между ТВ и водкой?

Позвольте напомнить: простой человек пришел с работы. Предположительно, он трудился с полной отдачей сил – физических и/или умственных. Следственно, устал. Ему хочется ОТДОХНУТЬ! Он не готов наслаждаться творениями Антониони и Тарковского, Стравинского и Шнитке, Томаса Манна и Борхеса. Он предпочитает душещипательный или остросюжетный сериал, Филиппа Киркорова и… ну, эту женщину-детективщицу.

И осуждать его, по-моему, имеет право только тот, кто после смены в цеху зубрил вузовские учебники или писал повесть. (Необычайно высокий интеллектуальный уровень знаменитых споров на кухнях в 60-70-е годы не тем ли объяснялся, что участники дискуссий не слишком напрягались в своих НИИ?)

Вот если человек и по выходным дням никак не упражняет свою духовность, тогда дело другое.