О соврменной поэзии

О СОВРЕМЕННОЙ ПОЭЗИИ

Мне предложили написать статью о современной поэзии, а я, положа руку на сердце, понятия не имею, о чём писать, ибо не владею предметом,  не знаю современной мне поэзии.  Стихотворцев, как оказалось, сотни тысяч,  чтобы найти в этом сонме родственную душу, нужно потратить полжизни, читая творения душ больше всё неродственных. Но это занятие вступает в конкуренцию с другими. Сочинять свою поэзию мне гораздо интереснее, чем искать родственные души в Стихи. Ру. Вот если бы кто-нибудь проделала эту работу за меня, я был бы ему признателен. Итак, востребована работа антологиста.  Здесь, впрочем, многое решает авторитет составителя антологии. Итак, все превратились в писателей и ни у кого нет времени читать друг друга.

Свято место пусто не бывает. После того, как русское общество лишилось кастовой аристократии, возникло это самое свято место, и теперь вопрос: кто его заполнит? На роль претендовала интеллигенция, но знание и элементарная воспитанность, как выяснилось, не пропуск на свято место. Теперь претендует жречество, но у него есть конкурент – это поэтическая братия. Я ничего плохого в этой конкуренции не вижу, тем более ветхий Израиль даёт нам прецедент: рядом с коленом Левиным были пророки из других колен Израиля. Попы и волхвы мирно уживались и в  древней Руси.

Чтобы стать аристократом духа, нужно быть поэтом не только  слова, но и  поступка. Можно даже не быть поэтом в традиционном смысле, но поэтом поступка обязан быть любой, претендующий на свято место. Современный поэт должен быть готов к тому, что его творчество не оценят при жизни, но только после смерти, что он  никогда не сможет стать профессиональным литератором, живущим на литературные гонорары. Довольно   и того, что отдалённый потомок откроет его лет через пятьдесят, когда наша литературная эпоха будет пристально изучена специалистами филологами. Лучше всего сделать себе имя в поэзии как бы в довесок к другому жизненному подвигу – стать выдающимся изобретателем, например, или искусствоведом, дегустатором вин, наконец, а самому тайком писать стихи и публиковать их на своей интеренет-площадке без лишней шумихи. Надежда на то, что у вас появится читатель, гораздо надёжнее, чем первое место на разрекламированном конкурсе  или хвалебная рецензия в престижной тусовке. Те, кто у всех на слуху, избрали себе широкий путь и вступили в траст с торговцами славой. Их раскручивают как бренд, и это унизительно.

Возможность свободной публикации своих творений рано или поздно всех поставит на свои места, иерархия выстроится сама собой в один прекрасный день, как кристалл соли в перенасыщенном растворе. И всё же соблазн не столько быть услышанным при жизни, сколько найти своего читателя в современнике, очень велик, особенно если у вас настоящий талант. Иногда прижизненная слава приходит не благодаря, а вопреки, и тогда её нужно принимать без страха. Почему страх? Слава – наркотик, а наркотики дорого стоят. Пушкин на лымарях от  переизбытка славы написал:

ПОЭТУ

Поэт!

не дорожи любовию народной.

Восторженных похвал пройдет минутный шум;

Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,

Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.

Ты царь: живи один. Дорогою свободной

Иди, куда влечет тебя свободный ум,

Усовершенствуя плоды любимых дум,

Не требуя наград за подвиг благородный.

Они в самом тебе. Ты сам свой высший суд;

Всех строже оценить умеешь ты свой труд.

Ты им доволен ли, взыскательный художник?

Доволен? Так пускай толпа его бранит

И плюет на алтарь, где твой огонь горит,

И в детской резвости колеблет твой треножник.

Итак, если слава на вас всё-таки обрушивается при жизни, необходимо принять меры предосторожности, чтобы не стать глориаманом. Обратите вашу  славу в инструмент для достижения какой-либо другой благородной цели. Как правило, таких правдоискателей  нейтрализуют, игнорируя   при жизни. Не огорчайтесь – так и надо! Во-первых, у вас есть шанс, что цель будет с Божьей помощью достигнута, во-вторых,  вас не сделают глориаманом из боязни получить ещё одного Сахарова или Солженицына власти предержащие. Была такая девочка из Ялты со звучным именем – Ника Турбина. Писала стихи ещё ребёнком. Когда этой девочке было всего 12 лет, ее знал весь Советский Союз. Так её захвалили. Она закончила жизнь трагически в 27 лет. Глориамания…   Девочку растлили славой, делая на её имени бренд. Вот что писал о ней при жизни Евгений Евтушенко:

Дети – тайные взрослые. Это их мучит.

Дети тайные – мы.

Недостаточно взрослые мы, потому что

быть боимся детьми.

На перроне, в нестёртых следах Пастернака

оставляя свой след,

ты вздохнула, как будто бы внутрь простонала,

восьмилетний поэт.

Слава всегда обменивается на деньги и за деньги легко купить славу. Если у вас денег нет, а славы хочется, сгодится и оплата натурой.   Итак, если вы современный поэт, не ищите славы, а постарайтесь её избежать, но если она вас всё же настигла – сделайте из неё орудие для исполнения мечты, которой иначе не достичь, как став всемирно известным.