Алексей Навальный: элита только ждет момента, чтобы предать Путина

В Hard Day's Night — политик, основатель фонда борьбы с коррупцией Алексей Навальный. Говорили о странных совпадениях в расследованиях ФБК и назначениях в Кремле, об убийстве Бориса Немцова и слежке за самим Навальным, о демонтаже олигархической системы и о том, как может смениться власть в России. С Алексеем Навальным говорили Антон Желнов, главный редактор Дождя Роман Баданин, заместитель главного редактора Максим Гликин, специальный корреспондент Meduza Илья Азар и журналист Bloomberg Ирина Резник.

Желнов: Алексей, сегодняшнее письмо Ильдара Дадина по понятным причинам вызвало резонанс, опубликовано в «Медузе», уже были комментарии и Кремля, и ФСИНа. Учитывая, что ваш родной брат Олег находится тоже в тюрьме, есть ли у вас какие-то опасения за него в связи с тем, что происходит в данном случае в карельской колонии?

Навальный: Всегда такие опасения есть относительно любого человека, тем более политзаключенного, который сидит в российской тюрьме, должны быть опасения, потому что это абсолютная изоляция, что это карельская колония, что орловская колония, где сидит Олег, я так понимаю, относится к так называемым красным зонам. И Дадин не вылезает из ШИЗО так называемого, Олег без конца сидит в ШИЗО, а когда не сидит в ШИЗО, находится в так называемых строгих условиях содержания. Коммуникаций с ним нет, телефонных звонков там нет, и поэтому в перерывах того, как когда к нему приезжает адвокат, с человеком могут сделать все, что угодно, с любым человеком. Поэтому, конечно, такие опасения есть, мы стараемся не думать о плохом. Я знаю, что мой брат стойкий человек, но, тем не менее, нужно всегда понимать, что эта система может сделать с человеком все, что угодно, и мы видим это на примере Дадина, я надеюсь, он выстоит в этой ситуации.

Желнов: А сегодня были одиночные, не одиночные, но не очень многочисленные, но, тем не менее, пикеты у здания ФСИН в Москве. Вы принимали участие в них?

Навальный: Нет, я на пикеты не ходил. Мы направили сразу обращение  во многие организации от Фонда борьбы с коррупцией, на сам пикет я просто не смог прийти.

Желнов: Но просто по времени не смогли или по каким-то другим причинам?

Навальный: Нет, конечно, я по другим причинам. Я стараюсь принимать участие во всех акциях, которые касаются политических заключенных, и будут акции по Дадину, я и в них буду принимать участие. Это вещь такая, солидарность — это главное, что мы должны проявить по отношению к политическим заключенным.

Резник: Ваша кампания, Алексей, я имею в виду расследования ваши, они очень часто совпадают с какими-то кампаниями, которые идут в высших эшелонах власти, когда политические оппоненты, люди из окружения Путина пытаются как-то друг с другом воевать. Например, накануне ухода Якунина вы публиковали расследование против него. Когда у Чайки стоял вопрос о продлении ему контракта как генпрокурора, вы публиковали. Но как-то так вы попадаете. Это случайность или не случайность?

Навальный: Агентство Bloomberg и конкретно Ирина Резник уже многие годы пытаются добиться от меня ответа на вопрос: на кого вы работаете, Алексей? Мы расследуем коррупцию. Эти люди коррупционеры, и что Чайка, что Песков, что Шувалов, мы видим, что они коррупционеры просто, как минимум, в связи с их образом жизни. Эти люди живут как миллиардеры, являясь государственными служащими. Мы делаем им эти расследования и публикуем их вне зависимости от того, что там происходит в эшелонах власти. Но вы, может быть, более осведомленный человек, знали, что под Чайкой качается кресло. Мы этого не знали и нам, честно говоря, неинтересно. Мы год делали наше расследование и опубликовали его, когда были готовы. Безо всяких сомнений каждый раз, когда мы нападаем на какого-то чиновника, мы то, что называется, льем воду на мельницу другого чиновника, и этот факт преследует меня в ходе моей деятельности, всю мою деятельность.

Но должно меня это остановить? Подумайте сами: у меня есть какая-то информация или мы нашли что-то про Пескова, должен ли я при этом подумать: а вдруг я помогу Громову или Сечину, или кому угодно? Да наплевать на них на всех, они для нас просто все жулики и коррупционеры. Все, что мы можем о них рассказать, мы рассказываем, вот и все.

Резник: Но, в частности, последнее расследование про Шувалова с Медведевым они попали в разгар борьбы за приватизацию «Башнефти». Как только Шувалов сказал, что «Башнефть» должна быть продана в частные руки, а не государственной компании, вы опубликовали про него расследование. Потом Медведев заморозил на какой-то период продажу «Башнефти», вы про него написали, про дом с уточкой известное расследование. Как-то странные совпадения. Почему только одну сторону…?

Навальный: Одну сторону — это кого, а другая сторона — это кто? Помогите мне, подскажите мне, кто другая сторона.

Резник: Ну, другая сторона, например, Игорь Сечин. Игорь Сечин, который с ними воевал.