Цензуры нет, но есть диктатура денег

Писатель-публицист, депутат Госдумы фракции КПРФ Сергей Шаргунов комментирует скандальные заявления худрука театра «Сатирикон» Константина Райкина,

обвинившего государство в цензуре культурной жизни,

в попытках контролировать искусство с точки зрения нравственности через «общественные организации», «группки мерзких людей»,

которые «ведут себя нагло, прикрываясь словами о Родине, народе и патриотизме…», а власть к ним «странно нейтральна».

С. Шаргунов отвечает и подчеркивает:
– Меня смущает то, что голословные обвинения в цензуре входят в резонанс с теми безумными антироссийскими нападками, которые сегодня происходят в мире.

Россию исключают из Совета ООН по правам человека,

против России хотят учинить международный трибунал,

против России ведется жестокая информационная война.

И на фоне антироссийской истерии в мире звучат речи о будто бы цензуре в искусстве внутри нашей страны. 

Но ведь никакой цензуры на самом-то деле нет.

Обвинения – абсолютная неправда.

Есть очевидный перекос в ряде театральных постановок, когда, например, героинями становятся чуть ли не три сестры-лесбиянки…

Это, конечно, смущает аудиторию. 

Мне бы, к примеру, хотелось, чтобы было как можно больше достойных классических спектаклей, на которые хотелось бы пойти семьей, с ребенком.

В каком, например, театре покажут «Повесть временных лет»?

Ни в одном репертуаре нет этого произведения. 

А претензии к государству есть.

И зачастую они сводятся к тому, что государство, видите ли, не собирается поощрять то, что так мило представлениям того или иного режиссера. 

Так в чем же цензура?

В том, что государство вправе распоряжаться бюджетными средствами?

Тогда не о цензуре речь, а о том, что некоторые спектакли вызывают вопросы и недоумения, и это выдается на весь свет за страшные проявления диктата и подавления, раздувается на всю страну узкой группой лиц.

А когда нечто раздувается до неимоверных масштабов, когда поднимается вой до небес, то это уже похоже на пропагандистскую шумиху с предсказуемым результатом – сказать, будто бы в России нет свободы творчества, нет свободы в искусстве.

Но это же не так!   

Дело в том, что талантливый человек занимается прежде всего творчеством.

А крики о цензуре в нынешней ситуации – от лукавого, они становятся лишь поводом для того, чтобы обвинить государство… даже не власть, а страну как таковую.  

Оказывается, у нас «неправильный» народ.

И этот тезис подхватывается… в том числе отдельными журналистами, повторяется в СМИ, что в России вроде бы народ не такой, что мешает «проклятое большинство», ничего не понимающее в искусстве.

Эти размашистые, лозунговые и крайне спорные суждения вписываются в информационную войну, развязанную Западом против нас.

Эти заявления, на мой взгляд, связаны не столько с реальными проблемами, сколько с настоящей пропагандой.  

Брезгливые разговоры о «большинстве», «группках мерзких людей», осуждающих модерновые постановки, оскорбительны для культуры как таковой.

Задача деятелей искусства в России всегда была в просвещении народа.

Об этом говорили и Пушкин, и Толстой, и Чехов.

Задача была в том, чтобы люди приходили в театр, чтобы классика была популярной.

Недаром в советское время так замечательно экранизировали классические литературные произведения, привлекая к ним внимание людей. 

А в наше время люди всё меньше ходят в театры.

Придя туда, они обнаруживают там всякую пошлятину, видят, как падает уровень театрального искусства, актерской игры, спектаклей.

Нечасты стали сегодня талантливые спектакли.

Это связано, конечно, и с утратой сильной драматургии.

Я люблю театр.

С удовольствием хожу в театры Дорониной, Губенко, Табакова.

Яркие современные пьесы ставятся в новых театрах.

Интересные постановки идут по произведениям Юрия Полякова, в которых показана социальная правда нашего времени. Такие спектакли оставляют сильное впечатление, публика им восторженно аплодирует. 

Но проблема в том, что люди всё меньше ходят в театр еще и потому, что возникла определенная недоступность театра.

Люди обеднели и чересчур затюканы своей жизнью…  

В советское время посещение театра и чтение книг было частью жизни человека.

Власть создавала условия для развития личности, когда человек открывал для себя новые знания, находился в постоянном процессе совершенствования, а сейчас это утрачивается.

Есть только узкая тусовка, которая живет припеваючи, из среды которой звучат все время вопли о будто бы страшном консервативном большинстве, которое ее подавляет. 

Подчеркиваю: нет цензуры, нет диктатуры консерватизма, но есть диктатура денег. 

Вот что самое страшное.

Диктатура денег бьет по всем без исключения.

По авангардным и по консервативным мастерам.

Диктатура денег неизбежно превращается в диктатуру пошлости.

Мне бы хотелось, чтобы высказывания Райкина не стали поводом для очередной дешевой информационной войнушки.

Вижу, как из ничего создается ажиотаж, раздаются выкрики известных тусовочников.

А молчаливое большинство грустно смотрит на всю эту картину и подсчитывает гроши в кармане.

Оно по большому счету отсечено от культуры, от храма искусства. 

Театр – великая сила.

Это понимают в ДНР.

Бывая в Донецке, я вижу, как там, несмотря на обстрелы и тяготы военного времени, продолжают действовать театры драмы, оперы и балета, как появляются новые мастера, интересные артисты, драматурги.

Люди, измученные войной, ходят в театры, там они черпают духовные силы, заряжаются стойкостью. 

А в РФ русофобы устраивают травлю тех, кто не с ними.

Они ищут повода, чтобы вцепиться в какую-то фразу, в какой-то эпизод и раздуть изо всего большой скандал.

Так и хочется сказать: господа фрондеры, остановитесь!

Искусству нужны глубокие идеи и таланты, а не базарная трескотня с финансовым подтекстом.