В России всё плохо… потому что в России

Огонь, вода, и медные трубы, и чертовы зубы, и «тещины языки»…
«Тещиным языком» в просторечии называется кактус, действительно чем-то похожий на утыканный иголками язык живого существа. Создается впечатление, что сегодня у доброй половины выступающих в Рунете выросли такие языки.
«Поганая Рашка!» – визжит гламурный блоггер после каждого сообщения о том, что «власть не справляется» с пожарами. Российская пресса, которая, якобы, вся подконтрольна власти, такие поводы визжащим блоггерам предоставляет в изобилии.
Но на самом деле это и не ново, и не необычно – повсюду так.

Сравним огонь и воду
Чтобы в этом убедиться, сравним два природных бедствия – нынешние пожары в России и наводнение в Новом Орлеане в 2005 году. Посмотрим, в чем обвиняют российскую власть, и убедимся, что в том же самом обвиняли американскую.
В 2005-м, сразу после урагана «Катрина», известный американский режиссер, актер и общественный деятель Майкл Мур написал и разместил в своем блоге «публичное письмо», в котором концентрировал всю суть обвинений общества в адрес власти: «В последние 25 лет вы голосовали за политиков, чьей главной целью был отказ от государственного финансирования. Как вы думаете, сокращение финансирования федеральных программ, в том числе по чрезвычайному ведомству и инженерным войскам США, это хорошо или плохо для Америки?» («Подробности»; 12.09.2005 г.)
Артист обвинил американскую власть в сокращении государственного финансирования – сегодня точно в том же обвиняют российскую: «Предпосылки «лесного развала» были заложены пять лет назад, когда расформировали государственную лесную охрану. Нынешние потери от лесных пожаров во многом связаны с келейной разработкой нового Лесного кодекса… С начала 90-х годов прошлого столетия бюджетное финансирование лесной охраны резко сократилось» (А. Цыганок, руководитель Центра военного прогнозирования Института политического анализа, «Свободная пресса», 13.08.2010).
И, разумеется, власть всегда и повсюду, при любом бедствии обвиняют в том, что она устраивает пир во время чумы.
Майкл Мур: «В тот день, когда обрушился ураган, мистер Буш, Джон МакКейн (сенатор) со своими богатыми друзьями потчевали себя тортом. А потом на протяжении всего дня Буш играл на гитаре, которую ему дал какой-то исполнитель «кантри». И все это – когда Новый Орлеан утопал в воде».
Ну разве что в мелких деталях это отличается от обвинений мэра Москвы Ю. Лужкова, который «слишком поздно» вернулся из отпуска, спикера Б. Грызлова, который, как сообщила газета «Фонтанка», в разгар пожаров в России «уехал в Финляндию поиграть в футбол», то есть участвовал там в благотворительном матче между российскими и европейскими политиками. В Европе сейчас тоже немало проблем, и у европейских политиков, участвовавших в том матче, наверняка нашлись свои обвинители…
Наконец, в связи с природными катаклизмами вспоминаются и прошлые грехи властей: «Как вы себя чувствуете, когда человек, которого мы избрали нашим лидером, после того как нас атаковали (11 сентября 2001 года), назначил главой агентства по чрезвычайным ситуациям человека, главной специальностью которого были скачки?» – вопрошает Майкл Мур.
Как же это похоже на российские обвинения «министра-мебельщика»: «На какие мысли натолкнул бы классика русской литературы современный Топтыгин — министр обороны Сердюков, в прошлом директор мебельного магазина, даже представить страшно» («Неновости.ру»; 26.06.2009).
Больше сходства или различий?
Сходства в обвинения властей по обе стороны Атлантики, как видим, разительны. А вот различия не так заметны.
В США упомянутый Муром деятель не получил в прессе и сети прозвища «директор-букмекер». Уважительность – это скорее не слова, а тон. Майкл Мур, обвиняя власти в сокращении финансирования, не делает вывод, что Америка погибает. Российский А. Цыганок, обвиняя свои власти в том же и почти теми же словами, заканчивает выступление весьма категорично: «С таким государством мы скоро все сгорим!»
Разница между российскими и американскими критиками власти проста. Американские «диссиденты» (иначе говоря, американские «несогласные») считают свое государство отвратительным, но при этом уверены, что все прочие страны – еще хуже. Российские, точно так же считая свое государство отвратительным, уверены, что все остальные – лучше. В том смысле, что хорошо – везде, где нас (то есть их, российских «несогласных») нет. Ну, может, кроме Гондураса, Буркина-Фасо и Зимбабве, которых российские либералы избрали для постоянных сравнений с Россией. К слову, почему избрали – объяснимо, этот ряд сравнений в российские либеральные головы вложили спичрайтеры Маргарет Тэтчер, которые в одном из написанных для английского премьера спичей назвали СССР «Верхней Вольтой с ракетами» (сегодня Верхняя Вольта называется Буркина-Фасо).
Словосочетания «эта страна», когда американец говорит о США, звучит возвышенно-патетически. Когда русский о России – презрительно и уничижительно. Не всегда конечно, но в пределах общей тенденции – несомненно.
«Права или не права моя страна, но это моя страна», – американцы до сих пор не забыли эту максиму Стивена Декатюра. Потому они не переходят рамок приличия, даже критикуя свое правительство, переносят на него часть уважения к своей стране. В России же этого еще не заведено. Или уже утрачено?
Что в Европе плюс, то в России минус
Нельзя забыть, что в современном мире оценки определяет в большей степени не индивидуальное мышление, а доминирующий дискурс. Та самая система слов и понятий, в рамках которой у США всегда «союзники», а у СССР (России) – «сателлиты». Примеры двоемыслия, двойного стандарта находим в изобилии, просто наугад открывая сайты крупнейших информационных источников.
Разумеется, критика властей за сокращение затрат на инженеров и лесников, справедлива, как и обвинения чиновников, расслабляющихся, когда страна напрягается до предела. Но если президента Буша ругали за то, что он веселился в те часы, когда одному из старейших городов его страны грозило уничтожение, то президента Медведева критикуют и когда он отдыхает, и когда он не отдыхает, а едет туда, где находятся пострадавшие сограждане: «Медведев посетил станцию скорой помощи, тем самым, с одной стороны, выполнив работу Лужкова, с другой стороны, это выглядело не очень красиво, уж больно все гладко получилось вокруг этой встречи»,– сказал Би-би-си (10.08.2010) обозреватель «Новой газеты» Андрей Колесников.
Вот так. Лужков не на работе – плохо. Медведев на работе – тоже плохо. Интересно, чего бы хотел обозреватель «НГ» Андрей Колесников – чтобы все прошло не совсем гладко… или совсем не гладко? Чтобы Медведев бубликом подавился, как Буш, или чтобы на него что-нибудь упало, как на Януковича?
Если добровольцы помогают пожарным или спасателям в США, Европе, Австралии – это отлично и достойно всяческого поощрения. «Наводнения в Чехии подняло волну общественной солидарности», – восторгается автор «Свободы». Та же «Свобода» сообщает: «Свыше тысячи добровольцев при поддержке семи десятков пожарных самолетов и вертолетов боролись в воскресенье более чем с сотней лесных пожаров на юго-востоке Австралии» (22.11.2009). Разумеется, ничего страшного нет в том, что огонь гасят сами жители, а пожарные их только поддерживают техникой, и намека нет на какую-то вину в стихийном бедствии австралийских властей.
Совсем иной тон у «Свободы», когда она сообщает (09.08.2010) о пожарах в России, в этом случае подсказка, как следует оценивать события, дается аудитории четко и недвусмысленно, часто сразу в начале материала: «Многие вину за это несчастье возлагают на российскую власть, ведь именно она в последние годы полностью ликвидировала лесоохранную службу в стране». (И обратим внимание, насколько «объективна» «Свобода»: это же не редакция «возлагает вину на российскую власть», это «многие»…)
И смех и грех… Как будто «лесоохранная служба» досталась России не от «тоталитарного СССР», как будто не европейские эксперты, аналитики и прочая рать уже четверть века внедряют в России либеральную концепцию «государства – ночного сторожа», т. е. превращают Россию в государство, максимально сбросившее с себя «обузы» социальной безопасности и социальной защиты… И где были журналисты «Свободы» и прочих «свободных» СМИ, когда несколько лет назад эта «лесоохранная служба» методично уничтожалась – при одобрении всей либеральной тусовки?
Если добровольцы помогают в Европе – это «волна общественной солидарности». Если в России – это значит, что они «вынуждены»: «В окрестностях Екатеринбурга тушить пожары вынуждены добровольцы… У МЧС, похоже, не хватает ни людей, ни техники…» Ну и, конечно: «При этом начальник главного управления МЧС по Свердловской области сейчас в отпуске», сообщает местный Екатеринбургский видеопортал «E2-E4.тв».
Бесполезно искать ответы на вопросы, почему журналисты свято уверены, что там люди спасают свои дома и имущество добровольно, а здесь – вынужденно. Почему одни и те же факты и события оцениваются по-разному, в зависимости от того, где происходят – в Европе или в России. Просто такие уж штампы в современной вестернизованной журналистике. Иными словами – такой дискурс. Оставаясь в его рамках, невозможно сказать ничего, кроме: «В России всё плохо». Не потому, что на самом деле плохо, а потому что – в России.