Копылов против Зюганова - или КПРФ(м) против КПРФ(о)

Копылов против Зюганова - или КПРФ(м), то есть марксистская, против КПРФ(о), то есть оппортунистической

Автор этих строк не ожидал, что его материал «КПРФ и выборы» вызовет маленький резонанс среди близкого окружения в том числе. В смысле – а ты сам-то предлагаешь что-нибудь, кроме голосования за эсеров?.. Мол, критиковать легче всего и так далее.

Ну, во-первых, кое-кому лень читать ссылки в материале и надо все и сразу, так что на всех не угодишь. Приходится не отделываться ссылками, а излагать по новой. А во-вторых – да пожалуйста! Хоть так, хоть этак; хотите сугубо личностно и принципиально, автор сделает и таким образом. Зюганов, конечно же, не ответит, и заголовок для удобства изложения – ну так было бы сказано.

1. 1.     В экономической части

Лозунг «реальный хозрасчет против капиталистической конкуренции» более чем достаточен. Если это сделать – капиталу каюк. Но Зюганов боится хозрасчетной темы, как черт ладана. Всем-то он хочет понравиться – и рабочим, и мещанам. Впрочем, о нем лично поговорим подробнее в идеологической части.

Дело в том, что экономика Советского Союза была ничем иным как социально-экономической пирамидой наподобие огромного МММ. Конечно, звучит обидно – ну так что ж поделать. Лечение кризисов безболезненным не бывает. А то, что КПСС допрыгалась до глубочайшего кризиса, это факт. А вот правы критики или нет, решать читателю в зависимости от жизненного опыта и знаний.

Тогда экономика развивалась экстенсивно-уравнительно в огромнейшей степени. То есть, амортизация и чистый доход отбирались у прежних работающих на новые стройки почти полностью – чтобы с новыми сделать то же самое для еще более новых - и так далее. Конечно, потом из общего котла часть передавали «старым», но опять же «в среднем по головам», о чем ниже; и когда приток новых рабочих из деревни иссяк – пирамида рухнула. То есть произошло абсолютно то же самое, что с мавродиевскими творениями. Нет новых членов пирамиды - нечем платить старым. Надо было переходить на интенсивный тип роста; но в том-то и дело, что некоторые «деятели» не понимают этого до сих пор, а что уж говорить по тем временам.

 К примеру, стоит открыть справочник экономиста промышленного предприятия советских времен, и выяснится, что формирование фонда оплаты труда ставилось в зависимость от двух исходных показателей – уровня достигнутой средней заработанной платы и фактической среднесписочной численности рабочих. При этом фонд на плановый год определялся от достигнутого уровня и утверждался в абсолютных суммах. То есть, в тех случаях, когда он оказывался неизрасходованным полностью, излишек изымался безвозвратно и на следующий год сумма фонда планировалась исходя из сложившегося уровня, то есть с меньшим приростом. (Подобные порядки получили еще название «валовой экономики».)

Коротко говоря, это и называется уравниловкой. К примеру, часть трудового коллектива могла бы предложить директору выполнить план без остальной части, но тогда, разумеется, приплюсовать их зарплату к своей (или хотя бы часть зарплаты). Государство будет от этого в выигрыше, потому что и план выполняется, и рабочие руки освобождаются. Но даже нормальный директор не мог сделать ничего! Тот излишек фонда заработанной платы, который получился бы от сокращения, будет забран «наверх» по изложенным правилам – и следующий фонд будет с меньшим приростом. Поэтому директор просто вынужден умелым рабочим не давать зарабатывать; а менее умелых оставлять на предприятии. Иначе не будет нормального фонда зарплаты, который идет только по головам в среднем и из средних коэффициентов. Ну а дальше смотри пункт первый, как говорится.

А реальный хозрасчет и ломает всю эту пирамиду изначально! Никто не отдаст и хозрасчетный доход, и не позволит терпеть неплатежеспособность других за счет дармового кредитования. Пузырь протыкается этим и сдувается сразу; то есть пирамиду построить настолько трудно, что почти невозможно. И тогда будет внедряться и НТР, и безработицы не будет из-за распределения по труду и растущего спроса-предложения-производства-потребности в труде отсюда. И капиталу несомненный конец наступает (уже как Йода заговорил, настолько все это назрело и перезрело). Капитал сейчас-то на ладан дышит – а тогда загнется бледной спирохетой. Но! Без соответствующей политической формы экономическое содержание не реализуется.

1. 2.     В политической части

А вот уже когда ясна экономическая цель, и понимается во всем объеме огромная ценность и необходимость Советов трудовых коллективов (СТК) как политического средства достижения цели.

Директора госпредприятий и руководители учреждений не выбирались трудовыми коллективами в Советском Союзе, а назначались (кооптировались). Но из-за явно затянувшейся кооптации страна погрузилась в пучину бюрократического централизма, что и стало питательной почвой для капитала. В этой связи некоторым «коммунистам а-ля КПРФ(о)» приходится напоминать азы демократического централизма снова и снова. Во-первых, и главное – это выборность снизу-доверху! Должна быть выборность от трудовых коллективов в виде СТК и вплоть до Верховного Совета страны. (Могут быть исключения в силовых структурах и тому подобное, но которые подтверждают правило.) Во-вторых, это отчетность перед народом; в-третьих, подчинение меньшинства большинству; в-четвертых, обязательность решений вышестоящих органов для нижестоящих. 

 Должны соблюдаться принципы постоянного и все более широкого привлечения трудящихся к управлению; демократический централизм; Советы – работающие корпорации; коллегиальность; гласность; законность - одним словом, с кооптацией должно быть покончено. Кстати, стоит разоблачить в этом плане казус с законом о госпредприятии от 1987 года. Это как раз тот случай, когда советскую демократию сначала исказили до неузнаваемости, а затем объявили виновницей всех бед (сейчас такой трюк называется несколько грубовато, но очень верно – подстава). В этом законе выбирался не только СТК, но и директор с еще большими полномочиями; к тому же его кандидатура утверждалась «сверху». Это являлось полным искажением принципов советского строительства, потому что, наоборот, именно Совет трудового коллектива должен обладать верховенством полномочий, то есть формировать заводскую администрацию точно также, как Верховный Совет формировал советское правительство. Принципы народовластия должны быть едины от верховного органа страны до предприятия и учреждения. Так что не надо было искажать советскую демократию, тогда и результат был бы соответствующим.

И если трудовые коллективы получают право переизбрать СТК, то мотивируемые таким образом его члены (под угрозой собственного снятия) вынуждены быстро организовать переизбрание и плохо работающих директоров, и плохо работающих депутатов (или пригрозить оным, если этого достаточно). Такие депутаты вылетят мгновенно, так как финансово-технические мощности предприятий будут брошены на процессы их отзыва, которые при Советской власти тем более легки из-за императивного мандата. А уж Советы субъектов федерации могут организовать переизбрание депутатов Верховного Совета под давлением СТК достаточно быстро. Это дает решающее оружие в борьбе с ведомственно коррупционными и местнически националистическими деформациями по всей стране. Федеральный центр не сможет, к примеру, иметь «любимчиков» в виде каких-либо предприятий и ведомств и накачивать их ресурсами без ощутимой отдачи, так как другие трудовые коллективы и отражающие их интересы Советы разгонят такой центр по методе выше. Этот механизм эффективен и для прекращения местнических деформаций.

Но, получив отпор в этом вопросе, ретрограды заходят с другого боку и пытаются выдать советскую демократию за анархо-синдикализм. Но советское представительство на уровне трудовых коллективов не уничтожает централизм, а усиливает его! Приведем отрывок из «Советского строительства» для наглядной иллюстрации:

«.. К числу г а р а н т и й, обеспечивающих роль сессий как главной организационно-правовой формы деятельности Советов, относятся: а) регулярность сессий; б) презумпция компетентности Совета во всех вопросах, отнесенных законодательством к соответствующему уровню системы управления; в) закрепление исключительных полномочий Совета; г) фактическое рассмотрение Советами наиболее значительных актуальных вопросов экономического и социального развития на своей территории; д) активность депутатов на сессиях, учет в работе сессий и принимаемых решениях наказов избирателей, общественного мнения и предложений граждан…»

Мало того, что высший орган имеет постоянные исключительные полномочия, то есть полномочия, которые трудовому коллективу неподсудны (пункт (в)) – так вдобавок он имеет презумпцию компетенции и в тех вопросах, которые подсудны (пункт (б)). Если трудовой коллектив работает правильно, высший орган не вмешивается и тем самым экономит время для решения других задач. Но если трудовой коллектив примет неверное решение, вышестоящий орган на основании пункта (б) имеет полное право перерешать по-своему. И где здесь анархо-синдикализм? Здесь дай бог с бюрократическим централизмом совладать. Поэтому, чтобы действительно реализовать пункты (г) и (д), и нужна четкая зависимость «центра» от народа посредством советского представительства вплоть до уровня трудового коллектива.

То есть, надо ясно представлять ситуацию не только «снизу-вверх», но и «сверху-вниз». Высокий уровень современных трудящихся как членов трудовых коллективов создает и устойчивый высокий уровень центральных органов путем демократического давления на них со стороны СТК. Поэтому такой центр может и должен «карать» в соответствие с пунктами (в) и (б) те немногочисленные трудовые коллективы, которые допустят эксцессы в своей деятельности.

Этим достигается демократизм, с одной стороны; и научный централизм, с другой. Отсюда реализуется быстрое и комплексное социально-экономическое развитие.

Но социализм должен включать в себя три основные модернизации для охвата развития по всем направлениям, и это:

• Создание СТК без горбачевских искажений, как сказано выше
• Превращение российских регионов в советские республики
• Создание федерального столичного округа

О втором пункте. Даже многие «левые» не понимают огромную роль социалистического закона о самоопределении наций. Мол, это угрожает «железному централизму диктатуры пролетариата». Но без такого закона, наоборот, не видать диктатуры пролетариата, как своих ушей. Потому что не будет союза города и деревни; умственного и физического труда; или, говоря современным языком, не будет союза «центра» и «регионов». Простой пример для пущей наглядности. Три человека договорились работать вместе и решать спорные вопросы вроде бы как демократическим голосованием, но при этом из бригады уходить нельзя. Но тогда двое могут банально нагружать третьего большей работой - а если тот начнет протестовать, они голосуют в свою пользу и все «шито-крыто». И только угроза выхода из бригады спасает от фактической уравниловки. Теперь, стоит надеяться, ясно, почему понятия «социализм», «распределение по труду» и «закон о самоопределении наций» неотделимы друг от друга. Это грани одного и того же алмаза.

Но отсюда становится очевидным, что каждая область, край, национальное образование в России должны стать советскими республиками с вытекающим отсюда правом на самоопределение. В таких условиях и речи быть не может, к примеру, о нынешней бюджетно-коррупционной вакханалии, когда все соки вытягиваются в федеральный центр, а затем, что еще хуже, уходят в офшоры. Если обездоленная республика поставит вопрос о выходе из такого «союза», опираясь на законный гнев своих трудовых коллективов, их СТК и зависимых от них в хорошем смысле депутатов – это протрезвит мозги разом и приведет к сбалансированному распределению средств. А отсюда и возникнет союз города и деревни, центра и регионов.

Да и насчет столицы немаловажный разговор, в-третьих. Если федеральная столица совмещена со столицей региона, как сейчас Москва, то получается автоматическое, незаслуженное и гигантское дотирование этого субъекта федерации в ущерб остальным. Следовательно, нужен отдельный федеральный столичный округ. В этом округе должны жить только «федералы»», на содержание которых и идут федеральные средства. Поэтому, с одной стороны, если сделать маленький, но эффективный федеральный столичный округ; а с другой стороны, создать одинаковые субъекты союза в виде советских республик, которые прямо, без посредников, выходят на него; этим убиваются огромные транзакционные издержки на содержание посредников в виде нынешних округов и прочей чиновничьей банды; что ускоряет хозяйственный оборот.

1. 3.     В идеологической части

А теперь, стоит надеяться, и в идеологической части кое-что проясняется. КПРФ(о) оглоушила всех ахинеей, что «ранний социализм» в двадцатом веке проиграл капиталу путем «перестроечной контрреволюции», и нужна еще одна социалистическая революция для «обновленного социализма». Но если это не параноидальная шизофрения, то вопиющий оппортунизм уж точно!

Само понятие «социальная революция» подразумевает «коренной, качественный переворот во всей социально-экономической структуре общества» (БСЭ). И если социалистическая революция и является смертью капитализма как «коренной, качественный переворот», с одной стороны; и коль неоспоримым фактом является все же наличие капитала, с другой – тогда подобной революции не существовало в природе! Следовательно, и «ранний социализм» был фикцией.

Если очнуться от зюгановской пропаганды, то реальная картина событий становится очевидной. С переходом к индустриализации конца 20-х – начала 30-х годов прошлого века в Советском Союзе и утверждением административно-командных методов управления самостоятельность низовых хозяйственных звеньев испытала столь резкое свертывание; централизация стала настолько гипертрофированной; что произошло восстановление методов уравнительного «военного коммунизма» лишь недавно отгремевшей Гражданской войны. С отдельными модификациями и изменениями такая система сохранилась вплоть до середины 80-х.

И ничего удивительного в этом нет, потому что уравнительно-коммунистическая революция как пролог к социалистической закономерна при сильном феодальном наследии. Этот феномен был предсказан уже Марксом с Энгельсом в их Коммунистическом Манифесте. Стоит прочитать следующий абзац в этом отношении:

«… Первые попытки пролетариата непосредственно осуществить свои собственные классовые интересы во время всеобщего возбуждения, в период ниспровержения феодального общества, неизбежно терпели крушение вследствие неразвитости самого пролетариата, а также вследствие отсутствия материальных условий его освобождения, так как эти условия являются лишь продуктом буржуазной эпохи. Революционная литература, сопровождавшая эти первые движения пролетариата, по своему содержанию неизбежно является реакционной. Она проповедует всеобщий аскетизм и грубую уравнительность…»

И только слепец не увидит гениальность этих строк применительно к России двадцатого века. Именно «ниспровержение феодального общества» в лице романовской империи возбудило «всеобщий аскетизм и грубую уравнительность» как в виде продразверстки, так и в виде последующих производных наподобие планово-убыточных предприятий, валовой экономики, эпидемии приписок и корректировок планов и тому подобное. Что, разумеется, и привело к «неизбежному крушению». И причем здесь «контрреволюция»?!.. Риторический вопрос.

Мнимое противоречие может быть лишь в том, что сам В. И. Ленин провозгласил победу социалистической революции. Но стоит разобрать этот вопрос подробнее, как все встает на свои места. Наоборот, именно Владимир Ильич увидел одним из первых ущербность «военного коммунизма», когда писал следующие строки:

- Отчасти под влиянием нахлынувших на нас военных задач и того, казалось бы, отчаянного положения, в котором находилась тогда республика … под влиянием этих обстоятельств и ряда других, мы сделали ту ошибку, что решили произвести непосредственный переход к коммунистическому производству и распределению.

Не могу сказать, что именно так определенно и наглядно мы нарисовали себе такой план, но приблизительно в этом духе мы действовали.… Это, к сожалению, факт. Я говорю: к сожалению, потому что не весьма длинный опыт привел нас к убеждению в ошибочности этого построения... (т. 44, стр. 157)

Отсюда и призвал к переходу от уравнительного коммунизма к социализму с идеей НЭПа как мостика в этом направлении:

- Не на энтузиазме непосредственно, а при помощи энтузиазма, рожденного великой революцией, на личном интересе, на личной заинтересованности, на хозяйственном расчете потрудитесь построить сначала прочные мостки, ведущие… к социализму; иначе вы не подойдете к коммунизму, иначе вы не подведете десятки и десятки миллионов людей к коммунизму. Так сказала нам жизнь. Так сказал нам объективный ход развития революции (т. 44, стр. 151)

Но сталинский «великий перелом» и сломал упомянутые «мостки»! Прямо-таки классика в чистом виде. Поэтому на авторитет Ленина кивать нечего, так как он не знал о последующей ломке его курса со всеми вытекающими отсюда тактическими плюсами, но и стратегическими минусами. Тактические плюсы привели к победе над фашизмом и полету Гагарина в космос; но стратегические минусы привели к удельному весу убыточных и малорентабельных предприятий в народном хозяйстве в значительных размерах (около 40%). Спрашивается, почему в течение многих лет такие предприятия могли существовать? Только потому, что государство изымало средства у тех предприятий, которые работали рентабельно, и передавало их нерентабельным предприятиям. Соответствие трудового вклада и дохода нарушалось, что вело к уравнительности, иждивенчеству и получению незаработанных средств, иначе говоря, нетрудовых доходов как отдельными работниками, так и целыми коллективами.

Поэтому нынешняя идеология Зюганова и Ко ничто иное как оппортунистическая ахинея. К примеру, никто не собирается отрицать величайшее историческое значение Октябрьской революции и эпохи Советского Союза как закономерный пролог к социалистической революции! Не было бы первого – не было бы и второго. Но именно поэтому «военный коммунизм» прошлого века нельзя называть «ранним социализмом» ни в коем случае – как нельзя уравнительные методы первого приписывать социализму как таковому. Тогда непонятно, ради чего и куда развиваться. А это оппортунизм чистой воды.  

***

Следовательно, социалистическую революцию еще предстоит совершить. Но совершить уже в ближайшем будущем, так как ее время пришло. Поэтому нужен коренной поворот в левом движении России как переход от вчерашнего уравнительного коммунизма и нынешнего государственно-монополистического капитала к назревающим основам социализма. Отсюда нужен и реальный противовес по отношению к оппортунизму КПРФ(о) в виде КПРФ(м), где (м) означает марксизм вместо оппортунизма. Такой разрыв уже был в отечественной истории, когда РСДРП раскололась на меньшевиков и большевиков. Выходит, революционные традиции должны быть продолжены. Так что С. Копылов не только критикует – но и предлагает.