Сумрачный мир (глава 14)

                           Глава четырнадцатая.

       Они шли в Енох уже пятый день. Позади остались прекрасные папоротниковые леса, где воздух был приятен и ласков, а под ногами мягко пружинила почва. Заливные луга с ярко желтой травой и изумрудными, полупрозрачными цветами Колькуры. Переправа через Лету, была довольно смешной: широкая почти до горизонта, в том месте где Гаврилыч их вывел, река была мелкой, в самом глубоком месте вода едва доставала до пояса Пенелопе. Мясные черви и одноглазые ерши не боялись людей и девушки неоднократно взвизгивали, когда слизкие тела касались их ног. Миша бы тоже орал, но стеснялся. Ехиатойцу такие мелочи, как живность под ногами были до лампочки.

       Наконец они вышли к Мертвому Кряжу. Заливные луга заканчивались резко и ввысь взметались базальтовые, изогнутые глыбы Кряжа. Нарушая все законы не только геологии, но и вообще физики, скалы перекручивались в спутанный безумный ком. Миша смотрел на него пока не закружилась голова, а безумные виражи скал не начали вызывать тошноту.

       - Что же могло сделать такое с природой? – спросил он красного гиганта.

       - Аннигиляция души. – ответил ехиатоец – Во время войны с Единым, мы проигрывали и стали использовать такое оружие, что самим стыдно. Это могила и труп одновременно.

       - Это был кто-то невероятно огромный. – Миша прикинул, что Кряж простирался на пару сотен километров в стороны и с десяток километров в самом высоком месте.

       - Херувим, - вздохнул Гаврилыч, он очень не любил вспоминать времена войны – это был херувим. Прекрасное создание. Просто великолепное. И крайне опасное. У нас просто не было выбора…

       - Будем обходить? – Миша отвлек друга от горестных воспоминаний.

       - Нет, - покачал головой демон – так мы потеряем месяц, а то и полтора. Я вас проведу.

       Если бы Миша знал, что кроется за этими словами, то предпочел бы идти в обход. Людям даже с самым совершенным альпинистским снаряжением путь через Мертвый Кряж был заказан. И дело даже не в том что гладкие и отвесные участки были порой по сто метров. Гравитация тоже выбрасывала здесь кренделя и сводила с ума. Люди по началу блевали, потом пообвыкли к тому что верх не всегда верх, а низ может оказаться боком в любой момент.

       Само восхождение было однообразно жутким. Сначала Гаврилыч, пользуясь когтями, что спокойно входили в камень, пробирался метров на сто вперед. Потом кидал им веревку и по одному подтягивал к себе. Уже после первого раза у всех были синяки на ребрах, руках и ногах от веревки. А к третьему подъему начали ломаться ребра. Немного спасали Мишины армейские ботинки, что парень вытащил из галлюцинации, но он жалел, что бросил бронежилет. 

       На привалах демон лечил людей, но новые повреждения появлялись раньше, чем заживали старые. Девочки стонали, но держались. Миша сцепив зубы молчал, ну не будет же мужик канючить при барышнях. Рита не хотела показывать мужу как ей больно, а почему держалась Пенелопа, она и сама не знала, наверное за компанию.

       Когда они забрались на гребень Кряжа, то сил восторгаться не было ни у кого. Даже, казавшийся бесконечно сильным, Гаврилыч дрожал от перенапряжения мышц.

       Миша осматривал открывающийся впереди вид. Прямо была Котловина Выброшенных Сердец, а за ней Алые Луга. За Лугами, на берегах Стикса и был расположен Енох. Но город скрывала дымка. Повинуясь детскому порыву, Миша подошел к самому краю и плюнул в отвесную пропасть.

       - Осторожнее! – Гаврилыч схватил его за плечо и оттащил от края – Ты же свалишься!

       - Ну, - пожал плечами Миша – это самый быстрый способ спуститься. Правда болезненный, но сутки вправлений костей и вперед.

       - Тут восстанавливающее поле не работает. – ответил демон. – Как думаешь, почему херувим не восстает из мертвых?

       - То есть, - сглотнул Миша – если тут навернешься, то?..

       - Угу, - демон проверял и сворачивал веревку – каюк, дорогой мой.

       За годы проведенные в полной уверенности, что умереть он не может, Миша впервые почувствовал настоящий страх. Совсем как там, на войне. Когда на тебе ошметки друга, ты несешься вперед под свист пуль и так боишься, что даже молиться не можешь.

       Миша как и тогда, оседлал страх. Сделал его своим безумным скакуном. От страха невозможно избавиться, но им можно управлять. Из его движений исчезла расхлябанность, черты лица едва заметно обострились, а чувства усилились. Рита уже видела его таким, в мире Сталкера, где ее муж превратился из добродушного увальня в охотящегося хищника.

       Спускались, впрочем, быстрее и легче. Из остатков портупеи и согнутых могучим Гаврилычем железяк, Миша соорудил примитивный карабин для спуска. Примерно на середине спуска была относительно ровная площадка, где друзья решили заночевать.

       Конечно сушеная рыба не ужин в фешенебельном ресторане, а спать на камне жестко и неудобно. Но вымотались друзья до упора и просто рухнули отдыхать. Даже демон на время ослабил внимательность. Впрочем, в этом месте ему бы и не удалось засечь преследующего их Рия.

ххх

       Убийца не слишком таился. Мертвые останки херувима маскировали его ментальные всплески. Главное не попадаться демону на глаза. Теперь он мог использовать дополнительные возможности. Рий скакал со скалы на скалу. Иногда преодолевая в прыжке по пятьдесят метров. Такие усилия спровоцируют распад клеток, но ему было плевать что станет с этим телом, после выполнения задания.

       Туго привязанная к спине винтовка ощутимо мешала, но у него может и не быть возможности подобраться на расстояние рывка, так что железка была нужна. На гребень, он взобрался когда сумрак сгустился, но останавливаться на ночлег Рий не стал.

       Такими же невероятными прыжками он спускался. Убийца почти догнал команду, когда камень под ногой поддался и лодыжка с отвратительным хрустяще-чавкающим звуком превратилась в кровавую кашу. В последний момент он умудрился вцепиться в почти гладкую поверхность.

       Он осмотрелся. Похоже он даже перегнал команду, взяв чуть-чуть левее. Но между их маршрутом и его была расщелина шириной в пятнадцать-двадцать метров. С такой ногой можно было и не мечтать перебраться. Рий улыбнулся. Он был рад что не бросил примитивное оружие, оно ему и поможет выполнить задание.

       Рий задумался, по его прикидкам у него будет максимум два выстрела с интервалом в три с половиной секунды. Потом демон его обнулит. Просчитав способ передвижения команды, он прикинул где они будут проходить. Там как раз был подходящий уступ.

       Только после этих расчетов Рий занялся ногой. Ему совсем не улыбалось отключаться от потери крови в самый ответственный момент. Удалив торчащие обломки костей, он наложил повязку и съел несколько таблеток прихваченных из рюкзака. Беглый спектральный анализ показал, что они могут бороться с заражением и возможно не убьют тело. Он занял позицию, навел ствол и застыл. Рий умел ждать годами и даже десятилетиями, а тут требовалось подождать всего несколько часов.

Ххх

       У Риты было плохое предчувствие и дело не в том, что пролежав несколько часов на каменной глыбе, будешь явно не в духе. Нет, она чуяла большую беду. Со стонами и проклятиями друзья поднимались и разминали стонущие, после вчерашнего, мышцы. Миша устроил пантомиму с шутовской зарядкой, но жена даже не улыбнулась и он, обиженный невниманием, поплелся за валун, нужду справить.

       Женщину терзали сомнения.

Сказать Гаврилычу что предчувствует плохое или промолчать? Ехиатойец снисходительно относился к людям и нарываться на фирменный взгляд демона «ну как дети малые, право слово», очень не хотелось. Может действительно, просто женские страхи?

       - Гаврилыч, а что будет с тем, кто помер в аду? – спросил Миша, на ходу заправляя рубаху.

       - Не знаю. – глядя на удивленное лицо друга, демон пояснил – Никто из людей здесь не умирал, да и вообще в никто не умирал из прибывших. Да впадали в спячку, да сходили с ума в Железной Степи, но не умирали. Так что не знаю.

       - Ты хочешь сказать, что никому из людей никогда не приходила в голову идея полазить здесь и свернуть себе шею? – не поверил Миша – За все тысячелетия пока мы сюда попадаем?

       - Люди подсознательно избегают этого места, - пожал плечами гигант – ты сам предложил обойти, как только увидел вблизи.

       - Ладно, мы тоже не будем на себе проверять. – улыбнулся Миша – Ну что? Потопали?

       Пенелопа вышла из-за валуна, негласно объявленного туалетом для девочек и тут раздался выстрел. Все кроме Миши, у которого был выработан рефлекс на выстрелы, просто застыли. Пуля угодила в скалу над ахейкой. Прямо в трещину и огромный обломок гранита, тихо шурша заскользил вниз, грозя раздавить девушку.

       Миша прыгнул вперед, вышибая ее из зоны поражения. Удивленная гречанка отлетела назад, а камень грохнулся прямо на спину мужчины. Второй выстрел предназначался Мише в голову и единственное что успел сделать Гаврилыч, это стать на пути. Бронебойная пуля застряла в плече гиганта, а в следующий миг, он схватил обломок, придавивший Мишу и швырнул в место, откуда стреляли.

       Рита упала на колени рядом с окровавленным мужем. Миша кричал. Громко, протяжно и бессмысленно. Руками он скреб скалу под собой, вырывая ногти, а ноги дергались в жуткой чечетке. Камень раздробил ему позвоночник и повредил спинной мозг. Гаврилыч, стараясь оставаться между стрелком и раненым, достал из сумки причудливый флакон. Дал понюхать Мише и вдохнул сам. Потом повернулся к стрелку. Теперь он видел его. Кинутый Гаврилычем камень вышиб из его рук винтовку и изувечил кисти.

       - Сейчас я помогу другу, а потом приду и убью тебя. – прорычал демон и в этот момент он был страшен.

       - Не поможешь, - смеясь ответил стрелок – он умирает, демон. Я обыграл тебя.

       - Сделай что-нибудь! – закричала Рита, в данный момент ей было все равно кто и зачем стрелял в ее мужа, страх потерять любимого человека пересиливал гнев.

       Миша перестал дергаться и замолчал. Дыхание выровнялось, но землистый цвет лица и растекающаяся под ним лужа крови говорили, что он умирает. Гаврилыч склонился над ним, дал еще раз вдохнуть из флакона.

       - Это лекарство? – спросила шепотом Рита.

       - Нет, - тихо ответил демон – это обезболивающее, чтобы он не мучился. Я не могу ему помочь. Прости.

       Рий, подтягиваясь на изувеченных руках, подполз к краю своего уступа, чтобы его могли видеть люди. Любое движение с такими ранениями должны были причинять невероятные страдания, но он улыбался.

       - Миша. – крикнул он – Не расстраивайся, я к тебе с доброй вестью. Ты спас праведника в преисподней и Бог тебя прощает. Ты попадешь в рай!

       - Ах, ты сука! – заорала Рита, хватая камни и швыряя в Рия – Чтобы ты сдох, Филип! Чтобы ты сгнил в своем драном Дите!

       Сзади к ней подошел Гаврилыч и взял за плечи. Она стала вырываться. Ехиатоец сказал:

       - Иди к нему, он поговорить с тобой хочет.

       Рыдающая девушка подошла к мужу. Миша улыбнулся посиневшими губами и с усилием поднял руку чтобы провести по ее щеке.

       - Узнаю тебя, солнышко мое. Добрая, пока хвост не прищемят. – Рита через силу улыбнулась, а Миша продолжил – Это не Филип, тот трус, а стрелял боец, я чувствую. Подтащите меня ближе, я хочу с ним поговорить.

       - С ума сошел? – взвилась Рита – Куда тебя таскать?

       - Уже пофиг, мне надо знать, пожалуйста.

       Стараясь не потревожить лишний раз, Гаврилыч подхватил друга на руки. Рий смотрел на них с холодным интересом. Как будто его совсем не интересовало то, что демон с ним сделает после.

       - Кто ты? – спросил Миша.

       - Я посланник небес, принесший добрую весть для тебя. Ты прощен и райские кущи ждут тебя.

       - Козел ты, а не посланник небес. – зло ответил Миша – Я что просился в рай? Нафига мне рай? Мне и тут не плохо.

       - Негоже праведнику спорить с волей небес! – высокопарно ответил Рий – Я, Рий, рефаим прощенный самим Аввакумом, пророком Господним и верный слуга Воли и Приказа.

       - Теперь понятно, как эта тварь прорвалась через Печать. – зло процедил Гаврилыч – Рефаимы потомки людей и ангелов, гибриды.

       - Хорошо тебя ободрали, для путешествия сюда, недоангел? – спросил он у Рия.

       - Тебя спросить забыли, - слова демона оскорбили Рия – порождение тьмы!

       - Ты говоришь, что я спас праведника, - хрипло спросил Миша – какие к хренам праведники в аду? Ты про Пенелопу, так она вообще язычница?

       - Она праведная душа, согласившаяся на ад, ради искупления проклятых душ. – ухмыльнулся Рий, его тело тоже отказывало, но он не беспокоился, ведь Приказ был выполнен идеально – И она не очень-то Пенелопа. Так что до встречи, брат мой. – со слащавой фамильярностью сказал убийца и ткнулся лицом в мелкий щебень под собой. Рефаиму уже не надо было контролировать умирающее тело и он отбросил его как шелуху. Боль вернулась, но и это временно, надо только прихватить этого попутчика и можно двигать домой.

       Миша заплакал. От бессилия, от боли, которую даже сверхъестественные лекарства демона не могли убрать и от надвигающейся разлуки.

       - Гаврилыч, родненький. – умолял он – Придумай что-нибудь. При жизни у меня было столько причин умереть и только в аду есть причины жить.

       Гаврилыч положил друга и начал доставать ингредиенты. Никогда еще ехиатойцы не делали ничего подобного для людей, которых еще не считали до конца разумными существами. Древний гигант делился своей жизненной силой, чтобы сместить векторы судьбы. Он укорачивал собственное существование, чтобы капризная Удача, помогла человеку.

       - Слушай внимательно и не перебивай. – торопливо говорил демон – Спасти я тебя не могу, это уже прописано во Вселенной, но могу сбить место куда ты отправишься. Из рая ты сюда не вернешься без разрешения Единого, а вот на Земле у тебя будет шанс прорваться обратно.  

       Если попадешь сюда, то как раз на противоположном от Железной Степи, конце планеты, возле Коцита. Мы, будем тебя ждать там. Только учти, так просто Единый тебя не отпустит, он не привык, чтобы люди противились его воле…

       Последние слова красного гиганта, демона ада и своего лучшего друга, Миша не услышал. Его завертело и он второй раз за срок своего существования умер.

       Вместо ожидаемого яркого света роддома он увидел какую-то грязную подворотню и первым ощущением для него стал сильный удар по лицу, хрустнули зубы. Веселое начало, подумал он.

Конец первой части.