Слышу за окном узнаваемый визг

Анонимно.
После смерти мамы к папе пристала какая-то одинокая баба лет 60.
Моему папе в это время было 80.
Сначала она была назначена к нему социальным работникам. Назовём её Светлана. Ну там приходить раз в неделю убраться, почту принести. В магазин сходить…. Но после увидела – пенсионер то перспективный, не пьёт, дом свой, дети далеко. Можно попробовать его раскрутить. И начала подбивать к нему клинья.
Я ещё спрашивал – «папа, зачем тебе эта дура?» Но у него были свои причины. Мол, сложно одному, скучно и вообще хреново. Стакана воды ночью подать некому, так и загнёшься один и никто не узнает. Последнее папе удалось. Он умер не один. Но пока о другом.
Надо сказать, что отец в свои годы был довольно активным человеком, ездил на авто и вел домашнее хозяйство. А с приживалкой он регулярно устраивал скандалы с неизбежным разбеганием. Притом, эти разбегания было довольно регулярны. У приживался было 3-4 места с такими же одинокими пенсионерами, куда можно было сбежать. Она устраивала папе истерику, после собирала вещи и переезжала к очередному Аленю. Пожив у него 2-3 недели та же история повторялась с новым Аленем. И через месяц два приживалка совершив барабанный круг по мужикам, возвращалась к папе. Он её принимал. Этот цирк продолжался 7 лет.
Я был против этого треша и даже лично пытался выгнать даму из дома. Но это ничем хорошим не заканчивалось. Папа злился. Перед моим приездом папа просто переселял приживалку в другое место, а как я уезжал – он возвращал её обратно, если она в это время не находилась в барабане.
Во время очередной истерики, папа послал её на три буквы. Она возьми и напиши на его заяву в милицию. Приходил участковый, составлял протокол, разбирались. Дело в том, что делу дадут ход если папа, признается, что её послал. Он не признался и на этом всё закончилось.
После смерти я обнаружил в его медикаментах препараты для повышения потенции. И это в его 82 года. Умер он ночью, когда находился вместе с этой дамой. Официально – от сердечного приступа. Более никого дома не было.
Естественно я эту даму возненавидел всеми фибрами.
Но это ещё не всё.
Незадолго до смерти , Папа купил своей приживалке дом в соседней деревне. Домик так себе. Развалина. Официально речь шла про 200 баксов стоимость покупки дома. Но я думаю больше. Так чтобы обеспечить этой даме спокойную старость. Ну и завёз туда пару машин дров, чтобы было чем топить. Дама там жить не стала. Мол дом в плохом состоянии – надо за ним ухаживать и снова бегала по барабану, где её шпилили и кормили Алени. Это же лучше для неё. Папа, чтобы дрова не пропали, перевёз их к себе. Ну раз там никто не живёт. А то местные растащут.
И вот через полгода после смерти, заявляется эта дама ко мне и требует дрова обратно. Но готова принять и деньгами. На белорусские деньги - это приблизительно 3 миллиона по старому курсу.
Я с трудом сдержался чтобы не вымазать её морду об асфальт и просто прогнал её со двора, сказав что ни дров ни денег не будет.
Но дама просто так не сдалась. Она накатала заяву в милицию на меня. Мол хочет забрать свои дрова обратно, а я препятствую вывозу её законного имущества. Приезжал милиционер, разбираться со мной.
Я ему объяснил, что всё что находится здесь – моё и дама ни на что не может претендовать. Если хочет, то пусть представит бумажки. Бумажек нет. На этом дело и закончилось. Но мадам это не остановило, набралась наглости и звонит мне. Мол я наняла машину. Завтра всё равно приеду заберу дрова. Просьба ей не препятствовать.

Вместе с ней будут пара местных алкашей, которые всё погрузят. Тут я её послал на три буквы. А она как бы этого и ждала. Завтра приезжает ко мне две милицейские машины разбираться.
Оказывается она позвонила 02, что её злостно оскорбили.
Опять тот же участковый в сопровождении районного какого-то лейтенанта, вызванного по этому случаю – брали с меня объяснение.
Я им рассказываю, что ничего подобного не было, это всё наглый поклёп из-за дров. Они меня несколько раз переспрашивали – послал ли я её на х* или нет. В свою очередь, выясняю у участкового можно ли её «претензии» квалифицировать как вымогательство. Участковый кривится, говорит, что нельзя. До вымогательства не дотягивает. Написали бумажку и удалились.

Поняв фишку что, я могу её посылать бесконечно количество раз, главное не сознаваться, я ещё раз её послал далеко и в как можно более красочных тонах при очередном звонке.

Тут я сделаю отступление и подниму возможные вопросы – боялся ли я что мои слова могут записать и представить в качестве доказательства? Не боялся. Потому как дама с техникой не дружит в принципе. И сделать простой звонок по мобильнику для неё задача средней тяжести. Не говоря уже про диктофон, которого у неё нет. А вот по простому телефону – любит болтать много и часто. По этому же телефону я её очередной раз отправляю по известному адресу. Дама идёт туда куда я её послал и возвращается через 2 дня.
Слышу за окном узнаваемый женский визг.
Наблюдаю у себя во дворе, эскорт достойный камеры документалиста.
Те же две милицейские машины, те же лица что и в прошлый визит, только более злые и все такие каменные и непробиваемые.
За ними следует Светлана. Прикид у неё как у добропорядочной старушки. Весь такой скромный. Платочек, юбочка. Крестик поверх платья, а в руках маленькая иконка в платочке. Она через каждые несколько шагов креститься и падает на колени. Поворачивается в сторону севера (там приблизительно находится храм) и показательно совершает крестное знамение с поклоном. Притом активна наезжает на милиционеров. Слышится – «Я не вру. Христом Богом клянусь. Богородицей и всеми святыми…» При этом продолжает активно креститься, прикладывая иконку ко лбу. В общем, дама понимает, что ей скорее всего не поверят, без доказательств, но пытается продавить ментов, как только может.

Заходят в дом. Молчание и грозный взгляд. Пауза. Изучают меня. Участковый говорит, что опять поступила жалоба на оскорбление гражданки С. После старший начинает обращаясь, как бы к нам двоим. Угрожает. Советует, чтобы мы кончали свои разборки и у них есть другие дела нежели тут разбираться с нами. И мол если вы не закончите, то может нас всех арестовать на 15 суток. Просто так.
Я отвечаю, что тут как бы не причём. Это не мои проблемы, а ясно кто инициатор. И если вы примените к ней указанную меру, то я буду только рад. И у вас не будет ложных вызовов и меня никто не побеспокоит. Далее идёт попытка допроса – посылал я её на х* или нет. Светлана при этом всячески кричит и молится. Пытается взять на понт. Продавить на чувства. Кричит что я совершаю грех и что моя мама так бы не поступила. И отец так не поступил. Он был хорошим мужчиной, а сын врун.
Улыбаюсь. Выясняю у участкового – можно ли прямо сейчас написать на неё бумагу, что меня обозвали лгуном. Это есть оскорбление и все представители власти это слышали.
Участковый кривится. Мол если хотите то приходите завтра, но он не советует. Далее следует выяснение – что мол вы этой даме вы уже 3 раз верите, а мне что делать?
Участковый пишет очередную бумагу с моих слов, и вся компания уходит. Светлана за ними, не переставая кланяться…
Уезжают. Более я её не видел.