Лики времени, лики памяти

Человек по своей природе консервативен. Привычка для нас, действительно, как вторая натура. Мы обставляем свою жизнь собственными маленькими благоприобретёнными ритуалами, защищаясь ими, как щитом, от сюрпризов изменчивого мира. Привычки вносят в нашу жизнь элемент осмысленности, надёжности. Чтобы ни случилось, но, - для кого чашка крепкого кофе поутру, для кого сигарета натощак, - и мир принимает знакомые черты. А привычное не может таить угрозы, и, одним словом, жизнь продолжается, какой бы кризис не обрушивал бы биржи.

У каждого есть любимая погода, любимое время года и суток, есть излюбленные маршруты прогулок, даже если это всего лишь путь «на», и «с» работы. Они привычны, эти ежедневные будничные пути. Их прелесть в том, что они «исповедимы на все сто», нас ничто не отвлекает, ничто не колет глаз, пейзаж обыден. Всё как всегда. Мы идём почти на автопилоте, утром настраиваясь на рабочую суету, вечером релаксируя.

Прогулки. Любителям этого вида отдыха, как правило, свойственна некоторая сентиментальность. Излюбленные маршруты - это, если разобраться, чередование линий зданий, элементов их архитектуры, оазисов островков зелени и обрывков воспоминаний, связанных со всем этим, вкраплённых в пейзаж. Гуляя, человек возвращается в своё прошлое, - а что может быть столь же неизменным, более неподвластным течению Времени, чем давно прошедшее. С годами оно, как старое вино, становится только лучше, приобретая черты идеального.

Но в последнее время, - и я это по себе знаю, - в таких прогулках появляется что-то новое, это становится уже тенденцией. Нет, память не стала подводить. Всё чаще нить воспоминаний рвётся, когда вместо уютного уголка, куда, например, ты ещё на школьной перемене бегал покурить, громоздится забор, означающий снос, исчезновение очередного маркера твоего прошлого. И ты чувствуешь себя обворованным. Начинаешь злиться, и от благостного настроения тоже остаются только руины, как за этим чёртовым забором. И чтобы потом ни выросло на стройплощадке, оно, скорее всего, будет нас всегда раздражать. Оно будет для нас чуждым. Оно будет уже из чьей-то чужой жизни и чужой памяти. И уже навсегда.

Для меня, например, шоком было в первый раз увидеть огромные площади намывных территорий за гостиницей «Прибалтийская».

Огромные площади. Ещё год – другой, и здесь уже не позагорать. А я ведь помню, как от самой улицы Кораблестроителей и до берега залива были сплошные джунгли. Правда – правда! Пройти можно было только по петляющим тропинкам. Зайцы бегали. А по весне было много жаворонков. Вечерняя пробежка из фильма «Осенний марафон» - по этим местам. А по берегу, помню, лежало много известняковых плит с фрагментами окаменелостей. Трилобиты! И куда они делись потом – ума не приложу. Специально ведь ходил, хотел отыскать хоть одну плиту – нету! Они остались только в моей памяти. Стали окаменелостями вдвойне.…

Наша консервативность несёт в себе изрядную долю эгоистичности. Можно находить отдохновение в прошлом, в ностальгировании на тему «как будто бы и не было этих лет» (но они – были, были). Можно пытаться жить в музее. Но в таком случае не стоит удивляться тому, что и тебя самого начнут воспринимать его пыльным экспонатом.

«Другие времена» приходят с каждым рассветом. И, слава богу, что течение времени стало ощущаться зримо, стало оставлять характерные, присущие только ему, приметы. Время сдвинулось. Оно открывает нам новые перспективы. Намывает территории для будущего (это метафора, конечно). Мы современники настоящего.

Нам многое может в нём не нравиться. И многое действительно достойно критики. Но эти строки не о нарушении высотного регламента. Меня искренне удивляло и удивляет до сих пор, что такие исторические персонажи как, например, Николай Гумилёв, или как Ахматова, - именно те, чьё творчество для нас ассоциативно связано, неотделимо от эпохи, оставившей после себя в архитектуре стиль модерн, - отзывались об этом стиле исключительно пренебрежительно, даже негативно. Это, с одной стороны, весьма странно и удивительно, но, с другой стороны, весьма показательно и характерно. Мы по природе своей консервативны.

Поэтому сейчас на прогулки я всегда беру с собой фотокамеру. Я отцифровываю собственную память, овеществляю её. В таком виде её никто не обнесёт забором и не подвергнет капитальной реконструкции. Разве, что только в Фотошопе.

Но куда, всё-таки, делись трилобиты?