Биология и коммунизм

    Хочу вам рассказать об очень интересном эксперименте, который провел в середине XX-века совместно с Национальным институтом психического здоровья (NIMH), американский ученый Джон Кэлхун (вот вики про него).

   Этот прекрасный опыт получил название «Вселенная 25», возможно кто-то и знаком с результатами эксперимента, но для многих данная история будет в новинку. Ну как в новинку... опыт в новинку, а вот процессы, которые этот научный труд обозначил, явно знакомы многим.

   В июле 1968 года Кэлхун построил проволочный загон и запер четыре пары мышей. Загон был оборудован 256-ю удобными гнездами для грызунов, каждое гнездо было рассчитано на 15 пар мышей. Внутри загона поддерживалась максимально комфортная температура для жителей (+20 по Цельсию), в изобилии присутствовала еда и вода. Один раз в неделю опытный мир для мышей специальным образом чистился и мылся. Мыши контролировались ветеринарами, возможные возникновения инфекций были исключены. Так же система позволяла мышам пить и есть, таким образом, что не возникало давки и драк. Расчетно почти 10 000 грызунов могли есть и пить максимально комфортно. Это важно, ниже будет понятно почему. Великолепный мышиный рай был создан и начал существовать.

   Так вот, четыре пары мышей очень быстро освоились и стали размножаться, каждые 45 дней колония в раю удваивалась. Но начиная с 315-го дня, воспроизводство грызунов замедлилось, теперь они удваивались лишь каждые 145 дней, с этого момента в раю проживало около шести сотен мышей. Сформировалась иерархия и утвердилась некая социальная жизнь. Появились касты «нормальных» и «отверженных», вторые изгонялись в центр загона (максимально далеко от всех гнезд, которые находились по краям ограждения) и их можно было отличить по обкусанным хвостам, выдранной шерсти и ранам на теле.

    «Отверженные» в основном состояли из молодых особей, не сумевших достичь уважения у «старичков», возникла некая разновидность «дедовщины». Проблема была вызвана тем, что в райских условиях мыши жили долго и «старики» не освобождали социальные места для молодых. Соцлифт отсутствовал. После изгнания в касту «отверженных» молодняк ломался и становился в основном апатичным и неспособным к защите. Хотя присутствовали редкие случаи бунта, когда представители низшей касты нападали и на «старичков» и на своих соседей по касте.

   По прошествию еще некоторого времени, начались изменения в поведении самок, они становились все более агрессивными. Кэлхун связывает это с тем, что в райских условиях за них никто не боролся и самцы стали очень пассивными в отношении самок, женские особи в случае редких атак были не защищены и не поддержаны самцами. Это привело к росту женской агрессии, которая парадоксальным образом не была направлена только во внешнюю социальную среду, она распространялась во многих случаях и на собственное потомство. Самки начали убивать детей, отказываться от размножения, перебирались на верхних уровни изгоняя оттуда пассивных самцов, т.е делали то, что не могли сделать "отверженные". В результате катастрофически упала рождаемость.

   Одновременно с этим изменением в поведении самок, происходила крайне интересное преображение самцов из касты "нормальных". Каста "нормальных" стремительно преображалась в новую касту, которую Кэлхун назвал «красивые».

К ней отнесли мужских особей, которые не были в касте «отверженных», но перестали бороться за территорию и за самок, отказывались спариваться, стремились к пассивному виду жизни. Они только спали, ели, очищали свою шкурку и отказывались выполнять любые социальные функции. В конце концов, агрессивные самки и «красивые» стали преобладать в колонии по численности. Важно, что средний возраст мыши достиг 776 дней, что на 200 дней превысил верхнюю границу репродуктивного возраста у данного вида.

   В конце концов, смертность молодняка составила 90%, остальные попадали в «отверженные» сразу, кол-во беременностей было незначительным, а вскоре сократилось до нуля. Вымирающие старые особи «красивых» практиковали гомосексуализм и не могли получить хоть какую-то возможность общения с агрессивными самками. Процветал каннибализм при одновременном изобилии пищи. На 1780 день эксперимента умер последний представитель мышиного рая.

   Выводы: Кэлхун написал большой доклад по результатам и вывел теорию «двух смертей». По его мнению, «первая смерть» это смерть духа — когда новым особям перестало хватать социальных ролей в мышином раю, они ломались и отказались бороться за место под солнцем. Мышь достаточно простое животное, самое сложное, что она делает в жизни: ухаживание за самкой, размножение и защита потомства, борьба за уважение в стае, попытка занять место в социальной иерархии и получить с этого определенные блага. От всего выше перечисленного молодые «отверженные» (за редким исключением) — отказывались и именно этот момент Кэлхун назвал «первая смерть».

   «Вторая смерть» колонии явилась следствием первой. Естественная судьба любого живого существа в мире жить в состоянии стресса, давления и недостатка ресурсов, т.е. борьбы за существование. Первые особи занялись тем, что начали подминать под себя места в социальной структуре колонии, которых изначально было предостаточно. После того, как все было распределено, они начали не допускать к социальному лифту молодняк. А так как в колонии отсутствовали внешние угрозы: хищники, природные катаклизмы, недостаток ресурсов, то единственной угрозой стала конкуренция со стороны молодых особей, которых успешно скидывали в касту «отверженных», тем самым создав новый социум.

   В дальнейшем, из-за комфортных условий, мыши жили долго и не умирали, тем больше усугубляя отсутствие вакантных социальных ролей, а «отверженные» все больше привыкали к своей никчемной роли. Колония была обречена. Отказ от вызовов, напряжения. Отказ от жизни полной борьбы, и в случае «отверженных», и в случае «красивых», неизменно приводил к «первой смерти» или смерти духа, за которой неизбежно приходила и «вторая смерть», на этот раз тела.

   Уважаемые читатели, оглянитесь вокруг, мы конечно сложнее, но становимся похожими на тех мышей, которые жили в раю. Мышиная утопия позволяла получить ресурсы абсолютно всем, причем, даже если этих всех будет в пять раз больше, но оказалось, что доступ к ресурсам без проблем является убийственным. Отличный, показательный эксперимент.