"О прекрасном..." Николай Цискаридзе

Галина Сергеевна Уланова — замечательный мой педагог, с которым, к сожалению, я не так долго работал, но который много что изменил в моём социальном положении в Большом театре, в моей душе. Особенно в последний год, когда Уланова уже болела, и я отчитывался перед ней по телефону, рассказывал, что станцевал, как репетировал и в ответ выслушивал советы, замечания… Такое общение, на самом деле, очень сильно повлияло на меня. Уланова была личностью абсолютно незаурядной, и если кто-то попадал в её поле, то он не мог остаться незаинтересованным.

Книга "Уланова Галина Сергеевна" Марины Алексинской — не первая и не последняя книга о великой Улановой. Я даже сбился со счета, наверное, уже больше ста больших, серьёзных трудов посвящены балерине разными авторами в мире, только в этом году вышло уже три книги об Улановой. И чем мне эта книга оказалась интересна? В принципе, рассказать мне что-либо про Галину Сергеевну сложно: я был допущен, так скажем, близко, разговаривал с Улановой, репетировал; к сожалению, я не видел её на сцене. Здесь же собраны оригинальные материалы очень разных людей, которые работали с Улановой, которые видели Уланову на сцене, видели или знали в жизни… К сожалению, очень часто правда не бывает красивой. И мы не можем… вернее не так. Мы можем, мы можем всё описать, всё рассказать, но мы не имеем права, с моей точки зрения, описывать больше того, что описывать следует… Как-то раз Марина Тимофеевна Семёнова, с которой я проработал многим больше, пошутила, она сказала: "Колечка, я знаю, что ты умный мальчик, когда ты будешь писать книгу, оромантизируй мой образ". И вот это наставление — "оромантизируй мой образ" — со мной останется навсегда. Потому что очень важно преподносить нашу профессию как-то очень достойно и красиво. И когда я просматривал книгу "Уланова Галина Сергеевна", то понимал: Марина Алексинская не то чтобы многие углы пыталась скрасить — пыталась выразить и представить на страницах только то прекрасное, что, в принципе, и должно быть доступно и зрителю, и читателю. И я очень рад, что книга уже не только на книжных полках Москвы, но доехала и до Академии русского балета, до этого замечательного дома, который Галина Сергеевна считала, наверное, самым главным в своей жизни.

Раньше я понять не мог, почему и Галина Сергеевна Уланова, и Марина Тимофеевна Семёнова говорили "я ленинградка, я ленинградка". И так мне это "я ленинградка" надоело (понятно, я тоже — не "москвич"), что Уланову спросить не посмел бы, а Марину Тимофеевну спросил однажды: "ну какая вы ленинградка? Вы в 1928-м году уехали из этого города, вы живёте в Москве, в центре города, и вы всё ленинградка?!" Марина Тимофеевна мне что-то отвечала, что-то говорила, чтобы не задавал глупых вопросов. И вот когда я сам попал сюда, в стены Академии русского балета имени Вагановой, я понял, о чём они говорили. И Уланова, и Семёнова были не ленинградками, они были с Театральной улицы, с улицы Росси, по одной простой причине, что здесь они жили, учились, и когда они переходили уже в театр, то всё равно оставались здесь, потому что репетиционная база Мариинского, тогда Кировского, театра располагалась тоже здесь. И, конечно, для Галины Сергеевны Улановой этот дом — а здесь до последнего дня служила и её мама — был самым главным. И в свой последний визит в Петербург Уланова передала в дар музею свои балетные реликвии… Я рад, что презентация книги "Уланова Галина Сергеевна" происходит сейчас в стенах Академии русского балета, и уверен, что Галина Сергеевна была бы счастлива.