Милиционерам не повезло с жертвой

В Нижнем Новгороде завершается громкий уголовный процесс по обвинению двух милиционеров в пытках. Прокурор просила назначить подсудимым наказание в виде 5 лет 3 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Вынесение приговора вчера было отложено до 22 июля.

Прошлой весной Алексей Якимов отправился поддержать своего родственника-таксиста. В центре города, на улице Рождественской, возник конфликт между частными извозчиками, и родственник попросил Алексея помочь в переговорах. Отстаивать интересы противоположной стороны явились два молодых человека, с виду нетрезвые, которые представились сотрудниками милиции и вести себя начали так, будто имели особые полномочия. Якимов попросил их предъявить документы. Они предложили сделать это «за углом». И все вместе пешком отправились в расположенное неподалеку Нижегородское районное управление внутренних дел, где, как выяснилось, оба работали. Анатолий Тимофеев оказался капитаном милиции, старшим оперуполномоченным отдела уголовного розыска, Олег Корегин – лейтенантом и оперуполномоченным того же отдела. Очевидно, в дежурную часть они своего попутчика заводить не стали, документов-протоколов оформлять тоже, а сразу провели его в кабинет.

По словам председателя нижегородского Комитета против пыток (КПП) Игоря Каляпина, он еще не встречался со столь изощренными издевательствами. Хотя его комитет расследует подобные дела уже полтора десятка лет. Якимову надели наручники и принялись избивать, надевая на голову и закручивая на шее пластиковые мешки – один за другим (пока не потеряет сознание), «топили» в целлофановом пакете с пивом, сбивали с ног прикованного к батарее, ломая кисти. Уверенности милиционерам, видимо, придавал тот факт, что 17 лет назад 34-летний Якимов привлекался к уголовной ответственности. Так что теперь они заявили, что он бандит, попался основательно и задержится здесь надолго. «Под утро я сделал ошибку, – вспоминал потом Якимов, – сказал, что буду на них жаловаться». После этого стражи порядка пообещали, что живым он отсюда не выйдет. Открыли окно, пригрозив выбросить с третьего этажа. Потом заявили, что он «слишком голосистый», вывели на улицу, привезли к Волге, на Гребной канал, где и столкнули в ледяную воду. Якимова спасло чудо: милиционеры вспомнили, что оставили на жертве казенные наручники. Воспользовавшись их замешательством, он и сбежал. Как оказалось, неподалеку за всем происходящим следил тот самый его родственник, таксист, который подъехал и помог забраться в машину…

Врач травмпункта обнаружил у Якимова повреждения кисти, тупую травму живота, множественные ушибы тела, сотрясение мозга.

Он направил пострадавшего в больницу и, как и положено, сообщил об инциденте в правоохранительные органы. Вот только уголовное дело в прокуратуре сначала возбуждать не стали. Это было сделано лишь после того, как Якимов рассказал свою историю во всех подробностях на пресс-конференции и новость попала в центральные СМИ.

И на следствии, и на суде оба милиционера свою вину отрицали, заявляя, что действовали законно и не имели к пыткам никакого отношения. Поначалу они опирались на показания свидетеля, который на следствии сообщил, что был понятым при досмотре Якимова – мол, никакого насилия к нему не применялось и телесные повреждения у него отсутствовали. Но на суде этот свидетель признался, что Тимофеев и Корегин попросили его расписаться в чистом листе протокола, пояснив, что это пустая формальность.

В принципе эта история, несмотря на жуткие ее подробности, вряд ли тянет на сенсацию. Информация о подобных инцидентах все чаще попадает в прессу и стала проходной темой. Тот же нижегородский Комитет против пыток постоянно сообщает о новых фактах. Только на днях, например, комитет начал проверку гибели жителя Сергача Нижегородской области Владимира Потапова. Он попал из вытрезвителя в больницу с ушибом головного мозга и субдуральной гематомой, от которых скончался. Правда, причина возникновения этих травм пока не выяснена…

Все эти «из ряда вон» повторяются столь систематически, что скорее тянут на правило. Вряд ли милиционеры нарушают закон и поступают жестоко из-за патологического попустительства, особого профессионального садизма или социофобической мании непременно что-то нарушить. На самом деле они следуют неким негласным нормам. Тем, что не прописаны в юридических документах, но реально работают. Например, правило, что милиция – эффективная крыша для полулегального бизнеса (а российский бизнес всегда в чем-то да полулегален). И если уж тебя наняли крышевать, ты должен стараться. Или что правда – в силе. И пыточный целлофановый арсенал тут кстати. Или что если не пойман – не вор. И, значит, каждый в чем-то вор, пусть даже не пойман. Что внутрикорпоративная солидарность куда важнее закона. И неэтично возбуждать расследование против своих. Перечень действующих «норм» можно продолжить. Они известны. Что-то унаследовано от воровских понятий, что-то сформировалось самостоятельно, исходя из общественных потребностей. Но именно они во многом формируют сегодня российский общественный институт под условным названием «правопорядок».