Инклюзии быть! Даже если общество против.

Так ответил президент РФ Путин сегодня на жалобу одной из активисток какого-то фонда, занимающегося поддержкой детей с аутизмом. Жалоба заключалась в том, что практически везде в России родители детей с аутизмом сталкиваются с противодействием при устройстве в общеобразовательные детсады и школы. Путин признал проблему и обобщил её, заявив, что общественное мнение, к сожалению, не готово к инклюзивному образованию, но есть действующий закон и его нужно выполнять.


Фактически было заявлено, что в общество будут внедрены некие новые нормы вопреки желанию самого общества. Это очень серьёзное заявление. Если Пётр I брил бороды боярам ради модернизации страны, то ради чего будут меняться культурные нормы сегодня?

Негативная оценка гражданами России ведущихся реформ системы образования подтверждается данными опросов общественного мнения. Неприятие теми же гражданами инклюзии, являющейся составной частью реформ, подтверждается практикой её внедрения, причём не только со стороны упомянутой активистки. Например, мне лично, со слов знакомого учителя школы известно, что внедрение инклюзии приняло массовый характер.

В «лучшем» случае, инклюзия может быть в приеме детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата в обычные классы. В этом случае учителя и дети буквально носят на руках детей-инвалидов. Беда в том, что в обычных школах, в отличие от специализированных для детей-инвалидов, нет лифтов и пандусов. Есть, конечно, и другие проблемы, связанные с физическими проблемами таких детей, которые ранее вполне успешно решались в специализированных школах. 

В худшем случае, а таких случаев приведено в пример было гораздо больше, в обычные классы теперь, как правило под нажимом «просвещенных» родителей, принимают детей с психическими отклонениями. В одном из таких классов моей знакомой пришлось поработать на замещении. Маленькая деталь, говорящая о многом, - в классе предусмотрительно были сняты ручки с окон. Уроки вести было, мягко говоря, непросто: ребёнок, время от времени, вскрикивал или колотил чем не попадя по парте.

Естественно, это отвлекало учителя и детей от урока, не давая сосредоточиться. Попытки реагировать и делать замечания приводили к тому, что ребёнок бился головой о детей, о парту или с воплями залезал под неё. В таких условиях дать урок в полном объёме, конечно же, невозможно. В результате, из-за одного «странного» ученика страдает весь класс, который оказывается лишен, в итоге, права на образование ради осуществления этого права для одного ребёнка. Другой стороной такого совместного обучения становится то, что дети начинают воспринимать «странное» поведение как норму, в результате чего сами начинают «сходить с ума».

В советское время для детей-инвалидов были созданы специализированные школы, в них работали по особым методикам преподаватели-дефектологи, получившие образование, необходимое для работы с инвалидами. В итоге дети-инвалиды получали среднее образование, которое позволяло на равных с другими детьми получать в дальнейшем и высшее. Чем же может быть обусловлено стремление реформаторов ликвидировать эту систему специализированного образования? 

Очевидным, на первый взгляд, кажется, что в экономии бюджета. Но суть проблемы гораздо глубже. Она в переформатировании общества, посредством внедрения, на государственном уровне, «включающего образования», в результате чего само общество должно стать«включающим». «Включающее» общество подразумевает, что нормы меняются под индивидуальные требования, причем не большинства, а меньшинства, инвалидов. Внедрение у нас идей «включающего» общества обосновывается чиновниками как то, что это общемировая тенденция и мы обязаны ей следовать. Интересно, а кто задаёт сегодня направление таким общемировым тенденциям, которые разрушают традиционные ценности? Не тот ли это Запад, который мы за это так осуждаем? 

Очевидно, что внедрение инклюзии приведет к снижению уровня образования граждан, к изменению культурных норм. Также очевидно, что чем менее образовано общество, тем легче манипулировать общественным мнением. Как в этом контексте понимать заявление президента о внедрении инклюзии вопреки желанию граждан?