Чем советский человек отличается в корне от российского?

Тот, кто получил добротное советское образование, безусловно, отличается от современного образованца широтой кругозора, логикой, грамотной русской речью, убедительной аргументацией.

Причем даже хулители советского строя, даже те, кто именуют себя антисоветчиками, в целом превосходят своих братьев по разуму младшего поколения теми выше названными качествами. И все же главное отличие не в образовании, не в возрасте, а в ином: мы, люди советского типа – иные по менталитету.

Но что его образовало? Пропаганда и агитация? Нет, от советской пропаганды нас порой тошнило…

Лучшее, чем сейчас, образование, куда более доступная культура, развитая, не в пример нынешней, наука? Опять нет. Вернее, отчасти все это влияло на наше мировоззрение, иногда даже существенно, но всё-таки главное – не в этом. Было что-то ещё более важное…

Чтобы понять, о чём я говорю, представьте себе, что вы идёте по Москве, по улице Намёткина, знаменитой тем, что именно на ней находится головной офис Газпрома. Какие мысли при виде этого чудо-здания посетят стихийно вас? Думаю, примерно такие: «Вот они, воры! У, твари!.. Жируют, а на народ им плевать… Вот они – деньги!.. А кто там работает? Другие люди, к которым и близко не подойти – не то что на работу к ним устроиться! И на порог не пустят!» Ну, и так далее, в том же духе.

Лейтмотив всех этих мыслей будет в том, что вы и Газпром – две разных планеты на непересекающихся орбитах. И вместе не сойтись вам никогда. Хотя, как мы все знаем, Газпром – государственная структура, то есть такая, которая по своему статусу должна быть доступна всем гражданам без исключения. То же самое применимо и к Роснефти, и к ведомству мистера Чубайса, и ко многим другим, не говоря уже о налоговых органах, УФМС, МВД и прочих. Однако каждый знает, что без особого приглашения туда лучше не соваться.

В отделе полиции за одну настойчивую попытку поздороваться с дежурным могут кинуть в клетку – есть уже такой опыт… Между нами и ними как-то невзначай возникла "дистанция огромного размера". И со временем она только увеличивается. Для многих наиболее престижной, желанной и материально выгодной стала работа в государственных органах. Что есть своего рода парадокс: люди, имеющие российское гражданство, граждане своего государства стремятся в... государство! Не в частный бизнес, а именно в госструктуры.

Граждане "второго сорта", желающие стать "первым сортом" – рвутся в госслужащие, которые у нас больше не служат, не обслуживают народ, а высоко парят над ним! Если эта мысль понятна, то можно перейти к главной моей идее. Она очень проста и заключается в том, что в СССР никто к тому, чтобы стать госслужащим особо не стремился! Просто потому что мы все были госслужащими! Продавцы, дорожные рабочие, милиционеры, шоферы, инженеры, учёные, советские и партийные работники – мы все были государством! Одним единым и неделимым! Между нами не было той пропасти, которая возникла сейчас.

Дистанция меж теми и иными была, конечно – но это была нормальная иерархическая дистанция, обычная для любого коллектива, где есть начальники и подчинённые. Но и те, и другие жили на одной планете! Я хорошо помню, как в советское время мне приходилось не раз стучаться в двери высоких кабинетов – и по служебным делам, и по личным. Одни вопросы решались мгновенно, другие – со скрипом; но все проблемы я мог беспрепятственно обсуждать на любом уровне. Председатель Пермского горисполкома, когда я пришел на приём к нему, угощал меня чаем с сушками. В Ленинграде высокий чиновник предложил мне курить в его кабинете и любезно пододвинул пепельницу…

Повторяю, бывало по-разному: вопросы решались когда быстро, когда медленно. Грамотно или не очень – но всегда решались. И без денег. Мы все были частью одного целого, хотя тогда едва ли об этом задумывались. Зато сегодня поводов задуматься об этом более чем достаточно. И хоть вездесущее жлобьё быстренько сочинило приговорку "Общее – значит, ничьё!" – мы в те времена как-то подспудно понимали, что общее – значит своё, наше! Что мы все действительно хозяева своей жизни в тех пределах, в которых это допустимо в обществе.

Что нет и не может быть непреодолимой дистанции между нами и государством, которому мы все служили. И вот это ощущение единства со своей большой страной делало наш кругозор таким, какого нет в нынешней России эпохи капитализма. Это ощущение создавало наш менталитет, чувство уверенности и спокойствия за будущее. Менталитет хозяина страны и своей судьбы. Не в том смысле, что захочу – дам по зубам партийному секретарю, нахлобучу постового, гаишника, – и мне за это ничего не будет.

А в том, что захочу – поступлю без взятки в любой ВУЗ, дослужусь без блата хоть до директора завода, хоть до генерала!

 Конечно, и блат был – но не на первом месте, как сейчас, а разве на десятом. И Туполев, и Королев, и Гагарин, и певец Антонов, и писатель Распутин, и режиссер Гайдай, и артист Никулин своих вершин достигли не по блату – а своим талантом и трудом. Чего сейчас, увы, уже не наблюдается.

И не армия, хотя она была необычайно сильна, не сильная центральная власть, а именно наш менталитет делал нашу страну несокрушимой. Уже предвижу саркастические возражения: а что же вы тогда так развалились? Почему не защитили СССР? Почему пошли на поводу лживой пропаганды переродившихся властителей? Ответ снова прост: именно потому что мы были частью государства, привыкли доверять ему.

И эта доверчивость сыграла с нами злую шутку. Передоверились. Перенадеялись. Обратная сторона великой веры в государство, которое не подведет. А оно в лице прорвавшихся наверх прощелыг, как воровка на доверии, и подкачало, и подвело.

И хочется верить, что выводы из всего этого сделаны.

И будущая власть, как и будущий народ, преодолев все нынешние извращения, найдут друг друга наконец.