"Правое" ОГПУ

Часто два слова могут доказать все то, что долгие годы опровергалось как «ложь» и «фальсификации». Всего два коротких слова. Это о том, что всем понятно.

Одним из самых популярных аргументов, которые используют либералы, когда речь заходит о политических чистках, это конечно же то, что все дела строились на одних признаниях. На этом основании либералы стремятся отрицать существование какой либо организованной оппозиции в 1930-е годы. Но это все конечно же не так.

Так вот, эти признания подтверждаются эхом из прошлого – записями Льва Каменева от июля 1928 года, опубликованными в немецкой левой газете «Социалистический вестник»

Лев Каменев рассказал интересные подробности борьбы оппозиции в конце 1920-х,  подтвердившие выводы следствия в 1937 г.

Я приведу весь текст и после каждого отрывка дам комментарии

[Запись т. Каменева от 11 и 12 июля 1928 г.]

1.Среда 11/7. 9 час. утра. Разговор с Сокольниковым. Изложение:

 1) Дело зашло гораздо дальше, у Бухарина окончательный разрыв со Сталиным. Вопрос о снятии поставлен был конкретно: Калинин и Ворошилов изменили. Теперь относятся легче, ввиду его уступок.

2) Бухарин дважды говорил: разве вы не понимаете, что я сейчас отдал бы Сталина за Зиновьева и Каменева. У Бухарина трагическое положение -больше всего боится, что вы скажете: линия Сталина правильная.

3) Четверки и пятерки не было - клянется.

4) На пленуме речь Сталина - две струи троцкизма, подлинная - восстановительные цены. Бухаринцы - троцкисты: чтобы развивать промышленность, "нужна дань с крестьян". Микоян тоже: "ножницы будут еще долго, закрыть ножницы нельзя" (Троцкий-де тоже хотел закрыть ножницы). Сокольников протаскивает троцкизм.

Молотов: "середняк окреп и потому пришел в столкновение".

5) Ответ Бухарина: теория дани ничем не отличается от теории Преображенского "закон первоначального накопления". Ответ Томского: "если Молотов прав - то какая же перспектива", "вы хотите нэпа без нэпманов, кулаков и концессионеров, не выйдет. Расколотил Кагановича.

Выводы: линия Сталина будет бита. Бухарин в трагическом положении: не хвалите Сталина. Положительная программа напишется вместе с вами. Бухарин сам хочет поговорить. Блок для снятия Сталина. Вы для него, X. Y.? Сталин пускает слухи, что имеет вас в кармане.

Социалистический вестник, Берлин, 1929, 4 мая.»

……………………………

Ворошилов и Калинин выступали до июля 1928 на стороне «правых», причем Ворошилов успел побывать и в лагере троцкистов

И Ворошилову и Калинину Сталин более никогда не доверял

Григорий Сокольников , в миру Гирш Я́нкелевич Бриллиа́нт активно проталкивал троцкизм

Далее:

«2.Подчеркнутое буквально. "Через час (11/7, 10 ч. утра) после моего приезда ко мне явился без предупреждения и звонка Бухарин – Сокольников, который к концу ушел. Вид взволнованный и замученный до крайности. Очень волнуясь, сказал следующее. Говорил час без перерывов. Записано как можно точнее:

1) никакого голосования о назначении (4-5) не было. Не было вообще обсуждения этого вопроса.

2) примечание к статье Зиновьева было продиктовано Сталиным против меня как компромисс с Молотовым, который был решительно против помещения статьи Зиновьева. Теперь к сути дела.

1) Дело в ЦК и в партии зашло так далеко, что вы (а также, вероятно, и троцкисты) неизбежно будете в него втянуты и будете играть в его решении важную роль.

2) Когда произойдет, я не знаю, может быть, еще не так быстро, ибо обе стороны еще опасаются апеллировать к вам. Но во всяком случае в течение пары месяцев это неизбежно.

3) Я хочу, поэтому, чтобы вы знали ситуацию. Я знаю (или предполагаю), что к вам обратятся и сталинцы. Вы, конечно, как политики будете пользоваться этим положением: "набивать цену", но я этого не боюсь. Решать будет политическая линия, и я хочу, чтобы вы узнали, вокруг чего идет борьба.

4) Каменев: "Да серьезная ли борьба-то?". Бухарин: "Вот об этом я и хотел говорить. Мы считаем, что линия Сталина губительная для всей революции. С ней мы можем пропасть. Разногласия между нами и Сталиным во много раз серьезней всех бывших у нас разногласий с вами.

Я, Рыков и Томский единогласно формулируем положение так: "было бы гораздо лучше, если бы имели сейчас в Политбюро вместо Сталина - Зиновьева и Каменева". Об этом я говорил с Рыковым и Томским совершенно откровенно; я со Сталиным несколько недель не разговаривал; это беспринципный интриган, который все подчиняет сохранению своей власти.

Меняет теории ради того, кого в данный момент следует убрать. В "семерке" мы разругались с ним до "врешь!", "лжешь!" и пр. Он теперь ус¬тупил, чтобы нас зарезать. Мы это понимаем, но он так маневрирует, чтобы выставить нас раскольниками. Резолюция принята единогласно, потому что он дезавуировал, Молотов заявил, что на девять десятых принимает мою декларацию, которую я прочел в "семерке", не выпуская из рук (ему нельзя дать в руки ни одной бумажки).

Его задача теперь отобрать у нас московскую и ленинградскую "Правду" и сменить Угланова, который целиком с нами. Линия же его такая (высказано на пленуме):

1) капитализм рос или за счет колоний, или займов, или эксплуатации рабочих. Колоний у нас нет, займов не дают, поэтому наша основа: дань с крестьянства (ты понимаешь, что это то же, что теория Преображенского);

2) чем больше будет расти социализм - тем больше будет сопротивление (см. фразу в резолюции). Это идиотская безграмотность;

3) раз нужна дань и будет расти сопротивление - нужно твердое руководство. Самокритика не должна касаться руководства, а постелей. Самокритика на деле двинута против Томского и Угланова. В результате получается полицейщина. Теперь дело не в "кукушке", а действительно решаются судьбы революции. При этой теории может погибнуть все.

В то же время вовне Сталин ведет правую политику: выгон Коминтерна из Кремля провел он. Он предлагал ни одного расстрела по Шахтинскому делу (мы голоснули против), во всех переговорах идет на уступки. «

…………………………

Тут остановлюсь и вот что отмечу

Николай Бухарин по тексту уже 2 раза пожелал чтобы вместо Сталина были Каменев и Зиновьев

А желания всегда можно притворить в жизнь, ведь Сталин всего лишь человек и он может умереть

Далее:

«Томский формулирует так: я (Томский) правее тебя (Бухарина) в международных делах на 30 километров, но я (Томский) левее Сталина на 100 километров. Линия губительная, но он не дает возможности даже обсуждать. Ловит, пришивает уклоны. Фраза в его речи, в которой сказано, что так рассуждать могут только "помещики", - буквальная цитата из одной речи Угланова. Нас он будет резать.

5) Я: "Каковы же ваши силы?"

Бухарин: "Я, Рыков, Томский, Угланов (абсолютно, питерцы вообще с нами, но испугались, когда зашла речь о возможной смене Сталина, поэтому Комаров дезавуировал речь Стецкого, но вечером ко мне прибегал Угаров извиняться за Комарова, Андреев за нас. Его снимают с Урала.

Украинцев Сталин сейчас купил, убрав с Украины сейчас Кагановича.»

…………………

Андрей Андреев был сначала троцкистом (1922-23 гг), а затем снова против Сталина в рядах «правых»

А ведь в 1930-е годы он был одним из пяти секретарей ЦК (высших парт-руководителей)

14 июля 1928 г. Станислав Косиор стал главой КПУ УССР вместо Кагановича

Вероятно Сталин помог ему получить Украину в обмен на (временную) поддержку

Далее:

«Потенциальные силы наши громадны, но

1) середняк цекист еще не понимает глубины разногласий,

2) страшно боится раскола, поэтому, уступив Сталину в чрезвычайных мерах, затруднил наше нападение на него. Мы не хотим выступать раскольниками, ибо тогда нас зарежут. Но Томский в последней речи на пленуме показал явно, что раскольник - Сталин.

Ягода и Трилиссер - с нами.

 150 случаев типа маленьких восстаний. Ворошилов и Калинин изменили в последний момент. Я думаю, что Сталин держит их какими-то особыми цепями. Наша зада¬ча постепенно разъяснять гибельную роль Сталина и подвести середняка цекиста к его снятию. Оргбюро - наше.»

………………………

Генрих Ягода на самом деле был «правым»,  противником Сталина, это не выдумки следствия 1937 г, а факт

Каменев подтвердил это еще в 1928 году

Вот часть протокола допроса, где он рассказывает о том, как примкнул к «правым»

«Вопрос: Об этом мы поговорим в дальнейшем. Вы собирались рассказать о Ваших связях с правыми.

Ответ: Да, Я говорил, что с правыми у меня были организационные связи. Начало этим связям было положено в моих личных взаимоотношениях с Рыковым, бывшим тогда председателем Совета Народных Комиссаров.

Как зампред ОГПУ, я часто встречался с Рыковым, сначала на заседаниях, а затем и дома у него. Относился он ко мне хорошо, и это мне льстило и импонировало.

Личные отношения у меня были также с Бухариным, Томским и Углановым. (Я был тогда членом бюро МК, а Угланов секретарем МК).

Когда правые готовились к выступлению против партии, я имел по этому поводу несколько бесед с Рыковым.

Вопрос: Где, когда, какого характера беседы?

Ответ: Это было в 1928 году, у Рыкова в кабинете. О характере этого разговора у меня в памяти сохранилось, что речь шла о каких-то конкретных расхождениях у Рыкова, Бухарина, Томского с Политбюро ЦК по вопросам вывоза золота и продажи хлеба.

Рыков говорил мне, что Сталин ведет неправильную линию не только в этих вопросах. Это был первый разговор, носивший скорее характер прощупывания и подготовки меня к более откровенным разговорам.

Вскоре после этого у меня был еще один разговор с Рыковым. На сей раз более прямой. Рыков изложил мне программу правых, говорил о том, что они выступают с открытой борьбой против ЦК и прямо поставил мне вопрос, с кем я.

Вопрос: Что Вы на это ответили Рыкову?

Ответ: Я сказал Рыкову следующее: "Я с вами, я за Вас, но в силу того, что я занимаю положение зампреда ОГПУ, открыто выступать на Вашей стороне я не могу и не буду. О том, что я с Вами, пусть никто не знает, а я, всем возможным с моей стороны, со стороны ОГПУ помогу Вам в Вашей борьбе против ЦК".»

Ягода ошибался лишь в степени секретности, об его участии в работе «правых» рассказал Каменев, на страницах немецкой прессы.  

Меер Трилиссер был еще одним «правым» в ОГПУ, это подтвердило следствие и ранее Каменев

Трилиссер так говорил об этом:

«Я заявляю, что примкнул к заговорщикам и разделял их позиции еще в 1928 году, уже тогда мне было известно, что за спиной Ягоды, Полонского и Гибера стоял центр во главе Рыкова, Бухарина, Томского и Угланова»

И это признание правда, подтвержденная Каменевым еще в 1928 году. Трилиссер это лишь подтвердил.

Далее:

«6) Я: "Но пока он снимает вас". Он: "Что же делать". Снятие сейчас не пройдет в ЦК. По ночам я иногда думаю:. "А имеем ли мы право промолчать. Не есть ли это недостаток мужества". Но расчет говорит: надо действовать осторожно. В пятницу доклад Рыкова. Там поставим точки над "и". В "Правде" я буду печатать ряд статей, может быть, нужен еще удар, чтобы партия поняла, куда он ее ведет.

7) В приложение к сему и между этими приложениями куча "разоблачений" о "семерке" и пр. и пр. Тон - абсолютной ненависти к Сталину и абсолютного разрыва. Вместе с тем метания, выступать открыто или не выступать. Выступать - зарежет по статье о расколе.

Не выступать - зарежет мелкой шахматной игрой, да еще свалит, взвалит ответственность, если хлеба в октябре не будет.

Я: "А на что они надеются, чтобы получить хлеб?"

Он: "В том-то и дело, что на воспроизведение чрезвычайных мер при воспроизведении трудностей. А это - военный коммунизм и зарез".

Я: "А вы?"

Он: "Может быть, придется идти на еще более глубокий маневр, чтобы мириться с середняком. Кулака можно травить сколько угодно, но с середняком надо мириться. При Сталине и тупице Молотове. который учит меня марксизму и которого мы называем "каменной задницей", ничего сделать нельзя.

8) Я: "Чего ж ты ждешь от нас?"

Он: "Сталин хвалится, что вы у него в кармане. Ваши (персонально - Жук) ангажируются у Сталина. Это было бы ужасно. Вы сами, конечно, определите свою линию, но я просил бы, чтобы вы одобрением Сталину не помогали ему душить нас. Сталин, вероятно, будет искать контакта с вами; я хочу, чтобы вы узнали, о чем идет дело.

9) "Не нужно, чтобы кто-нибудь знал о нашей встрече. Не говори со мной по телефону, подслушивают. За мной ходит ГПУ, и у тебя стоит ГПУ. Хочу, чтобы была информация, но не через секретарей и посредников. О том, что я говорил с тобой, знают только Рыков и Томский. Ты тоже не говори никому, но скажи своим, чтобы не нападали, на нас.

10) Я: "Показывал Сталин тебе записку Зиновьева?"

Он: "Нет, первый раз слышу".

Я: "Что с нами будут делать?".

Он: "Не знаю. С нами об этом не говорят. Либо он попробует вас купить высокими назначениями, или назначит на такие места, чтобы ангажировать, ничего наверное не знаем. До свидания. В ближайшие дни, будучи очень занят Конгрессом, не смогу тебя видеть. Вообще, надо конспирировать!"

"Программу во многих местах мне испортил Сталин". "Он сам хотел читать доклад в пленуме о программе (!!!); я насилу отбился. Его съедает жажда стать признанным теоретиком. Он считает, что ему только этого не хватает".

Кроме того, масса мелочей, деталей. Потрясен он чрезвычайно. Порой губы прыгали от волнения. Порой производит человека, знающего, что он обречен. Все думают, на днях должны появиться сигналы из другого лагеря. И надо спокойно выжидать. Это будет!

Социалистический вестник, Берлин, 1929, 22 марта.»

«3.Дополнения к рассказу Бухарина. Ночь, 11.ХП/7.

1) В общем, впечатление скорее обреченности. Его выражение: не есть ли вся наша "буза" - онанизм. Иногда я говорю Ефиму (Цейтлин, секретарь Бухарина): не безнадежны ли наши дела:

1) если страна гибнет - мы тоже гибнем,

2) если страна выкручивается - Сталин вовремя поворачивает и мы тоже гибнем, что делать? Что делать, когда имеешь дело с таким противником: чингис-ханов-ниская культура ЦК.

2) Молотов и Сталин о выходе из Уханьского правительства.

3) Сталин говорит комсомольцам: как решится вопрос о броне, зависит от того, прекратит ли Бухарин подлую политику.

4) Нам начинать дискуссию. Нас за это зарежут! ЦК боится дискуссии.

5) А что если подадим в отставку - я, Рыков, Томский.

6) Не отстраниться ли мне на время - два месяца не путаться в текущей политике. А когда наступит кризис - выступить прямо и полностью открыто.

7) Дискуссию нам начинать нельзя, потому что она прямо начнется с вооруженного столкновения, ибо каковы будут обвинения. Мы скажем: вот человек, который довел страну до голода и гибели. А он - они защищают кулаков и нэпманов.

8) Партия и государство слились - вот беда.

9) Сталина ничто не интересует, кроме сохранения власти. Уступив нам, он сохранил ключ к руководству, а сохранив его, потом нас зарежет; что нам делать. Ибо субъективные условия в ЦК к снятию Сталина зреют, но еще не созрели.

10) Сокольников: активизируйте свою политику, требуйте хотя бы удаления Молотова.

11) Сталин знает одно средство - месть, и в то же время всаживает нож в спину.

12) Вспомним теорию "сладкой мести".

13) Серго не рыцарь. Ходил ко мне, ругательски ругал Сталина, а в решающий момент предал.

История резолюции Пленума и драки:

1) я требовал обсуждения общего вопроса. Сталин уклонялся: нужен промфинплан и т.д.;

2) пишу Сталину письмо и требую общего обсуждения. Он прибегает ко мне: "Бухашка, ты можешь даже слону испортить нервы", но на обсуждение не соглашается;

3) я пишу второе письмо - он зовет меня к себе. Начинает: мы с тобой Гималаи - остальные ничтожество;

4) идем в "семерку"- Дикая сцена. Он начинает на меня орать; я рассказываю его слова о Гималаях. Он кричит: "Врешь! Ты это выдумал, чтобы натравить на меня членов Политбюро". Расходимся;

5) я читаю, не выпуская из рук, декларацию на 20 страницах. Молотов объявляет антиленинизмом, антипартийным. Сталин: на 9/10 могу принять. Молотов уходит. Принимается как основа; я ухожу писать резолюцию.

Они тоже неожиданно приносят резолюцию, украденную с моей декларации; я делаю три поправки, Рыков - одну. Все принимается единогласно.

Сталин рассуждает так: я дал хлеб экстренными мерами, я повернул вовремя и сам написал резолюцию. Если понадобятся меры - я один смогу их провести. А на деле ведет к гибели.

14) Варга читает доклад потому, что Сталин не хочет, чтобы читал Рыков, что мне делать с этим докладом, еще не знаю. Варга будет развивать, что голод неизбежен, раз индустриализация.

15) Сталин нарушил постановление ПБ ("7-ки"). Было решение разослать письмо Фрумкина всем членам ПБ и составить ответ. Сталин, не дождавшись этого, сам написал и отправил ответ. Мы приняли резолюцию порицания за нарушение постановления. "Ответ признали правильным, но неполным". "Больше я не мог натянуть".

16) При этом или другом случае я (Бухарин) сказал ему следующее: "Не думайте, что Политбюро является совещательным органом при генсеке".

17) Политика Сталина ведет к гражданской войне. Ему придется заливать кровью восстания.

12/7, утром в 11 час. Сокольников рассказал следующее: из колхозных прений интересно только следующее. Сталин выступил с резкой грубой речью против Томского.

"С большим удивлением слушал я речь Томского. Томский думает, что у нас нет никаких резервов, кроме уступок деревне, - это капитулянтство и неверие в строительство социализма. А если середняки потребуют уступок в монополии внешней торговли, крестьянский союз. Тоже уступить?

Это - капитулянтство. Наш резерв - совхозы и работа среди бедноты. Черный, зеленый, злой, раздраженный. Впечатление гнетущее. Теперь все поняли, что нападает не только Бухарин, но и Сталин. Поражала грубость. Сокольников механику пленума представляет так: открыл наступление Рыков. Отвечает Сталин. Питерцы колебались дезавуировать Стецкого.

Тогда Бухарин зарылся в землю, но ни одного фугаса не взорвал. Молотов обнаглел и обстрелял "Правду" (Астрова в особенности, но вообще однобокость всей "Правды" и примечание к Крицману и пр.). Тогда Томский напал на Молотова, но по форме мягко. Тогда Сталин напал на Томского прямо и грубо.

Социалистический вестник, Берлин, 1929, 4 мая.

………………………

Таково было положение дел. Интересно, что несмотря на то, что Ягода скрывал свою принадлежность к «правым», для некоторых его приближенных это обернулось неприятностями.

В конце 1928-го или начале 1929 года Московским комитетом партии было вскрыто дело так называемого «Беспринципного блока» в Сокольническом районе, в котором оказались замешаны Ягода, Дерибас и Трилиссер, а также секретарь Сокольнического РК ВКП(б) Гибер, втянутый ягодинскими приближенными Погребинским и Фриновским (оба они в то время были помощниками начальника особого отдела Московского военного округа) в пьяные компании, собиравшиеся на частных квартирах, где, как рассказывали, в присутствии посторонних женщин за блинами и водкой решались важные организационные вопросы, включая расстановку кадров.

Вячеслав Молотов в то время возглавлявший МГК провел чистку в партрядах и выявил людей из «беспринципного» блока в ОГПУ

Письмо МК партии обсуждалось на партсобрании в ОГПУ. Выступавшие (а их было много) резко критиковали поведение членов райкома и буквально обрушивались на Дерибаса, Погребинского и Фриновского, но никто ни единым словом не обмолвился о Ягоде.

Под давлением партийной общественности Ягода тогда был вынужден убрать из центрального аппарата своих любимцев, Фриновского и Погребинского, и отправил их на периферию полномочными представителями ОГПУ — Фриновского в Азербайджан, а Погребинского в Башкирию.

Меер Трилиссер так говорил об этом:

«Мне известно, что Фриновский был связан с группой правых и участвовал в конспиративных сборищах, проводившихся под руководством Ягоды, Гибера и Полонского.

Фриновский вел активную работу в пользу Гибера и Ягоды на Сокольнической районной партконференции и в своей парторганизации, агитировал за группу Гибера среди делегатов конференции.

Фриновский явно противодействовал попыткам разоблачить Ягоду, как правого и, однажды сорвал собрание своей парторганизации, специально созванное для обсуждения вопроса о правых ОГПУ.

Кроме того, на Фриновского делалась определенная ставка при расстановке сил ягодинцев.

Расстановка этих ягодинских кадров преследовала своей целью захватить все руководящие посты в ОГПУ для борьбы против ЦК ВКП(б). Так, например, в дивизию особого назначения Ягодой был направлен Фриновский; в ГУПВО - Канцельсон и Коган; в школу ВПШ - Лепсис; в школу ТОГПУ - Лейзерсон; в ЭКУ - Прокофьев, Слуцкий и Гай; в ячейку ОГПУ - Миронов; в секретный отдел - Агранов; в ИНО - Горб; в ИНФО - Алексеев, затем - Паукер, Шанин и другие.

Помню, что об опасности подпольной группы правых, созданной в ГПУ, в которую входили Ягода, Фриновский, Погребинский и другие, сигнализировали коммунисты на своей партийной конференции в Сокольниках и на партсобрании ячейки ОГПУ.»

………………………………………………..

Итак, ОГПУ-НКВД  руководилось «правыми», материалы следствия не вызывают сомнений. Данный факт, имеет огромное значение, который объясняет многие белые пятна истории.

Оппозиция контролируя «органы», управляла системой полит. сыска, что позволяло им долгие годы скрывать свою деятельность, в результате чего оппозиция разрослась до огромных масштабов.

………………………..

А когда оппозиция начала радикализироваться? На самом деле это случилось еще в конце 1920-х годов

Вот свидетельство, что я как-то приводил раньше. Так в 1971 году один из близких бухаринских соратников — швейцарский коммунист и член Исполкома Коминтерна Жюль Эмбер-Дро опубликовал мемуары, где среди прочего поведал:

«Перед отъездом я зашел, чтобы увидеть Бухарина, не зная, смогу ли по возвращении увидеться с ним вновь. У нас состоялась длинная и откровенная беседа.

Он поставил меня в известность о связях его группы с фракцией Зиновьева—Каменева, чтобы координировать борьбу против власти Сталина.

Я не скрыл от него, что не одобряю эту связь с оппозицией. «Борьба против Сталина — это не политическая программа.

Мы резонно боролись с программой троцкистов по важнейшим вопросам, с кулацкой опасностью в России, с теми, кто выступал против объединенного фронта с социал-демократами, с проблемами Китая, с крайне близорукой революционной перспективой и т.д.

На следующий день после победы над Сталиным политические проблемы разделят нас. Этот блок — блок без принципов, которые разрушатся задолго до достижения каких-либо результатов».

Еще Бухарин сказал мне, что они решили использовать индивидуальный террор, чтобы избавиться от Сталина.

По этому вопросу я тоже выразил свое замечание: превращение индивидуального террора в средство политической борьбы, порожденное русской революцией, способно обернуться против тех, кто его использовал.

Терpop никогда не был революционным оружием. «По моему мнению, мы должны продолжать идеологическую и политическую борьбу против Сталина.

В ближайшем будущем его линия приведет к катастрофе, которая раскроет глаза коммунистам и приведет к изменению ориентации. Фашизм угрожает Германии, и сопротивляться ему наша партия болтунов будет неспособна.

Перед разгромом Коммунистической партии Германии и до распространения фашизма в Польше и Франции Интернационал должен изменить политику. Тот момент и станет тогда нашим часом.

Необходимо соблюдать дисциплину, принимать сектантские решения, борясь и выступая против левацких ошибок и поступков, но продолжать борьбу, оставаясь в строго политических рамках».

Бухарин, несомненно, понял, что я не буду вслепую присоединяться к его фракции, единственная программа которой сводилась к тому, чтобы заставить Сталина исчезнуть.

Это была наша последняя встреча. Ясно, что он не был уверен в предложенной мной тактике» (Jules Humbert-Droz- De Lenin a Staline, Dix Ans Au Service de L'Internationale Communiste 1921—31. Neuchatel: A la Baconniere, 1971).

Жюль Эмбер Дро подтвердил, что Бухарин лично одобрял террор против действующей власти и что сложился альянс троцкистов, зиновьевцев и "правых"

Сталин и Бухарин на Мавзолее

Бухарин поставил задачу избавится от действующего руководства страны