Как стать доктором юридических наук на Украине,

или ПОЧЕМУ В СОМАЛИ НЕТ СПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫХ УЧЕНЫХ СОВЕТОВ

«К сожалению, уровень профессорского достоинства у некоторых упал ниже плинтуса. Процветает псевдонаука, псевдоученые, а честных в юридической науке становится все меньше и меньше. И если не бороться с такой проституцией в юридической науке, то она окончательно победит: кого-то задавит бойкотом или подкупом, кому-то помешает утвердиться в науке».Заслуженный юрист Украины, доктор юридических наук, профессор Зорислава Ромовская.

История интеграции Северного Причерноморья и Крыма в состав Российской империи всегда привлекала внимание отечественных и зарубежных исследователей. Важной ее составляющей было развитие торгово-экономических связей новых территорий с другими российскими регионами и внешним миром. Исключительную роль в этом процессе играла морская торговля, во многом благодаря которой состоялось становление и расцвет таких городов Новороссии как Одесса, Николаев, Херсон, Феодосия, Евпатория, Керчь, Таганрог и Мариуполь.

В связи с этим своего рода знаковым стал выход в свет в августе 2014 годав издательстве ЧП «Предприятие Феникс» (г. Саки) научной монографии доктора исторических наук, профессора Бориса Змерзлого (на фото вверху) «Правовое регулирование торгового судоходства в Черноморско-Азовском регионе в конце XVIII – начале ХХ вв.» [1]. Указанная работа закономерно вызвала большой интерес среди специалистов историков и юристов, так как имеет междисциплинарный характер и является попыткой раскрыть проблему на стыке исторической и правовой наук, затрагивая вопросы национального морского права.

Актуальность данной тематики не вызывает сомнений в век развития межконтинентальных транспортных коридоров, интенсификации торгово-экономических отношений в бассейнах Азовского и Черного морей как в формате двусторонних отношений, так и организаций регионального сотрудничества.

Особое значение изучение соответствующего опыта приобретает для стран членов-СНГ, которые имеют традиционно высокий уровень экономической кооперации и совместную историю развития морской торговли и эксплуатации соответствующей инфраструктуры в рамках крупных государственных образований (Российская империя, СССР).

Однако, обосновывая актуальность темы своего исследования, сам профессор Б. Змерзлый оказался не чужд конспирологических теорий и посчитал необходимым отметить следующее: «Еще более важен данный аспект в свете усложнившегося для украинских судов доступа из Азовского моря в Черное, что чревато замедлением развития всего Азовского региона, определением правового статуса Керченского пролива и т.д.». [1, С. 5].

При этом, что именно мешает украинской навигации (сложные погодные условия, нападения морских чудовищ, гигантские волны цунами, атаки сомалийских пиратов, организационно-управленческая деградация, отсутствие кораблей и подготовленных специалистов и т.д.) автор так и не удосужился пояснить. Особенно «умиляет», что вся эта «конспирология», адресованная экспертам и единомышленникам на Украине, написана на русском языке.

При первом ознакомлении с работой сразу обращает на себя внимание ее значительный объем – 512 страниц. Монография состоит из введения, четырех глав, включающих 21 параграф, выводов, списка использованных источников и литературы. Это может характеризовать представленный труд как фундаментальное исследование, в ходе подготовки которого автор, вероятно, потратил ни один год на поиск и изучение оригинальных источников в разных архивохранилищах, как минимум, России и Украины.

Единственно, что вызывает некоторое недоумение, так это то, что профессор Б. Змерзлый ранее был известен как специалист по истории межвоенного периода Крыма, так как его докторская диссертация была посвящена проблеме становления системы просвещения крымских татар в 1920-30-е годы в Крымской АССР [2].Более того в развитие этой темы в сентябре 2014 года ученый опубликовал научно-популярную монографию«Очерки по истории письменности у тюркских народов» [3], в которой обозначил новые направления для дальнейшей междисциплинарной разработки проблемы алфавитных реформ в тюркских языках.

На этом фоне довольно неожиданным выглядит переход исследовательского поиска историка и востоковеда-лингвиста в область правовых наук, тем более по такой специфической проблематике, как правовое регулирование торгового судоходства. Как минимум, для этого необходимо наличие базового юридического образования и подтвержденной научной квалификации в области юриспруденции. Тем не менее, некоторые эксперты полагают, что профессор Б. Змерзлый пытается позиционировать себя как ученого-полимата, что и предопределяет энциклопедический характер его научных интересов [4].

Действительно, тематика публикаций автора даже только в области права выглядит очень разнообразной: военное судоустройство Российской империи [5], история таможен Закавказья [6], законодательство о религиозных культах 1920-30-х годов [7], правовые основы деятельности карантинных учреждений [8], история советского трудового права 1920-х годов [9] и т.д.

Исходя из этого, можно предположить, что Б. Змерзлый – это всего лишь псевдоним, за которым скрывается целый научно-исследовательский институт по вопросам истории государства и права. Однако, действительно, все эти работы принадлежат перу одного человека, в полете мысли и научных подходах которого можно увидеть масштабы Ф. Гальтона, Н. Каперника, М. Ломоносова и академика Трофима Лысенко.

Монография фактически является текстом докторской диссертации, так как уже в декабре 2014 года крымский ученый-энциклопедист успешно защитил по аналогичной теме квалификационную работу на соискание ученой степени доктора юридических наук в специализированном ученом совете Института законодательства Верховной Рады Украины [10].Следует отметить особую значимость данного события для крымской правовой науки, где настоятельно возникла проблема формирования собственных научных школ и соответствующих спецсоветов. Профессор Б. Змерзлый один из немногих, кто сумел создать для этого определенные предпосылки, не имея, судя по ряду признаков, даже базового юридического образования.

Работа была напечатана по решению ученого совета Таврического национального университета им. В. Вернадского в соответствии с протоколом № 6 от 30.06.2014 года [1, С. 2]. Однако на ее титульном листе нет названия академического института или другого научно-исследовательского учреждения, которое могло взять на себя риск ответственности за столь фундаментальный труд. Тем не менее, научным редактором монографии стал член-корреспондент Национальной академии наук (НАН) Украины, доктор исторических наук, профессор В. Даниленко. Известно, что этот крупный ученый специализируется на проблемах истории культуры и международных культурных связей, социальной и политической истории Украины XX столетия. По поводу того, какое отношение ко всему этому имеет правовое регулирование торгового судоходства и морское право, уважаемый редактор, к сожалению, не сделал никаких разъяснений.

Гораздо более убедительно и логично выглядит, что научными рецензентами исследования являются доктор юридических наук, профессор А.Мурашин и доктор юридических наук, профессор А. Шевченко, которые опубликовали свои почти исключительно комплиментарные отзывы на работу в одном номере журнала «Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Серия Юридические науки» [11, 12]. Последний факт несколько выбивается из общепринятых норм научной этики. Однако отрадно выглядит, с каким единодушием украинские специалисты-правоведы дали высокую оценку монографии. В ее отношении практически не высказано ни одного критического замечания, что имеет мало прецедентов.

На чем все-таки посчитали необходимым сделать акцент корифеи украинской правовой науки. Так, профессор А. Мурашин в своей рецензии отметил следующее: «Важным считаю и то, что автор не обошел вниманием проблемы регулирования лоцманского дела в регионе, и более конкретно – лоцманского цеха обслуживавшего Керченский пролив. При этом Б.В. Змерзлый вступает в полемику с другими учеными о статусе пролива [1, с. 19]» [10, С. 221]. Стоит только поблагодарить рецензента за столь ценное замечание и отметить, что он неверно указал номер страницы, где можно ознакомиться с этим полемическим пассажем [1, С. 17].

Какую же точку зрения пытается отстоять автор,«вступая в полемику с другими учеными» в своей работе, изданной после мартовского референдума 2014 года о государственной принадлежности Крыма, и с чем он не может согласиться?

Начнем с характеристики позиции российского исследователя А. Суржина (кафедра международного права Российского университета дружбы народов), который в кандидатской диссертации, защищенной в 2011 году [13], поднял вопросы о правовом статусе Керченского пролива. В частности, ученый предложил конструктивный вариант возможного решения на тот момент еще актуальной проблемы российско-украинских отношений: передать Керчь-Еникальский канал, как искусственное гидротехническое сооружение, построенное Российской империей еще в 1874 году, в совместное управление России и Украины «в форме межгосударственной организации» [1, С. 17].

Несмотря на то, что книга, посвященная правовым аспектам торгового судоходства, готовилась к изданию в новых политико-правовых для Крыма реалиях, Б. Змерзлый вступил в полемику с российским ученым: «Интересна эта проблема и российским исследователям. Так, например, Суржин А.С. в своей кандидатской диссертации (работа подготовлена в 2011 г.) обращается к вопросу делимитации керченского пролива. По мнению автора, этот процесс не может быть осуществлен без справедливого разграничения тех участков вод, где проходит основной судоходный канал, каковым является Керчь-Еникальский канал. Диссертант считает, что сторонам в этом вопросе следует применять положения ст. 15 Конвенции 1982 г. о наличии исторических правовых оснований и иных особых обстоятельств, в соответствии с которой делимитация осуществляется иным образом, чем принцип срединной линии. Кроме того, в ходе исследования автор пришел к выводу, что Керчь-Еникальский канал, как основная судоходная часть Керченского пролива и искусственное гидротехническое сооружение, построенное Россией в 1874 г., должен находиться в совместном российско-украинском управлении в форме межгосударственной организации [113, с. 26]. При этом господин Суржин А.С. забывает, что в конце XIX – начале XX вв. работы, идентичные по характеру работам 1874 г., происходили не только в Керченском проливе, но и фактически во всех портах Черного и Азовского морей, и даже более того – во многих судоходных реках, их устьях. Среди них можно назвать реки Днепр, Буг, Кальмиус, Дон и т.д. Так что в этом вопросе с его подходом нельзя согласиться(подчеркнуто авт.). К тому же автор забыл указать, что подобные работы в Керченском проливе происходили и в дальнейшем неоднократно, вызвано это было его заиливанием, и тем, что отдельные суда при посадке на мель обрушивали края канала» [1, С. 17].

В связи с этим закономерно возникает вопрос: когда пан Б. Змерзлый передавал рукопись своей монографии в издательство ЧП «Предприятие Феникс», он сам не забыл сопоставить ее содержание с датой на календаре и новыми правовыми и государственными реалиями, в которых оказался Крым и Керченский пролив после мартовского референдума 2014 года?

Если приведенный полемический выпад отражает его принципиальную позицию, то выглядит это довольно странно для преподавателя крымского государственного вуза, который к выходу книги в свет уже функционировал в российском правовом и образовательном пространстве... Остается только заметить, что профессору-полемисту гарантировали в России стабильность социального положения и создали адекватные условия труда в престижном учебном заведении.

Научная тема «Особенности развития государства и права в Черноморско-Азовском регионе» является одной из приоритетных для кафедры истории и теории государства и права юридического факультета Таврической академии Крымского федерального университета им. В. Вернадского [14], где работает пан Б. Змерзлый на должности заместителя декана по научной работе. Следовательно, его монография должна активно использоваться в ходе учебного процесса. Кто-нибудь из руководства факультета и кафедры читал этот опус и ознакомлен с полемическими упражнениями юриста-востоковеда?

Общественные науки традиционно являются одними из самых идеологизированных. В этом отношении профессору Б. Змерзлому нельзя отказать в отсутствии последовательности, так как он совершил уже ни один «партизанский рейд» в тылу крымской гуманитарной науки, публикуя свои тенденциозные сочинения. Так, в вышеупомянутой научно-популярной монографии «Очерки по истории письменности у тюркских народов»[3]автор в вульгарном пропагандистском ключе подверг резкой критике алфавитную реформу 1930-х годов в СССР по переводу на кириллический алфавит тюркских языков, научную обоснованность и необходимость применения кириллицы на территории соответствующих регионов России и государств постсоветского пространства [4].

Пан Б. Змерзлый по собственной инициативе, без западных грантов, поддержки дружественных СМИ издал свой «эпохальный» труд, который невозможно приобрести в свободной продаже. Без принятых в подобных случаях информационной презентации и широкого научного обсуждения книга тихо «осела» на полках крымских библиотек, в т.ч. и высших учебных заведений. Тайные «знания», «лингвистическая» и прочая пропагандистская «эзотерика», видимо, рассчитаны на адресную аудиторию…

Что могло послужить источником вдохновения для подготовки низкопробного тенденциозного опуса догадаться несложно в силу того, что внешний социальный заказ на появление подобной псевдонаучной литературы не теряет своей актуальности… Так, в июне 2016 года советник министра образования и науки Украины Э. Нуриев заявил о завершении работы по переводу крымскотатарского языка на латинскую графику [15]. Насколько это злободневный вопрос для украинской системы образования судить, конечно, киевским чиновникам. Однако, похоже, что в Крыму единственным популяризатором этой политически конъюнктурной реформы остается только «специалист» в области тюркской лингвистики пан Б. Змерзлый.

«Партизанским» выпадам и вылазкам уникального юриста-лингвиста удивляться не приходится, так как они имеют свое логическое объяснение… Еще не так давно в 2012 году профессора Б. Змерзлого никто не принуждал, чтобы в рецензии на монографию крымского историка В. Пащенидать следующую характеристику вопросу об интеграции Крыма в состав России: «Анализ параграфа 1.5. «Передача Крыма из состава РСФСР в состав УССР: версии, последствия» показывает что автор стоит на точке зрения не признающей правомочность передачи Крыма, а тем более Севастополя, ни желает считаться с современными геополитическими реалиями. В частности на с. 51 он обращается к тезису о том, что Крым был завоеван Екатериной II силой «русского оружия» и им же в последствии отстаивался. Однако, такая точка зрения вызывает как минимум вопросы: 1) каждый раз в рядах русской (советской) армии неужто воевали одни русские и небыло ни одного украинца? (см. матрос Кошка и многие другие ) да и представители прочих национальностей...; 2) строили и отстраивали регион каждый раз после многочисленных войны неужто исключительно этнические великороссы, да и только из бюджета РСФСР шли деньги на это, как впрочем и строительство черноморского флота? Ведь и белорусские и казахские, а также литовские и эстонские, армянские и туркменские налогоплательщики бывшего СССР тоже участвовали этом процессе, почему же теперь лишь Российской Федерации должно принадлежать созданное коллективным трудом? Кроме того, ведь никто из них не претендует, к примеру на российский тихоокеанский флот или, скажем, его часть...» [16, С. 369].

Сложно сразу сказать, чего больше в этом тексте: патологического отрицания российской цивилизационной миссии в Северном Причерноморье и Крыму, непонимания объективных исторических законов или дикого невежества, густо замешанного на украинском шароварном национализме? Поражает другое: зачем так издеваться над русским языком, излагая свои скудоумные, тенденциозные и ангажированные проукраинские опусы таким невероятно безграмотным стилем, обнаруживая примитивный интеллектуальный уровень их автора.

Не вызывает сомнений, что в специализированном ученом совете Института законодательства Верховной Рады Украины по достоинству оценили верноподданнические прогибы и былые заслуги пана Б. Змерзлого и поэтому «осчастливили» в декабре 2014 года Крым новогодним подарком в виде очередного «перспективного» доктора наук. Однако это не единственный случай, когда почти под бой новогодних курантов на Украине стахановскими темпами шла «подготовка» кадров для высшей школы Крыма, в том числе и с целью защитить сомнительные с профессиональной точки зрения работы от нострификации в Российской Федерации, неминуемо наступавшей с 1 января 2015 года.

В отдельных случаях на ступеньку последнего вагона уходящего поезда украинской научной экспертизы запрыгнули далеко не самые лучшие представители крымской гуманитарной науки. При этом даже наличие отрицательных хорошо аргументированных отзывов авторитетных специалистов не стало препятствием для присуждения научных степеней откровенным неучам и дилетантам, не имевшим даже базового образования по своей научной специальности.

Пан Б. Змерзлый, вступив в полемику с российским ученым А. Суржиным по поводу статуса Керченского пролива, проигнорировал существующие в Крыму политико-правовые реалии. Однако, несмотря на свою неоднократно артикулированную позицию, уже в начале 2015 года юрист-востоковед не постеснялся опубликовать в журнале «Ученые записки Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского.Серия Юридические науки» статью [17], выполненную при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда в рамках научного проекта № 15-31-10112 («Проблемы интеграции Крыма в состав России, 1783−1825»).

Поразительная конъюнктурная изворотливость, желание и умение приспособиться к любым условиям и требованиям. Видимо, «крымский энциклопедист» не утратил связь с народом и хорошо усвоил известную украинскую пословицу: «Ласковое теля двух маток сосет».

Однако даже в случае, когда у носителя архетипов народного сознания «профессора-полимата» от сохи Б. Змерзлого появляется возможность работать в рамках российского научного проекта, он продолжает неуклонно демонстрировать свою предвзятость и тенденциозность. Так, в указанной статье весьма своеобразной оказалась авторская трактовка процесса присоединения и освоения Новороссии: «Завоеванию Крыма предшествовала экспансия и захват значительной части Юга Украины и Северного Кавказа. Большая часть этой территории была мало заселена, а местное население было весьма пестрым в своем этническом и религиозном составе. Учитывая сложности с быстрым заселением этих стратегических территорий славянским элементом, создание относительно комфортных условий для проживания всей этой пестрой массы народонаселения являлось одним из важнейших задач внутренней политики империи» [17, С. 35].

Насколько корректно использовать термин «Юг Украины», имея в виду Северное Причерноморье XVIII столетия? В дореволюционной российской научной литературе применительно к этому региону использовались топонимы – Новороссия или европейский юг России. При этом, если в отношении данных территорий и уместно говорить о враждебном антироссийском влиянии, которое пришлось нейтрализовать силовым путем, то это было присутствие Османской империи. В том числе и по этой причине никакой Украины здесь быть не могло в принципе. В связи с этим предвзятой и тенденциозной выглядит формулировка автора «об экспансии и захвате» региона со стороны Российской империи в случае, когда речь идет об освобождении христианского и другого населения от османского турецкого владычества.

Только в 1920-е годы большевики-украинизаторы стали навязывать административным волюнтаристским путем использование термина «Юг Украины» применительно к Северному Причерноморью, запретив под страхом репрессий упоминание исторической Новороссии. В 1990-е годы эту методику по подмене понятий, несмотря на ее явно «коммунистическое» происхождение, с огромным энтузиазмом продолжили применять в украинской националистической историографии.

Вероятно, что пан Б. Змерзлый позиционирует себя как последователь «научной школы» таких псевдоученых-националистов, как В. Бебик и В. Сергейчук, которым при любой исторической эпохе везде мерещится Украина – от Гималаев до Мексиканского залива. Как оказалось, Екатерина II, Г. Потемкин, А. Суворов даже не подозревали, что занимаются интеграцией и обустройством «Юга Украины», а не Новороссии.

Однако с понятийно-категориальным аппаратом у доктора исторических-юридических наук совсем плохо не только в отношении географических названий. Что такое, например, упомянутая в вышеприведенной цитате «пестрая масса народонаселения»? А вот какую характеристику дает историк-правовед Российской империи как государственному образованию: «Следует также помнить о том, что на пике своего развития данное государство представляло собой весьма пеструю этническую смесь, в которой собственно русские далеко не всегда представляли подавляющее большинство населения» [17, С. 35]. На фонеэтой цитаты письмена майя или египетские иероглифы после расшифровки могут показаться эталоном смыслового содержания и адекватности. Всего лишь одно предложение порождает много вопросов…

Насколько вообще корректно и научно отождествлять государство как особую организационно-правовую и политическую систему с национальным составом населения страны? Такую «блестящую» теоретическую подготовку демонстрирует заместитель декана юридического факультета по научной работе. Борис Владимирович, материальную часть учить не пробовали? Стоит взять на кафедре соответствующее учебное пособие и наконец-то выучить самое простое определение того, что такое государство.

Какой именно период в истории Российской империи и почему представляется автору пиком ее развития? Что подразумевается под терминологией«весьма пестрая этническая смесь»? Что означает применительно к демографическим процессам «подавляющее большинство населения»? Какую смысловую нагрузку несет дефиниция «подавляющее»? Если русские составляли большую часть населения «далеко не всегда», то когда это соответствовало действительности? Почему именно на этом факторе автор акцентирует внимание, учитывая, что Российская империя была полиэтничным государством, которому были чужды этнократические подходы при формировании управленческой элиты? Ни на один из этих вопросов Б. Змерзлый не дал ответов в своей публикации и не сделал никаких соответствующих разъяснений.

Очевидно, что подобного рода «тексты» не только демонстрируют низкий профессиональный уровень их автора, отсутствие у него элементарных знаний об эпохе, о которой он пытается писать, но и попросту дискредитируют научный коллектив, который занимается выполнением исследовательского проекта, поддержанного авторитетным российским научным фондом.

В связи с этим остается также непонятно, зачем солидный журнал федерального университета публикует на своих страницах статью такого сомнительного содержания? В свое время другое университетское издание – «Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Серия Юридические науки» благодаря пану Б. Змерзлому поставило под сомнение свою научную репутацию, о чем написал в одной из монографий крымский историк В. Пащеня: «Всесторонний анализ структуры, форм и методов охранного аппарата Гетманата Павла Скоропадского сделал декан юридического факультета ТНУ им. В.И. Вернадского профессор А.В. Тимощук [171]. Его усилиями было положено начало изданию Ученых записок факультета. Однако, после его скоропостижной кончины, к их изданию стали подходитьформально. Так, в рецензии доцента Б.В. Змерзлого на монографию, где он научный редактор, на шесть страниц текста, «ученым» сделано 50 орфографических, стилистических и других ошибок» [18, С. 75].

На фоне измышлений пана Б. Змерзлого о правовом статусе Керченского пролива, сложностях украинской навигации при переходе из Азовского в Черное море, особенностях интеграции Крыма в состав России вполне органично выглядит, что он является членом редколлегии украинского журнала «Молодий вчений» (г. Херсон).Это провинциальное издание сумело приобрести скандальную известность благодаря деятельности, которая не вписывается в рамки традиционных представлений о научно-исследовательской работе. Так, осенью 2014 года издатели журнала посчитали необходимым переводить 30% от каждого организационного взноса желающих опубликоваться в нем «на помощь армии и лечения бойцов, раненых в зоне АТО».

Данная инициатива получила адекватную оценку на сайте «Заря Новороссии» в публикации под весьма красноречивым названием: «Наука на службе украинских карателей» [19]. В ней, в частности, говорилось: «Стоит сказать о самом журнале. Его редакция размещена в Новороссии, в южном городе Херсоне, в состав редакции входят и представители Российской Федерации. Приводим полный редакционный список, чтобы страна знала тех ученых, кто открыто участвует в пособничестве карательным батальонам украинской хунты…» [19].

Любой порядочный ученый после такого инцидента постарался бы, как можно быстрее, покинуть редакцию подобного рода «журнала», чтобы спасти свою репутацию и не иметь никакого отношения к грязным политическим акциям. Однако «крымского энциклопедиста» нисколько не смутила сомнительная известность, и он остается в рядах одиозного редакционного коллектива, продолжая числиться в нем, как доктор исторических наук из Украины [20].Никому нельзя отказать в желании находиться в родной комфортной обстановке в окружении единомышленников...

 Впрочем, это не единственная причудливая метаморфоза или мимикрия многоликого юриста-востоковеда. Пан Б. Змерзлый также является профессором кафедры правоведения гуманитарного факультета такого украинского вуза, как Национальный университет кораблестроения имени адмирала С. Макарова (г. Николаев), где фигурирует исключительно как доктор юридических наук из… Николаева [21, 22].

Ученый-полимат как двуликий Янус готов раздвоиться или даже расстроиться в зависимости от конъюнктурных благоприобретений. Очень удобная приспособленческая позиция: вступать в полемику с российскими учеными, защищая украинскую позицию о статусе Керченского пролива, принимать участие в националистических издательских проектах в Херсоне и числиться по основному месту работы в Крымском федеральном университете (КФУ) им. В. Вернадского, о чем правда новоиспеченный доктор юридических наук предпочитает стыдливо умалчивать.

Наверное, есть какая-то веская причина, по которой профессор юридического факультета Таврической академии КФУ им. В. Вернадского как специалист-нелегал предпочитает трудиться на Украине под легендой? Априори исключив такую экзотическую версию, все-таки стоит задать вопрос: почему крымский ученый на украинском материке скрывает свое основное место работы в российском учебном заведении?

А тем временем многие преподаватели из вузов Юго-Востока и других регионов Украины потеряли рабочие места из-за своей гражданской позиции и не только… Так, всего лишь участия нескольких филологов-русистов из университетов Запорожья, Днепропетровска и Киева в научной конференции «Русский язык в поликультурном мире», состоявшейся в июне 2016 года в Ялте, оказалось достаточно для начала их форменной травли в духе политических доносов 1930-х годов со стороны Министерства образования и науки Украины, которая закономерно свелась к увольнениям «идейно неблагонадежных» педагогов под надуманными предлогами [23].

На этом фоне остается только порадоваться за житейскую смекалку амбивалентного профессора-нелегала Б. Змерзлого, который сумел так удачно диверсифицировать свои социальные, финансовые и прочие риски или, проще говоря, разложить яйца по разным корзинам. Впрочем, невольно вспоминаются строки из бессмертного произведения М.Булгакова «Собачье сердце»:

«пр. Преображенский: — Имейте в виду, если вы ещё раз позволите себе эту подобную наглую выходку, я лишу вас обеда и вообще питания в моём доме. 16 аршин – это прелестно, но ведь я не обязан вас кормить по этой лягушачьей бумаге!

Шариков: — Я без пропитания оставаться не могу. Где же я буду харчеваться?

пр. Преображенский: — Так вот и ведите себя прилично…» [24].

Если с «гражданской» позицией пана Б. Змерзлого все более-менее ясно, продолжим анализ профессионального уровня его монографии, посвященной правому регулированию торгового судоходства.

Список использованных источников и литературы в книге насчитывает 386 наименований. Для научной работы столь широкой по замыслу, территориальным и хронологическим рамкам выглядит это неубедительно. Возможно, исследование выигрывает в плане качественного, а неколичественного отбора научной литературы? Что говорят по этому поводу рецензенты? Так, профессор А. Мурашин посчитал необходимым отметить: «Следует упомянуть и о том, что Б.В. Змерзлый обратился к тщательному изучению работ других ученых, особенно тех, в которых в той или иной мере затрагиваются вопросы, связанные с торговым судоходством» [11, С. 220]. Насколько заявленное «тщательное изучение» соответствует действительности, попытаемся разобраться.

Анализ обзора историографии проблемы в монографии «Правовое регулирование торгового судоходства в Черноморско-Азовском регионе в конце XVIII – начале ХХ вв.» позволяет сделать следующие выводы:

- во-первых, автор недостаточно хорошо знает работы дореволюционной российской историографии, посвященные торговле на Юге России в изучаемый период в целом и ее морскую составляющую в частности. Это касается, прежде всего, фундаментальных обобщающих исследований A. Семёнова [25], А. Скальковского [26], С. Бернштейна [27], П. Юрченко [28], М. Вольского [29], И. Кушнира [30], Н. Фирсова [31], К. Лодыженского [32].

Аналогичным образом обстоят дела и с изданиями этого периода, которые раскрывают вопросы развития торгового морского флота, его модернизации и создания соответствующей инфраструктуры. К их числу относятся исследования М. Познера [33], Ю. Руммеля [34], Н. Шаврова [35], П. Мигулина [36], Е. Могилевского [37], Ю. Филиппова [38], С. Иловайского [39], А. Колэна [40], М. Почченполя [41], Ф. Студитского [42].

Из всего разнообразия работ по данной проблематике Б. Змерзлый обращается только к нескольким публикациям. При этом он демонстрирует поверхностное дилетантское понимание того, что такое историографический анализ. В частности, рассматривая книгу В. Виноградова«Современное положение мореходного образования в империи» [43],автор зачем-то воспроизвел ее подробную постраничную структуру [1, С. 15-16], но при этом проигнорировал характеристику содержательной составляющей и забыл указать, что ценность данного труда как исторического исследования снижена из-за отсутствия справочного аппарата;

- во-вторых, крайне однобоким выглядит подбор научной литературы советского периода. Преимущественно она касается вопросов судостроения и истории отдельных портов региона. Однако не используются такие фундаментальные обобщающие работы по истории торговли на Юге России через порты Азовского и Черного морей, как В.Золотова [44] и Э. Алавердова [45]. Данные публикации были первой и долгое время единственной попыткой в отечественной историографии выделить тему азово-черноморской торговли России и посвятить ей самостоятельное исследование;

- в-третьих, автор монографии обнаруживает незнание современной российской научной литературы по проблемам торгового судоходства и подготовки соответствующих кадров флота. Так, ему неизвестны обобщающие диссертационные работы Гранкова Л.М. «Морской торговый флот и внешнеторговая политика России. XVIII – первая половина XX вв.» (М., 2009), Поспеловой Ю.А. «Становление внешней торговли России через азовские и черноморские порты в последней четверти XVIII – начале XIX века» (М., 2012), Зуева А.В. «Капитаны морских торговых судов Российской империи (вторая половина ХIX – начало XX вв.): подготовка, статус, повседневность» (Санкт-Петербург, 2010), Бордученко Ю.Л.«Мореходное образование в России. 1867-1919 гг.» (Санкт-Петербург, 1998);

 - в-четвертых, в монографии абсолютно замалчивается вопрос об иностранной историографии, не приводится ни одного переводного издания или на языке оригинала. Все это выглядит, как абсолютное пренебрежение правилами научной методики. При неограниченном доступе к открытой научной информации в XXI веке доктор исторических наук не в состоянии изучить литературу по теме своего исследования;

- в-пятых, Б. Змерзлому неизвестны даже работы крымских коллег по истории торговли в бассейне Черного и Азовского морей. Так, в исследовании проигнорированы весьма содержательные статьи на соответствующую тематику известного ученого, доцента исторического факультета КФУ им. В. Вернадского П. Марциновского [46], который в том числе рассмотрел проблему на примере отдельных приморских городов Крыма (Керчь, Феодосия, Севастополь), имевших развитую портовую инфраструктуру [47]. На этом фоне автор монографии предпочел изучать историю феодосийского порта на основе обзорной краеведческой литературы [1, С. 14].

Очевидно, что «ученый-полимат» стал «новатором» в плане применения методики научного исследования: каким образом можно готовить квалификационную монографию без использования самых актуальных публикаций по теме своей работы?;

- в-шестых, пан Б. Змерзлый плохо владеет русским языком, подтверждением чего являются историографические пассажи, в которых сделано такое количество стилистических, грамматических и прочих ошибок, следствием которых стало отсутствие в тексте адекватного смыслового содержания: «Не имея возможности указать на достоинства и недочеты представленных работ относительно нашего направления исследования, укажем, что, к примеру в кандидатской диссертации Гайдабурс Т.М. «Правовий статус та режим Чорноморських проток», автором рассмотрены такие вопросы как «Основні правові режими використання Чорноморських проток у XVII-XIX століттях [95, с. 13]; «Чорноморські протоки: питання класифікації» [95, с. 38]; «Основні підході щодо делімітації морського простору в зоні Керченської протоки» [95, с. 123], «Правові стандарти щодо морського судноплавства в Керченській протоці» [95, с. 131]. Предложенный автором взгляд на проблему Керченского пролива базируется на особенностях его использования, сложившихся еще в XIX в., хотя автор в своей работе этот вопрос не рассматривает. Следует указать и на то, что многие положения данной диссертации, в современных условиях, весьма актуальны и, очевидно, еще не скоро будут выработаны и принятые всеми заинтересованными сторонами» [1, С.16-17].

Подобного рода авторский «стиль» является характерной особенностью всей монографии, которая из-за обилия грубых смысловых и прочих ошибок местами напоминает словесную абракадабру.

С такими выборочными подходами к обобщению историографии при подготовке студенческого курсового или дипломного проектов можно претендовать только на посредственную оценку. Очевидно, что и сам Б. Змерзлый отдавал себе отчет в том, что не смог выявить и проанализировать достаточно репрезентативный для квалификационной монографии круг научной литературы, так как при классификации работ по теме своего исследования использовал только проблемный принцип, полностью проигнорировав хронологический [1, С. 11-23]. Благодаря этой по своему креативной «технологии» ему формально удалось скрыть незнание историографии вопроса в формате целых исторических эпох, соответствующих научных школ и направлений.

Возможно, на этом фоне хотя бы источниковая база монографии окажется своего рода откровением. Тем боле, что пан профессор отметил в аннотации к книге следующее: «Работа будет интересна всем, кто интересуется историей развития отечественного торгового судоходства. В ней автор сделал попытку сбора и анализа всего относящегося к исследуемой проблеме блока нормативно-правовых актов, архивных материалов, опубликованных источников (подчеркнуто авт.)для раскрытия процесса правового регулирования торгового судоходства в Черноморско-Азовском регионе в конце XVIII – начале XX веков» [1, С. 2].

Несмотря на такое претенциозное утверждение, по вопросу о широте, разнообразии и репрезентативности источников монографии следует также сделать ряд существенных замечаний. Вызывает недоумение, как такая глобальная по замыслу работа могла быть подготовлена всего лишь на материалах одного Государственного архива Республики Крым (8 фондов, около 50 дел). При этом очевидно, что исследование по постановке проблемы, хронологическим и территориальным рамкам требует использования архивных документов, как минимум, Российского государственного исторического архива (РГИА), Российского государственного архива Военно-морского флота (РГА ВМФ), Центрального государственного исторического архива Петербурга (ЦГИА СПб), Центрального государственного архива Петербурга (ЦГА СПб).

 Своего рода исключением в работе является параграф III.3.1. «Становление нормативно-правовой базы и развитие маячного дела» [1, С. 264-277], где Б. Змерзлый неожиданно упоминает один из российских архивов: «Исходя из имеющегося материала, и материалов ф. 778 (дирекция маяков и лоции Черного и Азовского морей) Российского государственного архива ВМФ, именно в 1828 г. была создана дирекция маяков и лоции Черного и азовского морей, в последствии исключительно занимавшейся ведением этого дела» [1, С. 273]. При этом автор не ссылается на научную литературу или на архивный источник, откуда могла быть почерпнута эта информация, несмотря на прямое указание на материалы соответствующего фонда.

В связи с этим нельзя исключить, что данный абзац мог быть просто переписан из чужого исследования. Это предположение имеет под собой определенные основания в силу того, что среди крымского научного сообщества пан Б. Змерзлый уже давно известен как «специалист» неоднократно уличенный в масштабных некорректных заимствованиях чужих текстов [4].

Что говорить о центральных архивах, если автор проигнорировал доступный для всех крымских исследователей Государственный архив города Севастополя (ГАГС). В частности, в своей работе Б. Змерзлый утверждает, что с определенного момента все вопросы регулирования морской торговли в регионе были сконцентрированы в руках градоначальников [1, С. 266-267]. В связи с этим целесообразно было изучить хотя бы такие фонды ГАГС, как фонд 15 (Канцелярия севастопольского градоначальника) и фонд 22 (Севастопольское карантинное агентство Севастопольского градоначальника) [48].

Много содержательных документальных материалов по теме хранится также в других региональных архивохранилищах Украины и России: Одессы, Херсона, Николаева, Ростова-на-Дону, Новороссийска и т.д. Видимо, все эти соображения для Б. Змерзлого «высшая математика».Действительно, зачем утруждать себя поиском новых документов, работать в архивах, если в конечном итоге лояльные украинские эксперты подпишут все необходимые позитивные отзывы и рецензии, не задавая лишних вопросов?

Абсолютно недостаточной в монографии выглядит проработка такого важного вида источников как периодическая печать. При больших территориальных и хронологических рамках исследования автор заявляет об использовании всего одного центрального (журнала «Лоцманские заметки») и четырех региональных изданий («Листок Керчь-Еникальского градоначальства», «Таврические губернские ведомости», «Бессарабские губернские ведомости», «Лифляндские губернские ведомости») [1, С. 41]. При этом в самом тексте эти источники упоминаются крайне ограничено (три ссылки на «Лоцманские заметки» и по одной на каждую региональную газету).

Интересно, как доктор исторических наук Б. Змерзлый может объяснить, что в его монографии по истории торгового судоходства в Российской империи не использованы материалы ведомственного периодического журнала Морского министерства России «Морской сборник», журналов«Русское судоходство», «Вестник судоходства», «Мореплавание и судоходство». Почему не проработаны хотя бы такие центральные газеты, как«Московские ведомости», «Петербургские ведомости», «Голос», «Новое время», «Русское слово», а также десятки региональных изданий Таврической, Одесской, Херсонской губерний и т.д.

В позитивном плане следует отметить попытку автора рассмотреть в параграфе 1.3. «Методы, методика и понятийно-категориальный аппарат»[1, С. 42-52]вопросы применения специальной терминологии. Однако сделал он это своеобразно, приводя термины, почерпнутые исключительно из работы Б. Бугаенко, А. Галь «История судостроения» [49]. При этом автор никак не объясняет, почему в его монографии, претендующей на правовой характер, понадобилось использовать ограниченный круг понятийных категорий («судно», «порт», «судоходство», «торговое мореплавание», «пролив», «судостроение») [1, С. 51-52]из исследования, не имеющего никакого отношения к юриспруденции. В данном контексте любой учебник по морскому праву был бы гораздо уместнее, а многие одесские и херсонские биндюжники лучше знают морскую терминологию, чем некоторые халтурщики и дилетанты от науки.

Остается также непонятно, почему доктор исторических наук прибегает к такому примитивному компилятивному приему, а не пытается привнести хотя бы крупицы самостоятельных умозаключений или интерпретаций. А ведь можно было блеснуть эрудицией и рассмотреть, к примеру, такие классические для морского права термины, как «тайм-чартер» или «бербоут-чартер». Очевидно, что столь грубые ошибки и недочеты объясняются тем, что пан Б. Змерзлый имеет туманное представление о предметной области своего исследования, а также методике научного анализа в сфере правовых наук вследствие отсутствия у него базового юридического образования.

Нельзя не отметить, что автор попытался компенсировать дефицит оригинальных источников широким использованием опубликованных нормативно-правовых актов. В этом исключительное значение приобрело для монографии такое хорошо известное издание документов, какПолное собрание законов Российской империи [1, С. 23].

 Однако, если пан Б. Змерзлый пропустил в свое время лекции по источниковедению, то напомним ему, что научный уровень исследования оценивается по впервые выявленным и введенным в научный оборот документальным архивным материалам. При этом даже подбор опубликованных источников в его работе выглядит однобоким и ограниченным, так как автору неизвестен широкий круг изданий законов и нормативных актов, имеющих непосредственное отношение к заявленной теме [50].

Складывается общее впечатление, что монография была подготовлена в какой-то параллельной искусственной реальности, где украинские корабли по неизвестной причине застыли в Азовском море, Украина продолжает контролировать Керченский пролив, Крым отрезан от информационного и научного пространства Российской Федерации, а Севастополь никогда не имел отношения к морскому побережью. Куда там Голливуду с его «Матрицей» и «Эрой Альтрона», психоделиям Боба Марли и сюрреализму Сальвадора Дали! Виртуальные псевдонаучные миры «профессора-полимата» Б. Змерзлого – вот, что, действительно, может свидетельствовать о состоянии измененного сознания! Однако в том же «зазеркалье», судя по всему, находились и научный редактор профессор В. Даниленко и рецензенты его монографии – профессор А. Мурашин и профессор А. Шевченко.

На этом можно было бы завершить рецензию работы, которая выглядит очень слабой поверхностной с точки зрения самых важных критериев научной экспертизы: подбора и анализа литературы, источниковой базы и методики исследования. Однако остановимся выборочно на самых показательных моментах конкретно-исследовательской части монографии.

В параграфе II.3. «Развитие системы подготовки кадров торгового флота во второй половине XIX – начале XX в.» [1, С. 95-125]автор,анализируя систему присвоения специальных званий соответствующим специалистам, отмечает: «Одновременно с предыдущим указом, был принят указ «О порядке признания шкиперов и штурманов в сих званиях и о правилах для производства испытаний на звание шкипера и штурмана» (44775) [181, c. 1054]» [1, c. 99]. В данном предложении допущена существенная фактологическая ошибка, так как речь идет о двух самостоятельных ведомственных нормативных актах: «Правилах о порядке признания шкиперов и штурманов в сих званиях» и «Правилах для производства испытаний на звание шкипера и штурмана».

Вступили они в силу 27 июня 1867 года после утверждения императором Александром II. Почему профессор Б. Змерзлый не в состоянии правильно хотя бы переписать название документов из Полного собрания законов Российской империи остается загадкой.

В подпараграфе II. 5.1. «Регулирование каботажного судоходства в конце ХVIII – первой половине ХIX в.» [1, С. 155-167]четко определены нижние хронологические рамки. Однако фактически в самом тексте нет ни строчки о морских каботажных перевозках в ХVIII столетии. А ведь это был важнейший период развития всего региона, когда были заложены основы для расцвета морской торговли в ХIX веке. Ограниченная источниковая база, отсутствие соответствующих материалов в данном случае вынудили автора лишь формально обозначить содержательную составляющую своей работы. Аналогичный подход он продемонстрировал и в публикации, специально посвященной этой теме [51].

Продолжим выборочный анализ текста монографии и остановимся на параграфе 2.6. «Регулирование торгового судоходства в Черноморско-Азовском договорами России с другими государствами» [1, С. 185-199]. Видимо, здесь пропущено слово «регионе». Но сразу оговоримся, что так дословно называется подраздел и в «Содержании» [1, С. 3], и в тексте книги. Добавим только, что большое количество опечаток, орфографических и прочих ошибок – это фирменный стиль, который постоянно демонстрируется в публикациях Б. Змерзлого. Нежелание пана профессора работать над собой в плане постижения хотя бы основ грамматики русского языка, а также его постоянное стремление сэкономить на услугах литературного редактора иногда приводят к весьма курьезным последствиям… Так, в одной из частей рассматриваемой работы юристу-лингвисту удалось даже «открыть» новое «Ученое море» [1, С. 190].

Уже в третьем абзаце параграфа 2.6.автор пытается дать общую характеристику торгово-экономическим отношениям России с иностранными партнерами в исторический период, наступивший после Великой Французской революции: «Впрочем, получив выход в Средиземное море, России пришлось действовать в весьма непростых обстоятельствах периода Великой Французской революции и наполеоновских войн, что весьма не способствовало развитию морской торговли. В развитии этого направления 26 мая 1780 г. утверждена инструкция Адмиралтейств-коллегии командующим 3 эскадрам «О защищении торговли и нейтрального плавания» (15016) [154, c. 940] [1, С. 185-186].

Профессор Б. Змерзлый в данном фрагменте допускает грубые фактологические ошибки. Указанный нормативный акт принимался после знаменитой декларации Екатерины II о вооруженном нейтралитете во время войны Великобритании со своими североамериканскими колониями в 1779-1783 годы. Если следовать логике автора, то российское военно-морское ведомство стало предпринимать меры реагирования за 9 лет до того, как свершилась во Франции революция 1789 года. Получается, что доктор исторических наук демонстрирует непонимание и путает последовательность важнейших событий европейской истории нового времени, что в силу необъяснимых причин предпочли не заметить как научный редактор, так и рецензенты его монографии.

Попробуем понять какая у Б. Змерзлого трактовка дальнейшего развития торгово-экономических отношений: «С выпадением Англии и Франции из европейской торговли, Россия стремилась сохранить хотя бы второстепенных игроков. Так, 13 июля 1782 г. была заключена Морская конвенция, для охранения свободы нейтрального торгового кораблеплавания, заключенная между Россией и Португалией» (15466) [155, c. 705], а 10 февраля 1783 г. «Акт, которым Его Величество Король обеих Сицилий приступает к системе морского нейтралитета, принятый в пользу свободы торговли и мореплавания» (15666) ) [155, c. 866]. Лишь 31 декабря 1786 г. заключен «Трактат между Россией и Францией, о дружбе, торговле и мореплавании (16489) ) [156, c. 771]» [1, C. 185-186].

Куда, зачем и почему выпали Англия и Франция из европейской торговли с Россией, в какую «черную дыру» они могли провалиться в начале 1780-х годов?! Преподносить подобные «тексты» в качестве содержания научной квалификационной монографии выглядит как абсолютная профанация научно-исследовательской работы, а также демонстрирует низкий профессиональный и интеллектуальный уровень их автора. Даже несколько формально присужденных на Украине ученых степеней не могут скрыть фактов отсутствия элементарных знаний и навыков умственного труда.

Примечательно также, что подобного рода ошибки допускает заместитель декана по научной работе юридического факультета. О каком уровне организации и развития научного сектора может идти речь с таким куратором этого направления? Остается только выразить сочувствие студентам и особенно аспирантам. Кадровая проблема в высшей школе приобрела хронический характер, но ее не стоит решать таким способом, который может приносить репутационные, имиджевые и прочие потери на постоянной основе…

В главе III «Формирование системы безопасности судоходства» [1, С. 203-319] рассмотрены вопросы гидрографического обеспечения мореплавания: организация лоцманского дела, функционирование маяков и создание метеорологической службы. В связи с таким разнообразным содержанием профессор А. Мурашин в своей рецензии отметил: «Не менее интересным, познавательным и где-то даже неожиданным, является обращение Б.В. Змерзлого к изучению проблем, связанных с правовым регулированием развития и деятельности сети маяков на побережье Черного и Азовского морей, а также с процессом создания метеорологической службы в регионе» [10, С. 221].

Столь комплиментарная оценка может подтолкнуть к ложному выводу, что автор работы является первооткрывателем этих отчасти актуальных для исследуемой проблематики сюжетов. Однако это далеко не так, поскольку Б. Змерзлый в очередной раз проигнорировал научные разработки коллег из России. Например, фундаментальный труд по истории российской гидрографии адмирала А. Комарицына [52] и коллективную четырехтомную монографию по аналогичной теме [53].

Неспособность или нежелание изучить всесторонне историографию проблемы, выборочная весьма ограниченная источниковая база привели к закономерному результату – вопиющему незнанию главных сюжетов по теме своего исследования. В частности, в работе полностью замалчивается такой вопрос, как создание и функционирование в Черноморско-Азовском бассейне во второй половине XIX века частных торговых пароходств в организационно-правовой форме акционерных обществ. Попытаемся «открыть Атлантиду» для «специалиста» по истории торгового судоходства и назвать основные из них: «Русское Общество пароходства и торговли» (РОПиТ), «Общество Азовского пароходства», «Общество Добровольного флота», «Русское транспортное общество», «Черноморско-Дунайское пароходство», «Черноморское товарищество парусного и парового флота».

В условиях высокой конкуренции на региональном рынке морских грузоперевозок частные пароходства стремились к решению вопросов делового взаимодействия через достижение компромиссов, регулирование коммерческих правил и положений. При этом главную роль играли такие институты особенной части национального морского права, как договоры морской перевозки груза, фрахтование судов, разрешение морских имущественных споров. Однако всем этим аспектам «ученый-правовед» не дал характеристики хотя бы в самом общем виде.

Один раз Б. Змерзлый на 512 страницах своей монографии все-таки упоминает РОПиТ, но лучше бы он этого не делал совсем. В очередной раз юрист-востоковед обнаружил профессиональную безграмотность в области правовых наук. Позволим себе процитировать «маэстро»: «Министру финансов предлагалось пригласить русское общество пароходства и торговли к оказанию существенного содействия для создания мореходных классов на Черноморском и Азовском побережьях, а также обратиться и к другим пароходным обществам о содействии к учреждению таких классов и в других местностях». [1, С. 97]. Любой студент первого курса правового факультета подскажет профессору, что наименование юридического лица (в данном случае речь идет об акционерной компании) заключается в кавычки и пишется с прописной буквы.

В разделе «Выводы» [1, С. 475-488] автор подвел итоги своего исследования, повторив практически дословно все основные обобщения, которые были сделаны в каждой самостоятельной части монографии. Закономерно, что им присущи те же самые недостатки, что и основному содержанию работы: описательный фактологический характер, отсутствие теоретического анализа.

Особенно примечателен вывод по поводу методики исследования, который приводится в тексте монографии три раза: «В целом использованные в ходе исследования методы научного познания и понятийно-категориальный аппарат дают возможность научно объективно, опираясь на строго доказанные научные факты, имеющую высшую степень достоверности, провести широкое научное исследование вопросов, связанных с правовым регулированием торгового судоходства в Черноморско-Азовском регионе в конце ХVIII – начале XX вв.» [1, С. 52, С. 54, С. 476].Примитивная ограниченная источниковая база, видимо, заставила автора повторять, как мантры, декларативные ничем необоснованные обобщения, призванные завуалировать существенные методологические ошибки при подготовке работы.

Комплексная всестороння характеристика системы правового регулирования торгового судоходства в регионе в итоговом разделе монографии отсутствует. Об этом, прежде всего, свидетельствует структура и содержание 22-х сформулированных выводов, почти половина которых (с 14 по 22) [1, С. 483-487] посвящена только вопросам управления портами и функционирования соответствующей припортовой инфраструктуры.

Непонимание или незнание автором основ теории правой науки привело к отсутствию выводов в отношении того, что было объектом правоотношений в сфере торгового судоходства, какие методы правового регулирования применялись в изучаемый период. При этом обнаруживается абсолютное незнание сюжетов, связанных с деятельностью на рынке морской торговли частных пароходств, применением институтов особенной части национального морского права, судебных прецедентов и международных обычаев.

Б. Змерзлый бессистемно приводит различные нормативно-правовые акты, имевшие отношение к торговому судоходству, не предприняв даже попытки их классифицировать в зависимости от предмета и метода правового регулирования, определить основные тенденции и закономерности нормотворчества и правоприменительной практики в контексте исторических событий. В результате в работе нет характеристики этапов становления и развития кодификации соответствующих правовых норм даже в самом общем фактологическом ключе.

Анализ выводов монографии свидетельствует о том, что автор смог изучить лишь единственный систематизированной сборник нормативно-правовых актов Российской империи по морской торговле – «Устав купеческого водоходства» от 25 июня 1781 года, который упоминается, как в характеристике источниковой базы [1, С. 24], так и в итоговом разделе исследования [1, С. 477]. Однако хорошо известно, что с момента своего принятия и до начала XX века он претерпел ряд существенных изменений, как по форме и структуре, так и по содержанию. В частности, в Свод законов Российской империи уже был включен существенно переработанный кодекс – Устав торговый под названием «О догово­рах и обязательствах особенных по торговому судостроению и мореплаванию».

В 1887 году была принята новая редакция этого Устава, состоявшая из трех книг. Так, II книга «О морской торговле» включала шесть разделов: «О мореходных торговых судах», «О торговом мореплавании», «О бодмерее и займе припасов на море», «Об аварии», «О помощи и спасении в случаях кораблекрушения и о принад­лежности потопленных вещей», «О морском страховании».

Следующая редакция была принята уже в 1903 году, где во II книгу было добавлено еще четыре раздела: «О местном управлении приморскими тор­говыми портами», «О взимании корабельнаго и попуднаго сборов», «Положение о съездах судовладельцев», «Положе­ние о Добровольном флоте». Примечательно, что последний имел прямое отношение к деятельности частных пароходных обществ.

Таким образом, Б. Змерзлый не смог выявить и использовать основные кодифицированные сборники правовых норм по теме своего исследования, а также дать характеристику их содержанию, закономерностям развития, преемственности в разработке и принятии. Выглядит это очень странно, если учесть, что все указанные кодексы были опубликованы в Своде законов Российской империи, который автор якобы широко использовал при проведении своего исследования [1, С. 475].

Вышеизложенное позволяет сделать следующие выводы:

- квалификационная научная монография «Правовое регулирование торгового судоходства в Черноморско-Азовском регионе в конце XVIII – начале ХХ вв.» выполнена на низком профессиональном уровне. Поверхностный дилетантский характер данного исследования в плане применения научной методики и раскрытия поставленной проблемы является закономерным результатом, так как автор ограничил работу с оригинальными документальными источниками только материалами одного регионального крымского архива, а также однобоко, выборочно изучил опубликованные нормативно-правовые акты, издания периодической печати и научную литературу по теме;

- Б. Змерзлый выступает с ангажированных позиций, полемизируя с российским исследователем А. Суржиным по поводу статуса Керченского пролива, при этом демонстрируя, как минимум, непонимание государственно-правовых реалий Крыма, а также незнание норм международного права;

- автор не имеет полного представления о субъектах-участниках правоотношений, связанных с торговым судоходством, и поэтому его подходы к изучению проблемы страдают избирательностью, а сама работа носит в основном фактологический компилятивный характер. Изложение материала во многом является попыткой почти дословно передать содержание ограниченного круга нормативно-правовых актов без их глубокого предметного и сравнительного анализа. Как следствие, текст исследования зачастую напоминает нагромождение отдельных фактов и плохо согласованных между собой сюжетов с невысоким уровнем обобщений, что не позволило сделать хорошо аргументированных всесторонних выводов;

- много лучшего оставляет желать стиль изложения работы, которая насыщена многочисленными и разнообразными грамматическими ошибками, что является результатом низкого уровня владения Б. Змерзлым русским языком.

Складывается общее впечатление, что монографию не читали ни научный редактор, ни рецензенты. В отношении уважаемого члена-корреспондента НАН Украины, профессора В. Даниленко все вопросы снимаются априори: не может историк – специалист преимущественно в области культурологии быть экспертом в вопросах правового регулирования торгового судоходства по определению. Правда, зачем тогда прикрывать своим авторитетом откровенно слабую халтурную работу? Возможно, «энциклопедизм» приобретает характер эпидемии в исторической науке Украины?

Научные рецензенты профессор А. Шевченко и профессор А. Мурашин не могли указать Б. Змерзлому на существенные недостатки монографии и внести коррективы на стадии подготовки рукописи? В связи с этим особенно «умиляет» вывод А. Мурашина в отношении рецензируемой работы: «В общем, следует сказать, что научное исследование Б.В. Змерзлого «Правовое регулирование торгового судоходства в Черноморско-Азовском регионе в конце XVIII – начале ХХ вв.» написано на высоком профессиональном уровне» [11, С. 223]. Как говорится, без комментариев…

Попытаемся отойти от формальной стороны вопроса, если это возможно, и рассмотрим чисто житейскую. Допустим, что простые нормальные мужики по доброте душевной подписали свои исключительно положительные рецензии, не читая эпохальный труд. А потом для усиления эффекта опубликовали их в одном номере журнала «Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Юридические науки». Увы, похожие ошибки уже когда-то совершали некоторые крымские историки, помогая пану Б. Змерзлому стать «востоковедом».

В 2007 г. специализированный ученый совет по истории Института востоковедения им. А. Крымского НАН Украины (г. Киев) был вынужден снять соискателя Б. Змерзлого с защиты по причине обнаружения в рукописи его докторской диссертации многочисленных фактов плагиата. Работа была выполнена в крымском филиале этого же института, который возглавлял известный крымский ученый-археолог, доктор исторических наук, профессор А. Айбабин.

Закономерно, что масштабные некорректные заимствования чужих текстов были также установлены и в соответствующей квалификационной монографии новоявленного «востоковеда» – «Нариси з історії розвитку системи освіти кримських татар у Кримській АРСР (1921 – 1941 рр.)»[54],один из параграфов которой, например, оказался практически полностью переписанной Б. Змерзлым чужой научной публикацией.

Свидетельством этой беспрецедентной в своем роде для крымского научного сообщества истории является изданный автореферат соответствующей диссертации [55], защита которой в Киеве так и не состоялась. Впоследствии в 2008 году сомнительную работу после определенной косметической «рихтовки» удалось «протащить» через спецсовет по истории при Харьковском национальном университете им. В. Каразина [2], известный на всю Украину своим особым толерантным отношением к проблемным соискателям…

Однако далеко не всех экспертов можно ангажировать специфическими методами. Среди украинских историков достаточно таких, которые продолжают руководствоваться высокими профессиональными и этическими ориентирами. В частности, авторитетный востоковед широко известный в Крыму и на Украине, доктор исторических наук, профессор Д. Урсу в одной из рецензий дал такую характеристику этой «востоковедческой» диссертации: «Рустем Хаяли в своей монографии, как и в докторской диссертации не избегает дискуссионных проблем крымской истории. Он аргументировано критикует некоторые ошибочные мнения и положения в работах прежних авторов. Среди других он упоминает небезупречную легковесную книгу С. Керимовой по истории крымскотатарского театра и компилятивную работу Б. Змерзлого о народном просвещении» [56].

Докторская диссертация по определению не должна быть компилятивной. Однако не доверять профессору Д. Урсу нет никаких оснований. Кроме того, именитый ученый в той же публикации охарактеризовал тенденцию, в силу которой в украинской исторической науке возникла целая «плеяда» дилетантов, исследовательская деятельность которых остается ниже всякой критики: «…в последние годы мы являемся свидетелями появления скороспелых, компилятивных, а нередко – и халтурных публикаций, претендующих на «последнее слово» науки.

Вчерашние ленивые, невежественные студенты, с трудом переходившие с курса на курс, непонятно какими путями и за какие заслуги быстро становятся доцентами и профессорами. Причем это делалось даже при наличии хорошо аргументированных отрицательных рецензий крупных специалистов» [56].

Несмотря на столь не лестный отзыв о своей «научно-исследовательской» работе, пан Б. Змерзлый не стал повышать требования к самому себе, чтобы ликвидировать элементарную безграмотность и вопиющие пробелы в профессиональной подготовке с целью реабилитироваться в глазах коллег-ученых. Наоборот, «крымский энциклопедист» решил продолжить практику публикаций абсолютно бесполезных, компилятивных и густо замешанных на плагиате халтурных опусов. В частности, в вышеупомянутой научно-популярной монографии «Очерки по истории письменности у тюркских народов» [3], вышедшей в сентябре 2014 года, «маэстро» установил новый «рекорд», присвоив несколько научных и газетных статей ученых и экспертов из России, Узбекистана и Казахстана [4].

На этом фоне абсолютно «логичным» и «адекватным» выглядит, что «профессор-полимат», заместитель декана по научной работе преподает на юридическом факультете Таврической академии КФУ им. В. Вернадского дисциплину «История и методология юридической науки». Отметим также «высокий» уровень правовой культуры у педагога-правоведа, который не гнушается воровать чужие научные публикации, и одновременно допущен в аудиторию, где идет подготовка будущих защитников закона.

Скандальные истории с академическим мошенничеством Б. Змерзлого, прежде всего, дискредитируют репутацию тех специалистов, которые легкомысленно ставят подписи под позитивными отзывами и рецензиями на соответствующие халтурные сочинения. Исходя из здравого смысла,уже давно все пострадавшие стороны должны были сделать правильные выводы и извлечь для себя определенные уроки... Очевидно, что приглашать юриста-востоковеда к участию в совместных научных проектах занятие довольно экстремальное, которое неизбежно приведет к невосполнимым репутационным потерям. К сожалению, складывается впечатление, что некоторые недальновидные крымские ученые не боятся снова и снова наступать на одни и те же грабли, ожидая получить от этого какой-то странный, лишь им понятный эффект…

В феврале 2016 года был утвержден состав первого специализированного ученого совета по истории при КФУ им. В. Вернадского, среди членов которого оказался… пан Б. Змерзлый. С формальной точки зрения это выглядит логично – кто, как не универсальный человек-полимат, обладатель двух докторских степеней, может стать своего рода визитной карточкой крымского сообщества ученых-обществоведов. Однако фактическая сторона вопроса выглядит довольно неприглядно…

Чем еще более изощренно и демонстративно можно было поставить под сомнение компетентность первого спецсовета по истории при федеральном вузе, порекомендовав в его состав безграмотного дилетанта и воришку-плагиатора? Получается, что прецедент с дискредитацией научной репутации Крымского филиала Института востоковедения им. А. Крымского НАН Украины никого ничему не научил? В чем секрет такого странного постоянства?

Кроме того, господа-ученые, стоявшие у истоков создания спецсовета, могут дать морально-этическую оценку тому факту, что работы российских соискателей, которые планируют защищаться в Крыму, будет рецензировать один из редакторов одиозного херсонского журнала «Молодий вчений», который занимался сбором средств для финансирования так называемой АТО на Донбассе.

Насколько вообще может быть приемлемым для настоящего порядочного ученого работа в одном спецсовете с псевдоэкспертами – адептами украинских националистических школ и концепций? Тем более, когда на Украине идейные наследники С. Бандеры и Р. Шухевича начали кампанию травли в духе маккартизма и «охоты на ведьм» против филологов-русистов, которые всего лишь приняли участие в крымской научной конференции, посвященной русскому языку.

Возможно, авторитетным специалистам, которые привыкли заниматься узкоспециальной проблематикой в области археологии, не стоит брать на себя ответственность за определение дискурса развития исторической науки и аттестацию соответствующих кадров в Крыму? В новых условиях это требует проявления гражданской позиции, широкого политического кругозора, адекватного понимания общественных реалий, способности встать над сиюминутными, конъюнктурными соображениями и, по меньшей мере, дать принципиальную оценку деятельности профессионально несостоявшихся неучей и халтурщиков.

Некоторые крымские эксперты справедливо полагают, что спецсоветы при федеральном университете, как минимум, должны задать высокую планку требований в плане соблюдения академической культуры. Так, публицист А. Добровольский в сентябре 2015 года акцентировал внимание читателей на этой проблеме следующим образом: «В настоящее время в Крыму главная роль в искоренении постыдного и разрушительного для высшей школы академического плагиата должна принадлежать специализированным ученым советам. Особую актуальность это приобретает в условиях формирования новых диссертационных советов по гуманитарным наукам, которые призваны обеспечить качественную научную экспертизу.

Только принципиальные ученые с незапятнанной профессиональной репутацией могут стать действенной преградой на пути различного рода шарлатанов и неучей, которые поставили на широкую ногу подготовку халтурных компилятивных опусов. Необходимо, чтобы такой подход был обязательной составляющей в работе каждой кафедры в высших учебных заведениях Крыма в соответствии с требованиями и традициями, принятыми в российском научном сообществе» [4].

Не исключено, что председатель спецсовета по истории при КФУ им. В. Вернадского уважаемый профессор А. Айбабин не склонен принимать во внимание мнение других специалистови имеет свою точку зрения по этому вопросу. Однако признать в качестве солидного научного эксперта неоднократно «прославившегося» академического мошенника означает фактически предоставить ему карт-бланш по продолжению глумления над наукой и здравым смыслом... Одновременно на этом фоне остаются не востребованы историки – доктора наук, профессиональная репутация которых не вызывала сомнений. Например, известные в Крыму ученые-археологи – Ю. Могарычев и В. Кутайсов,специалисты по политической истории – Р. Хаяли и В. Королев.

Наука – это не та сфера деятельности, где уместно применение принципов непотизма, круговой поруки и субъективных подходов к определению того, «кто свой ручной», а кого не стоит «брать в дело». В любом случае покровителям и соратникам пана Б. Змерзлого по обе стороны Перекопского перешейка надо привыкать к ситуации, когда им придется краснеть и нести ответственность за «креативные» поступки малограмотного и недостаточно образованного члена своей околонаучной «коза ностры».

Уже в 1990-е годы в вузах Украины стал формироваться и набирать силу контингент «специалистов», которые относились к ученым степеням лишь как средству достижения своих ущербных меркантильных целей, порожденных местечковым хуторским сознанием. В специфических украинских условиях вчерашние «синие троечники» с «правильной экономической позицией» неожиданно открыли для себя в высших учебных заведениях «клондайк», своего рода пожизненную синекуру. В силу определенных причин излюбленным объектом социального паразитизма стали общественные науки…

На радость ленивых, невежественных студентов и циничных дельцов-бюрократов от высшего образования советская система профессионального и всех других видов контроля за подготовкой и аттестацией научно-педагогических кадров была целенаправленно ликвидирована. В украинской науке на долгие годы одним из господствующих стал принцип: бабло побеждает любое зло.

В условиях бурного расцвета товарно-денежных отношений в высшей школе ученая степень приобрела черты предмета престижного потребления, имеющего сугубо материальное стоимостное измерение. Именно по этой причине начал активно развиваться рынок соответствующих услуг с разнообразными предложениями в виде растущих, как грибы после дождя, по всей Украине «академических» спецсоветов, наладивших «по таксе» и «под ключ» штамповку скороспелых безграмотных кандидатов и докторов наук. Следствием этого стало также появление такого позорного явления как «энциклопедизм», когда платежеспособный соискатель стал выбирать ученую степень «по себе» в зависимости от конъюнктурных соображений, нередко не имея даже элементарных знаний по своей будущей научной квалификации.

Развитие этих тенденций было бы невозможно без катастрофического снижения общего морально-этического уровня научной экспертизы. Судя по тексту квалификационной монографии пана Б. Змерзлого, ее редактор и рецензенты, члены профильного спецсовета Института законодательства Верховной Рады Украины утратили адекватное понимание того, что такое репутация ученого, престиж научной школы и элементарный здравый смысл.

Невольно возникают аналогии с эпохой Веймарской Германии, когда в прошлом компетентный и неподкупный немецкий чиновничий корпус стал стремительно разлагаться в условиях перманентного экономического кризиса и порожденного им коррупции. В похожих исторических условиях на Украине подготовка и защита халтурных диссертаций в сомнительных спецсоветах уже давно поставлены на поток и приобрели характер масштабного прибыльного бизнес-проекта.

В связи с этим исчерпывающую характеристику деградации украинской юридической науки дала в одном из интервью заслуженный юрист Украины, доктор юридических наук, профессор, заведующая кафедрой гражданского, хозяйственного права и процесса Академии адвокатуры Украины З. Ромовская: «Да, сегодня получил распространение особый подрядный договор — на написание диссертаций, в том числе докторских.

Известно, что подрядчик по этому договору сам выбирает оппонентов, сам пишет отзывы, раздает членам совета в конверте с деньгами вопросы, на которые диссертант должен успешно ответить. Это позорные спектакли, о которых всем известно. Поименно знают руководителей и исполнителей в этой преступной компании, но молчат и радостно пьют рюмку за дальнейшие успехи очередного доктора или кандидата юридических наук» [57].

Профессиональное и моральное разложение системы аттестации научно-педагогических кадров – это очень тревожный симптом, который символизирует вхождение Украины в клуб самых отсталых стран третьего мира. Сомализация, как процесс социальной энтропии и неуклонного регресса, становится актуальной не только для украинской экономики и государственного управления, а также стремительно поражает научную сферу.

Учитывая этот печальный исторический опыт, крымским ученым следует решительно пресекать попытки использовать общественные науки, как проходной двор для безграмотных выскочек, воинствующих невежд и халтурщиков, аморальных дельцов и коррупционеров.Последствия этих негативных явленийхорошо видны на примере Украины, где идет война с памятниками, преследуют честных специалистов-обществоведов за их гражданскую позицию, искореняют инакомыслие и тотально фальсифицируют историю собственной страны.

В связи с этим стоит также хорошо подумать о целесообразности сотрудничества с одиозными «учеными», факт присутствия которых в совместных исследовательских проектах дискредитирует соответствующие научные коллективы. Следует оградить новые академические спецсоветы, призванные в том числе остановить запущенный при Украине «конвейер» по штамповке скороспелых халтурных работ, от носителей профанации и идейного цинизма.

Важно понять главное, что специфический период развития гуманитарных наук в Крыму, когда любой неотягощенный моральными принципами неуч «с правильной экономической позицией» непонятно за что и какими путями мог получить ученую степень безвозвратно уходит в прошлое.

Без анализа негативного опыта и ошибок, обеспечения должного контроля за соблюдением академической культуры, формирования состава спецсоветов из числа наиболее компетентных и порядочных экспертов невозможно создание эффективной системы подготовки научно-педагогических кадров на региональном уровне, соответствующей высоким профессиональным требованиям, что является главным условием ее успешной интеграции в российское научное и образовательное пространство.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. «Правовое регулирование торгового судоходства в Черноморско-Азовском регионе в конце XVIII – начале ХХ вв. – Симферополь: ЧП «Предприятие Феникс», 2014. – 512 с.
2. Змерзлий Б.В. Формування і трансформація системи просвітництва кримськотатарського народу в умовах радянської політики коренізаціі (20 – 30 рр. ХХ ст.): Автореф. дис… докт. іст. наук: 07.00.02 / Харків. нац. ун-т ім. В.Н. Каразіна – Харків, 2008. – 32 с.
3. Змерзлый Б.В. Очерки по истории письменности у тюркских народов. – Симферополь: Издательский дом «Гельветика», 2014. – 404 с.
4. Александр Добровольский. Как стать законченным «энциклопедистом», или О превратностях плагиата в научной работе[Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://c-eho.info/biblioteka/item/1423-kak-stat-zakonchennym-entsiklopedistom
5. Змерзлый Б.В. Методика и перспективы исследования военных и военно-морских судов в Таврической губернии (конец ХVIII – начало ХХ вв.) // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Серия «Юридические науки». – 2010. – Том 23 (62), № 2. – С. 16-22.
6. Змерзлый Б.В., Таран П.Е. Особенности становления и развития таможенных учреждений на Кавказе и Закавказье в первой половине ХІХ в. [Электронный ресурс] // Форум права. – 2013. – № 2. – С. 152-164. – Режим доступа: http://nbuv.gov.ua/j-pdf/FP_index.htm_2013_2_27.pdf
7. Змерзлый Б.В. Политические документы РКП(б) (ВКП(б)), ставшие идеологической основой законодательной базы в деле регулирования деятельности религиозных общин в СССР (1920-1930-е гг.) // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Серия «Юридические науки». – 2009. – Т. 22 (61), № 2. – С. 23-30.
8. 8.                                    Змерзлый Б.В., Воронина Е.О. Правовые основы создания и деятельности карантинных учреждений в Российской империи в конце XVIII – начале XX веков: (на материалах Таврической губернии). – Симферополь; Херсон: Гельветика, 2014. – 255 с.
9. Гурина Л.В., Змерзлый Б.В. Особенности регуляции вопросов оплаты работы экипажей судов торгового флота в 1931-1932 гг. // Научная дискуссия: вопросы юриспруденции: сб. ст. по материалам XLVI Международной научно-практической конференции «Научная дискуссия: вопросы юриспруденции». – № 2 (41). – М., 2016. – С. 17-22.
10. Представник Національної академії прокуратури України взяв участь у засіданнях спеціалізованої вченої ради Інституту законодавства Верховної Ради України [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.ap.gp.gov.ua/ua/dec_2011.html
11. Мурашин А.Г. Рецензия на монографию Б.В. Змерзлого «Правовое регулирование торгового судоходства в Черноморско-Азовском регионе в конце XVIII – начале ХХ вв.» [Электронний ресурс] // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. – Серия «Юридические науки». – 2014. – Том 27 (66), № 3. – С. 220-224[Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://sn-jurid.crimea.edu/arhiv/2014/27_3Law/028murashin.pdf
12. Шевченко А.Є. Рецензія на монографію Б.В. Змерзлого «Правовое регулирование торгового судоходства в Черноморско-Азовском регионе в конце XVIII – начале ХХ вв.» [Электронный ресурс] // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Серия «Юридические науки». – 2014. – Том 27 (66), № 3. – С. 225-232. – Режим доступа: http://snjurid.crimea.edu/arhiv/2014/27_3Law/029shevchenko.pdf
13. Суржин А.С. Международно-правовой режим Черного моря: включая Азово-Керченскую акваторию и Черноморские проливы: диссертация ... кандидата юридических наук: 12.00.10. – М., 2011. – 239 с.
14. Темы научных исследования [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://law.crimea.edu/stlw/issledovaniya.htm
15. Крымскотатарский язык перевели на латиницу [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://strana.ua/news/15931-krymskotatarskij-yazyk-pereveli-na-latinicu.html
16. Змерзлый Б.В. Рецензия на монографическое исследование Пащени В.Н. «Крымская область в советский период: 1945-1964 гг.» [Электронный ресурс] // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Серия «Юридические науки». – 2011. – Том 24 (63), № 1. – С. 367-373. – Режим доступа: http://www.science.crimea.edu/zapiski/2011/law/uch_24_1law/50_zmerzliy.pdf 
17. Змерзлый Б.В. Становление национально-религиозного самоуправления в Таврической губернии в конце XVIII – начале XIX в. // Ученые записки Крымского федерального университета имени В.И. Вернадского. Серия «Юридические науки». – 2015. – № 1. – С. 34-39.
18. Пащеня В.Н. Историография крымоведения. – Симферополь, 2013.
19. Наука на службе украинских карателей [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://novorossy.ru/news/news_post/ukrainskaya-nauka-na-sluzhbe-u-karateley
20. Редакционная коллегия журнала // Молодой ученый. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://molodyvcheny.in.ua/ru/about/
21. Змерзлый Б.В. Cостояние маячного дела в Черноморско-Азовском регионе в начале 1920-х годов // Становлення та розвиток правової держави: проблеми теорії та практики (VІІ Всеукраїнська науково-практична конференція, присвячена 20-річчю спеціальності «Правознавство» в НУК імені адмірала Макарова). – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://conference.nuos.edu.ua/catalog//lectureDetail?conferenceId=33954&lectureId=35405;
22. Гуманітарний вісник НУК. Збірник наукових праць. Випуск 8. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://hvnuk.com.ua/?wpfb_dl=7
23. Преподавателя украинского вуза уволят за прогул после участия в конференции в Крыму [Электронный ресурс]. – Режим доступа:http://ru.krymr.com/a/news/27883670.html
24. Собачье сердце [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://vvord.ru/tekst-filma/Sobachje-serdce/11
25. Семенов A.B. Изучение исторических сведений о российской внешней торговле и промышленности с половины XVII столетия по 1858 г.: В 3 ч. – СПб., 1859.
26. Скальковский A.A. Хронологическое обозрение истории Новороссийского края. 1730-­1823, ч. I-II. – Одесса, 1836-1838; Скальковский A.A. Опыт статистического описания Новороссийского края, ч. I-II. – Одесса, 1850-1853; Скальковский A.A. Первое тридцатилетие Одессы. – Одесса, 1837; Сравнительный взгляд на Очаковскую область в 1790 и 1840 годах // ЗООИД, 1844. – Т. 1; Скальковский A.A. Историко-статистический опыт о торговых и промышленных силах г. Одессы. – Одесса, 1859.
27. Бернштейн С.Одесса. Исторический и торгово-экономический очерк Одессы в связи с Новороссийским краем. – Одесса, 1881.                          
28. Юрченко П. Историко-статистический очерк торговли города Херсона // ЗООИД. – 1882. – Т.13.
29. Вольский М. Очерк истории хлебной торговли Новороссийского края с древнейших времен до 1852 г. – Одесса, 1854.
30. Кулишер И.М. История русской торговли до девятнадцатого века включительно. – Пг., 1923.
31. Фирсов H.H. Правительство и общество в их отношениях к внешней торговле России в царствование императрицы Екатерины II. – Казань, 1902.
32. Лодыженский К. История русского таможенного тарифа. – СПб., 1886.
33. Познер М.В. Исторический обзор правительственных мероприятий для развития русского торгового мореходства. – СПб., 1895.
34. Руммель Ю.В. Исторический очерк развития торговых флотов главнейших государств в XIX веке. – СПб., 1907; Руммель Ю.В. Торговый флот в России и его задачи. – СПб., 1910.
35. Шавров Н.А. О мерах для развития русского торгового мореходства в связи с развитием отечественного судостроения, при современном экономическом положении России. – М., 1895.
36. Мигулин П.П. Внешняя торговля России и ее торговый флот. – СПб., 1911.
37. Могилевский Е. Порты и торговое мореплавание. – СПб., 1912.
38. Филиппов Ю.Д. Очерк условий развития отечественного торгового мореплавания. – Пг., 1916.
39. Иловайский С. Исторический очерк 50-летия учреждения Русского общества пароходства и торговли. 1857-1907 гг. – Одесса, 1907.
40. Колэн А. Торговое судоходство в XIX веке. – М., 1904, Колэн А. О поощрении торгового мореплавания за границей. – СПб., 1910, Колэн А. Очерк деятельности Императорского общества судоходства. – СПб., 1907.
41. Почченполь М. Очерк возникновения и деятельности Добровольного флота за время 25-летнего его существования. – СПб., 1903.
42. Студитский Ф. Об учреждении Общества судоходства. – СПб., 1881.
43. Виноградов В.В. Современное положение мореходного образования в империи. – СПб., 1908.
44. Золотов В.А. Внешняя торговля Южной России в первой половине XIX в. – Ростов-на-Дону, 1963.
45. Алавердов Э.Г. Внешняя торговля России через порты Черного и Азовского морей в конце XIX – начале XX в. – М., 1975.
46. Марциновский П.Н. Проблемы внешней торговли Крыма после Восточной войны (1853-1856 гг.) // Новый град . – 1996. – № 2. – С. 94-106; Марциновский П.Н. Попытка предоставления Крыму прав порто – франко в середине XIX века // Проблемы материальной и духовной культуры народов Крыма и Северного Причерноморья от античных времен до наших дней. Материалы I Научных чтений 14-15 ноября 1996 г. – 1996. – С. 58-59; Марциновский П.Н. Крым в международной торговле, 1856-1914 гг.: Дисс. … к. ист. наук: 07.00.01 / Запорожский государственный университет. – Запорожье, 1997. – 189 с.; Марциновский П.Н. Международная торговля в Крыму во второй половине XIX – начале XX века: историография, источники, опыт исследования // Культура народов Причерноморья. – Симферополь, 1998. – № 4. – С. 94-98; Марциновский П.Н. Внешняя торговля Украины Накануне Первой мировой войны // Культура народов Причерноморья. – Симферополь. – 2000. – № 15. – С. 66-72.
47. Марциновский П.Н. Севастополь во внешней торговле Крыма во второй половине XIX века // Бахчисарайский историко-археологический сборник. Вып. 1. – 1997. – С. 410-419; Марциновский П.Н. Внешняя торговля через Феодосийский морской порт (1856-1877 гг.) // Известия Крымского Республиканского краеведческого музея, 1995. – № 9. – С. 11-19; Марциновский П.Н. Керчь как торговый порт во второй половине XIX – начале XX вв. Боспорские исследования. Вып. III. – Симферополь, 2003. – С. 138-146.
48. Список фондов госархива [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://sevarchiv.ru/spisok-fondov-gosarkhiva/.
49. 49.                                 Бугаенко Б.А., Галь А.Ф. История судостроения. – Ч. 1: От древнейших времен до конца парусной эры. – Николаев, 2005.
50. Россия. Департамент внешней торговли. Обзор внешней торговли России по европейской и азиатской границам. – Пг., 1899-1914; Россия. Законы и постановления. Проект уложения о торговом мореплавании. – СПб., 1905/1906, вып. 5-7.; Россия. Министерство торговли и промышленности. Отдел торгового мореплавания. О поощрении торгового мореплавания и судостроения за границей. – СПб., 1910; Россия. Министерство торговли и промышленности. Комитет по портовым делам. Сборник узаконений и административных распоряжений. – Пг., 1914, ч. 1, 2; Русский торговый флот. – СПб., 1896; Русский торговый флот. Список судов к 1 января 1914 г. – СПб, 1914; Сборник действующих трактатов, конвенций и соглашений, заключенных Россией с другими государствами. – СПб., 1896, т. 4.; Сборник действующих трактатов, конвенций и соглашений, заключенных Россией с другими государствами. – СПб., 1902, т. 1; 1906, т. 2.; Сборник торговых договоров, заключенных Россиею с иностранными государствами. Издание Отдела торговли Министерства торговли и промышленности. – Пг., 1912; Сборник торговых договоров и других, вытекающих из них соглашений, заключенных между Россией и иностранными государствами. – Петроград, 1915; Сборник узаконений и административных распоряжений, относящихся до торгового мореплавания и торговых портов. – Пг., 1914. Часть I, раздел 1, 2; Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами. – СПб., 1898 г., т. 2.
51. Змерзлый Б.В. Регулирование каботажного судоходства в бассейнах Черного и Азовского морей в конце XVIII – первой половине ХIХ вв. // Науковий вісник Міжнародного гуманітарного університету. – 2014. – Вип. 9-1. – С. 9-13.
52. Комарицын А.А. История развития гидрографической службы флота России (XVII – XX вв.): Дис. ... д-ра техн. наук: 07.00.10. – СПб., 2000. – 294 с.
53. История Гидрографической службы Российского флота (к 300-летию создания ВМФ и к 170-летию ГС ВМФ). Монография в 4-х томах / Отв. ред. адм. А.А. Комарицын. – СПб.: Изд-во ГУНиО МО, 1996-1997.
54. 54.                                 Змерзлий Б.В. Нариси з історії розвитку системи освіти кримських татар у Кримській АРСР (1921-1941 рр.). –Сімферополь: Атлас-компакт, 2006. – 280 с.
55. Змерзлый Б.В. Розвиток системи просвітництва кримських татар у 1921-1941 рр.: Автореф. дис... докт. іст. наук: 07.00.02 / НАН України. Ін-т сходознавства ім. А. Кримського. – К., 2007. – 32 c.
56. Урсу Д. Первый историк высшей квалификации [Электронный ресурс] // Qırım. – 30 июля. – 2011. – Режим доступа:http://qirimgazet.blogspot.com/2011/07/blog-post_2403.html 
57. Зорислава Ромовская О современной адвокатуре, судах и дельцах от науки [Электронный ресурс] // Ракурс (10.03.2016). Режим доступа:http://racurs.ua/1112-zorislava-romovskaya-o-sovremennoy-advokature-sudah-i-delcah-ot-nauki