Барон и другие

В начале 1944 года активизировались мероприятия по подготовке операции «Багратион».  В детали подготовки входило много особенностей, но особое место занимала конечно же разведка.

Советская внешняя разведка в тот период стремилась не только аккамулировать все свои возможности,  но и наладить взаимодействие с другими разведками, служащим правительствам и народам, враждебными Германии.

……………..

Еще в начале 1944 года начальник ГРУ направил генералу Склярову оценку его работы и новые указания по сбору сведений о германской армии:

«...Сведения о количестве дивизий в немецкой армии заслуживают внимания. Данные о возможной переброске немецких дивизий на наш фронт представляют значительный интерес, но требуют дополнительной проверки.

Данные о дислокации в Югославии немецких 2-й танковой армии и 1-й горнострелковой дивизии ценные. Данные о переброске 2-й дивизии из Италии на наш фронт опоздали и потеряли ценность, так же как и сведения о перебросках на наш фронт в декабре 1943 года немецких авиационных частей.

Сведения о переброске дивизий СС «Нордланд» и «Нидерланды» из Югославии на наш фронт заслуживают внимания, но требуют проверки и подтверждения. Сообщение о хорошем впечатлении иранского шаха о визите т. Сталина в Тегеран и о беспокойстве в связи с этим британского посла в Иране ценные.

Сведения о согласии Антонеску перебросить новые дивизии на наш фронт заслуживают внимания, но недостаточно конкретны.

 Сообщите дополнительно номера этих дивизий и сроки их передислокации...»

Обстановка на Восточном фронте изменялась динамично.

События в районе Корсунь-Шевченковского выступа, которые привели к краху полководческой судьбы Манштейна, успешная операция Ленинградского и Волховского фронтов, позволившая окончательно покончить с блокадой Ленинграда, освобождение Ленинградской и Калининской областей от фашистов заставляли Гитлера укреплять бреши на Восточном фронте с помощью дивизий, перебрасываемых из Франции, Румынии, Италии и Германии.

Сведения о передислокации германских войск на Восточный фронт поступали в Москву не только от генерал-майора И. Склярова, но и от других разведчиков.

Некоторые из них успевали добыть и направить в Центр информацию раньше, чем Скляров, поэтому начальник военной разведки имел возможность сопоставить данные, поступавшие в ГРУ из разных источников, что позволяло безошибочно отслеживать все изменения в расписании германской армии

Но разведчики Склярова были лишь одним источником.

«Барон»

Советская разведка сумела наладить тесное сотрудничество с многими выдающимися деятелями спецслужб. Одним из них был полковник Моравец.

Франтишек Моравец - чешский разведчик. Франтишек Моравец родился 23 июля 1895 года в городе Часлав, Чехия. В 20-х годах во главе разведслужбы Первой армии, дислоцированной в Праге стал молодой капитан Франтишек Моравец. В то время приоритетным для него было контрразведывательное направление.

Франтишек Моравец 

 Дело в том, что в конце 1920-х - начале 1930-х годов главная угроза для страны исходила от пронацистской агентуры, действовавшей в среде судетских немцев, населявших приграничные с Германией районы. В 1931-1932 годах контрразведка выявила подрывную организацию, действовавшую под видом спортивного клуба "Фольксшпорт" и объединявшую судетских немцев. Моравец получил повышение.

 25 марта 1934 года его назначили начальником Отдела расследований Генерального штаба. Этот отдел объединил разведывательную службу и контрразведку. По предложению Моравца создаются четыре разведывательных центра: в Праге, Брно, Братиславе и Кошице.
   В 1933 году к власти в Германии приходит Гитлер. Он не скрывает своих устремлений. Моравец, понимая, откуда исходит главная угроза для целостности и независимости Чехословакии, начинает искать союзников за рубежом. В начале он отправляется в Париж, где устанавливает контакт с подполковником Луи Риве, шефом французской разведки.

Возвращаясь из Франции, Моравец заехал в Швейцарию, где нашёл взаимопонимание с шефом швейцарской военной разведки Роже Масоном.

Они заключили тайное соглашение о том, что швейцарцы позволят резидентуре чехословацкой разведки работать в Цюрихе. В 1936 году Моравец посетил Москву, где встретился с начальником ГРУ Урицким: СССР и Чехословакия подписали договор о взаимопомощи, предусматривавший и взаимодействие секретных служб.

Дружба разведок принесла неожиданные плоды. В апреле 1937 года президент Чехословакии Бенеш предоставил советскому послу в Праге информацию, полученную чешским представителем в Берлине доктором Манном.

По другим данным, эту информацию Бенеш получил из Швейцарии от сотрудника чехословацкой разведки Карела Седлачека. Информация касалась заговора военных в СССР, организованного маршалом Тухачевским.

Президент Бенеш основываясь на информации Моравеца передал в СССР информацию о заговоре военных в 1937 году

Бенеш прямо заявил что будет опиратся на Сталина, как на верного союзника

Вернувшись в Прагу, Моравец занялся реорганизацией своей службы. Начальником контрразведки он назначил майора Бартика, с именем которого связана удивительная история вербовки агента А-54.

Моравец продолжал успешно работать: разоблачил агента абвера в чешском штабе майора Эмериха Кальмана, завербовал полковника венгерской армии Узази, который впоследствии стал шефом спецслужб Венгрии. Но все эти успехи были сведены на нет притязаниями Гитлера и предательством западных держав.
   19 мая 1938 года Моравец получил информацию о концентрации германских войск на границе. Правительство Чехословакии объявило мобилизацию граждан одного призывного возраста и сразу же проинформировало Францию и Англию о действиях немцев.

Английский посол в Берлине предпринял демарш и потребовал у Риббентропа разъяснений, но тут же и англичане и французы забили отбой и заявили, что не намерены предпринимать военные действия в защиту Чехословакии.

Франтишек Моравец все знал о подготовке агрессии против Чехословакии иинформировал об этом Англию и Францию

Но западные союзники предали Чехословакию Гитлеру

 А уже 29-30 сентября 1938 года лидерами Великобритании, Франции, Германии и Италии было подписано печально известное Мюнхенское соглашение, предусматривавшее отторжение от Чехословакии и передачу Германии Судетской области, а также удовлетворение территориальных притязаний к Чехословакии со стороны Венгрии и Польши. Это соглашение предопределило захват Германией всей Чехословакии в 1939 году и способствовало развязыванию Второй мировой войны. Сразу после заключения Мюнхенского соглашения подал в отставку шеф чехословацкой разведки полковник Гаек.

На его должность с поста руководителя военной разведки был переведён Франтишек Моравец. Начальник абвера Канарис предложил Моравцу встретиться в Швейцарии, но под благовидным предлогом тот отклонил это предложение. Абвер и СД нагнетали обстановку, подготавливая сепаратистскую акцию в Словакии. В окрестностях Братиславы действовала радиоточка резидентуры абвера и СД. 14 марта 1939 года была объявлена независимость Словакии, а на другой день войска вермахта вошли в Прагу.

Специальное подразделение абвера попыталось захватить архивы чешской разведки. Но мелкий архивный служащий лишь разводил руками: они уже сожжены. На самом же деле Моравец и десять офицеров его штаба успели погрузить ящики с самыми секретными досье в самолёт голландской авиакомпании КЛМ и вылетели на нём в Лондон. Среди спасённых досье было и "дело" агента А-54.

   Моравец со своим штабом обосновался в отеле "Ван Дейк" и начал работать в тесном контакте с британской разведкой. Его основной задачей было обеспечение работы резидентур чешской разведки, находившихся в Цюрихе, Белграде, Гааге и в Стамбуле, а также поддержание контакта с движением Сопротивления в Чехословакии, которая теперь стала называться "протекторатом Богемия и Моравия".

Там правили палачи чешского народа шеф СД Рейнхард Гейдрих и верховный судья оберфюрер СС Альфред Функ, которым чешское движение Сопротивления вынесло смертный приговор. Под руководством Моравца в его службе проходили подготовку три чешских патриота: Йозеф Габчик, Ян Кубиш и Йозеф Валчик.

Они должны были убить Гейдриха. Гейдрих прибыл в Прагу 28 сентября 1941 года и на следующий день объявил в стране чрезвычайное положение. По мнению чешских историков, полковник Моравец, разведка которого к этому времени стала филиалом британской, руководствовался двумя соображениями. Первое: показать, что западные державы хотя и медлят с открытием второго фронта, всё же не сидят сложа руки. Второе, главное и совершенно секретное, связано с судьбой начальника абвера адмирала Канариса.

Тот в это время вёл двойную игру: вступив в контакт с британской, а возможно, и американской разведкой, он снабжал их ценной информацией. Канарис решил помочь Англии и США сбросить Гитлера, сохранив при этом политическое и социально-экономическое устройство Германии. Но Гейдрих в чём-то подозревал Канариса, на адмирала было заведено секретнейшее дело.
   Чехословацкая разведка решила убрать Гейдриха.

Моравец в своих мемуарах  вспоминал:
   «Президент (Э. Бенеш), конечно, знал, что я посылаю парашютистов на родину для налаживания контактов с подпольем. Осенью 1941 года я предложил подготовить особо важную операцию против нацистов — убийство одного из их главарей.

Готовить ее следовало в глубокой тайне с помощью специально обученных команд парашютистов. Такая операция, во-первых, подняла бы престиж Чехословакии на международной арене. Во-вторых, ее успех подтолкнет движение народных масс… 
Плата за жизнь  Гейдриха  будет высокой. Бенеш, внимательно выслушав мои доводы, заявил, что он как верховный главнокомандующий согласен с ними и считает, что, хотя операция и потребует жертв, она необходима для блага родины.

Он приказал мне разработать план операции. Первым и главным ее условием было соблюдение строжайшей тайны. Чем меньше лиц будет к ней привлечено, тем лучше.

Тогда этот акт может быть расценен как стихийное проявление отчаяния народа. Мы надеялись, что казнь  Гейдриха  всколыхнет народ и он, сомкнув свои ряды, действительно стихийно восстанет против нацистского террора».

27 мая 1942 года на крутом повороте улицы Валчик подал сигнал: появился шестиместный открытый "мерседес" с одним пассажиром. Габчик бросился наперерез машине, но его автомат не сработал, заело патрон.

Кубиш кинул бомбу. Раздался взрыв. Тяжело раненный Гейдрих выбрался из машины и пытался настичь Кубиша, но, обессиленный, упал. Умер он неделю спустя в больнице. К вечеру 27 мая развернулась невиданная полицейская акция. Прага была блокирована. Начались повальные обыски и массовые аресты. Страну захлестнула волна террора.

Рейнхард Гейдрих был ликвидирован в результате спецоперации чехословацкой  и английской разведки.

Только за первые шесть дней были казнены четыреста сорок два человека, в течение пяти недель - тысяча триста пятьдесят семь, не считая расстрелянных в сёлах Лидице и Лежаки, которые каратели стёрли с лица земли.

Три участника покушения и четверо их товарищей из другой диверсионной группы были укрыты в подвале православной церкви Кирилла и Мефодия. Но их выдал предатель.

На штурм церкви 18 июня 1942 года было брошено около четырёхсот человек. Трое парашютистов погибли в бою, четверо покончили с собой, стоя по пояс в воде, которую гестаповцы запустили в подвал. Глава чехословацкой православной церкви епископ Горазд, настоятель собора Чикла, священник Петржек и председатель церковного совета Зонненвенд 3 сентября 1942 года были приговорены к смерти и в тот же день казнены.

На православную церковь обрушились страшные репрессии. Полковник Моравец продолжал работу. Он поддерживал довольно тесный контакт с официальным представителем советской разведки в Лондоне Иваном Андреевичем Чичаевым. Одним из вопросов, который в то время продолжал беспокоить советское руководство, была возможность сепаратных соглашений союзников с общим противником - Германией.

Полковник Моравец охотно и честно помогал советской разведке, хотя он, как и чехословацкое правительство в лондонской эмиграции, находился под опекой англичан. Информация чешского полковника была достоверной

В первой половине 1944 года, в период разработки Генеральным штабом Красной Армии плана операции «Багратион», полковник А. Сизов ежедневно направлял в Центр 5—6 донесений о германской армии, о производительности германских военных заводов, о выпуске в Германии новых образцов военной техники. Сведения, которые становились основой для донесений в Центр, полковник Сизов получал от начальников военных разведок Бельгии подполковника Мариссала, начальника разведки Чехословакии полковника Моравца  , от начальника норвежской разведки подполковника Рошера Лянда, от сотрудника голландской военной разведки подполковника Лифтинка, от начальника французской разведки генерала Матенэ.

Полковник Сизов Александр Федорович («Эдуард»)

Этот человек делал так, что никаких секретов для советского руководства просто не было

Как правило, донесения «Эдуарда» в Москву начинались словами: «Французская разведка сообщила...», «Бельгийская разведка сообщила...», «Барон сообщил...», «Мариссал сообщил...».

Донесения «Эдуарда» неизменно получали в Центре высокие оценки. 5 февраля 1944 года, например, начальник ГРУ писал Сизову:

«Значительная часть полученных от вас сведений по немецкой армии и ВВС является ценной. В дальнейшем необходимо:

1) проверить наличие во Франции 79, 86, 370 и 277 пд;

2) проверить наличие в Голландии и установить пункты дислокации 19 and и 347 пд;

3) установить, действительно ли в Греции находятся 71 пд и две дивизии СС, установить их организационную структуру, численность и места дислокации;

4) проверить количество танков, выпускаемых на заводах «Эйзенверке» в Брандербурге и на заводе в районе Линц, на котором выпускаются танки «тигр»;

5) получить данные о выпуске самолетов немецкой авиапромышленностью по отдельным заводам и по типам самолетов;

6) установить типы, марки, а также получить описание истребителей с реактивными двигателями, которые выпускаются заводами в Десау и Лейнхейм;

7) установить степень боеспособности 1, 2, 4, 7, 20 румынских пехотных дивизий и дислокацию 6 пд и 1 тд, а также подтвердить наличие 2 дивизии в составе румынской армии;

8) получить полные данные о дислокации румынских ВВС (желательно к 1 марта) и о численном составе (людей и самолетов) болгарских ВВС.

Главный Директор»  .

Такие расширенные задания «Эдуард» получал из Москвы еженедельно. Часто Центр направлял разведчику и срочные задания, на выполнение которых отводилось один-два дня. Естественно, сам полковник А. Сизов из Лондона не мог вылететь в Венгрию, Румынию или Болгарию для сбора сведений, интересовавших начальника ГРУ.

Но в этом и была главная заслуга полковника А. Сизова, который, находясь в Лондоне, смог найти возможности для получения данных о германской армии и вооруженных силах ее сателлитов. «Эдуард» установил контакты с начальниками военных разведок государств, которые были оккупированы немецкими войсками.

Они передавали Сизову разведсведения, добытые разведчиками, действовавшими на территории Бельгии, Франции, Чехословакии, Норвегии, Голландии и других стран.

Среди источников наиболее активным и ценным был начальник военной разведки Чехословакии полковник Франтишек Моравец, в ГРУ ему был присвоен псевдоним «Барон».

Только в 1944 году Моравец передал А. Сизову около двухсот материалов по различным военным и военно-политическим вопросам. На их основе Сизов 197 раз направлял в Центр донесения, которые начинались словами:

 «Начальнику Главного разведывательного управления Красной Армии. Барон сообщил...»

Находясь в британской столице, Ф. Моравец продолжал руководить работой чехословацкой военной разведки, имел ценных агентов в ряде стран Западной Европы и, самое главное, в верховном главнокомандовании вермахта, которое объединяло функции военного министерства, штаба вооруженных сил и личного штаба Гитлера (ОКБ). Имя источника, от которого Моравец на протяжении всей войны получал ценные сведения о планах германского военного руководства, так и осталось нераскрытым.

Вот только несколько сообщений, полученных «Бароном» из германского штаба ОКБ и переданных им в апреле 1944 года полковнику А. Сизову.

В конце января 1944 года «Барон» сообщил:

«... Немецкое верховное командование планирует в ближайшее время перебросить 9—10 дивизий с Восточного фронта на Запад. К переброске предназначены 106, 251, 302, 320, 383 пехотные дивизии, одна горнострелковая дивизия, две танковых дивизии (одна из них — 25 тд).

Кроме того, во Францию планируется перебросить 5—6 пехотных дивизий, которые прошли обучение на территории Герма-huu. На Восточный фронт будет переброшено 3—4 пехотных дивизии с Запада. Данные получены от надежного источника из немецкого генерального штаба» 

В конце февраля полковник Сизов встретился с «Бароном», который сообщил советскому разведчику содержание плана ОКБ на лето 1944 года, утвержденного Гитлером.

«Если американцы и англичане попытаются высадить свои войска на севере Франции, немцы планируют оказать им серьезное сопротивление, нанести поражение и сорвать их планы. Этим самым Гитлер рассчитывает оказать влияние на ход выборов в США».

Новому американскому президенту «...немцы могут предложить компромиссное соглашение о прекращении войны. В случае, если немцам не удастся отразить наступление союзных войск и если они окажутся перед лицом серьезного поражения на Западе, то они предпочтут отказаться от сопротивления американским войскам и откроют им свободный путь в Германию.

Все освободившиеся силы с Западного фронта перебросят на Восток с целью сдерживания наступления Красной Армии до тех пор, пока западные союзники не оккупируют Германию»  .

"Барон" дал знать советскому руководству о секретных деталях гитлеровских планов о сепаратном перемирии с союзниками

Когда в начале марта в условиях весеннего бездорожья, о котором мечтал Гитлер, три Украинских фронта почти одновременно возобновили боевые действия в полосе от Луцка до устья Днепра, ставка Гитлера, встревоженная неблагоприятным развитием обстановки, начала активно перебрасывать к южному сектору советско-германского фронта дополнительные войска.

Шесть пехотных и две танковые дивизии перебрасывались на львов-ское направление из Германии, Югославии, Франции и Бельгии. Об этом «Барон» своевременно сообщил полковнику Сизову.

Источник «Барона» в немецком генеральном штабе передавал сведения не только о перебросках германских войск, но и о дислокации немецких соединений в Дании,

Голландии, Франции и других странах Западной Европы.

От этого источника также поступали обобщенные данные о производительности немецких авиастроительных и танковых заводов, о количестве подводных лодок, которые создавались на германских судостроительных заводах, о ежемесячном выпуске авиационных бомб, снаряженных химическими отравляющими веществами, о производстве артиллерийских снарядов и патронов для стрелкового оружия.

Благодаря этому источнику в ГРУ поступали сведения даже о выпуске автомобильных покрышек на германских заводах резиновых изделий.

«Барон» на встречах с полковником Сизовым всегда сообщал, что «сведения получены от надежного источника» или «сведения получены от первоклассного источника».

 От этого первоклассного источника 30 марта 1944 года было получено сообщение, в котором говорилось, о том, как штаб Манштейна оценивает ситуацию, сложившуюся на южном участке советско-германского фронта:

«После выхода войск Красной Армии на рубеж реки Прут и к Карпатам советское командование не будет продолжать наступление на юг в Румынию и в Карпаты.

В штабе Манштейна считают, что в начале или середине апреля центр тяжести наступательных операций Красной Армии будет перенесен на Центральный сектор советско-германского фронта».

Чехословацкая разведка имела шпионов даже в штабе Манштейна на восточном фронте

В штабе Манштейна правильно оценивали перспективы развития обстановки. Однако Гитлер, удрученный разгромом немецких войск в южном секторе советско-германского фронта, 25 марта лишил Манштейна полномочий командующего группой армий «Юг».

«Первоклассный источник» «Барона» из немецкого генерального штаба имел доступ к секретным документам, касавшимся организационной структуры германских войск. В апреле «Барон» передал Сизову содержание секретного распоряжения ОК. В о порядке укомплектования частей и соединений.

 «Численный состав пехотной, горной и легкой дивизий противотанковой обороны сокращен с 18 ООО до 13 ООО человек. Пехотные полки нового состава состоят из двух пехотных батальонов. Всего в полку 10 рот. Артиллерийские полки состоят из 2 легких дивизионов и одного дивизиона артиллерии среднего калибра».

Сокращавшиеся мобилизационные возможности Германии гитлеровские генералы пытались скрыть, сохраняя количество дивизий, но уменьшая в них количество солдат и офицеров.

Источники «Барона» имели возможность прослеживать передвижение Гитлера. Один из них сообщил:

«... В конце марта Гитлер и Роммель совершили инспекционную поездку, в ходе которой посетили штабы командований, начиная с Kjoga (Дания) и заканчивая Эстонией.

 Роммель особое внимание уделял готовности транспортных средств к оперативной переброске войск. Поездка была секретной. Согласно еще неподтвержденным данным, Роммель назначен главнокомандующим сухопутными войсками» .

В этот же день «Барон» сообщил, что

«в конце марта германская военная разведка перешла в подчинение Гиммлера. Прямым заместителем Гиммлера по разведке является группенфюрер С С Кальтенбруннер.

В настоящее время германская военная разведка потеряла свою самостоятельность. Адмирал Канарис месяц назад был снят с должности начальника абвера» 

Важные сведения «Барон» передавал полковнику Сизову в апреле, мае и в первой половине июня 1944 года, когда в Москве разрабатывался и уточнялся план операции «Багратион». 29 апреля Сизов направил в Центр донесение:

«Для проведения боевых операций южнее Пинских болот немцы подготовили резерв около 20 дивизий, которые взяты, главным образом, из армейской группы «Митте» 

При этом немецкое командование исходило из предположений, что в ближайшие несколько недель советское командование будет не в состоянии предпринять на центральном секторе каких-либо наступательных операций.

В начале мая Сизов передал в Центр новое сообщение от «Барона»:

«Формирование новых немецких дивизий в Германии значительно замедлилось. В феврале и марте вновь сформировано только четыре пехотных дивизии и одна танковая. Численный состав новых дивизий значительно сокращен» 

В апреле 1944 года немецкие конструкторы проводили активные испытания ракетных установок ФАУ-2. На одном из таких испытаний присутствовал агент «Барона», который сообщил:

«Немцы проводили испытания ракет реактивного действия на северном побережье острова Рюген. Ракета стартовала с поверхности земли. Она с сильным шумом поднялась при сохранении начального угла вылета (без искривления траектории) до высоты 8700 метров (высота измерялась точными приборами), затем полет продолжался по горизонтальной траектории.

Корпус ракеты снабжен двумя небольшими несущими плоскостями. Внизу хвостовой части ракеты можно было наблюдать трубу, из которой в момент старта выбивалось пламя длиной около 30 метров...» 

Чехословацкая разведка имела своих шпионов и на секретных проектах, создававших ракеты ФАУ-2

Когда советские войска вышли к чехословацкой границе, в Лондоне 11 апреля состоялся митинг. По поручению советского посла Гусева на праздничном собрании представителей чехословацкой общины в Англии выступил полковник А. Сизов. В своем кратком выступлении он поблагодарил чехов и словаков за бескорыстную помощь.

 Полковник Франтишек Моравец, который тоже присутствовал на этом митинге, понял, что Александр Сизов говорил о сотрудничестве советской и чехословацкой разведок, которое играло важную роль в обеспечении побед Красной Армии на германском фронте и создавало условия для освобождения Чехословакии от немецкой оккупации.

Источники из Франции и Бельгии

Еще одним источником для советской разведки стали донесения от французских и бельгийских спецслужб.

В начале 1944 года источники Сизова из французской и бельгийской разведок стали передавать ему все больше и больше раз-ведматериалов. Сизову стало ясно, что лейтенант Тюрин, даже если бы он работал без отдыха все двадцать четыре часа в сутки, все равно бы не смог справиться с тем количеством материалов, которые поступали от французских и бельгийских коллег.

В конце марта 1944 года полковник Сизов направил начальнику военной разведки генерал-лейтенанту И. Ильичеву письмо, в котором впервые за годы войны сообщал о том, что не успевает обрабатывать все сведения.

Сизов писал своему начальству:

«За последнее время, , — все больше и больше поступает материалов от французов и бельгийцев. Тюрин не справляется с переводами и обработкой материалов. Прошу срочно оформить и направить в мое распоряжение переводчика, знающего французский язык. Эдуард» .

Начальник ГРУ, прочитав письмо Сизова, пригласил начальника управления кадров военной разведки и приказал ему срочно подобрать необходимого специалиста.

Через два дня кандидатура военного переводчика, свободно владевшего французским языком, была подобрана.

После оформления всех необходимых документов еще один лейтенант, окончивший Московский институт военных переводчиков, вылетел в Лондон. В британской столице его ждала важная, сложная и интересная работа.

За 1944 год подчиненные Сизова перевели с французского языка более двухсот разведывательных материалов.

На их основе Сизов подготовил и направил в Центр 147 информационных донесений, которые получили высокую оценку.

….

Хорошо изучив возможности представителей французской и бельгийской разведки, Сизов просил их добывать сведения о частях и соединениях германской армии, дислоцированной на французской, бельгийской и румынской территориях, о перебросках войск, которые в первой половине 1944 года производило германское командование в ожидании крупных сражений на Восточном и Западном фронтах, о выпуске новых образцов военной техники.

Кроме того информация касалась  производительности германских заводов, выпускавших самолеты, танки, артиллерийские орудия, порох, боеприпасы, химические отравляющие вещества, синтетический бензин. Выполняя задания Центра, Сизов просил своих французских и бельгийских коллег добывать сведения о германском ракетном оружии и реактивных самолетах.

В 1944 году полковник Александр Сизов поддерживал хорошие отношения с французским военным атташе при союзных правительствах в Лондоне генералом Флипо и сотрудниками его аппарата.

Сизов также был знаком с генерал-инспектором бельгийской армии и главой бельгийской военной миссии в Лондоне генерал-лейтенантом кавалером Ван Стридонк де Бюркелем, с начальником бельгийской военной разведки подполковником Мариссалом.

Советско-германский фронт продолжал оставаться главным фронтом Второй мировой войны.

Наступивший 1944 год должен был окончательно предрешить исход войны, в которую наконец-то в соответствии с решением Тегеранской конференции должны были вступить англичане и американцы.

И в Берлине, и в Москве готовились к решающим сражениям. Германское командование перебрасывало на Восточный фронт новые доукомплектованные и оснащенные усовершенствованной боевой техникой воинские части и соединения. Центр знал об этом от контр-адмирала Харламова, генерал-майора Склярова и от других разведчиков.

Учитывая уникальные возможности по добыванию разведывательных сведений, которыми обладал полковник Сизов, начальник военной разведки писал ему:

«...Желательно установить номера немецких горных частей, прибывших 2—8 апреля с финского фронта в Норвегию; потребовать от Барона обоснования его сведений о прибытии немецких соединений в Румынию и Венгрию с указанием номеров этих дивизий, их состава, боеспособности, времени прибытия и районов дислокации;

проверить сведения о призыве в германскую армию контингентов рождения 1927 года; уточнить, какие именно 75-мм орудия, пехотные или противотанковые, выпускаются заводом в Ардельт; проверить суточную производительность авиазаводов «Эр-ла» и «Юнкере»; выяснить характер продукции и производственную мощность нового авиазавода в Сигет-Сент-Мик-лош на острове Чепел» 

Так французская разведка имела свои источники в Берлине в кругах, близких к высшему немецкому командованию. К такому выводу можно прийти, знакомясь с содержанием многих донесений полковника А. Сизова. Например, в январе 1944 года он сообщал в Центр:

«Исходя из имеющихся контингентов запасных частей в Германии, начальник департамента ОКБ общей мобилизации генерал Унрух предложил сформировать к 1 марта 25 новых полевых дивизий.

Источник из Германии, сведения которого до сих пор подтверждались» 

6 мая 1944 года Сизов докладывал в Центр:

 «Французская разведка сообщила сведения, поступившие от своих надежных источников, что стратегический резерв ОКБ на 18 апреля составляет максимум 60 дивизий. Почти все немецкие дивизии, перебрасываемые из Франции, Бельгии и Голландии на Восточный фронт, проходят через сортировочный вокзал в Дрезден, где все эшелоны останавливаются на несколько часов для пополнения продовольственных запасов» 

Мобилизационные возможности Германии истощались. Восточный фронт требовал все новых и новых соединений. Укомплектовывать их приходилось за счет немцев — квалифицированных рабочих.

В поисках замены этим рабочим было принято решение увеличить завоз в рейх квалифицированных специалистов из оккупированных стран.

4 апреля Сизов сообщал в Москву:

«В штаб-квартире Гитлера состоялось совещание, в ходе которого обсуждались проблемы набора дополнительной рабочей силы для Германии. Принято решение, в соответствии с которым в Германию должно быть в ближайшее время доставлено: из Голландии — 250 тысяч человек, из Бельгии — 250 тысяч человек, из Италии 1,5 миллиона человек.

Собственно в Германии за счет сокращения управленческого аппарата и мобилизации дополнительных возрастов должно быть мобилизовано до 1 миллиона человек. На совещании была высказана оценка, что производительность труда чехословацких рабочих (270 тысяч человек) на объектах военной промышленности снизилась на 30 процентов».

Французская разведка имела своих шпионов в штаб-квартире Гитлера, сообщавшие ей все детали секретных совещаний руководства Германии

Агенты французской разведки работали на многих крупных железнодорожных станциях во Франции, что позволяло им отслеживать передислокацию немецких войск и получать сведения о планируемых перебросках.

Так, 22 апреля Сизов докладывал в Центр:

«По данным французской разведки на 6 апреля, железнодорожным транспортом две дивизии С С (одна из них — 9 дивизия С С) и уже отмечавшиеся в Лион, с 28 марта переброшены через Бельфф в направлении Мюлуз. С 28 марта по 1 апреля через Бельфф прошло 3398 вагонов, транспортировавших 24 580 немецких солдат и офицеров...

Некоторые солдаты имеют медали за участие в боевых действиях на Востоке. В конце марта и начале апреля из Франции на Восток убыло 5 дивизий. Из них 2 с юга Франции, 2 — из Нормандии и одна с севера Франции...» 

26 апреля Сизов докладывал начальнику ГРУ:

«Французская разведка сообщила, что немецкая дивизия «Герман Геринг», прибывшая из Италии 13 апреля, убыла из района Карпантрасс (Воклюз), возможно в направлении Восточного фронта.

По данным на 15 апреля, немцы запросили еще 14 тысяч крытых вагонов для переброски войск с Западного на Восточный фронт» .

В 1944 году в Германию были вывезены десятки тысяч квалифицированных французских рабочих, а также из стран Восточной Европы. Однако чем больше иностранных рабочих трудилось на военных заводах Германии, тем уязвимее становился третий рейх.

Французские источники работали на заводах, где выпускались танки «тигр» и «леопард»; на авиационных заводах в Лейпциге, Магдебурге, Ратенове; на заводах в Ганновере, где производились артиллерийские орудия и пушки; на подземном заводе боеприпасов в Вольпренму-зене, который располагался в 15 км от Ганновера, а также на судостроительной верфи «Гроссе дейче верке» в Филькенварде, южнее Гамбурга, где строились подводные лодки.

9 июня Сизов докладывал в Центр:

«Директору. Французы сообщили, что завод Хеншель в Кассель производит танки «тигр» новой модели с пушкой 105 мм. Через каждые пять часов выпускается один танк. Завод также выпускает паровозы — по одному в сутки».

Французская разведка имела секретную информацию о модификациях танка «Тигр» и скорости его производства

От Сизова поступали сведения о производительности немецких авиационных заводов «Мессершмитт», «Хеншель», «Юнкере», «Хенкель». Подобные сведения полковника Сизова в Центре использовались для подготовки специальных сообщений или в разведывательных сводках по Германии.

Особое внимание в Центре вызывали сообщения Сизова о создании в Германии реактивных истребителей. Эти данные советский разведчик получал от представителей бельгийской военной разведки подполковников Марисса-ла и Рено.

 3 марта 1944 года Сизов докладывал в центр: «Мариссал сообщил, что

«...авиамоторные заводы фирмы «Прим» в Штольберге выпускают турбинные авиационные двигатели, которые при установке на самолет не требуют винта. Самолет получает движение за счет реакции выхлопных газов. Фирма «Прим» строит в окрестностях Цвенфаллья дополнительные цеха. Ежемесячный выпуск реактивных двигателей в ближайшее время достигнет 1000 моторов. Дирекция завода в Штольберге каждые два дня обязана докладывать генералу Мильх и Шпееру о состоянии производства.

Завод «Юнкере» в Дессау тоже выпускает самолеты с турбинными двигателями. Гитлер лично присутствовал на демонстративных полетах нового одномоторного истребителя TL-262 (турбинный «Мессершмитт»). Самолетом управлял летчик-испытатель Голланд».

Бельгийская разведка располагала шпионами обладавшими информацией о производствах новых двигателей, новых самолетах,  их масштабах и испытаниях

Шптоны бельгийских спецслужб работали в самых засекреченных структурах Германии

17 апреля начальник ГРУ писал Сизову:

«Выясните название, тип и тактико-технические данные реактивных самолетов, строящихся фирмой Мессершмитт...»

Сизов выполнил и это задание. Бельгийские коллеги передали ему сведения о немецких реактивных истребителях-перехватчиках Me-163 и истребителях Ме-262, а также сведения о производстве и испытаниях ракет ФАУ-1 и ФАУ-2.

В ночь с 14 на 15 марта во время воздушного налета немецкой авиации на Лондон сгорел дом советского посольства, в котором располагался аппарат полковника А. Сизова. Лейтенанты Жемчужников, Тюрин и Никонов вместе с Сизовым успели спасти все документы и имущество представительства советского военного атташе при союзных правительствах.

 Работать пришлось в новых сложных условиях, но связь с Центром не прервалась. 15 марта Сизов направил начальнику ГРУ сведения о переброске на Восточный фронт «10 танковой дивизии, которая до 14 марта дислоцировалась в районе Питивье».

От подполковника Мариссала были получены первые сведения о том, что в Германии создано новое оружие для борьбы с танками.

«Немцы используют новое противотанковое оружие... оно представляет собой цилиндр, носимый на руках. Снаряд выпускается из трубы с незначительной скоростью, которую быстро развивает в полете...»

Бельгийские коллеги передавали полковнику А. Сизову разведывательные материалы, так же как и французы, ничего не требуя взамен.

Они понимали: с фашистами сражалась Красная Армия. А они только помогали ей, радовались ее победам и переживали, когда она несла потери

17 апреля генерал-инспектор бельгийской армии и глава бельгийской военной миссии в Лондоне генерал-лейтенант кавалер Ван Стридонк де Бюркель прислал полковнику Сизову письмо следующего содержания:

«От имени бельгийской армии я выражаю доблестной Красной Армии искренние соболезнования по случаю чувствительной потери, которую она понесла ввиду гибели генерала Николая Ватутина. Мы все присоединяемся к печали, которую вы испытываете...»

Полковник А. Сизов направлял в Центр сведения, полученные и от норвежской военной разведки. 3 мая 1944 года Сизов докладывал:

«Директору. Рошер Лянд сообщил состав и дислокацию немецких войск в Норвегии по состоянию на 26 апреля 1944 г.

В Норвегии продолжают оставаться восемь немецких дивизий: 14 авиаполевая, 196, 199, 269, 274 (865 и 862 пехотные полки), 702, 710 пехотные дивизии и 89 пехотная дивизия (новая, командует генерал Гейнрих, состав — 1023 и 1055 пехотные полки). Все дивизии состоят из двух пехотных полков, за исключением 199 пехотной дивизии, в которой три пехотных полка).

В составе каждой дивизии не менее 10 тысяч человек. Кроме того, в распоряжении 21 армии имеются два танковых батальона и учебно-резервный полк».

Источники норвежской военной разведки тщательно отслеживали все переброски немецких войск. 31 марта Сизов сообщал в Центр:

«За последние 8—10 дней 38 немецких транспортных судов прошли мимо Готланд в северном направлении. 5 из них отмечены севернее Алланд  Остальные суда, вероятно, направились в Эстонию».

 На основе данных, полученных от офицеров норвежской разведки, Сизов в 1944 году подготовил и направил в Центр 43 донесения.

Это был незначительный, но тем не менее достаточно весомый вклад норвежской разведки в общую борьбу против фашистской Германии.

Уровень отношений, сложившихся у полковника Сизова с представителями норвежской разведки и вооруженных сил, можно оценить по содержанию телеграммы, которую советский военный атташе получил 23 февраля 1944 года от главнокомандующего норвежской королевской армией Иоганна Бейхманна:

 «Норвежская королевская Армия посылает сердечные поздравления могучей, храброй русской армии, гремящие победы которой являются примером и вдохновением для всех народов, борющихся за свободу».

В 1944 году представители американской разведки продолжали крайне осторожно относиться к сотрудничеству с советской военной разведкой. За весь 1944 год Сизов смог получить от представителей американского Управления стратегических служб в Лондоне всего около десяти материалов, не представлявших особой ценности.

Источник в английской разведке

Особое место занимали источники в английской разведке, при том что они передавали информацию именно как советские шпионы.

В мае 1941 года немецкая подводная лодка U-110, под командой капитан-лейтенанта Юлиуса Лемпа, южнее Гренландии атаковала конвой ОВ-318, который вышел из Англии.

 Корабли охранения засекли немецкую субмарину и атаковали ее. Подлодка получила повреждения и всплыла. Командир кораблей охранения кептен британского флота Бэкер Крессвел приказал захватить немецкий боевой корабль.

Высадившийся на подлодку десант, которым командовал лейтенант Дэвид Болме, предотвратил затопление немецкой субмарины и захватил шифровальную машину со всей секретной документацией, которая находилась на борту.

Захват U-110 англичане держали в строжайшей тайне. Немцы считали, что подводная лодка погибла в водах Атлантического океана. А своим союзникам—СССР об этом не сообщили вовремя.

Черчилль не хотел делится таким важным источником. Но скрыть от СССР ему все равно это не удалось.

Уинстон Черчилль не хотел передавать стратегическую информацию СССР.

Потому что он рассчитывал,  что Германия и СССР будут как можно дольше изматывать войной друг друга

Но советская разведка имела своих шпионов в проекте «Энигмы» и добыла все сведения без одобрения Черчилля

Зная о том, что перехваченная информация передается американцам, которые были далеки от войны в Европе, а Советскому Союзу доступ к этой информации преднамеренно закрыт, советский шпион под кодовым именем «Долли» решил устранить несправедливость.

С января 1942 года он стал передавать советской военной разведке копии расшифрованных немецких радиограмм. Это была информация стратегического значения.

 Она была учтена при организации контрнаступления советских войск под Сталинградом, оказала существенное влияние на концепцию стратегической оборонительно-наступательной операции Красной Армии на Курской дуге. В 1944 году «Долли» продолжал передавать советскому разведчику И. М. Козлову расшифрованные немецкие радиограммы.

На основе донесений, полученных от «Долли», в Центре готовились специальные сообщения для И. В. Сталина, начальника генерального штаба А. М. Василевского и его заместителя А. И. Антонова. Эти спецсообщения в 1944 году начинались одними и теми же словами:

«Наш достоверный источник из Англии сообщил...»

О существовании агента «Долли» в Москве знал лишь ограниченный круг должностных лиц. Настоящую фамилию агента знали начальник ГРУ, один из его заместителей и начальник европейского управления военной разведки.

В 1944 году в период разработки в Москве планов операции «Багратион» сведения, поступавшие от «Долли», имели особую ценность. 6 апреля, например, в ГРУ от Склярова поступило следующее донесение:

«Главному директору. Долли сообщил данные перехвата немецких сообщений от 30 марта — План немецких операций на юге Восточного фронта, адресованный 4-му воздушному флоту. Основные пункты приказа:

1. Армейская группа «А» перегруппировалась следующим образом (с юга на север) — 17 армия, 6 армия, Army Abteilinz Dumitrescu, которая состоит из 3 и 4 румынских армий и 8 германской армии.

2. Дан следующий оперативный план:

а) 8 армия удерживает прорыв русских между Балта и Первомайск с целью предотвратить угрозу отступающему флангу 6 армии. 8 армия займет свою «окончательную позицию» между Прут и Днестр, для чего она будет усилена 1 корпусом в составе 79 и 370 пехотными дивизиями.

б) 4 румынской армии приказано удерживать линию по реке Прут между Черновцы и Яссы ...и т.д.

в) 9 дивизия СС уходит из Франции на Восточный фронт...»

«Долли» передавал советской военной разведке не только сведения о состоянии германской армии на Восточном фронте.

Благодаря этому уникальному источнику начальник ГРУ генерал-лейтенант И. Ильичев часто добивался успехов в виртуальном противоборстве с адмиралом Канарисом и генералом Тиле, начальником управления радиоперехвата министерства имперской безопасности.

Сведения, передаваемые «Долли», раскрывали не только положение немецких войск на Восточном фронте, но и достижения немецких служб радиоперехвата и дешифрования, которые активно действовали против штаба каждого советского фронта, каждой армии, каждого корпуса и дивизии.

20 апреля 1944 года «Долли» сообщил:

 «...Немцы снова ловят и легко раскрывают позывные и могут устанавливать расположение штабов засечкой радиосигналов на советско-германском фронте. Таким образом, немцы получили информацию о передвижении всех армий 3 и 2-го Украинских фронтов и, частично, 1-го Украинского фронта. Некоторые перехваты дают информацию о боевом расписании Красной Армии.

4 апреля установлено, что 18 и 38 армии 1-го Украинского фронта были заменены 1-й гвардейской армией в районе SKALAT. Установлено, что 4-я танковая армия с Западного фронта была переброшена в район Хотин. 2-я танковая армия с 1-го Белорусского фронта была переброшена в районе Болта (Бессарабия) с новой 6-й танковой армией...»

На этом донесении советского резидента из Лондона сохранилась резолюции Ильичева: «Срочно подготовьте для посылки т. Сталину, т. Антонову, т. Голикову, т. Кузнецову...»

Для того чтобы добиться победы над противником, недостаточно иметь численное преимущество в личном составе, боевой технике и боеприпасах. Важнейшим условием успеха на поле боя является секретность плана предстоящей операции.

Поэтому необходимо было держать в тайне все сведения, которые могли бы позволить противнику вскрыть группировку советских войск на том или ином участке фронта, выявить районы сосредоточения войск, направления главных ударов и многое другое.

В апреле «Долли» сообщил:

«...Видел доказательство, что немцы снова читают русские шифры на уровне штаба армии и штаба корпуса.

В перехваченных англичанами сообщениях немецкой службы перехвата с конца марта по 8 апреля имеется много обнаруженных советских дивизий и корпусов 1-го Украинского фронта.

8 апреля указывается, что 10 гвардейский бронекорпус сообщает в штаб 4-й бронеармии, что Добро-полье непрерывно бомбится, впервые упоминается, что 4 бронеармию информирует 10 гвардейский бронекорпус о концентрации и передвижении немцев...»

«Долли» неоднократно помогал советским морякам Черноморского и Северного флотов, особенно тем, кто сопровождал северные конвои.

 «Перехват немецкого сообщения, — докладывал в апреле 1944 года «Долли», — раскрывает полные инструкции командирам германских подводных лодок и ВВС о том, как координировать атаки против MQ-конвоя на севере России, который должен быть потоплен.

Немцы ожидают, что конвой отправится в поход после 20 апреля. Даются указания, атаковать конвой подводными лодками с севера, потому что русские и англичане ожидают нападения с юга...»

Подобные донесения «Долли» незамедлительно из ГРУ направлялись в Главный морской штаб Военно-Морского Флота СССР. Благодаря сведениям «Долли» усиливалось охранение транспортных судов, и они благополучно обходили позиции немецких подводных лодок.

Прибывая в Мурманск, командиры кораблей, сопровождавших конвой, обычно докладывали:

«Переход Англия— Советский Союз показал, что экипаж со своими задачами успешно справился. Личный состав проявил высокие морские и боевые качества, сплаванность, военно-морскую грамотность, выносливость и высокую бдительность».

Это были точные доклады.

И только через шестьдесят лет впервые можно сказать, что бескорыстный агент советской военной разведки «Долли» в 1944 году помогал северным конвоям выбирать наиболее безопасные маршруты и обходить притаившиеся в глубинах океана немецкие подводные лодки...

С 1 января по 31 июля 1944 года генерал-майор И. А. Скляров направил в Центр 750 информационных донесений. Каждое представляло значительный интерес Для командования советской военной разведки. Важным достижением Склярова можно считать сведения о тактико-технических характеристиках немецких ракет ФАУ-2.

Скляров добыл сведения о планах и намерениях Японии на первую половину 1944 года, о дислокации японской армии и ее боевых возможностях. Эти данные получили высокую оценку в Генеральном штабе Красной Армии.

Особым спросом в Москве пользовались донесения Склярова о подготовке союзников к операции «Овер-лорд».

Американцы и британцы в начале 1944 года не передавали советскому Верховному Главнокомандованию подобных сведений, а если и сообщали что-то о своих планах, то этого было недостаточно, чтобы понять, как же союзники намерены выполнять договоренности, достигнутые в ходе Тегеранской конференции, а также, и это самое главное, координировать действия с Красной Армией.

…………..

Но Сталин и без их сообщений знал о плане «Оверворлд» и и его деталях.

15 октября 1943 г. начальник ГРУ генерал-лейтенант И.И. Ильичев направил Верховному Главнокомандующему И.В. Сталину донесение о содержании добытого разведчиками проекта плана операции «Overlord».

Копии этого донесения были направлены наркому иностранных дел СССР В.М. Молотову и начальнику Генерального штаба А.М. Василевскому.

В донесении генерал-лейтенанта Ильичева указывалось, что операция по вторжению союзников в Нормандию и Бретань была разработана в середине июня 1943 г. и получила название «Оверлорд». Далее в донесении сообщалось, что «по мнению штаба, разработавшего план, данная операция может быть осуществлена примерно 1 мая 1944 года при наличии следующих условий:

— если за период до 1 мая 1944 года не произойдет усиления обороны в районе высадки;

— если численность немецкой истребительной авиации на Западе останется неизменной (в июле месяце было 600 немецких истребителей);

— если немецкая армейская группа «Запад» в день атаки не будет иметь более двенадцати дивизий 1 класса или им эквивалентных;

— если эта группа в течение двух месяцев со дня атаки не сможет получить подкрепления с советского или другого фронта более пятнадцати дивизий 1 класса».

Указанные в донесении сведения свидетельствовали о том, что проект плана операции составлен, но ее проведение обусловливалось многими причинами.

 В частности, командование вооруженных сил США и Великобритании может открыть второй фронт в Европе лишь тогда, когда нацистская Германия будет окончательно ослаблена войной против Советского Союза, когда германские войска не смогут оказать англо-американцам серьезного сопротивления и будут не в состоянии сдерживать наступление войск союзников.

Уже в 1943 году Сталин знал о плане "Оверворлд", он получил на руки карту-план и знал обо всех изменениях в планируемой высадке

Донесение генерал-лейтенанта И.И. Ильичева сопровождалось подробной картой-планом операции «Оверлорд», на которой был отражен замысел союзников, дислокация их сил и технических средств.

Видимо, у разработчиков плана операции вторжения серьезные размышления вызвал выбор места высадки экспедиционных войск. В донесении начальника ГРУ по этому поводу говорилось следующее:

 «при выборе района высадки возникли четыре противоречия:

— необходимо как можно дальше проникнуть на Восток, чтобы укоротить путь в Германию

— необходимо иметь достаточное количество портов, через которые можно было бы перебрасывать войска, не уступая немцам в переброске резервных дивизий;

— необходимо учесть мощь береговой обороны противника;

— в течение первой фазы нападения необходимо остаться в радиусе действий истребительной авиации, базирующейся в Великобритании».

Двигаться как можно дальше на восток и оставаться в радиусе действий истребительной авиации, базировавшейся в Великобритании, англо-американские войска не могли. Поэтому условия выбора места высадки исключали друг друга.

Дискуссионной оставалась и проблема, связанная с выбором времени начала атаки. Генерал Ильичев писал Сталину:

«С точки зрения армии и ВВС, наиболее благоприятной является высадка на рассвете. Адмиралтейство же, учитывая большое количество судов, полагает, что армия будет иметь успех только в том случае, если атака произойдет спустя три часа после рассвета и за три часа до начала прилива».

 В связи с этим, в штабе, разрабатывавшем проект плана «Оверлорд», утвердилось мнение, в соответствии с которым необходимо было «установить удовлетворяющий этим требованиям день атаки, а не придерживаться точной даты 1 мая 1944 года».

Начало вторжения англо-американских войск во Францию было связано и с погодными условиями. Считалось, что для успешного использования авиадесантных войск «необходимо иметь хотя бы половину фазы Луны». В документе начальника ГРУ отмечалось, что в случае ухудшения погоды начало атаки «может быть изменено в последнюю минуту».

В целом, сведения о проекте плана операции «Оверлорд», добытые военными разведчиками, были интересными для советского руководства.

Они свидетельствовали о том, что войска союзников готовы к вторжению, но не начнут его до тех пор, пока в войне с Германией сложится наиболее благоприятная для них обстановка, и потребуют от СССР каких-то дополнительных обязательств.

.....................

Для советской разведки не было ничего невозможного. Она могла добыть абсолютно любую информацию, как о врагах, так и о союзниках.

Понятие секретности утрачивало свою актуальность