ИНТЕЛЛИГЕНТ КАК ЖЕРТВА ЛАТИНСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ-2

Должен сказать, что признаки ума интеллигента-образованца, описанные Павловым, следовало бы дополнить еще парой.
9. Обязательность наличия авторитетов при полном равнодушии интеллигента к трудам авторитета.

Наличие авторитета у интеллигента понятно - без способности самостоятельно мыслить, интеллигенту нужно казаться, «как умный», а казаться можно только прислонившись к авторитету. Поэтому вера интеллигента в ум авторитета сильнее веры в бога, даже если этот интеллигент запомнил афоризм такого авторитета, как Станислав Лец: «Как? Одним и тем же мозгом – думать и верить?».

Эта вера, еще куда ни шла, если авторитет действительно умный, но дело в том, что ведь интеллигент и его мыслей не понимает, в связи с этим ему нужно только имя авторитета, а его мысли интеллигенту безразличны.

В свое время П.Б. Струве, кстати, апологет интеллигенции и сам с гордостью причислявший себя к ее рядам, этому искренне удивлялся, наблюдая отношение интеллигенции к Л.Н. Толстому (взгляды которого сам Струве не разделял). Он писал (выделено Струве):

««Московские газеты полны описаниями грандиозной демонстрации, устроенной населением Москвы «великому писателю земли русской». Без преувеличения можно сказать, что Москва устроила Толстому царские проводы, как и подобает Льву Великому», — так пишет г. Пругавин в газете «Речь».
Должен сказать, что эти газетные сообщения о грандиозной демонстрации в честь Толстого производят странное впечатление на фоне того всеобщего равнодушия, которое круги русского общества, вообще могущие участвовать в подобного рода «демонстрациях», обнаруживают к мыслям Льва Толстого.
Рядом с дешевым идолопоклонством перед лицом великого человека обнаруживается довольно плачевное отсутствие интереса к работе его мысли, которая во всяком случае теперь составляет единственное дело Льва Толстого. Мне пришлось встречать людей, которые даже не знали, что Толстой только что напечатал статью «Неизбежный переворот» в «Русских Ведомостях», и, кажется, далеко не все русские газеты отметили и цитировали эту статью.
Толстой сам так указывает на это отношение к своим идеям в начале статьи:
«Знаю, что много-много людей, особенно из числа так называемых образованных, заглянув в это мое писание и поняв, о чем идет речь, только пожмут плечами, презрительно улыбнутся и не станут читать дальше. «Все старое непротивление... Как это не надоест ему», — скажут они».

Правда, к «перестройке», к концу СССР и авторитеты у интеллигенции стали соответствующие, в связи с чем, равнодушие к этим авторитетам выглядит вполне оправданным.

Вспомним, к примеру, Г.Х.Попова, в годы «перестройки» вождя русской «демократии». Он считается доктором экономических наук, будучи депутатом, на Первом Съезде народных депутатов СССР удачно рассказал залу примитивную хохму про курочек и яйца. Она очень понравилась московской «интеллигенции», все газеты заполнились хвалебными статьями Г.Попову, ему тут же была выдана кличка интеллектуала и профессионала-экономиста, он стал авторитетом в среде образованцев.

Между тем сам Г.Попов уровня своего умственного развития никогда не скрывал, так как писал статьи и книги, и не виноват, что «интеллектуалы» их, как и статьи Л. Толстого ранее, не читали, а если читали, то не могли понять глубину глупости идей Гавриила Харитоновича, его элементарную безграмотность. Перед выборами в ВС России, тот самый ВС, что и довел Россию «до ручки», он в тогда многотиражном «Огоньке» (№ 10, 1990 г.) опубликовал длинную статью: «За что голосует Россия». Поскольку Россия и Москва проголосовали именно за него и его сторонников, давайте вспомним, на каких идеях он демонстрировал избирателям и их пастырям свой интеллект.

В этом опусе есть вещи, которые, наверное, будут смешны только для специалистов. Например, он пишет: «Как экономист, я не понял, что значит фигурирующая в платформе (патриотов. – Ю.М.) «хозрасчетная цена». Ведь до сих пор в экономике было две цены: подлинная цена, цена свободного рынка, и волевая цена бюрократии, устанавливаемая государством». Смысл этой фразы для специалиста примерно таков: «Как шофер, я не понял, что значит автомобиль. Ведь до сих пор имеются только два средства передвижения: волы и лошади».

Но и не специалистам, а просто людям со средним образованием есть чему удивиться. Например, Попов вопрошает: «Может ли стать свободным крестьянин без свободного рынка?» – не замечая, что это звучит так же, как и вопрос: «Может ли в огороде расти бузина, если в Киеве живет дядька?» Естественно, что на идиотский вопрос обязан быть и идиотский ответ. Он есть у Г.Попова: «Если крестьянин не будет иметь права свободно торговать на свободном рынке по устанавливающимся там в ходе конкуренции ценам, то никакого «свободолюбивого российского крестьянства» не будет. А будет традиционный российский крепостной – помещичий ли, государственный ли, удельный или колхозный. Он будет в полной зависимости от тех российских бюрократов, которые, естественно «во имя общенародных интересов», будут диктовать ему, что и когда сеять, кому и за сколько продавать».

Порой кажется, что Г.Попов специально издевается над тупостью бедных российских интеллигентов. Ведь человеку, изучавшему даже не экономику, а просто историю в начальной школе, известно, что все крепостные жили в условиях именно того свободного рынка, о котором мечтает Попов. Они торговали на этом свободном рынке по ценам, устанавливающимся в ходе конкуренции, и никто и никогда не указывал крепостным, что и когда сеять, кому и за сколько продавать. Эти сентенции – умствование малокультурного глупца для глупцов.

Впечатление такое, что хохма с яйцами совсем истощила умственные возможности Г.Попова к моменту написания статьи. Он глубокомысленно вопрошает: «Может ли быть «не государственной» общественная собственность?» Любой, не причисляющий себя к «интеллектуальной элите» России сразу же ответит, что столетиями в России существовала общинная собственность на землю, до которой государству не было никакого дела. Это любой, но не Гавриил Харитоныч. Разберем его ответ по предложениям, так как здесь он бросился бороться с философской мыслью.

«Как человек, изучавший марксизм, я был уверен, что ничьи козни не могут изменить объективность отношений собственности. Напротив, они сами все определяют». Понятно, что это грек писал, но, судя по всему, «они» относится не к «козням», а к «отношениям». Следовательно, Г.Попов был уверен, что факт принадлежности собственности частному лицу, обществу или государству определяет «все». Написав эти два предложения, Г.Попов ни с того ни с сего вдруг пишет третье: «А зависят они не от людей, а от уровня развития производительных сил». Так ведь только что писал, что отношения собственности все определяют, что никакие козни... и вдруг пишет, что они уже зависят. Кроме этого, производительные силы – это люди и средства производства, получается, что отношения собственности зависят не от людей, а от людей со средствами производства. Согласно мысли в третьем предложении, если люди образованны и работают на высокопроизводительных средствах производства, то отношения собственности должны измениться, скажем, обладание средствами производства перейдет от частных лиц к государству. Ладно, двигаемся к четвертому предложению: «Если какая-то форма собственности не соответствует, производство или хиреет, или проигрывает в соревновании с другими видами собственности». То есть снова «на круги своя». Опять «отношения собственности» определяют все. Только что производительные силы все определяли, а теперь снова «их определяют».

Итак, философ Г.Попов при помощи всего четырех коротких предложений сумел дважды изменить точку зрения на противоположную. Это для книги Гиннесса. Устав от трудов, он подытожил: «С этой точки зрения (с какой? – Ю.М.) наши экономические беды я связываю прежде всего с всеобщим огосударствлением на базе государственной собственности». Ну, в те годы это всем было знакомо – всеобщая механизация на базе механизмов, экономика должна быть экономной и т.д.

И, заметьте – это не записки из сумасшедшего дома, это идеи лидера, за которого, радостно блея, проголосовала Москва, сделав его мэром. Сколько же в ней людей, которые читать умеют? Ведь Г.Попов ничего не скрывает, его ум как на ладони. Он ясно пишет: «Если у гражданина будет уверенность, что он сможет жить в обществе совершенно независимо от государства, то такое государство никогда не сможет быть тоталитарным и такой гражданин никогда не будет винтиком».

Но гражданин – это человек, который служит государству и находится под его защитой. Государство защищает граждан руками и жизнью своих граждан, и для этого они должны быть зависимы от него. Если граждане не зависимы от государства, то нет ни граждан, ни государства. Останется только человеческое стадо, и только стадо и могло проголосовать за вождя с такими идеями.

На Первом Съезде народных депутатов СССР рядом с яйцами Г.Попова (прошу прощения за двусмысленность) засияла звезда академика Сахарова – апостола «демократии», его святого. Под занавес Съезда он залез на трибуну со своим «Декретом о власти». Горбачев, его брат по разуму, прочесть декрет не дал. Тем не менее, декрет был опубликован, его можно было прочесть, если, конечно, человек хотел его прочесть. Ведь святой все-таки, апостол, а апостолов надо изучать, тем более что сам Сахаров просил депутатов внимательно изучить текст декрета.

Нет нужды цитировать его весь, достаточно первых двух пунктов. Вернее – второго.
«Декрет о власти.
Исходя из принципов народовластия, Съезд народных депутатов заявляет:
1. Статья 6 Конституции отменяется.
2. Принятие Законов СССР является исключительным правом Съезда народных депутатов СССР. На территории союзной республики Законы СССР приобретают юридическую силу после утверждения высшим законодательным органом союзной республики».

Заметьте, утвердить или не утвердить может только старший младшему, начальник подчиненному и никогда, повторяю – никогда, наоборот.

Если союзные республики получают право утверждать Законы СССР, то, значит, самого СССР уже нет, они старшие в Союзе. При этом, не только депутат Сахаров, но и все депутаты Съезда превращаются в пустопорожних болтунов, чья болтовня союзным республикам абсолютно не нужна. Более того, они автоматически перестают быть союзными, так как союз – это единство действий, а его обеспечивали единые союзные законы.

Обычный человек, но знающий жизнь, например – кухарка, подобного предложить не мог. Такой декрет мог предложить либо дурак, не имеющий представлений даже об элементах общественной жизни, государственного устройства, политике, либо очень умный проходимец, знающий, что внимать и следовать ему будут люди, для которых название «идиот» является не оскорблением, а диагнозом. И он должен был знать, что таких людей в Москве много.

Мне скажут, что это было «на заре демократии». А захватив власть в СССР и монополией СМИ избавившись от критики, они что – поумнели?

Скромный переводчик В. Мордкович в 1998 году попал в неприятность, сделав замечания по поводу способностей «лучших умов либералов и выдающихся экономистов» тогдашней их партии «Демократический выбор России». Мордкович жаловался в Интернете:

«С большим интересом ознакомился с "Антикризисной Программой Действий", опубликованной в газете Время МН от 1 октября 1998 года. Программа выпущена от имени группы известных экономистов, членов или сочувствующих Демвыбора России - от Егора Гайдара до Евгения Ясина. Но вот закавыка: трудно поверить в то, что конкретно этот текст написан этими людьми. Дело в том, что я по роду своей профессиональной деятельности часто читаю документы, выпускаемые сразу на нескольких языках: русском, английском, японском, - так что давно приспособился даже на глаз отличать, на котором же языке был написан оригинал. Так вот, "Антикризисная Программа Действий" несет неоспоримые признаки поспешного перевода с английского на русский.

Сразу поясню один наиболее яркий момент, связанный с так называемым феноменом "Черных очей". Когда торопливый (или попросту не очень квалифицированный) переводчик пытается перевести на английский слова знаменитого романса "Очи черные", то он прямо по словарику слово за словом и переводит - "черные" как black, "очи" как eyes, - результат выходит далеко не романтический, так как black eye по-английски означает "подбитый глаз". Подобного рода недоразумения возникают нередко, вот и распространеннейшее английское выражение flat rate вовсе не означает "плоская шкала" или "плоская ставка" как казалось бы. В русском языке ту же роль, что в выражении flat rate, играет слово flat, обычно выполняет прилагательное "твердый" (не исключены "единый", "фиксированный", "единообразный", "неизменяемый", но никак не "плоский") - "твердая цена", "твердая ставка", "фиксированная ставка" и т.д.

Потому-то, когда вы читаете в "Антикризисной Программе Действий" следующий пассаж: "...отчисления во внебюджетные фонды, до 35% при "плоской" шкале отчислений", - вы не сомневаетесь, что перед вами очередные "Очи черные", тем более что слово "плоской" взято в кавычки самими авторами "Антикризисной Программы". Как видно, им самим резануло слух, да некогда было разбираться пока переводили на русский. Рискну утверждать, что в оригинале стояло "35% flat rate", что соответствует русскому "фиксированная ставка 35%". Есть в "Антикризисной Программе" с десяток других указующих признаков, и все они указывают на одно: текст был первоначально написан по-английски, затем его перевели на русский.

Можно спросить - ну и что? Да ничего особенного, если не принять во внимание тот факт, что все поименованные в газете авторы - поголовно наши соотечественники, да еще и получившие образование отнюдь не на английском языке, да еще и доктора и кандидаты экономических наук чистейшего советского разлива. Если "Антикризисная Программа" была написана каким-нибудь уважаемым американским экспертом, то почему же было не опубликовать ее именно как перевод?», - наивно вопрошает В. Мордкович.

Если кто-то не понял, почему это квалифицированное замечание вызвало гонение на несчастного Мордковича, поясню.

Все эти, имеющие ученые степени докторов экономических наук, «экономисты» от Е. Гайдара до Хакамады настолько тупые дебилы, что не только не смогли написать экономическую программу «Правого дела», но и, когда им ее готовую прислали из США, не сумели ее правильно перевести на русский, поскольку не понимали смысла экономической терминологии.

Еще один признак.
10. Низкая культура как достоинство. На помянутой выше дискуссии с либералами мы обсуждали популярный в Интеренете фильм «Дух времени». Кроме прочих сюжетов, авторы этого фильма собрали в картине заключения американских строителей и взрывотехников, которые показали, что 11 сентября 2001 года американские небоскребы не могли быть разрушены от удара о них авиалайнеров, а характер их разрушения говорит о том, что они были подорваны заранее заложенной в них определенным образом взрывчаткой. Для мало-мальски культурного человека этого было более, чем достаточно, чтобы с уверенностью утверждать, что арабы не имеют к разрушению небоскребов никакого отношения. Ведь против версии с Бен Ладеном говорит и то, что в Пентагон ударил не самолет, а крылатая ракета, что через пять часов после первых двух, точно так же, без каких-либо признаков самолета был разрушен и третий небоскреб рядом с двумя первыми. Но это для мало-мальски культурного человека, а не для интеллигента.

От либералов выступил человек, интеллектуальные заслуги которого в очень узкой области знаний безусловны и признаны всем миром. Однако в данном случае он полез судить не о своей области знаний, а о той, где требовалась культура, которую должна обеспечивать средняя школа после 7 классов обучения. Но характерно, с какой внутренней легкостью и даже достоинством он перечеркнул все доводы авторов фильма, начав примерно так: «Я не специалист, поэтому не буду комментировать прозвучавшие в фильме доводы инженеров, однако я хорошо знаю США, и знаю, что там пресса настолько свободна и независима, что при малейшем подозрении, что это сделали не арабы, она бы уже подняла вой». Все! Все старания специалистов пошли прахом, столкнувшись с интеллектом интеллигента. Что смешно, при его феноменальной памяти он наверняка мог вспомнить прямо как о нем сделанный вывод «дедушки Крылова»: «Невежи судят точно так: в чем толку не поймут, то все у них пустяк».

Оставим в стороне «свободу» американских журналистов, но ведь ему не пришла в голову и напрашивающаяся мысль о том, что умственной развитие всех американских «свободных» журналистов, гораздо ниже его собственного, хотя бы уже потому, что он получал когда-то советское образование. А ведь когда-то советское образование, даже латинское, не просто славилось, а вызывало восхищение. По сообщению А. Борцова, итальянец, физик с мировым именем «Бруно Понтекорво рассказывал, что в 60-х годах, работая в СССР, он однажды заблудился в окрестностях Дубны и добрался до дому, подъехав на тракторе. Тракторист, желая быть любезным, спросил: «А чем вы там в Институте в Дубне занимаетесь?» Понтекорво честно ответил: «нейтринной физикой». Тракторист был очень доволен беседой, но заметил, похвалив русский язык иностранца: «Все же у Вас сохраняется некоторый акцент: физика не нейтринная, а нейтронная!» Рассказывая в Италии эту историю, Понтекорво добавил: «Я надеюсь дожить до того времени, когда уже никто не будет путать нейтрино с нейтронами!» Докладчик Академии, в трудах которой я прочел вышеизложенное происшествие, комментирует это так: «Сейчас мы можем уже сказать, что предвидение Понтекорво исполнилось: теперь уже никто не знает не только, что такое нейтрино, но и что такое нейтрон!»»

В противоположность советскому, американское образование всегда было таково, что с момента образования США существует обоснованное мнение, что среднее и высшее образование нужно получать в Европе. И этот вывод не от ненависти к США. Вот мнение работника системы образования областного уровня, часто ездящего в служебные командировки в Штаты: «В погоне за практико-ориентированностью забыли то, что и фундаментальные знания чего-то стоят. Западная система готовит узкого специалиста. Узкого настолько, что за пределами своей проблемной области он не знает практически ничего. Ничего - в смысле «буквально». Вплоть до того, что офис-менеджер вызывает специалиста, если застревает бумага в принтере. А врач оказывается беспомощным в отсутствии аппаратуры, электроэнергии и т.п. Собственно, в США стали признавать наши дипломы врачей (особенно врачей скорой помощи и хирургов ургентной хирургии) после очередного урагана, когда оказалась, что американская медицина парализована. А наши медики, подвизавшиеся на парамедицинских должностях, умеют оперировать при свете фар. Без ассистента. Сами могут дать наркоз. Работать по военному принципу с одной сестрой на три-четыре стола и без стола вообще».

Однако до недавнего времени существовала уверенность, что аспирантуру нужно заканчивать в США ввиду лучшей в мире обеспеченности американских лабораторий оборудованием и приборами. Но, между прочим, уже и это осталось в прошлом.

«США занимают 49 место в мире по грамотности населения» (The New York Times, 12 декабря 2004). «20% американцев считают, что Солнце вращается вокруг Земли. 17% верят, что Земля совершает оборот вокруг Солнца за один день» (The Week, 7 января 2005). «В прошлом году иностранные заявки в аспирантуры США сократились на 28%. Впервые за 30 лет сократилось поступление иностранных студентов на всех уровнях, тогда как в Европе и Китае оно значительно выросло. В прошлом году в США число китайцев-выпускников аспирантур упало на 56%, индусов - на 51%, южных корейцев - на 28%» (The New York Times, 21 декабря 2004)

И верить в то, что пресса такой страны, даже если бы эта пресса действительно была свободна, может разобраться в вопросе, требующем хоть какой-то минимум культуры?

(окончание следует)