Узбекистан: вызовы, угрозы, проблемы и решения – I

О чем спорят Таджикистан и Кыргызстан с Узбекистаном? Откуда про­изошла и что представляет собой Республика Узбекистан? Каковы перспективы социально-экономического развития Узбекистана, и какие факторы мешают этому процессу?

В последнее время в некоторых СМИ и, особенно, в Интернет-изданиях недостаточно обоснованно, а иногда тенденциозно и просто ошибочно освещаются вопросы о прошлом, настоящем и будущем узбекского народа, о самой Республике Узбекистан и ее экономиче­ских проблемах. Поэтому эту статью я решил посвятить анализу подобных вопросов на ос­нове достоверных материалов и фактов – исторического, политического и экономического характера.

1. Правомерны ли территориальные претензии Таджикистана к Узбекистану? История народов Узбекистана, самих узбеков, а также его государственности очень богата и своими корнями уходит в глубину веков, так же как история других народов, этносов и госу­дарств мира.

Однако с таким утверждением не согласны некоторые представители таджикского народа, считающие себя специалистами в области истории и этногенеза. По их мнению, центром зарождения мировой цивилизации был Таджикистан, поскольку его народ якобы относится к основателям этой цивилизации, т.е. к арийской расе. Именно к той «высшей» расе, к которой относили себя немецкие фашисты. И в этом мифическом мире таджикских «историков» отсутствует место, как для самого узбекского народа, так и для его территории и государства. По их мнению, даже создание Узбекской ССР в составе СССР было ошибоч­ным историческим событием, поскольку в то время якобы должны были создать Таджикскую ССР, включив в ее состав Узбекистан в качестве автономной республики…

Главным идеологом «специалистов», несущих, мягко говоря, такого рода бредовые идеи является доктор исторических наук, академик Рахим Масов [1-2]. Более того, с начала 90-х годов прошлого века, таджикская сторона во главе с академиком Р.Масовым, начала не только спорить с узбекской стороной об этногенезе и истории двух народов. Но и предъяв­лять территориальные претензии на святыни узбекского народа – Самарканд и Бухару, а также на некоторые сопредельные земли Республики Узбекистан. Все это можно было бы отнести к разряду научных споров историков, являющихся, мягко говоря, некомпетентными людьми в вопросах международного права, но выносящих полемические вопросы этноге­неза, истории своих народов и стран на суд общественности через СМИ, в том числе через Интернет. Однако в конце прошлого года в Интернет сети появились сообщения и публика­ции, в которых говорится о том, что такие претензии исходят не только от этих «ученых», но и из уст самого президента Республики Таджикистан Эмомали Рахмона [3].

По этой причине в период подготовки этой статьи мне пришлось еще раз внима­тельно изучить проблемы, связанные с историей наших народов и государств, правомерно­стью территориальных и других претензий таджикской стороны к узбекской стороне. В ре­зультате такого исследования рассматриваемых вопросов по материалам достоверных ис­точников мне удалось обнаружить факты, позволяющие установить объективную истину и ответить на поставленный вопрос. Краткое содержание всего этого сводится к следующему.

27 февраля 1917 года (по старому стилю) в Российской Империи, монархическом го­сударстве, произошла Февральская (буржуазная) революция, после которой  1 (14) марта 1917 года российский царь – Император Николай II – отрекся от престола. Вслед за этим к власти одновременно пришли Временное правительство и Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Временное правительство 1 (14) сентября 1917 года объявило Рос­сию республикой. Но затем 25 октября (7 ноября) того же года был осуществлен государст­венный переворот – Октябрьская (Социалистическая или пролетарская) революция, позво­лившая большевикам захватить власть. В результате всего этого с политической карты мира была стерта царская Россия или Российская Империя. А на руинах этой империи были созданы вначале такие республики, как РСФСР, Украинская ССР, Белорусская ССР и Закав­казская СФСР, которые потом на основании «Договора об образовании СССР» от 22 де­кабря 1922 года были объединены в новое государство – Союз Советских Социалистических Республик (СССР). Этот Договор на основе соответствующей Декларации был утвержден I Всесоюзным съездом Советов 30 декабря 1922 года.

В результате административно-территориальных реформ или национально-государ­ственного размежевания Средней Азии 20-х годов прошлого века из состава РСФСР была выведена Туркестанская АССР, столицей которой был  г.Ташкент. Потом, в 1924 году, из ее состава, а также из составов Бухарской Народной Республики и Хорезмской Народной Со­ветской Республики были выделены в качестве новых союзных республик Туркменская и Узбекская ССР. При этом если Туркменская ССР в состав СССР вошла 27 октября 1924 года, то Узбекская ССР – 13 мая 1925 года. Но в отличие от Туркменской в состав Узбекской ССР до 5 декабря 1929 года входил Таджикистан в качестве АССР, также как в ее составе до сих пор находиться  Каракалпакстан в качестве автономной республики, который был об­разован в 1932 году. Еще позже (с 5 декабря 1936 года) из состава РСФСР были выделены и вошли в состав СССР такие республики, как Казахская и Киргизская ССР. Причем, что ин­тересно: если Казахстан в те годы, когда он находился в составе РСФСР, назывался Киргиз­ской АССР, то Киргизстан – Кара-Киргизской АО. (Обо всем этом помимо учебников по исто­рии СССР можно узнать и из материалов Википедии, посвященных всем этим республикам Центральной Азии).

Таким образом, мне удалось установить достаточно известные, но неумолимые факты, позволяющие сделать следующие весьма серьезные выводы, о чем мне частично приходилось писать и раньше [4] и что косвенно признано академиком Рахимом Масовым [1]. Суть их в следующем. Народы Центральной Азии, в том числе узбеки и таджики, имеют глубокие исторические корни. Это обоснованно подчеркивают в своих научных работах и полемических статьях представители научных кругов этих народов. Однако до возникнове­ния СССР таких административно-территориальных единиц или союзных республик, кото­рые ныне называются независимыми государствами или республиками – Узбекистан, Тад­жикистан, Туркменистан, Казахстан и Кыргызстан – на политической карте мира вообще ни­когда не существовало.

В свою очередь этот вывод доказывает абсолютную необоснованность, беспочвен­ность и неуместность претензий таджикской стороны на Самарканд, Бухару и другие сопре­дельные территории Узбекистана. Поскольку никогда в истории до 1991 года не существо­вало такого государства, как Республика Таджикистан, в состав которой когда-либо входили бы такие всемирно известные и величественные города, как Самарканд и Бухара, а также другие сопредельные территории Узбекистана. А коли это так, то имеет ли право таджикская сторона предъявлять на них какие-либо претензии территориального характера и тем более требовать их возврата или присоединения к своей терри­тории?

Конечно же, нет!

Все обстоит ровным счетом наоборот. Если уж какая-то сторона и имеет право предъявлять другой стороне территориальные претензии (как, например, Китай к Тайваню, не говоря уж о Гонконге и Макао, которые он уже получило обратно), то такой стороной мо­жет быть только Республика Узбекистан. Поскольку для предъявления таких претензий у нее существует реальное основание – тот неопровержимый факт, что Таджикистан с 14 ок­тября 1924 года, т.е. со дня своего образования в качестве автономной республики, до 5 де­кабря 1929 года, когда он был преобразован в союзную республику, входил в состав Узбеки­стана.

Значит, следует еще раз подчеркнуть, что не Таджикистан  к Узбекистану, а наоборот, только лишь Узбекистан к Таджикистану может предъявлять какие-либо территориальные претензии, вплоть до полного присоединения территории этой республики к своей террито­рии. Но Республика Узбекистан, которая строит правовое государство и гражданское обще­ство, будучи верной, своим международным обязательствам, в т.ч. Уставу и решениям ООН, со дня обретения своей независимости до сегодняшнего дня никогда не предъявляла Тад­жикистану таких территориальных претензий. И, думается, что она никогда и не предъявит таких претензий, если таджикская сторона будет вести себя тактично, культурно и компе­тентно в межнациональных и межгосударственных отношениях с ней на правах члена меж­дународного сообщества, перестав нести всякий бред в сфере этнических, территориальных и других вопросов.

Я еще раз особо подчеркиваю это обстоятельство здесь потому, что с таджикской стороны исходили не только территориальные претензии, а также попытки принизить значе­ние культурного и исторического наследия самого многочисленного народа Центральной Азии – узбеков, о которых вкратце говорилось выше. Но есть и другие реальные вызовы и угрозы, связанные с гражданской войной, международным терроризмом, наркотрафиком и т.д., на которых я остановлюсь чуть позже.

2. Как развивалась экономика Узбекистана во время СССР и в период своей не­зависимости. Здесь я позволю себе очень сжато прокомментировать некоторые аспекты работы независимых аналитиков А.Парамонова и А.Строкова «Распад СССР и его послед­ствия для Узбекистана: экономика и социальная сфера» [5], посвященной изучению эконо­мики Республики Узбекистан за годы ее независимости. Хотелось бы также поделиться с читателями своими собственными  мыслями по этой теме в контексте других вопросов, ос­вящению которых посвящена эта статья.

Говоря о работе А.Парамонова и А.Строкова, можно отметить, что она  выполнена достаточно добросовестно в рамках проекта ПРООН «Региональный доклад по человече­скому развитию». Поэтому она, на мой взгляд, заслуживает положительной оценки, а ее изучение совместно с другими материалами, опубликованными в советское время, постсо­ветский период и за последнее годы, дают основание сделать следующие выводы и заклю­чения.

Узбекская ССР, по меркам советской эпохи (или командно-административной сис­темы), хотя и развивалась неплохо, занимая по экономическим показателям третье место среди союзных республик, но в целом была также как и другие республики Центральной Азии одной из самых отсталых индустриально-аграрных республик Советского Союза. Этот вывод подтверждается:

– данными, согласно которым валовой внутренний продукт (ВВП) на душу населения в Узбекской ССР почти всегда был ниже общесоюзного примерно в 2 раза или на 200%;

– тем фактом, что Узбекистан в те времена занимал одно из самых последних мест в СССР по производству товаров народного потребления на душу населения [6]. В 1990 году по этому показателю он отставал от Латвии в 4,77 раза,  Эстонии – в 4,6, Литвы – в 3,66, Бе­лоруссии – в 3,48, Молдавии – в 2,95, Армении – в 2,67, России – в 2,55, Украины – в 2,45, Грузии – в 2,37 раза.

В результате такого положения дел Узбекистан в советское время был вынужден ввозить до 70% товаров народного потребления взамен той продукции, которая с его сто­роны поставлялась в общесоюзную копилку. А эта проблема после приобретения Узбеки­станом независимости превратилась в одну из основных проблем, требующих своего безот­лагательного решения, в противном случае угрожая перерасти в трудно разрешимые поли­тические проблемы. Аналогичная картина была в СССР к концу его существования, когда пустые прилавки магазинов способствовали появлению недовольства среди советских лю­дей, что в итоге привело к распаду империи.

При этом следует отметить, что в работе [5], утверждается, что «в 1990 году около 70% населения республики имело совокупные доходы на уровне ниже прожиточного мини­мума, в то время как в России и на Украине этот показатель составлял 30%». И, указывается на другие отрицательные процессы и явления. Однако авторы почти ничего конкретного не говорят о тех серьезных ошибках и перекосах, которые имели место в планировании соци­ально-экономического развития Узбекистана. Более того, по поводу занятости населения А.Парамонов и А.Строков утверждают, что якобы в советское время «в республике отсутст­вовала безработица» [5, с.6]. Но с таким утверждением этих авторов никак нельзя согла­ситься. И вот почему.

В то время, когда в сельской местности развитых стран проживало всего лишь от 2 до 5% общей численности населения, в сельской местности Узбекистана проживало около 60% населения, которое в 1990 году составляло 20,71 млн. человек  [6, с.72]. Но из этих 60% сельского населения (12,3 млн. человек) было занято только лишь 15,5% (1,9 млн. человек). Но эти цифры советской статистики, ориентированные на восхваление той социалистиче­ской системы хозяйствования и ее экономики, даже тогда, когда она у всех на глазах разру­шалась, скрывали огромное количество безработных среди сельского населения Узбекской ССР. По моим приблизительным расчетам число безработных в Узбекистане в 1990 году, т.е. за год до распада СССР, составляло  округленно 4 млн. человек. А эта цифра всего лишь на 22,4% меньше, чем число самих занятых во всем народном хозяйстве республики того периода, ибо число всех занятых в Узбекской ССР оставляло 5,2 млн. человек [6, с.102]. Но в официальных источниках показывали, будто бы в том же году в Узбекской ССР с просьбой о трудоустройстве в государственные органы обратилась всего лишь 321 тыс. че­ловек [6, с.98]. А эта цифра составляет всего лишь около 8% от общего числа незанятого населения!

На мой взгляд, существования такой огромной армии безработных в Узбекской ССР в советское время скрывали по той простой причине, что в соответствии с господствовавшей тогда идеологии безработицы не должно было быть. Поэтому такое явление, как безрабо­тица трактовалось как уклонение от общественно полезной деятельности и даже паразити­ческий образ жизни, подпадая под уголовно наказуемые деяния, а именно, к «тунеядству».

Другой серьезной проблемой для получившего свою независимость Узбекистана была не только сложная социально-экономическая обстановка внутри республики, но и очень сложная политическая и социально-экономическая обстановка во всей Центральной Азии и особенно в соседних республиках. И в первую очередь в такой республике, как Тад­жикистан, который хотя и имел другой государственный (таджикский) язык, но по своему экономическому укладу, менталитету, культуре, быту и религиозным традициям населения ничем не отличался от Узбекистана. Причем доля узбеков в Таджикистане составляло тогда около 23%. Однако в Таджикистане тогда шла ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА. По экспертным оценкам эта война, продолжавшаяся до 1997 года, унесла жизни  не менее 150 тыс. чело­век, в т.ч. тогдашнего президента этой страны Рахмана Набиева, и сделала беженцами около 70 тыс. человек – граждан этой республики [7].

И эта ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА несла угрозу не только своему собственному народу и государству, но и узбекскому народу и молодому узбекскому государству. В результате этой войны было почти прервано жизненно важное железнодорожное сообщение с областями Ферганской долины остальной территории Узбекистана. Сама же война могла перебро­ситься и на его территорию и унести жизни значительно большего числа наших граждан, не говоря уж о возможности появления тысяч и тысяч беженцев. В силу того, что численность населения в Узбекистане была и остается до сих пор почти в 4 раза больше, чем население Таджикистана, при наличии межэтнической напряженности, все это могло привести к воен­ному конфликту между соседними странами.

В тот период аналогичная угроза исходила и с территории Кыргызстана, поскольку там тоже существовала вероятность перерастания в гражданскую войну межэтнического конфликта между киргизами и узбеками, имевшего место в Ошской и Джалал-Абадской об­ластях Кыргызстана в начале 1990 годов, при котором погибло не менее 1200 человек [8]. Такие события также могли перерасти в серьезный военный конфликт между Кыргызстаном и Узбекистаном.

Кроме того, угроза военного конфликта того периода исходила и из Афганистана, где среди коренного населения этой страны этнические узбеки составляли и составляют не ме­нее 9-10% [9]. Точнее, такая угроза исходила от афганских полевых командиров узбекской национальности. Так, например, Жума Намангани, в свое время был гражданином Узбеки­стана Джумабаем Хаджаевым и находился в рядах «ограниченного контингента войск» СССР в Афганистане. Впоследствии он нелегально сбежал в Афганистан через Таджики­стан и воевал там, на стороне «Талибана» в качестве полевого командира, также как, на­пример, и Тахир Юлдашев, который впоследствии стал лидером Исламского движения Уз­бекистана (ИДУ). Но Тахир Юлдашев в декабре 1991 года, до своего побега в Афганистан по тому же маршруту, что и Жума Намангани, т.е. через Таджикистан, устраивал в Намангане крупные беспорядки религиозного характера [10]. Тогда религиозные экстремисты во главе с ним, объявившим себя еще и эмиром, захватывали здания обкома компартии и админист­рации города Намангана. И такой захват осуществлялся по сценарию, который был схож со сценарием, который предшествовал гражданской войне в Таджикистане. Потом эти экстре­мисты объявили в Намангане о создании какой-то мусульманской власти, символом которой служил водруженный ими над зданием городской администрации «исламский флаг».

Учитывая, что часть этих экстремистов, впоследствии превратилась в  террористов и боевиков, охранявших членов ИДУ и даже Бен Ладена, в то время несли реальную угрозу власти страны, следует отдать должное мужеству президента Республики Узбекистан Ис­лама Каримова. Поскольку он в то нелегкое и опасное для его жизни время без всякой бо­язни и страха приезжал в Наманган для ведения переговоров с этими исламскими экстреми­стами. И, без всякой охраны встречался в захваченном административном здании Наман­ганского обкома компартии Узбекистана не только с лидерами, но и с толпой экстремистов, где «эмир» Тахир Юлдашев вел себя очень неприлично и вызывающе.

Помимо этого, в 1991 году имела место попытка свержения президента  Ислама Ка­римова на VII сессии Верховного Совета Республики Узбекистан со стороны группы оппози­ционно настроенных депутатов, что напрямую транслировалось по первому каналу Узбек­ского ТВ. В 1992 году были крупные беспорядки, организованные депутатом парламента (Олий Мажлиса) Салаем Мадаминовым – лидером партии «Эрк». Учиненные в Ташкенте с его стороны и других нездоровых сил оппозиции с участием незрелых студентов погромы имели своей основной целью нарушение единства многонационального народа Узбеки­стана.

Нельзя обходить вниманием и другие вызовы и опасности, угрожающие нормальному развитию Узбекистана и мирной жизни его населения. Такими угрозами являлись и явля­ются международный терроризм, представители которого неоднократно устраивали взрывы различных зданий, вплоть до здания Кабинета министров Республики Узбекистан, и всякие другие акты устрашения в Ташкенте и других регионах Узбекистана, а также религиозный экстремизм, которые имеет как внешние, так и внутренние корни. Есть еще и наркотрафик, который проложен преступным миром и непосредственно связан с Афганистаном, где по данным UNODC производится уже более 90% опиума, поступающего на мировой рынок [11].

3. Какие еще проблемы мешают нормальному развитию Узбекистана? Не менее острой проблемой для экономического развития республики является и то очень невыгод­ное положение, которое Узбекистан занимает на географической карте мира. Наша респуб­лика расположена в анклаве, который не имеет абсолютно никакого прямого выхода к мо­рям и океанам. Более того, в Афганистане, с которым Узбекистан имеет общую границу и через который он мог бы выйти в Индийский океан, а также и на многие другие страны, без конца идет война вот уже почти 30 с лишним лет и конца этой войне не видно.

Раньше угрозами для мирного развития, независимости и территориальной целост­ности Узбекистана являлась гражданская война, которая, как об этом говорилось выше, могла переброситься на его территорию из территорий соседних стран, а также возможность возникновения военных конфликтов с этими странами. В последние годы такой угрозой для Узбекистана стал, как я полагаю, экономический и политический шантаж, который устраива­ется не какими-то стихийно возникающими общественными силами, а официальными орга­нами и высокопоставленными государственными деятелями Таджикистана и Кыргызстана. Несмотря на то обстоятельство, что наша республика вместе с этими странами входит в та­кие международные организации, как СНГ, ЕврАзЭС, ШОС и ОДКБ, данный шантаж стро­ится то вокруг водных проблем трансграничных рек и строительства гидроэнергетических сооружений, то вокруг необоснованных территориальных претензий к Узбекистану, то по другим причинам.

Так, например, Кыргызстан хочет не только вырабатывать электрическую энергию из кинетической энергии речной воды, которая накапливается на Токтогульском водохрани­лище. Но и продать эту воду Узбекистану после ее использования, хотя эта речная вода ве­ками протекала через его территорию и без всякой платы использовалась в основном для орошения сельскохозяйственных угодий. То есть Кыргызстан хочет продать Узбекистану речную воду, которая по законам природы берет свое начало в горах Тянь-Шаня и призвана, помимо орошения  территорий самого Кыргызстана, Узбекистана, Таджикистана и Казах­стана, главным образом служить цели наполнения Аральского моря. Того самого моря, ко­торое из-за ошибок социалистического планирования, приведшего в наше время к недоста­точности поступающей речной воды к нему, сохнет, нарушая тем самым экологию не только нашего региона, но и всего мира. Ради политических целей Кыргызстан перекрывает речную воду для Узбекистана через реку Нарын, которая, соединяясь с Карадарьей, превращается в реку Сырдарья.

Перекрывает тогда, когда эта речная вода остро необходима (весной и летом) для полива сельхозугодий не только для нашей страны, но и для других стран. И, на­оборот, сбрасывает эту воду в огромных количествах в реку поздней осенью и зимой, когда она, будучи не нужной, только разрушает береговые укрепления и водоемы Узбекистана. Примерно также поступает Кыргызстан и по отношению к Казахстану на водном бассейне таких рек, как Талас и Чу.

Поэтому напрашивается вопрос: а, может быть, следует платить и за солнечные лучи, несущие в себе тепловую энергию и падающие на территорию Кыргызстана, проходя через территорию Казахстана и Китая? А, может быть, надо платить и за воздух, которыми мы все дышим, ибо его разносит ветер, дующий в сторону Кыргызстана со стороны Узбеки­стана и Казахстана?

А еще нашу «серьезную озабоченность» вызывает вопрос, связанный с облаками и тучами. С теми облаками и тучами, которые также разносит ветер с территорий Узбекистана и Казахстана на территории Кыргызстана и Таджикистана. И которые, падая на вершины та­ких гор, как Тянь-Шань и Памир, служат источниками тех речных вод, которые впоследствии «благодаря» некомпетентности депутатов парламента Кыргызстана приобретают надуман­ный, но «законный» статус товара, и превращаются в предмет спора по поводу их купли-продажи между нашими странами.

Но основными здесь являются другие вопросы, а именно: что будет делать Кыргыз­стан, если Узбекистан  и Казахстан окончательно заявят, что они никогда не будут платить за речные воды, протекающие через их территории веками? Сможет ли Кыргызстан в этом случае найти средства и способы переброски стоков реки, например, Нарын, на другую тер­риторию в обход Узбекистана и Казахстана, где ему готовы заплатить за все это?

В связи с бредовыми идеями представителей Кыргызстана о необходимости продажи поливной речной воды, протекающей по рекам Нарын, Сырдарья, Амударья, Чу и Талас, у меня зародилась другая, но более рациональная идея. И она в отличие от рассматриваемой идеи наших киргизских коллег является более справедливой и обоснованной.

Я как экономист, изучающий теоретические проблемы стоимости и цены товара [12], считаю, что надо платить не за то, что речные воды поступают на территорию Узбекистана, Казахстана и Туркменистана с территории Кыргызстана или Таджикистана, а за то, что эта речная вода протекает через территории других стран. Поскольку эту воду накапливающая страна вынуждена впоследствии, после ее использования на цели получения электрической энергии, сливать в реки, протекающие через территорию Узбекистана, Казахстана, Таджики­стана и Туркменистана. Реки, которые имеют свою вполне определенную протяженность, измеряемую в километрах. В километрах, требующих соответствующих затрат для своего содержания в исправном состоянии и о разных недостатках которых все постоянно говорят. Это и должно быть оплачено Кыргызстаном и Таджикистаном, которые строят на верховьях трансграничных рек водохранилища и гидроэнергетические сооружения.

Раз так, то давайте лучше остановимся на этой идее, считая, что требования сторон по оплате своих расходов на содержание водохранилищ, гидроэнергетических сооружений и трансграничных рек взаимно компенсируются. И это решение проблемы, на мой взгляд, яв­ляется самым правильным и справедливым, учитывающим интересы не только народов Кыргызстана и Таджикистана, но и населения таких государств, как Узбекистан, Казахстан и Туркменистан, что и предусмотрено международным правом [13-15]. А также Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН № 1803 (XVII) от 14 декабря 1962 года, которая гласит: «Право  народов  и  наций на неотъемлемый суверенитет над их естественными бо­гатствами  и ресурсами  должно  осуществляться  в  интересах  их  национального  развития  и благосостояния населения  соответствующих государств» [16].

Схожая проблема существует и в отношениях Узбекистана с Таджикистаном в вопро­сах строительства Рогунской ГЭС. Но это строительство, по мнению специалистов и прави­тельства Узбекистана, несет в себе серьезную угрозу, способную затопить территории низо­вья трансграничных рек. Рогунская ГЭС имеет среди подобных объектов не только самую высокую отметку в мире над уровнем моря, но к тому же расположена на сейсмически опас­ной территории горной местности, а проектно-сметная документация Рогунской ГЭС была разработана почти сорок лет тому назад и не отвечает современным требованиям. Кроме того, есть серьезные претензии и к качеству таких объектов, строящихся не только в Таджи­кистане, но и в Кыргызстане. Поэтому Правительство Республики Узбекистан обратилось к правительству Таджикистана с требованием провести дополнительную международную экспертизу этого объекта на предмет обоснованности его проектирования и строительства. Но как явствует из отзывов на обращение Правительства Узбекистана, которые публикуются в Интернете, таджикская сторона, видимо, не хочет, и не будет проводить требуемую экспертизу и тем самым снимать напряженность в межгосударственных отношениях, возникшую из-за опасе­ний руководства Узбекистана по поводу строительства Рогунской ГЭС. Данные опасения были поддержаны даже российской стороной во время визита Д.А.Медведева в Узбекистан. Поэтому я полагаю, что этот вопрос можно решить на совершенно других условиях, чем это предлагается Таджикистаном. При этом полагаю, что необходимо учитывать следующее:

– то обстоятельство, что этот объект будет служить в первую очередь таджикскому народу, который долгое время испытывает нужду в электрической энергии и мучается из-за ее нехватки;

– опыт Кыргызстана, где решение схожего вопроса по Камбаратинскому ГЭС-1 даже после создания соответствующего совместного с РФ предприятия застопорилось по анало­гичным причинам;

– инициативу Таджикистана о создании международного консорциума по строитель­ству Рогунской ГЭС;

– предложения деловых кругов России о проектировании, строительстве и своем до­левом участии в предлагаемом таджикской стороной создании международного консор­циума.

Потом, на мой взгляд, следует создать тот хозяйствующий субъект, который предла­гает таджикская сторона – международный консорциум или совместное предприятие (СП) по строительству Рогунской ГЭС под эгидой, скажем, таких международных организаций, как СНГ, ШОС или ЕврАзЭС. Причем осуществив регистрацию такого международного консор­циума или СП не в Министерстве юстиции или другом регистрирующем органе Таджики­стана, а в одном из исполнительных органов этих международных организаций или сооб­ществ. Но предварительно надо решить вопросы проведения международной экспертизы проектно-сметной документации Рогунской ГЭС за счет средств таджикской стороны. Само же строительств объекта должно осуществляться за счет вкладов учредителей СП, привле­чения кредитов и других инвестиционных ресурсов, например, российских или Китайских, а также других ТНК, международных финансовых и инвестиционных учреждений.

Полагаю, что будет справедливым, если доля Таджикистана будет соответствовать его реальному вкладу в уставный фонд такого консорциума или количеству его акций, ре­ально приобретаемых им на момент официальной регистрации СП. Этот процесс должен исключить возможность включения в долю Таджикистана балансовой стоимости Рогунской ГЭС на момент консервации этого объекта в советское время, а также результаты ее после­дующей переоценки. В условиях, когда отсутствуют средства для приобретения акций Ро­гунской ГЭС. А для приобретения этих акций привлекаются средства населения, большин­ство из которого страдает от нищеты и бедности,  настаивать на том, что в уставном фонде создаваемого международного консорциума доля Таджикистана должна составить 51% – это ошибочный подход, отпугивающий крупных инвесторов. В нормально развивающихся странах, где нет бедности и нищеты, население вкладывает в акции не все свои денежные средства, а только лишь свои сбережения. Поэтому я полагаю, что для Таджикистана бу­дет достаточным владение «золотой акцией» такого международного консорциума. В период действия рассматриваемого СП в виде международного консорциума такая «золо­тая акция» будет давать Таджикистану решающий голос на собрании акционеров, что не­обходимо для сохранения его влияния на этот консорциум, деятельность которого затраги­вает государственные и общественные интересы этой страны.

Если Таджикистан согласиться с таким предложением и выполнит условия, выдвину­тые Правительством Республики Узбекистан о необходимости проведения международной экспертизы проектно-сметной документации и обоснованность строительства Рогунской ГЭС. А результаты этой экспертизы будут положительными и в учредительных документах СП будут отражены все вопросы, волнующие узбекскую сторону, то можно предположить, что тогда и Узбекистан не откажется от участия в таком совместном предприятии, несмотря на существующую напряженность и разногласия между нашими странами.

Аналогичным образом можно, видимо, решить и вопросы экспертизы строительной документации, инвестирования и строительства Камбаратинской ГЭС-1 в Кыргызстане. На что российская сторона готова внести свой капитал в размере 2 млрд. долл., если резуль­таты экспертизы будут положительными и не будет возражений со стороны соседей Кыр­гызстана и в первую очередь Узбекистана.

В следующей статье мы продолжим начатый разговор о жизни и перспективах узбек­ского народа и рассмотрим еще целый ряд важных вопросов.

Литература

1. Масов Р. О термине "узбек" ("озбак") встречается множество противоречивых суждений. К вопросу  

    образования Узбекской ССР (http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1265962380).

2. Славомир Горак. В поисках истории Таджикистана: о чем таджикские историки спорят с узбекскими

    (http://www.intelros.ru/user/).

3. Дубнов А. Тема противостояния Таджикистана с Узбекистаном – больная для всех. Но Рахмон позволил

    себе... (http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1260813600).

4. У России и Центральной Азии великое и светлое будущее (http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1262641800).

5. Парамонов А., Строков А. Распад СССР и его последствия для Узбекистана: экономика и социальная сфера

    (http://www.da.mod.uk).

6. Народное хозяйство СССР в 1990 году.  М.: Финансы и статистика. 1991, с. 419.

7. Гражданская война в Таджикистане (http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/225223).

8. Ошская резня (1990)// Википедия.

9. Афганистан// Википедия.

10. Мустафаев Б. Правовая основа великого будущего (http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1069623240).

11. Афганистан// Википедия.

12. Абдуллаев Р. Политойкономия. Главы I и II (http://www.politieconomia.narod.ru).

13. Конвенция по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер. Генеральная

      Ассамблея ООН. Хельсинки, 17.03.1992 (http://zelenyshluz.narod.ru/conv_wat/trans.htm).

14. Конвенция о праве несудоходных видов использования международных водотоков. Генеральная Ассамблея

      ООН № 51/229. Нью-Йорк, 1997 (http://www.un.org/russian/documen/convents/watercrs.htm).

15. Правила пользования водами международных рек. Генеральная Ассамблея ООН. Хельсинки, 1996

      (http://www.cawater-info.net/bk/water_law/9_1.htm).

16. http://www.evolutio.info/index.php?option=com_content&task=view&id=43&Itemid=38.

17. Доклад Президента Республики Узбекистан Ислама Каримова на заседании Кабинета Министров,

      посвященном итогам социально-экономического развития страны в 2009 году и важнейшим приоритетам

      экономической программы на 2010 год// «Правда Востока», 01.02.2010.

18. Волохова В. Рейтинг стран по уровню жизни (http://rating.rbc.ru/article.shtml?2006/11/29/31275053).

19. Каримов И. Новогоднее поздравление народу Узбекистана// «Правда востока», 04.01.2010.

20. Немцов Б. (http://www.globoscope.ru/content/articles/1473/).

21. articles.gazeta.kz (http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1264415580).

22. Федеральный Закон РФ № 2197-5 ГД от 5 июня 2009 г.

23. Русский Newsweek (http://www.runewsweek.ru/news/country/28666/?r1=rss&r2=full).

24. http://www.foreignpolicy.com/articles/2009/08/04/the_worlds_worst_daughters.

25. Улугбек М. Турт улус тарихи (История четырех родов). Т.: Изд-во «Чулпон». 1994.

26. Березиков Е.Е. Великий Тимур. Т.: Укитувчи, 1994.

27. Библия. Printed in Finland be Lansi-Sovo Oy/St. Micel Print. Mikkeli. 1990.

28. http://www.gulnarakarimova.com – официальный сайт Гульнары Каримовой.

Автор: Рустамжон Абдуллаев,

доктор экономических наук, академик.

Постоянный адрес: http://www.kapital-rus.ru/index.php/articles/article/176564.