ПСИХИАТРИЯ И НАНОПСИХОЛОГИЯ

Благодаря нанопсихологии, как нового направления в психологии, эра грубого психофармакологического и физического воздействия на мозг уходит. Теперь существование нанопсихологии как науки для многих уже не вызывает сомнения (http://psychology.net.ru/articles/content/nanopsy.html). Для этого достаточно заглянуть в Интернет. Так уж получилось, что нанопсихология закрепилась за моим именем. Ведь прошло уже четыре года, с тех пор как в Казани прошла научная конференция «Человек перед лицом глобального вызова», организованная философским обществом Татарстана. На ней мною была впервые обоснована новая наука - нанопсихология и сформулированы направления и проблемы её исследований. Это наука приведёт в будущем к основательной трансформации человеческого мировоззрения и развития нанофилософии как нового мировоззрения. Прежде чем изложить основные направления нанопсихологии, мне бы хотелось коснуться истории преступного воздействия на мозг, которое ранее практиковалось во всех психиатрических клиниках мира. Психиатрические "лечебницы" появились в начале XVIII столетия, а в нескольких случаях — еще раньше. Но безудержный рост в сфере сумасшедших домов, домов призрения, как зовут это историки, это в большей степени феномен XIX столетия, тогда государство убедили вложить налоговые средства в строительство этих заведений. Но хотя управляющие приютами богатели, психиатры еще не пользовались доверием публики настолько, чтобы увеличить поток поступающих наличных. Вифлеемская королевская больница в Лондоне была одним из первых в мире психиатрических заведений. Обычно называемая Бедламом, больница являлась всего лишь «складом» тех, кого сочли «безумными». Обитатели были заперты по клеткам, кельям и стойлам для скота, прикованы к стенам, их избивали. И в то же время за плату пускали публику посмотреть на несчастных. В XVIII веке Уильям Бетти стал первым, кто начал говорить, что в его заведениях можно вылечить душевнобольных. Благодаря сумасшедшим домам, Бетти стал одним из самых богатых людей в Англии, хотя его методы лечения были такими же негуманными, как и в Бедламе, и ни один пациент сумасшедших домов Бетти не был излечен. Его финансовый успех начал бум в бизнесе приютов для душевнобольных и дал психиатрам возможность нажиться на этой новой, развивающейся индустрии. Средневековые методы "лечения" не слишком отличались от современных.

Пациента клали в гроб, закрывали крышку и погружали в бассейн с водой, а затем открывали крышку и пытались его оживить. Был целый ряд таких устройств, и смертность была очень высока. Беспокойных, маниакальных заворачивали в холодную простыню и кидали в воду. Буйнопомешанные переставали буйствовать из-за жестоких наказаний. Но раз симптомы проходили, они решали, что, оборачивая пациентов и макая их в холодную воду, они выводят из тела токсины. Так этому был придан вид медицинского подхода. Американец Бенджамин Раш (Rush) был одним из самых известных деятелей времён революции. Раш был известен как мастер кровопускания. Продвигая биологическую «теорию» душевных болезней еще на шаг вперед Раш выдвинул идею, что слишком много крови в голове вызывает безумие. Лечение — удалить кровь любым способом — при помощи стеснения, холодной воды, кровопускания, даже ужаса. Таким образом и была создана новая «медицинская модель». Раш также изобрел нечто, названное «транквилизатором». Это стул, немного похожий на электрический стул. Пациента фиксировали в этом приспособлении, иногда к его голове прикладывали сосуд с холодной водой на несколько часов; Раш пишет, что изобрел приспособление и назвал его «транквилизатором». Свои зачастую смертельные процедуры Раш детально описал в учебнике 1812 года, который был авторитетным справочником по психиатрии 70 лет. Раша так чтили, что в 1965 году на печати Американской психиатрической ассоциации он был обозначен как «отец американской психиатрии». К концу XIX века неудачи психиатров в излечении безумия стали угрожать их финансовым интересам, вынуждая их изобретать всё новые «медицинские модели». В XX веке появилось больше «медицинских моделей». Американец Генри Коттон (Cotton) калечил своих пациентов, ампутируя части тела и заявляя, что это — крупное достижение в лечении психических болезней. Сначала целью были зубы, затем миндалины и пазухи носа. Но пациенты не поправлялись, и энтузиасты этого метода пошли вниз по телу. Они говорили: «Ну, очевидно пациенты проглотили бактерии со своей слюной.

Поэтому желудок долой, селезёнку долой, толстую кишку долой». Когда поднимался протест общественности против пыток и калечения пациентов, психиатры изобретали новые методы, и каждый объявлялся «чудодейственным средством», но на практике каждый, в конечном счете, оказывался не более эффективным и не менее зверским, чем предыдущие. Большая часть из того, что делала психиатрия, сводилась к пыткам. В течение всего XX века психиатрия стремилась узаконить себя, трансформируясь в отрасль медицины. Но они преуспели только в создании более эффективных способов умственной и физической пытки и убийства — наследие, которое перешло к современной психиатрии, с её как никогда более выгодной «медицинской моделью»: массовая наркотизация миллионов. Начиная с 1920-х годов психиатры взяли на вооруждение новый набор процедур, дававший, как утверждалось, эффект в результате намеренного повреждения мозга. Манфред Шакел считал, что можно уничтожить только вредные клетки, что в могзе есть полезные и вредные клетки. Накачав человека инсулином, можно убить вредные клетки. И если человек переживает конвульсии, то это принесет ему пользу. Хотя конвульсии вызывали тяжелые повреждения позвоночника у 40% пациентов, Шакел объявил свой метод успешным, указывая на инфантильное состояние, в которое они впадали. В больницах появились специальные отделения для инсулинового шока, и коматозная терапия превратилась в большой бизнес. Его превзошел Ладислаус фон Медуна (von Meduna) из Венгрии, полагавший, что он может изгонять психические заболевания, вызывая припадки, разрушающие мозг, с помощью препарата «Метразол». Метразол оказался быстродействующим и выгодным. За одно утро один психиатр мог с помощью химического шока привести 50 пациентов в покорное и управляемое состояние. К 1939 году метразол был уже настолько популярен среди психиатров, что его использовали в 70% американских клиник и во многих других странах мира. Финансовый успех от применения инсулина и метразола вдохновил на создание еще более прибыльного метода вызывать конвульсии, повреждающие мозг. Элеткрошок - электросудорожная "терапия" - ЭСТ В 1938 году в Италии 2 итальянских психиатра увидели, что перед забоем, чтобы сделать свиней спокойнее, к их вискам приставляли электроды, подсоединенные к обычной розетке. Это обездвиживало свиней, но не убивало их. Затем их можно было зарезать. Именно это обстоятельство навело психиатров на идею электросудорожной терапии. Основное заблуждение об ЭСТ - что сейчас, это якобы «новый, улучшенный» метод.

Эта новизна и улучшения лишь косметические, чтобы поберечь нервы наблюдателей. Человек теперь не бьется в конвульсиях. Перед процедурой его парализуют. Ничего нового и улучшенного в этом нет. Это ещё хуже. В то время как истории о заключенных, которых незаконно обрабатывали при помощи электрошока, получили широкую огласку, психиатры пропускают через своих пациентов в 33 раза более мощный разряд. Жертвами обычно становятся самые уязвимые люди. Две трети пациентов, подвергаемых электрошоку в США, — это женщины с такими диагнозами, как предменструальный синдром, нарушение менопаузы или послеродовая депрессия. Половина получающих электрошок — пожилые люди. В возрасте, когда американцы получают право на правительственные субсидии — в 65 лет, этот вид терапии проходит в 3 с половиной раза больше американцев, чем в 64 года. Примерно раз в 10 лет происходит следующее: сначала утверждается, что в психиатрическом "лечении" никакого ущерба нет. Затем признают, что возможно, вред и был, но теперь — новый подход, и он безупречен. Но никакого научного обоснования не Лоботомия Успешно продав обществу идею повреждения мозга под видом целительной процедуры, психиатры продолжили поиски более эффективных методов атаки на мозг. Толчком послужил инцидент в 1848 году, когда в результате взрыва стальной стержень пробил голову Финеаса Гейджа, рабочего из Вермонта. Гейдж выжил, но его характер сильно изменился. Спустя 70 лет португальский невролог Эгаш Мониш (Moniz) пытается получить подобный результат, просверлив череп пациента и впрыснув чистый спирт прямо в мозг, чтобы убить ткани лобных долей. Он назвал это новую процедуру «лоботомией». В 40, 50-е и в начале 60-х годов психиатры провели лоботомию миллиону человек и лишь после этого пришли к выводу, что метод разрушителен. Хотя истории о чудесных исцелениях на поверку оказывались разрушающим мозг обманом, психиатры всё время были на шаг впереди, изобретая новые формы психохирургии под видом «медицинских достижений». А теперь, пролетев над гнездом кукушки, спустимся к реалиям сегодняшнего дня.

Мы живём в эпоху постмодерна. Те не менее, приходится всё чаще слышать, что эпоха постмодернизма закончилась и вместо неё уже грядёт некая новая эпоха: неоклассики или протеизма и т.п. Согласно некоторым авторам, за каждым «пост-» грядёт своё “прото-”, дескать «конец реальности», о котором так много говорили «постники» всех оттенков, от Деррида до Бодрийара беспредметный разговор. При этом авторы, противореча себе же, утверждают, что наступает виртуальная эра. Но ведь именно об этом же предрекали постмодернисты, понимая под “концом реальности” уход в виртуальную реальность. Поэтому ни о каком протеизме речи и быть не может, а просто идёт развитие постмодернизма. Очевидно, что оно будет продолжительным и возможно распространится до “конца света”. А дальнейшее плавание в виртуальном мире, напоминающее последнюю фазу наркотической зависимости и предполагающее исчезновение берега, т.е. самого экрана компьютера — и создание трехмерной среды обитания, как разновидности “ада того же самого”, воздействующей на все органы чувств, и, будет развитием постмодернистского проекта, о котором предрекали классики постмодернизма.

Конечно, некоторым очень хочется заявить о себе, как о первооткрывателях новой эпохи, ввести новые слоганы и понятия этой новой эпохи, “”застолбить открытие новой эпохи”, но многие из них не осознают того, что такая возможность “столбления новой эпохи” стала возможной именно благодаря существованию постмодернизму как объективной реальности, а не некоему выдуманному и модному мировоззрению, на смену которого грядёт нечто новое. Всегда будут возникать нарративные авторы (виртуозы нарративности), которые будут открывать эпоху за эпохой… потому и будут, что мы живём в эпоху тиража авторов, которые будут тиражировать эпохи за эпохой. Некоторые авторы, вероятнее всего спешат, рисуя протоэпоху (протеизм), несмотря на то, что постмодернизм только-только начал расцветать (о какой протоэпохе можно говорить, если Россия ещё до сих пор с аппетитом травится продуктами западного постмодерна). По-видимому, такие гипотезы связаны с тем, что некоторые авторы так и не поняли глубоко постмодернизм, уловив только его отдельные стороны, не познакомившись с множеством различных его проектов, но уже поспешили заявить о его кончине. Необходимо отметить, что многие авторы почему-то не осознают того, что дуализм модерн – постмодерн является фундаментальным, как фундаментальны дуализмы: волна-частица, плюс-минус, начало-конец, форма-содержание, случайность-необходимость, деятельность-сознание.

Они не осознают того, что имеет место принцип единства модернизма и постмодернизма, и, поэтому третьего не дано. Всё остальное является производным этих главных бимодальностей Бытия. На самом деле, гипотезы некоторых авторов (например, М. Эпштейна) согласуются с уже известными постмодернистскими проектами и говорить о философской новизне не приходится. На наш взгляд, философскую новизну необходимо искать в другом – в нанофилософии, как мировоззрении, учитывающим качественно новые формы существования психического (например, психосферы), развиваемого благодаря новой психологии – нанопсихологии. Психика будет развиваться в качественно новых условиях, благодаря которым придётся по- новому пересматривать онтологические и гносеологические вопросы философии. Ведь благодаря развитию нанопсихологии появится возможность управлять и манипулировать процессами совести и духовности. Согласно, М. Эпштейну, человек окажется действительно паучком во всемирной паутине, поскольку к каждому его нейрону, клетке, гену и чипу будет что-то приторочено. Каждая его частица будет участвовать в каких-то взаимодействиях, о которых он будет знать и которые должен будет контролировать, в свою очередь контролируясь этими системами. Мозговые сигналы будут прямо передаваться по электронным сетям, мысли будут читаться, поэтому придется быть осторожным не только в словах. В мозгу, посредством наночипов, будет время от времени вспыхивать табличка-напоминание о том, как необходимо мыслить и т.п. Церебрально открытое общество, сосредоточенное в психосфере, может потребовать от всех своих членов такой умственной аскезы, какой раньше предавались только монахи и йоги. Ментальная «корректность» или «гигиена» выработает привычку сурового мыследержания, и человек с особой радостью будет предаваться «снам наяву» — интервалам времени, специально отведенным для «анархии» мыслей. Личность сможет простираться через континенты, планеты, звездные системы, выступать в разных материальных обличиях и социально-профессиональных ролях — и одновременно осознавать единство своей судьбы и моральной ответственности, и все ее воплощения будут советовать друг другу в единой совести. Творчески сильная, вдохновенная личность сможет населять целые миры своими бесконечно множимыми «я».

Очеловечивание приборов, орудий и машин, благодаря которым они приобретут человеческие функции движения, вычисления и даже мышления и есть смерть человека в постмодерновом понимании. Потому, что возникнут совершенно иные существа и корень “человек” здесь применять уже не придётся. Всечеловек - это уже не человек, а некий квазибог. Качественное перерождение это всегда смерть старого. Ведь память об индивидуальным психическом и экзистенции исчезнет, останется одна эссенция, которая не достаточна для существования феномена Человека. Обидно только одно, что не успели мы разобраться с тем, что есть Человек, как мы потеряем его. Всё вышеизложенное, в частности, развитие нанопсихологии, которую мы выдвигаем как новую составляющую психологии, заставит нас по-новому взглянуть на многие онтологические и гносеологические проблемы философии. Поэтому далее, мы попытаемся обосновать новое направление в психологии – нанопсихологию и обозначить контуры этой новой науки, ввести некоторые понятия и категории. Нанопсихологию, на наш взгляд, можно разделить на три основные области: 1. Область, изучающую психические процессы, обусловленные природными наностуктурами мозга, нервной и нейрогуморальной системами. Эта область, в свою очередь подразделяется на изучение: а) Психических процессов, обусловленных естественными процессами в наностуктурах (неуправляемые наноструктуры);

б) Психических процессов, обусловленных искусственными процессами в наноструктурах (управляемые оператором наноструктуры в условиях “здесь и сейчас” или запаздывания); 2. Область, изучающую психические процессы, обусловленные искусственно-созданными и управляемыми (в условиях “здесь и сейчас” или запаздывания) или неуправляемыми наностуктурами, которые внедрены в мозг, в нервную и нейрогуморальную системы. 3. Область, изучающую психические процессы, обусловленные влиянием систем (приборов, чипов, наночипов, наноботов, микроизлучателей, микровыключателей, микрокомпьютеров, кодирующие и декодирующие микросистемы, ДНК-компьютеры и т.п.), созданных на основе достижений нанотехнологии. Эти системы либо внедрены в мозговую, нервную нейрогуморальную систему. Либо воздействуют извне. На наш взгляд, в настоящее время в нанопсихологии существуют следующие проблемы: 1. Проблема влияния наночастиц (наноблокаторов, наноэкранов, наночипов и различных наноэнергетических структур) на психические процессы. Она включает в себя: a) проблему преобразования биоинформационных полей мозга с помощью наночастиц, помещаемых в различные участки мозга; б) проблему исследований психических процессов, вызванных влиянием наноблокаторов, наноэкранов, наночипов и различных наноэнергетических структур; г) проблема управления вышеприведёнными процессами; 2. Проблема подключения мозговых структур и нервов к глобальным сетям (типа Интернет) посредством наноструктур. 3. Проблема управления через глобальную радиосеть (типа Интернет) психическими процессами индивидов с вживлёнными в мозг наночипов и иных наноструктур; 4. Проблема использования вышеприведённых искусственных наноструктур как инструментов для создания новых методов и методик изучения психических процессов; 5. Проблема взаимоотношения искусственных наноструктур, вживаемых в мозг и нервы с естественными мозговыми наноструктурами. 6. Проблема моделирования субъективной психической реальности с помощью влияния искусственных наноструктур;

7. Проблема преобразования, прогнозирования и конструирования психической реальности с помощью вариаций информации, поступающей через наноструктуры; 8. Проблема изучения процессов, протекающих в растворах наночастиц (идеальных и реальных растворах). Переход на макроуровень через растворы наночастиц. Проблема взаимодействия с растворителем. 9. Проблема наноудаления различных структур мозга и нервов. Влияние наноудаления на психические процессы. 10. Поиск пусковых природных нанопроцессов и наноперестроек и имитация этих процессов с помощью искусственных наноструктур. 11. Проблема создания имитаторов кодирования мозговых процессов и психическое протезирование. Мозг кодирует и создаёт значения, а мы будем внедрять искусственные нанопротезы и наблюдать за тем, как изменяются психические процессы, как приживается, кодирующая (искусственная) система к природной. Проблема двоичности. Модели мозга (голографическая и др). Нанокодирующие структуры зрения, восприятия, обоняния. Нанокоррекция памяти, мышления, проводимости и т.п. 12. Исследование психики по мере вращивания искусственных наноструктур в системы зрения и восприятия. (Это не грубое “бехтеревское” удаление и наблюдение, а внедрение наноструктур (наноботов), вырабатывающих гармоны, лекарства и т.д. 13. Нанофизиология – психология – секреция и т.д. 14. Исследование корреляции между психическими процессами (мышлением и т.п.) с нанопроцессами, влияющими на психические процессы. 15. Сила мысли и её отражение в нанопроцессах. 16. Код духовности. 17. Создание мозговой наносреды, изменяющей психические процессы. 18. Синергетика и самоорганизация (постмодернистические проекты) 19. В настоящее время существует пропасть между наноструктурными исследованиями и психическими процессами, так как до сих пор пока слабо изучены молекулярные механизмы мышления и памяти А может быть лучше искать пусковые, кульминационные, бифуркационные, синергетические механизмы в мозгу, которые определяют психические процессы.

20. Нанопсихология - наука, изучающая корреляции между наноструктурными преобразованиями и психическими. 21. Нанопсихология – это моделирование на психопатию. Можно математически моделировать психопатию. 22. Нанопсихология – как наука об очень тонких психофизиологические переключениях работы головного мозга. Нанопсихология может стать одним из современных психологических методов (в психологии). Как метод меченных атомов. 23. Нанопсихология как наука о создании искусственных нейросетей, имитирующих естественные (синтез сетки, как в сетчатых полимерах) 24. Замена некоторых частей мозга ДНК-вычислителями (см. нанобиология) Таким образом, по-видимому, эра грубого и преступно-калечащего воздействия на мозг проходит, но нужно ещё много работать, чтобы реализовать вышеприведённую программу. (Подробнее см. Гарифуллин Р.Р. Нанопсихология как новая наука. Нанофилософия как новое мировоззрение. Сб. статей «Человек перед лицом глобального вызова», Философское общество Татарстана, Казань, с. 101-106. )