Причастие и Исповедь. Раздельно или вместе?

Стать частью Христа, не облекшись в светлые ризы, невозможно. Сам Господь (по толкованию Его притчи), увидев среди приглашенных к Себе “человека, одетого не в брачную одежду, <…> говорит ему: друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде? Он же молчал. Тогда сказал царь слугам: связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов” (Мф. 22: 11–13).
Рассуждать о возможности Причастия без предварительной Исповеди — значит игнорировать данное евангельское предупреждение.

Есть такое понятие: “апокалипсис мелкого греха”. У святителя Иоанна (Шаховского) даже труд имеется именно с таким названием. Игнорируя мелкие грехи, мы не только самостоятельно организовываем в себе прилоги больших согрешений, но и строим очень жесткую преграду между собой и спасением во Христе, то есть своими силами сооружаем собственный апокалипсис. Разделение Причастия и Покаяния вольно и невольно ведет к небрежному отношению к греховной повседневности.

Приводить в качестве примера духовные практики иных, например греков, для которых Исповедь не есть обязательное условие принятия Святых Даров, значит не только нарушить веками проверенную благочестивую традицию нашей Церкви, но и признать неправомочными, “утратившими актуальность” пути наших святых и подвижников благочестия. Не много ли берем на себя? Ведь, следуя по этой, четко протестантской тропинке “облегчения”, мы обязаны выбросить из святоотеческого наследия не только богословские труды, но и канонические правила и установления.

По сути, призыв к Причастию без Покаяния стоит в одном ряду с требованиями о переводе богослужения на современный язык, принятия григорианского календаря, вноса в православный храм скамеек и иных “реформ”, служащих для удобства и комфорта тела.

Душа здесь остается в стороне…

Неужели пример современных пустых храмов Западной Европы, которые после подобных изменений превратились лишь в святые реликвии и музейные экспонаты, не говорит о горьких последствиях подобных изменений канонических правил?
Признать возможность Причащения без Покаяния — значит, опять же по протестантскому примеру, изначально надеть на себя нимб святости и признать мелкий грех несущественным.

Собираясь на важную встречу, в гости или на праздник, мы обязательно надеваем нарядное платье или рубашку, а после, возвратясь домой, тут же, не задумываясь, отправляем их в стиральную машину. В гости или к начальнику в чистом и выглаженном, а ко Христу — в сером, пахнущем и мятом? Мирское становится главным, а духовное — второстепенным?

Современность, какими бы искрами богословской мысли она не блистала и какие бы новые мирские технологии не выдвигала, все едино находится в парадигме греха. Наличие новых медицинских практик и эффективных шампуней отнюдь не избавило нас от необходимости утреннего умывания и мытья рук после посещения определенных необходимых для человека мест.

Сегодня, когда грех имеет столь привлекательную форму, а иногда невидимую с первого взгляда, отказываться от Покаяния перед тем, как сопричтешься Самому Христу, — значит не уважать Того, в Кого верит наше сердце.

Давайте все же апостольские слова помнить: “Кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем” (1 Кор. 11: 29).