Аутсайдеры : Проблемы рома (цыган)

Самые угнетаемые меньшинства Европы стали предметом всё более и более суровых законов. А недавнее обращение с ромами стыдит наш континент, утверждает Peter Popham.

В этот четверг (то есть на дату публикации в Гайдпарке – прим.), в Страсбурге в штаб-квартире Консула Европы соберутся академики, советники правительства и  представители цыган, чтобы обсудить следующие шаги в общеевропейском проекте, озаглавленном «Десятилетие интеграции цыган 2005 – 2015»

Идея «декады», согласно её авторам, должна «улучшить социально-экономический статус и социальную интеграцию ромов»

Следующий этап – увидеть цыган в музеях и других учреждениях Великобритании, Греции, Германии и Словении, рассказывающих о своей культуре, «позволяющих людям разговаривать с ними, чтобы получше их узнать и избавиться от некоторого страха», заявляет один из организаторов.

Эта неброская инициатива финансируема весьма сдержанно – но она приобретает новое значение. Благодаря президенту Франции Саркози и его политике, направленной на репатриацию их общин, цыгане внезапно оказались в центре европейских дебатов.

Как это произошло?

Цыгане живут в пределах Европы с тех пор как прибыли из Индии - примерно тысячелетие назад.  Они никогда не претендовали на территории, никогда не начинали войны, были далеко не однородны, произвели несколько показателей, которые занимают значительную часть в наших книгах по истории. В прошлом они постоянно находились в движении, катаясь по окраинам европейской истории, зарабатывая на жизнь в уголках и закоулках общества гаданием, плетением корзин, торговлей лошадьми, занимались с металлом. Они могли казаться людьми сомнительной честности, способными на скользкие трюки, или наоборот казаться пленительно дикими, в зависимости от условий, но несмотря ни на что, это все имеет лишь мимолётную важность. У них был свой мир, а у нас гаджэ (нецыган) - свой.

Так же как нескольких ромов чествовали как культурных героев в мире гаджэ, столько же имели дурную славу. Их преступления были на виду по сравнению с остальными неброскими, с неприметной жизнью, и обирание карманов казалось наиболее заметным.  А сейчас Саркози во Франции и премьер-министр Берлускони в Италии хотели бы, чтобы мы поверили, что ромское общество как группа представляет собой угрозу безопасности настолько сильную, что требуется их удаление – всей массы. Это напоминает Закон уголовных племен, проведённый британцами в Индии в 1871-м году, где они заклеймили 161-ну общину  «прирожденными преступниками».  Недавнее изучение этого действия признало, что Закон был результатом «полного невежества в отношении социальной структуры и культурных институтов Индии»

Делают ли французское и итальянское правительства то же самое сегодня, массово целясь в цыганское общество и требуя их устранения? И если так, то что кроется за этим?

В то время как внимание мира было обращено на политику президента Саркози, несущую с собой нападки на ромов, в Италии была политика обращения с ромами в массе как с преступниками – как ни парадоксально, ведущим левым политиком, бывшим коммунистом.

Цыгане эмигрировали в Италию с Балкан с 15-го века.  Сегодня считается, что население ромов в Италии около 180.000, в Великобритании, вероятно, вдвое больше. Большинство из них вели осёдлый образ жизни веками. Как и в любом другом месте, тем, что держало их на дистанции от большинства населения, были их язык, культура и народные обычаи.

Что изменило ситуацию за последние 20 лет - это прибытие в западную Европу относительно большого количества ромских иммигрантов из восточной Европы: Хорватии, Боснии и Косово, которые сбегали от войн, сопровождавших разделение Югославии в начале девяностых; а из Румынии вследствие смерти Чаушеску, падения коммунистического режима  и открытия границ по всей Европе в то же самое время.

Но единственным и наиболее критическим моментом было вхождение Румынии в Евросоюз 1 января 2007 года, которое позволило гражданам Румынии двигаться по Европе по собственному желанию. В результате чего сотни тысяч мигрантов влились в Италию  больше, чем в любую другую страну. Паническое осознание того, что их не так легко будет удалить, привело к несколько критическим настроениям. Небольшая, но очень существенная деталь – никто не знал, сколько из них ромов.

В Италии ромское население Румынии и Югославии было осёдлым сотни лет. «Мы жили в наших деревнях» – говорит Диана Павлович, - романи, родившаяся и выросшая в Сербии, которая сейчас живет в Милане - «Один из моих дедов был кузнецом, другой – плотником. Они не были грамотными, но были оседлыми: единственный раз, когда они переехали – это в поисках работы».

Но в то время, как итальянские рома оставались социально ограждёнными и относительно заброшенными, Тито и коммунисты дали тем возможность улучшить их жизнь. «Это коммунизм дал моим родителям шанс пойти в школу» - говорит Павлович – «Образование в Югославии при Тито было бесплатным и обязательным, и после школы они получили работу: мой отец на складе, а мать на заводе». Диана была первой в семье, получившей университетское образование. Сегодня у ромов в Сербии есть своё ТВ, радио и новостные программы, газеты на их родном языке, а также ромские политические представители.

В Румынии большинство общин тоже вели осёдлый образ жизни столетиями, хотя их условия жизни были намного хуже, чем в Югославии: румынские цыгане были рабами до середины 19-го столетия; большинство из них очень бедны, и до сих пор страдают от предрассудков подавляющего большинства населения. Это, а также массовая безработица объясняет, почему многие выбрали переезд на запад.

Добравшись до Италии, они нашли богатую страну, о которой столько слышали – но стали жертвами предрассудков новой страны. 84% итальянцев до сих пор верят, что цыгане кочевники и соответствующе к ним относятся. «Очень немногие рома, приехавшие, убегая от войны, из Боснии и Косово, были признаны беженцами» - говорит Павлович - «ты не имеешь права на статус беженца именно потому что ты цыган.  И это суть проблемы»

Поскольку итальянские власти решили, что кочевой образ жизни - это естественное состояние цыган, они не сделали никаких шагов по заселению новых иммигрантов в дома, как других беженцев, а вместо этого создали для них лагеря. Пресса до сих пор называет их кочевыми лагерями. Это способ обойти стороной призывы интеграции ромов в местное сообщество.

Результатом стали гетто. И они сделали то, что всегда делают гетто: тормозили своих обитателей-заключённых в развитии, сделали большинство самобытных, но незащищённых людей козлами отпущения.

Гетто стали центром напряжения, которое ярко вспыхивает во времена экономических затруднений – как сейчас.

На первый взгляд, цыганский лагерь на миланской Виа Идро (улице Идро) совсем не похож на гетто. Там много зелени, жилых автофургонов, прицепов и маленьких деревянных домиков, которые перемежаются с травой и кустарниками, и маленькие собаки, цыплята и дети беспрепятственно бегают. Но это земля, где никто другой не соблаговолил бы жить. Огибаемое рекой Ламбро с одной стороны, каналом с другой и городской окружной дорогой с третьей, оно зловонно и страдает от мух и москитов. Многие из 110 жителей этого места живут там более 20-ти лет.

Сейчас они достигли подобия нормальной жизни. Дети ходят в школу. Родители работают на обычных должностях. В уголке лагеря более пожилые жители поддерживают пламя цыганских традиций, управляя конюшней, лошадей выращивают для продажи. У изолированной Виа Идро наблюдается атмосфера спокойствия и стабильности, и многие из ее жителей, в большинстве - граждане Италии, выглядят довольными своей участью. Но это изменится – вследствие того, что произошло в Риме в ноябре 2007-го.

Итальянская столица была драматично не подготовлена к наплыву новых иммигрантов из Румынии после 1-го января 2007 года. Нелегальные лагеря выскочили по всему городу, включая многие, растянувшиеся вдоль берега Тибра, к ужасу местных жителей.  Метро кишели нищими и аккордеонистами, чистильщики ветровых стекол выскакивали на каждом перекрестке. Маленькие, темнолицые иностранцы собирались около мусорных контейнеров около жилых домов, умело потроша их ради чего-то ценного.  Городское правительство смотрело на это, но продолжало ничего не делать.

Когда к концу того же года стали приближаться выборы, настроение истерической озлобленности, направленной на новоприбывших, окрепла. Позже, в ноябре, жена военно-морского капитана была ограблена и убита в тёмном переулке городской окраины. Было заявлено, что убийство было совершено ромами, проживающими в лагере неподалеку.

Вот что для этого потребовалось: единственное преступление с предполагаемо ромским обвиняемым. Городской мэр, Уолтер Велтрони, бывший коммунист, беллетрист и человек, который заявил о своем намерении бороться с бедностью и нищетой в Африке, когда уйдет из политики на пенсию, не терял времени даром. Он отдал приказ о немедленном сносе нелегальных городских лагерей и добился принятия закона о черезвычайном положении об обязательной высылке иностранцев, включая граждан ЕС, которые являлись «угрозой безопасности». Целью были рома. «Я всегда на стороне слабых» - говорил Велтрони - «и для меня слабые, - это те, кто страдает от жестокости».

 Но пост-фашистские оппоненты Велтрони подняли антиромскую риторику ещё выше и украли электорат. К весне 2008 sicurezza ("безопасность") – правила для высылки – стали итальянской популистской панацеей от всех бед.  Принятые Берлусскони и его альянсом, шовинистской и сепаратистской Северной Лигой в частности, крестовый поход на цыган был самым большим фактором в присвоении победы правоцентристами на главных выборах.

Двумя годами позже, при бушующем экономическом кризисе зараза ненависти преодолела Альпы и поразила Францию, где другой, ударенный звездой политик в преддверье выборов заимствовал из этой ситуации несколько уроков, как Велтрони в Риме. Саркози решил  в свою очередь использовать высылку цыган в качестве проверки силы воли на европейском уровне, - и внезапно вопрос посетил всех. Величайшая человеческая проблема перешла в процесс развития.

Сегодня желание выгнать цыган достигло и безмятежный лагерь на Виа Идро. Несмотря на то, что это место было домом для цыган практически в течение  поколения, сегодня настроение там тревожное и безрадостное: всем жителям пришло уведомление убраться. Перед местными выборами следующей весной, следующее городское правительство Милана пообещало решить, как они ее называют, «чрезвычайную ситуацию с ромами» простым приёмом – закрыть все городские поселения, и легальные и нелегальные. Виа Идро должна стать транзитным лагерем – никому не будет позволено оставаться там дольше 3-ех месяцев. Куда же денутся её жильцы? «Мы без понятия» - говорит человек, представившийся как Джованни, итальянский ром с семейными корнями из Хорватии - «они сказали, что собираются поселить здесь других людей, румынов. Это всё в руках нашего консула»

«Румыны» - это 600 румынских цыган, которые живут в намного более худшем официальном лагере в  нескольких милях отсюда – на Виа Трибониано, за самым большим городским кладбищем. Здесь нет зелени, только высокие заборы и застывшие, плотноупакованные контейнеры для жилья, охраняемые днём и ночью полицией. После вспышки насилия два года назад его обитатели-заключённые были обязаны подписать «Пакт социальности и законности», поклясться не воровать, не попрошайничать, не оставлять гостей на ночь. Они это сделали только для того, чтобы остаться в лагере – но теперь и этот лагерь  должен закрыться, как часть кампании правящей коалиции по избавлению города от ромов. Как и кампания Велтроне по высылке цыган, миланская полиция также подпитывается предвыборной лихорадкой, и соревнование партий левых и правых будет наиболее жёстким для ромов, которые абсурдно считаются – абсурдно, учитывая, что их лишь 1300 человек, более половины из которых женщины и дети,  в городе с более чем четырёхмиллионным населением –  источником городских проблем.

Но это не политика, только лишь клич: «цыгане - вон!». Каждые несколько дней пресса озвучивает информацию о сносе незаконных лагерей. Но когда поселения на  Виа Идро, Виа Трибониано и другие поселения Милана закроются, их обитатели не растворятся в воздухе. Некоторым будет предложено вернуться в Румынию, за вознаграждение. Но из-за высочайшего уровня безработицы и дискриминации они будут вынуждены как можно скорее вернуться в Италию. Остальные останутся на улице и будут строить новые лачуги, как только окажутся вне поля зрения.

Несмотря на тяжелое неравенство, цыгане в лагерях Милана стараются делать всё возможное, чтобы улучшить свою жизнь: отправляют детей в школу, обучаются, копят деньги на покупку домов. Но так, как итальянское правительство заставляет их принять бродячий образ жизни, которого их предки не придерживались уже веками, все эти усилия вылетают в воздух.  И «Десятилетие интеграции цыган» превращается как раз в обратное.