Откуда берется критика православия?

Ответ на вопрос "почему православие начинает подвергаться всё более сильной критике" (и вовсе не только от убеждённых атеистов) можно сформулировать кратко:

потому что православие перестало быть только индивидуальной верой граждан, а стало де-факто государственной идеологией.

Можно по-человечески пожалеть тех, для кого православие имеет личный, духовный смысл и которые не желают, чтобы их веру отождествляли с продукцией идеологических работников, но тут уж ничего не поделаешь: православный дискурс стал дискурсом власти. Превратился в дискурс, навязывающий себя с помощью институтов госвласти, дискурс, действующий с позиции силы.

Со всеми вытекающими, в том числе и с, мягко говоря, не самым благожелательным отношением населения к рядовым носителям идеологии, кем бы они ни были, какими бы прекрасными качествами лично не обладали.

Само православие тут в общем-то не причём. Любая идеология, вставшая на его место, повторит ту же судьбу. В своё время аналогичная участь ждала и госатеизм, и коммунистическую идеологию.

Но если в Союзе (особенно в 1-й половине 20 века) ещё сохранялись пережитки традиционного общества, для которого идеологический диктат естествен, то в 21 веке он выглядит однозначным атавизмом. По крайней мере, в России. Она к счастью (а для кого-то - к сожалению) уже прошла этот период, представляет собой общество современное, со всеми его достоинствами и недостатками (скажем, культом потребления).

В отличие от некоторых мусульманских стран, по порядкам в которых так ностальгируют православные активисты, мечтая их завести и у нас. Но традиционное общество нельзя создать искусственно. И реставрации оно не поддаётся.

Искусственно созидаются лишь диктатуры, пытающиеся сколотить некую видимость идеологического единства.

В некотором смысле, ситуация с православием в постсоветской России забавна: оно ещё в конце 80-х попыталось заполнить собой ценностную нишу после обрушения сов. марксизма, активно участвовало в дискредитации марксизма и советской системы. Но теперь и с ним происходит нечто подобное разложению марксизма: мы видим переход от фазы "люби меня" к фазе "не пойдёшь добром - силой заставлю". Стало быть, недалёк и тот день, когда хорошим тоном станет говорить о себе как о религиозном диссиденте, когда неверие, во всяком случае, не-православие станет неким знаком качества.

Впрочем, как это случилось и с социалистической идеей, отход государства от православия поможет последнему вновь обрести некоторый авторитет, пусть не в гигантских пропагандистских масштабах, определяемых властными инструментами, но зато уж тесно связанный с конкретными личностями, скорее всего, теми, чьи голоса сегодня с трудом слышны сквозь трубный победоносный глас госидеологии.