Как изменится карта мира к 2020-му году и угрожает ли Украине «Русский Мир»?

В столице Украины завершилась работа IV международного форума безопасности. Форум проходил 11-12 ноября в конференц-зале отеля «Интерконтиненталь».

В его работе приняли участие около 300 известных в мире политиков, дипломатов и экспертов, а также почти 50 представителей украинских и иностранных масс-медиа.

В ходе дискуссии директор Оксфордского института государственного управления Крис Донелли и профессор Лондонской школы экономики Майкл Кокс  высказали интересные прогнозы, о том, что в следующем десятилетии возможны изменения на карте мира и Европы, сопоставимые с изменениями 40-х годов прошлого столетия. Возможно исчезновение  одних и появление других государств.

Участники форума заявили о появлении новых угроз: кибератаки на государственные информационные системы, изменение климата, эпидемии новых болезней.

Борис Тарасюк, народный депутат Украины, председатель Комитета по вопросам европейской интеграции украинского парламента основные угрозы Украине видит со стороны России в распространении идеологии «Русского Мира» и поддержке русского языка за пределами своих границ.

Обозреватель ИА REX политолог Сергей Сибиряков выяснил мнения экспертов по упомянутым вопросам.

ИА REX: Какие, на ваш взгляд, государства могут исчезнуть в следующем десятилетии с карты мира и Европы?

Владимир Коробов – директор Центра исследований южно-украинского пограничья, кандидат социологических наук (Херсон, Украина): Разрушение СССР не закончено, оно только началось. Кто-то восхищался бескровностью Октябрьской революции 1917 года в Петербурге. Но потом потекли реки крови во время Гражданской войны. Видимая легкость разрушения СССР обманчива.

Мы, безусловно, стоим на пороге потрясений постсоветского мира и, дай Бог, чтобы обошлось без большой крови.

Перекройка карты Европы, прежде всего, коснется постсоветского мира. Например, под вопросом существование Молдовы, президент и премьер-министр этой страны хотят воссоединения с Румынией. Непризнанное Приднестровье на референдуме заявило о желании войти в состав России. Идут процессы в Латвии, которую практически скупает за долги соседняя Швеция.

Кстати, Швеция заявила о том, что она отказывается от статуса нейтралитета. Поговаривают о вхождении Латвии в состав Швеции. Большие проблемы у Литвы: белорусские националисты полагают, что это государство украло у них герб, столицу, название этноса, знамя и т.д., а соседние поляки не могут смириться с отчуждением польских территорий.

Ну и главное: за 20 лет Украина не смогла добиться единства и продолжает существование в расколотом виде, президентские выборы 2010 года подтвердили это со всей наглядностью. По сути, под именем «Украина» существует реально как минимум, два общества, а некоторые находят и больше. Если экономический кризис более-менее обострится, Украина может легко распасться. Слишком слабо украинское государство, слишком сильны противоречия и взаимная неприязнь между регионами. История, как видим, не остановила свой неумолимый ход.

Мы знаем о проблемах в Испании, Бельгии, Великобритании, где также есть перспективы разделения, но все же там есть условия свободы для регионов, которой у нас нет, поэтому там все может быть мягче и цивилизованней.

Игорь Богатырев – журналист, редактор службы новостей сетевого журнала «Полярная звезда» (Тверь, Россия): Не рискну прогнозировать. Как ни странно это звучит, но я не готов назвать ни единого государства, которое, на мой взгляд, застраховано от такой возможности.

Даниэль Штайсслингер – журналист и переводчик (Лод, Израиль): Не думаю, что может что-то исчезнуть, особенно в Европе.

Юрий Юрьев – политконструктор (Одесса, Украина): Вряд ли государства исчезнут, но Украина, Китай, США, Турция, ЮАР - рискуют существенно "похудеть". По различным причинам...

Константин Шуров – председатель Русской Общины Украины (Киев): Исчезнут те государства, которые не имеют реальной собственной истории, элиты, которая смогла бы сформировать политическую нацию.

Алексей Дубинский – преподаватель, изобретатель, консультант (Днепропетровск, Украина): Сейчас иная тенденции – государства  не исчезают, а появляются. И разделяются и объединяются, но не исчезают. Скорее всего, большинство государств будут и дальше постепенно ослабляться, расслаивая свой суверенитет, отдавая часть его вниз – на уровень автономий и регионов. Другая часть суверенитета будет уходить вверх – в над - или прото-государственные объединения (пример – ЕС), и к международным организациям (таким  как ВТО, ИКАО). Возможно появление новых государств - "оффшорных" зон. Исчезнуть могут либо недееспособные, несостоявшиеся государства (failed state), либо небольшие государства, непризнанные мировым сообществом – те, что остаются после вооруженных конфликтов (окраины СНГ, Ближний восток). 

Мирослава Бердник – журналист и публицист, (Киев, Украина): В 20-м веке любые перекройки границ происходили по результатам войн, то ли это было возникновение ряда государств после Первой мировой войны по результатам 14 пунктов Вильсона, то ли  трансформации границ в Европе по результатам Второй мировой войны, то ли распад на Балканам по результатам натовского вмешательства.  Будем надеяться, что нас не будет ожидать такое печальное будущее. Другое дело – те или иные формы добровольной интеграции для защиты своих экономических политических и культурных интересов, то ли в форме конфедерации, то ли в форме федерации.

Федор Толстой – IT-предприниматель, поэт и переводчик (Бостон, Массачусетс, США): Думаю, процесс будет идти не в поглощении одних государств другими, а в их разделении.

Если раньше федерализация имела смысл, так как большие государства могли лучше противостоять военным угрозам и обеспечить более солидный внутренний рынок, то сейчас место их заняли более глобальные союзы, такие как НАТО и ЕС. Если важен рынок не национальный, а глобальный, валюта циркулирует международная (такая как доллар и евро), безопасность обеспечивает не столько национальная армия, а альянс, то зачем федеральное правительство?

Первой жертвой дробления может стать Великобритания - с выходом из нее Шотландии мы сможем называть страну Англия не в просторечии, а по факту. Испания останется Испанией, но на карте может появиться Каталония. Дефедерализация Бельгии тоже вполне возможна.

Тут встает вопрос об Украине - но ей в следующем десятилетии это как-раз не грозит: пока, ни она в целом, ни ее части не готовы войти в военный или  в тесный экономический союз, ни с Россией, ни с ЕС - а значит, ее существование в виде федерации имеет практический смысл. Вот лет через 30 - может быть она и разделится. Вполне мирно и без эмоций - как разделились Швеция и Норвегия в свое время.

Павел Мельник – политолог, эксперт компании «МПП консалтинг» (Киев, Украина): Исходя из возможной войны на Ближнем Востоке, возможно, распадутся или исчезнут государства: Ирак, Израиль, Иордания, Палестина, Ливан, Сомали, Афганистан, Кувейт. Также под вопросом целостность территорий таких стран как Иран, Турция, Сирия, Армения, Азербайджан, Саудовская Аравия, Пакистан.

Лариса Бельцер-Лисюткина – культуролог, преподаватель Свободного университета (Берлин, ФРГ): Скорее всего, у некоторых небольших и новых государств, образовавшихся после и в результате распада СССР, есть необходимость "перезагрузки", ибо спонтанно они сложились не в оптимальном формате.

 Бывшая Югославия, Кавказ, Молдова, Центральная Азия - первое, что приходит на память, когда отвечаешь на этот вопрос. Там налицо потенциал для "нового старта". Да и у России после Путина будет такая же проблема. Вполне возможно, что процесс её дробления выйдет во вторую фазу, уже не по этническому, а по социальному критерию. Впрочем, у классических европейских стран с давней историей тоже есть потребность в обновлении. Конкретные формы этого процесса непредсказуемы, на мой взгляд.

Виктор Глеба – архитектор, член президентского совета Национального союза архитекторов (Киев, Украина): Многие футуристические прогнозы имеют апокалипсические определения. Например, Ф. Фукуяма  с его "концом истории" ... и человека. Создание валлонского государства размером с Люксембург не будет трагедией и концом истории. Бельгия, как страна столицы "новой Римской империи" может повторить историю Великого Рима. А варвары извне будут не нужны. Коррозия внутренних противоречий и конфликтов ЕС усложняется экономическими "выходками" США - включением печатного станка и девальвацией доллара. Трансформации Евросоюза начнутся (как всегда было в истории) с центрального аппарата - столиц ЕС (Брюссель, Страсбург). Потом усугубиться ситуация на "окраинах". Страны Прибалтики уже ощутили прелести еврожизни - Латвия на грани выживания.

Все сидят на подсосе у евробанков. Сербия, как православная кость в горле католическо-протестантской Европы, не сможет противостоять экспансии раскола славянских народов идеологами папского примата. Влияние Рима на Сербию променяют на влияние Москвы на Украину. Как и при Гитлере в 39-м, сейчас разыгрывается "украинская карта".

Переформатирование отношений Франции, Германии, Италии и стран Бенилюкса с Российской Федерацией не сулят ничего хорошего "унитарным" державам (Украина, Белоруссия). Как федеративная республика, Россия не сможет больше существовать, поэтому (как и в 18 веке) активизируется создание нью - российской империи (УНИТАРНОГО ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО) а это невозможно без Украины. Сейчас Киево-Могилянская Академия не готова дать своих "идеологов империализма" новым императорам русским.

Эту миссию взял на себя "Русский мир".

Николай Лагун – политолог, эксперт по Центральной и Восточной Европе, Ближнему и Среднему Востоку, Кавказу и Южному Кавказу (Днепропетровск, Украина): Исчезновение государств с карты Европы - явление, конечно, экстраординарное, - если касаться Западной, "старой", ее части, - но ведь история не остановилась. Первый кандидат на самоликвидацию в указанном регионе, - конечно же, Бельгия, где любимый Западом "плавильный котел" так и не переплавил фламандцев и валлонов в однородную массу с общей исторической памятью о легендарном зарождении пепси-колы. Говорить о других западноевропейских "линиях разлома", в частности, о независимой Каталонии, как наиболее вероятном кандидате в этом ряду, пока преждевременно. Все зависит от состояния общеевропейской саморегуляции.

Что касается Европы Восточной, то там гораздо больше потенциала в плане появлений, исчезновений и перекроек, особенно на территориях  б. СССР, где государства, а вернее квазигосударства, возникли фактически насильственным путем. Точнее в результате консенсуса деградировавшей московской элиты и крупнейших игроков Запада. С очень разной степенью вероятности, исчезнуть с постсоветской политической карты могут: Молдавия, которую поглотит Румыния, Приднестровье, которое войдет в Украину, и, наконец, Беларусь, которая присоединится к России.

Если говорить о возможном появлении новых государств, то им может стать независимый Карабах.

Немного поподробнее о возможном вступлении Приднестровья в состав Украины. Такое событие не исключено, причем в форме "моральной компенсации" за гипотетическую сецессию Западной Украины. Несмотря на то, что электоральный "глава" последней Тягнибок  развил относительный успех и в других регионах, "уход" Западной Украины все более вероятен.

Ведь для Тягнибока и его идеи существует верхний предел на Юго-Востоке, как внутреннего, так и внешнего характера. Если внутренний ограничитель под напором модифицированной, созданной специально для аудитории данного региона, идеологии "Свободы", направленной не на "москалей", а на "жидов" и "иммигрантов", все-таки откажет, то запустятся внешние. Эти внешние ограничители и будут ясно демонстрировать геополитическую несостоятельность ультранационалистического проекта Украины, и что последний чреват большими проблемами.

Соединение двух миров на Украине воедино не было под силу ни прошлым президентам, не удастся это сделать ни Януковичу, ни Тягнибоку. Поэтому на политической карте возможна, образно выражаясь, еще одна Украина в том или ином виде.

ИА REX: Какие основные риски и угрозы ожидают  человечество  в следующем десятилетии?

Владимир Коробов: Наибольшая угроза – это крупномасштабная война. Диалектика военной угрозы такова, что на смену периодам относительно мирным всегда приходят войны. В условиях глобализации это может быть новая мировая война. Уверен – это самая большая угроза и самый большой риск для человечества. Те, кто думает, что мир стал другим, и эпоха разрушительных войн прошла – к сожалению, ошибаются. Война с применением оружия массового поражения чрезвычайно опасна.

Отчетливо проявилась угроза климатической катастрофы. Нарастает вал погодных катаклизмов, меняются и становятся все менее комфортными климатические условия для жизни людей в огромных регионах. Загрязнение окружающей среды приобрело угрожающие масштабы.

Третья угроза – тотальное разрушение морали. Было «осевое время», изобретены мировые религии, людям открылось величие и рациональность христианских заповедей, но сейчас мы, по-видимому, все дальше отдаляемся от «оси бытия», в геометрической прогрессии растут безверие, аморальность, вседозволенность. Табу культуры разрушены, фундаментальные ценности извращены. Жалкий, растерянный, ничтожный современник все меньше напоминает героя, сверхчеловека. Что создадут современные украинцы? Смогут ли они хотя бы сохранить для потомков обветшавший Днепрогэс, шедевральные памятники Шевченко или дендропарк Фальц-Фейна?

Игорь Богатырев: Полный набор рисков и угроз. Если помнить, что стабильность существования любой системы - это треугольник (две противоположности с "распоркой", фоном, средой, не дающей им соприкасаться), то мировая система сейчас крайне нестабильна, и нестабильность эта всё увеличивается с ослаблением возможных противоположностей США. Так что может быть абсолютно всё, что угодно. Любой катаклизм - от техногенных до природных. И будет. Уверен.

Даниэль Штайсслингер: Терроризм, финансовый кризис, уголовная преступность, экологическое неблагополучие, свёртывание социальных государств и восстановление классического капитализма.

Юрий Юрьев: Техногенные катастрофы, этнорелигиозные конфликты, терроризм, крах всемирных валют и неоколониализма, крах классического капитализма. На последнем тезисе хотелось бы остановиться подробнее. Суть в том, что ради ускорения и увеличения прибыльности - некоторые технологии внедряются без основательной предварительной проверки. Эта вот безоглядная срочность и приводит что к бесчинствам мигрантов, что к уязвимости электронных сетей, что к загадочному запуску баллистической ракеты у Калифорнии, который США сначала отрицали, а после - назвали следом от самолёта...

Возможно и ещё худшее. Например, предъявление от "бывших 500 лет колониями" счетов к оплате нынешним потомкам колонизаторов, что в межгосударственном стиле, что в стиле этнорелигиозном. В США это когда-то сделали "чёрные пантеры", и при ослаблении США и Европы возможен повтор технологии, но на всемирном уровне.

Константин Шуров: Недостаток энергоносителей, воды, ухудшение условий среды обитания, но главное - утрата духовно-смысловых и культурных ориентиров, как социума, так и индивидуума в большинстве глобализирующихся государств.

Алексей Дубинский: Первая - это угроза краха мировой финансовой системы и новая волна экономического кризиса с падением уровня жизни, нарастанием безработицы и долгой последующей стагнацией экономики.

Затем угроза поджигания войн, с целью канализировать агрессию широких масс, внешней угрозой заставить людей сплотиться и примириться с экономическими трудностями.

Следующая важная проблема (которая с каждым десятилетием будет еще более актуальной) – упрощение и удешевление создания новых организмов методами генной инженерии.  

Мир окажется не готов противостоять стаям «обезьян с гранатой», когда каждая небольшая группа фанатиков сможет получить доступ к биотехнологиям, пригодным для быстрой разработки эффективного биологического оружия. 

Большой риск несет автоматизация управления опасными производствами и процессами, а также инфраструктурой – энергетикой и транспортом. Неустойчивость информационных систем перед атаками квалифицированных злоумышленников («хакеров»-вирусописателей) может стоить как недополученной прибыли так и человеческих жизней.

И самая главная угроза, которая проявится на первом плане и будет осознана лишь в следующих десятилетиях – это растущее несоответствие общего уровня осознанности,  интеллектуальности и нравственности большинства людей доступному уровню свободы и возможностям их влияния на окружающий мир.

Здесь первым актом будет «предательство элит», когда властная верхушка отказывается что-либо делать для повышения осознанности, моральности или уровня жизни остального общества.

Мирослава Бердник: Одной из основных угроз ближайшего времени считаю информационный терроризм и и связанные с этим угрозы – от продуманной кампании дезинформации до нарушения работы финансовых и коммуникационных сетей и разрушения экономической инфраструктуры или организации при помощи вмешательства в работу программного обеспечения техногенных катастроф. Десятки тысяч людей могут оказаться заложниками и жертвами, если террорист через сеть вмешается в работу какого-нибудь промышленного производства. Причем, Это может быть как преступные сообщества, так и государства. Для борьбы с этой глобальной угрозой должны быть выработаны международные принципы, направленные на укрепление безопасности глобальных информационных и телекоммуникационных систем и на борьбу с информационным терроризмом и криминалом. Обратной стороной медали в борьбе с информационным терроризмом может стать угроза тотального контроля над частной жизнью законопослушных граждан, такой себе «Большой Брат».

Федор Толстой: Ни в новые болезни, ни в масштабный экономический кризис Запада я не верю, а вот глобальное потепление - реальная угроза. Оно порождает целую цепочку последствий: Падение урожаев и другие климатические катастрофы - прежде всего в странах Юга: Южной Азии, Африке.

Отсюда социальные потрясения: все больше появится "нефункционирующих государств". Сейчас классическими примерами таких являются Сомали и Афганистан, но близки к этому состоянию многие страны Африки, туда, же катится Кыргызстан, за ним может последовать вся Средняя Азия. Хаос в Пакистане так же возможен. У Запада сейчас нет ни военных, ни финансовых ресурсов гасить пожары "провалившихся государств" там, где они возникают. А если произойдет резкое и долговременное падение цен на нефть и прочее сырье, за счет продажи которого стабильны другие страны Юга - то запылает весь Исламский Мир и Африка одновременно.

Западу и России придется иметь дело не только с последствиями дестабилизации климата, но и с порожденным этим обострением исламского экстремизма, а также миграционного давления и наплыва миллионов отчаявшихся беженцев.

Павел Мельник: Третья мировая война и энергетический кризис вместе с демографическим кризисом (перенаселения) в Азии.

Лариса Бельцер-Лисюткина: Самая большая опасность - комбинация бедности с перепроизводством людей. Массы лишних людей, не вписавшихся в социум, представляют страшную опасность для человечества в целом. Кроме того: религиозный фундаментализм, православный даже больше, чем исламский; насилие; истощение природных энергоносителей; разрушительные для планеты технологии.

Виктор Глеба: Об угрозах человечеству писать нужно отдельно и много, поэтому рассмотрим угрозы ареалу восточноевропейского сообщества:

- на границе западной и евразийской цивилизаций расположена буферная зона из государств смешанного типа и отличительных качеств (Приднестровье, Молдова, Украина, Беларусь). Малейшее беспокойство в этом регионе приведет к грузино-осетинскому сценарию. Особенно это касается Крыма, который, по мнению аналитиков, готовился к сценарию балканских народов. Турция, при поддержке ЕС активно отрабатывала тактику албанского суверенитета татарского населения в ареале смешанного"крымского населения".

- Изменение векового пути "из варяг в греки", проходившего ранее через Новгород-Киев-Одессу-Крым на новую трассу = С-Петербург-Москва-Новоросийск привело к смещению транспортных потоков на Констанцу и выбыванию Одессы из активных грузоперевозчиков. Новые газопроводы (Северный и Южный), новая стратегия Москвы по отношению к украинскому бизнесу и другие экономические факторы влияния, привели к ослаблению украинского внешнеэкономического развития.

- Массированная культурная  атака на украинскую идеологию, язык, историю, традиции приводят к расколу общества и разрыву этнонациональных связей коренного населением Украины. Победа  радикалов на западе страны, а русофилов на востоке - грозит распадом (как минимум унитарных признаков) целостной территории в административных границах и переходе к федеральному строю, а потом и к автономии в составе новой империи.

Николай Лагун: Конечно же, пока еще существует вероятность ядерной войны, как самого быстрого и эффективного способа самоубийства человечества. Возможны локальные и глобальные эпидемии и пандемии как природного, так и биотехногенного характера.

Из более медленных способов нашего самоубийства можно назвать истощение энерго - и других ресурсов, загрязнение окружающей среды, уничтожение биосферы, в т.ч. резкое уменьшение пищевых ресурсов на фоне дальнейшего роста населения. Все более ощущаются уменьшение озонового экрана планеты и парниковый эффект. Ясно, что критической угрозой именно следующего десятилетия эти факторы назвать нельзя.

Ну и, естественно, традиционно вспомним такие "кары Божьи", от нас независящие, как падение на Землю крупного астероида или кометы.

ИА REX: Является ли идеология "Русского Мира", русский язык и культура главной угрозой существования независимых государств, возникших на  постсоветском пространстве?

Владимир Коробов: Элиты украинского независимого государства находятся в творческом поиске, они мучительно ищут логические, геополитические, исторические и социо-культурные обоснования существования своего нового независимого государства. Этот поиск проходит сложно, результаты его далеко не всегда убедительны. Все это приводит отдельных «творческих личностей» в состояние перманентного раздражения, присущего интеллектуалам-неудачникам.

Общеизвестна беда официальных, или все еще полагающих себя такими, идеологов украинской независимости: их идеи не конструктивны и не позитивны, а наоборот – построены на отрицании и разрушении. Украинская независимость определяется как отрицание русского мира, отрицание русскости во всех ее проявлениях. Любовь к Украине этим людьми мыслится как форма ненависти к России, они противопоставляют этнических украинцев и жителей западных регионов страны русскоязычным украинцам и жителям юго-востока.

 Наиболее ярко эту деструктивную идею выразил Кучма или неведомый автор его опусов словами «Украина – не Россия». Украина определяется через отрицание, через частицу «не». Если эти люди, которых мы называем националистами, а они себя еще называют «свидомыми украинцами» или «патриотами», считают, что русский мир и русский язык им угрожает, - это их мнение, они создают из русских и русской культуры, русского языка образ врага, для того, чтобы на этой основе сформировать новую систему управления украинцами.

Явление в истории далеко не новое, но все эти системы, построенные на ненависти и ксенофобии, быстро показывали свою несостоятельность, неэффективность и были уничтожены. Русский язык – родина и идеология миллионов граждан Украины. Русская культура и русский мир – важнейшие опоры существования Украины. Это ценности юго-востока Украины. Люди, уничтожающие русский мир и русскую культуру, тем самым режут сук, на котором сидят, они уничтожают самое Украину.

Самоубийственное поведение украинской элиты – не случайность, и не просто ошибка. Оно обусловлено сильнодействующими социальными, экономическими и психологическими причинами. Но от этой констатации русофобская мерзость не перестает быть мерзостью, а русофобы не превращаются из подонков в ангелов. Вдумайтесь в постановку вопроса: «угрозой» называют такие вещи как язык, культура и мир. Язык, культура и мир – это угроза для темных сил зла. Совесть Украины может все же преодолеть возникший культурный конфликт и на основе диалога культур, в духе толерантности, терпимости и уважения к другому человеку выработать для Украины новую культурную парадигму, основанную на русско-украинском симбиозе.

Игорь Богатырев: Идеология "Русского мира", возможно, является для них спасением, но никак не является угрозой. Странно, что кому-то ещё непонятен тот факт, что малые народы могут нормально существовать только "под боком" у больших народов, в сотрудничестве с ними, и под их протекторатом. Отказ от этого чаще всего ведёт либо к самоуничтожению таких народов, либо к их постепенному "растворению" в других.

Даниэль Штайсслингер: Ни в коем случае. Если какая-то культурная экспансия и представляет собой опасность, то только исламская. Россия мир на «дар-эль-русия» и «дар-эль-харб» не делит. В сущности, она  лишь пытается придать своему языку на территории бывшей империи тот же статус, что есть у английского в бывшей Британской империи. Независимости это никак не угрожает, с чисто технической стороны облегчает общение, скажем, молдаван с туркменами, не более того.

Юрий Юрьев: Отсутствие "австрийской мовы" наверное, жутко угрожает Австрии, а отсутствие "аргентинской мовы"  наверное, страшно пугает Аргентину? И так уже лет 100 минимум. Если верить Тарасюку.

Мне кажется, что постсоветским государствам если что-то и угрожает, то их окраинность и отстранённость от мирового прогресса, что,  в конечном счете, отражается на доходности "запершихся в хате с краю", но "страшно далёких от иных народов"", а особенно от народов родственных...

Константин Шуров: Во-первых, идеологии Русского Мира, как таковой, по-моему, нет. Во всяком случае, я ее в руках не держал, хотя слышал, что где-то она есть. 

Во-вторых, русский язык и русская культура несут угрозу не государствам, а элитам (квазиэлитам) этих государств, которые возникли на постсоветском пространстве. Язык и культура этих новых государств оказались не конкурентоспособными на рынке глобализации. А времени ваять свою культуру,  нет ни времени, ни средств, ни талантов. Отсюда и попытка «слепить» из русского языка и культуры «внешнего» врага для внутренней консолидации.

Алексей Дубинский: Русофобы – это те, кто ненавидят, боятся или опасаются всего русского. Они действительно считают русский язык и культуру угрозой. И там, где русофобы находятся при власти, они будут действовать против русской культуры и русскоязычных граждан (жителей) своей страны. Чем более неадекватны такие политики, тем страшнее для них все русское, тем более высокое место займет и «русская угроза». На Украине мы – большинство населения, по-прежнему говорим по-русски, так что пускай боятся!

Впрочем, Тарасюк совсем не оригинален – подобных деятелей хватает и в Москве, вспомните хотя бы сентябрьские высказывания Юргенса.

Мирослава Бердник: Позволю себе напомнить, что тема угрозы русской культуры уже возникала не раз на повестке дня. В последний раз это закончилось для нашей страны 28 миллионами жертв русских, украинцев и других, кого таким путем освобождали от этой угрозы. И существует обоснованное подозрение, что те, кто снова подымает на флаги своих политических сил спекулятивные лозунги «русской угрозы», преследуют те же цели, что и их предшественники, идеология и руководители  которых были осуждены Международным Нюрнбергским Трибуналом. 

   Федор Толстой: Категорический ответ: нет. Никакая экспансия России не является реальным сценарием. Прежде всего, потому, что российская элита не захочет делиться ни с какой вновь приобретенной территорией природной рентой, собираемой с российских просторов. А без массивного влияние денег никакая реинтеграция в Россию невозможна, даже если создать для этого идеологические и политические предпосылки (что само по себе проблематично). 

Де-факто аннексия Россией Южной Осетии является абсолютным исключением - так как южных осетин очень мало. Да и то она стоит России таких денег, и приносит так мало выгоды (точнее - никакой выгоды), что и об аннексии Абхазии или Крыма никто всерьез не думает. Беларусь и Украина могут спать спокойно. 

Лариса Бельцер-Лисюткина: Культура в принципе не может быть угрозой, равно как и язык. Идеология - да, ибо она способна извращать смысл культурных и этических ценностей в соответствии  с эгоистическими интересами властных элит.

Виктор Глеба: Культурную миссию по реализации данного сценария трансформации крупнейшего государства буферной зоны, взял на себя "Русский мир". Создание информационного пространства, нивелирующего идеологию самостийной незалежной Окраины, приводит к угасанию культурных мотиваций, идентификаций и сознания национальной идеи в самих украинцах, не говоря уже о полукровках восточных областей. Переселение с востока на земли вымерших от голода украинцев дало уникальный этнический феномен - украинский народ с русско-мордвинскими корнями восточной православной цивилизации. Этот народ имеет русскую идентификацию.

На западе страны ситуация похуже - там смесь польско-литовско-мадьярско-румынских корней дало украинский народ западной цивилизации автокефальной религиозной традиции (униатство). Учитывая заокеанское влияние диаспоры, этот украинский народ имеет самоидентификацию.

 Влияние Русского мира, как идеологии объединения народов запада и востока, на самом деле разбивает последние связи нерелигиозного, неэтнического, неполитического, а КУЛЬТУРНОГО единства населения Украины, выработанного на основе общих потребностей, интересов, жизненных ценностей, советских традиций и общечеловеческого мировоззрения.

Противопоставление правильной и неправильной истории, педалирование имперских идеалов государственности, экономического превосходства и другие методы влияния на подсознание человека разрушает АРХЕТИП мышления  гражданина независимого государства.

Пойдет ли на пользу самой России поглощение Русским миром Украины – в самом ближайшем будущем покажет история коэволюционной трансформации ЕС и России.

Николай Лагун: Как ни парадоксально, для части этих государств является. Дело в том, что такие государства, как Литва, а особенно Латвия, Эстония и Украина задумывались как проекты, построенные на игнорировании прав этнических и политических русских, проживающих на территориях этих государств, вообще русскоязычной и русскокультурной части населения, которая насчитывает в этих странах десятки процентов. Если на Украине этноним "русские" всячески затушевывается, подменяясь термином "русскоязычные", причем как феномен, характеризуемый в контексте государственной идеологии как требующее изживания наследие "оккупации", то в Прибалтике ко всему перечисленному присоединяется еще и официальный  апартеид.

На Украине модель отношения государства к русским и русскокультурным гражданам выходит за всякие рамки международного права. Данная категория населения Украины считается самой многочисленной в мире популяцией, официально лишенной государственного признания и политических прав в качестве этноса и культурной единицы. Украина фактически является этнократией, где проигнорированы язык и культура всей совокупности граждан.

Территория Украины, выходящая далеко за автохтонный ареал собственно украинского этноса, была объявлена украинским национальным государством. Декларируя наличие почти 80% этнических украинцев в государстве, демагогически замалчивается факт того, что на Украине нет единой политической нации, а цивилизационное деление происходит по региональному, а не национальному признаку. Более того, для "исправления" этой ситуации, объявленной "последствием многовековой оккупации", всему украинскому этносу априори приписывается цивилизационная ориентация Западной Украины, принятая за государственный эталон, хотя доля этого региона в населении Украины не превышает 20%. Тем более, что роль Западной Украины в освоении территорий, вошедших в состав Украины, кроме самой Западной Украины, равна нулю.

Тем не менее, образовательная и пропагандистская практика навязывает обществу мнение о независимой Украине как о продукте "освободительной" борьбы западноукраинских коллаборационистов, объявленных общенациональными "героями" и "отцами-основателями" страны. Факт же того, что эти "основатели" действовали как более или менее востребованный фактор лишь на Западной Украине, в остальные же регионы они пришли вместе с немецко-фашистскими оккупантами, вместе с ними и были оттуда выбиты, замалчивается. "Забывается" и то, что повстанческое движение на Западной Украине было ликвидировано более чем за 30 лет до возникновения независимой Украины одновременно с 14 другими постсоветскими государствами.

Понятно, что в случае признания прав русской культуры и русского языка, которые являются естественной, обширной и фундаментальной составляющей Украины, совершенно изменится идеология и смысл этого государства, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Официальные украинские идеологи считают, что эти последствия могут быть катастрофичными для государства, поэтому якобы можно нарушать права такого огромного социума, фактически большинства граждан Украины.

Выглядит это как власть западноукраинского политического субъекта, подчинившего всю остальную территорию Украины, что, по меньшей мере, анахронистично и свойственно, мягко  выражаясь, не совсем современным правовым нормам. Диссонанс еще и в том, что сам по себе этот субъект никогда на подобное не был способен, а "отмашку" на распад СССР дала сама Москва (обсуждение правомерности этого акта выходит за рамки данной темы). Вот и  находится ныне Украина, движимая инерцией 1991 года, в состоянии между необходимостью самосохранения и этнокультурным беззаконием.

сокращенный вариант: http://www.iarex.ru/articles/10438.html