Хунта будет разбита или Аспект морального насилия

ХУНТА БУДЕТ РАЗБИТА или

АСПЕКТ МОРАЛЬНОГО НАСИЛИЯ.

А вспоминали мы в этом году Первого Мая, как ни странно, не первое и не второе мая 2014. Потому что сил вспоминать и то, и другое, не было никаких.

До слез грустно было смотреть на солнечные видео и праздничные, нарядные фотографии первомайской демонстрации, веселых и решительных людей на этих, уже вошедших в историю снимках, огромный баннер перед выстроившейся колонной «Хунта будет разбита, Победа будет за нами», зная, что многих из этих людей уже нету в живых, а еще большего количества просто нет в городе.

Было по-летнему тепло, многие были одеты в нарядные летние вещи, и вовсю цвела сирень и уже осыпались тюльпаны.

Город был настроен решительно, Антимайдан собирал сторонников, и еще казалось, что Русская весна победит, как и положено Весне, страшную послемайданную зиму.

Второе мая и вовсе вспоминать не хотелось, потому что оно никогда и не забывалось. Как страшный переломный момент, в котором Весна умерла вместе с теми, чьи страшные трупы выносили из Дома Профсоюзов и грузили в труповозки.

Показательное аутодафе для тех, кто не хотел верить в очевидную ложь, струившуюся с экранов, показательный акт массового геноцида, применяемый в практике любого незаконного переворота и свержения законно избранной власти, для устрашения тех, кто все еще не хотел смириться и принять навязанную, но отторгаемую перевернутую реальность.

Вспоминалось Девятое Мая, в которое Парад Победы на Красной Площади мы смотрели на компьютере вместо привычного телевизора, и Аллея Славы, на которую с утра выходили те, кому и на улицу-то выходить не рекомендовали, потому что на них уже шла охота и вместо праздничного возложения цветов они рисковали оказаться в морге или, в лучшем случае, в тюрьме.

Девятое Мая, в подготовке которого продажные средства массовой информации усердствовали на все уплаченные им деньги.

Все пестрело обещанными провокациями, в ходе которых провокаторы должны были открывать огонь на поражение из толпы мирных людей по силовикам, и вызывать таким образом огонь силовиков по мирным людям. Все призывало отсидеться дома, а еще лучше – вообще уехать в этот день из города.

Ужасы вроде стрельбы по детскому концерту на Донбассе, информация о подготовке к которой якобы просочилась из достоверных источников или неведомых провокаторов, которые должны были развязывать столкновения в местах массового скопления людей или взрывать там заранее подложенные взрывные устройства.

Вы не поверите, но 9 Мая в 2014 году Одесса еще провела Парад Победы, и на Куликовом поле секретарь Одесского Горсовета появился с Георгиевской ленточкой на груди, увидев которую, Труханов и Кивалов устыдились и извлекли из карманов свои, заранее приготовленные, и тоже прицепили к лацканам костюмов.

Олег Брындак, к которому с тех пор я отношусь с непередаваемым уважением, неоднократно получавший в свой адрес угрозы и запугивания, на тот момент исполнял обязанности отстраненного Костусева.

Странный из Костусева получился мэр, непонятным образом отстранили его от должности, и, думаю, в истории города, ему придется остаться как несчастному отцу, породившему на свет Божий такое чудовище, как Льоша Гончаренко.

Многократно изменивший свой окрас хамелеон, куратор и организатор майданутых сборищ на Думской, с каковой целью использовал он переведенные для него американские деньги, известный всему миру как монстр с мобилой, документировавший над дымящимися трупами в Доме Профсоюзов результаты своей страшной деятельности.

Нечеловек, на которого никакого действия не оказывали страшные обгорелые трупы, бывшие его рук делом и которых он пренебрежительно именовал «жмурами».

Должно быть, это медицинское образование позволяло Льоше проявлять такое хладнокровие. А может, полное отсутствие каких-либо убеждений, кроме веры в собственный карман, при котором от крымской партии «Союз» перспективный мальчонка дошел до БПП, швырнув в феврале ставший ненужным партийный билет члена Партии Регионов.

Георгиевская ленточка, за которую «сепаров» и «колорадов» сжигали на Куликовом Поле, не раз и не два красовалась на впалой Льошиной грудке и помогала ему достигнуть определенных постов и должностей.

Убийство мирных одесситов, в том числе и тех, с кем он учился и рос в своем городе, дало Льоше возможность стать Председателем Областного Совета народных депутатов, а оттуда ловко скакануть в депутаты Верховной Рады.

Очень мало есть в Одессе свидомых, которых ненавидели бы так же сильно, как гитлерюгенда Льошу, который за всеми переменами своего политического окраса плавно подкатывал к 40 годам, но все еще старался казаться мальчиком и нарывался на периодические неприятности вроде мордобоя в Крыму.

Вряд ли даже самому Льоше приходило в голову, что когда-нибудь он будет кататься на велосипеде по Голландии в вышитом велосипедном костюме (а? каково?) или срывать заседания ООН.

Все это старая тема, о тех, кто убивал Одессу и как их потом вознаградили. Пожалуй, Гончаренко досталось поболее всех.

Просто, как экземпляр человекоподобной особи, которой не пришлось себя ни разу в жизни морально насиловать, для того, чтобы переступить через собственные принципы ради обещанной выгоды. А не пришлось, потому как принципов как таковых у него не имелось. Вся информация о подвиге народа в борьбе с фашизмом, которая низменно доносилась до подрастающего поколения в силу того, что подвиг был БЕСПРИМЕРНЫМ, все принципы христианской религии и простой человеческой морали, неоднократно упоминаемая Клятва Гиппократа, которую дают врачи, все это пронеслось мимо его сознания и оставило его незатронутым, потому что там неизменно доминировало сознание собственной исключительности и жажда непременной наживы.

Моральное насилие возможно осуществить только над тем человеком, у которого имеются принципы, моральные устои, общечеловеческие ценности и убеждения.

Недавно пришлось мне волею случая слушать какого-то немерянного специалиста по человеческому мозгу, который откровенно любовался собственной неповторимостью и продвинутостью, свысока и снисходительно упоминая Павлова и Бехтерева, как жалких дилетантов, а остальных мировых исследователей головного мозга, как не стоящих какого-либо внимания, и с высокой степенью неубедительного занудства пытался донести до своих гипотетических слушателей свою собственную теорию головного мозга человека. Было много вводных слов, снисходительных погмыкиваний и перебиваний собеседника, мнение которого его практически никогда не устраивало, и очень много замаскированной ненависти как к человечеству, как таковому, так и к отдельно взятой личности.

А состояла эта великая теория в том, что головной мозг у человека устроен хоть и одинаково с виду, но имеет разный объем клеток, разную степень развития, разную способность восприятия, и все людишки, которых ему довелось исследовать, никогда и не пытались даже свой убогий и маленький мозг задействовать в полной мере.

А раз так, то не стоит интересоваться и их убогим мнением.

Ибо существуют такие высокоинтеллектуальные личности, как наш специалист по головному мозгу, у которого уж всяко деятельность головного мозга продвинутее и интенсивнее, и вот они-то и должны решать, по какому пути двинется остальная безмозглая масса.

Видимо, такого же мнения о своей собственной исключительности, и были те люди, которые решали, какие непременные условия жизни и какую идеологию нужно привить тем, кого они считали биомассой с неразвитым головным мозгом.

Если вам кажется неприемлемым термин «моральное насилие», потому что мораль для вас вполне себе эфемерная субстанция, не стоящая отдельного разговора, то есть у меня достаточное большое количество примеров, которые привели к смерти человека именно в результате морального насилия.

Приятель мой умер в ночь со 2 на 3 мая от сильнейшего сердечного приступа, когда узнал о том, что произошло на Куликовом Поле.
Был он до этого на лимане, на шашлыках, вполне себе цивильно отдыхая там с семьей, и не было у них там ни телевизора, ни радио. И только поздно вечером, вернувшись домой, он узнал о страшных новостях.

Не был он при этом куликовцем, не потерял никого из близких, и знакомых у него там не было. С которыми он был бы знаком лично. Ну, видел некоторых по телевизору. Слышал немногие фамилии.

Человека убило осознание того, что с его городом проделали ТАКОЕ те, кто приехал сюда черти откуда, и сделали это за деньги, и поддержали их те, кто в этом городе жил, пусть немногочисленные, но от этого не менее страшные.

Потому что для каждого человека, который гордится Одессой и считает себя ее гражданином, неповторимость и неотразимость Одессы состоит как раз в осознании Одессы, как отдельного, свободного и своеобразного мира, в котором существуют свои правила, свои понятия и свои поводы для гордости.

Для этого человека, еврея, между прочим, который дважды уезжал из Одессы с первой женой в Америку, а со второй – в Израиль, и дважды возвращался разведенным в родной город, потому что задыхался без него и не видел способа прожить без Одессы, в одночасье рухнул весь тот мир, на котором основывалось его осознание жизни.

Будучи некогда относительно богатым, в последний год жизни, когда началась катастрофа, именуемая  майданом, сел он за руль собственной машины и стал кастрюлить, с сожалением говоря знакомым, что если бы ему кто-то даже год назад сказал, что он будет сшибать рублики за рулем собственной машины, то он плюнул бы этому человеку в глаза.

Семья у него была третья, на этот раз он женился на русской, и осталось после него три девочки от разных жен.

Но ощущение непоправимой катастрофы убило его еще в «Скорой», которая, невзирая на сумасшедший дом, творившийся в городе, приехала довольно быстро.

Медиков Одессы и в этом году предупредили или попросили- как вам будет угодно-не отлучаться из города на майские праздники.

Но ведь медик это тоже не принципы и не образ жизни.

Кто-то, как сын моих знакомых, погиб в «Скорой» от автоматной очереди, пытаясь оказать помощь горящим заживо и умирающим от побоев людям, а кто-то в больнице закрывался в ординаторской, потому что его прынцыпы не позволяли ему оказывать помощь «сепаратистам», на смерть которых данный лекарь не желал смотреть, потому что считал, что это правильное наказание.

Один из них видел ту Одессу, которую любил и в которой родился и жил, пусть даже с некоторыми перерывами, Одессу, знаменитую Потемкинской лестницей и Броненосцем «Потемкин», героической обороной от фашистов и людьми самых разных национальностей, которые создавали и работали во имя ее блага.

Второй – часть едыной Украины, где какие-то непонятные и неприятные личности мешали ему размахивать желто-синим флагом и фотографироваться в вышыванках.

И если один из них жил в своей Одессе потому, что ее любил за все, то второй считал, что необходимо остальным заблудшим овцам привить чувства, которые ему самому, в свою очередь, привили при помощи морального насилия через экран телевизора, и насилие это он так и не осознал. Видимо, потому, его убеждения и мировоззрения как таковые, отсутствовали. Все. Кроме тех, которые помогали гончаренкам и компании легко и просто взбираться к должностям и кормушке, вышитому велосипедному костюму и скандалам в ООН.

А знаете ли вы, что синдром жертвы очень часто приводит к тому, что жертва начинает, в свою очередь, насиловать и убивать?

Это не мои досужие измышления. Это исследования американской судебной психиатрии.

Жертвы привитого за время майдана свидомизма, в свою очередь, стали морально насиловать и убивать тех, кто не поддался осуществленному с первыми процессу.

Потому что иначе, как моральным насилием, нельзя назвать запреты определенных политических партий, снос памятников, запрет кинофильмов, которые любишь с детства, и книг и писателей, на которых тебя воспитывали, и которые ты любишь с детства.

Слишком легким было бы объяснить это попыткой устранить то влияние, которое свидомиты считают опасным для себя.

Слишком очевидным было бы объяснение происходящего страхом, который свидомые испытывали и продолжают испытывать перед ранее доминирующей идеологией.

Совсем абсурдным- объяснения полоумных старушек о том, что люди не хотят снова жить при советской власти.

Первого мая в этом году люди празднуют и Первомай и Пасху, и у многих в сознании это легко укладывается, а остальные празднуют каждый свое- кто-то Первое Мая, а кто-то Пасху.

И только свидомые пытаются запретить Первое Мая, как коммунистический праздник, и поджигают православные храмы из-за того, к какой епархии они принадлежат.

Для них есть только Украинская униатская церковь и день рождения дивизии СС Галичина.

Поэтому все остальные должны праздновать это вместе с ними, а о своих праздниках забыть.

Это легко можно было бы назвать моральным насилием, если бы оно не сопровождалось насилием физическим, переходящим в убийство.

Девятое Мая 2014, которое мы вспоминали сегодня за праздничным столом, запомнилось более всего тем, насколько опустел обычно многолюдный в этот день город, наводненный нарядными людьми с букетами в руках, заполненный праздничными концертами и песнями военных лет.

Ни машин, ни людей, ни даже пьяных.

Следуя «доброжелательным» советам запугивателей и убийц, кто уехал из города на дачу, кто притаился дома, с утра посетив Аллею Славы.

Мы, как в любой год, собрались на День Рождения близкого человека и в страшном оцепенении обменивались той информацией, которая была у нас по поводу кровавых событий 2 мая. Мы уже тогда знали правду, которая только сейчас начала понемногу всплывать на поверхность.

И тут оказалось, что в нашей тесной компании есть человек, которого вся эта информация обошла стороной. Потому что он весело праздновал на даче 1 и 2 число, а потом только краем уха слышал по одесским каналам, что в Белом Доме (это ДП у нас еще так назывался) был пожар с жертвами.

Это вам для того, чтобы вы примерно представляли себе, насколько не политизированный простой человек может воспринимать информацию.

И это он первый начал удивляться тому, насколько город пуст.

Потому что для нас не было секретом, почему на улицах так мало народу.

Могу вам сказать в продолжение этой истории, что летом, заболев, этот человек совсем отказался бороться с болезнью. На все уговоры, увещевания, и попытки его лечить, он отвечал, что жить ему незачем.

Вот его-то мы и хоронили в то время, когда я написал статью «В зоне инферно или В воздухе пахнет дождем».

Не сомневаюсь, что услышу множество насмешек и критических замечаний в свой адрес по поводу высказанных в этой статье мыслей, и сентенций о том, что это единичные случаи и вообще это все притянуто за уши.

Но сегодняшняя Одесса, в которой азовцы со свастикой на касках, демонстрируют бронетехнику на Куликовом Поле, под предлогом охраны города от переворота и провокаций не давая людям посетить место массового убийства своих сограждан, чтобы воздать дань их памяти, сегодняшний мэр, уговаривающий одесситов не ходить на траурные акции, сегодняшние вопли с угрозами и разборки между собой за власть в Одессе различных формирований майдаунов, только заставляют меня задуматься о том, насколько ничтожны человеческие жизни для тех, кто пришел во власть, чтобы нажить денег и набить карман, и при этом не обременен никакими моральными устоями, высокими принципами и общечеловеческими ценностями.

Мир запасся попкорном и с нетерпением ждет развития событий второго мая 2016 года, через 2 года после майской Хатыни в Одессе, за участие в убийствах которой не покаран по факту еще ни один убийца.

Синдром жертвы, изнасилованной политтехнологиями и фашистской идеологией, легко проросшими на благодатной целине сознания, вступил в силу и начал уничтожать тех, кто таковому насилию не поддался.

Тех, кто Первого Мая 2014 года нес красные знамена Победы и огромные транспаранты с надписью «Хунта будет разбита. Победа будет за нами»

Виктор Гром