Астахов, ауу! Твоя мама скоро умрёт, а ты будешь жить с нами

Пока наш «детский» омбудсмен возмущается поведением заграничных опекунов, отечественная бабушка Полины Пушкиной на глазах у ребёнка и множества свидетелей нарушает не только этический, но и Уголовный кодекс. Не получив внучку законным путём, она вместе с отцом девочки пыталась выкрасть Полину прямо в день рождения, избивая и запугивая её беременную маму.

Про историю Ксении Филимоновой и её дочери «Часкор» уже писал девять месяцев назад. Напомню вкратце.

Ксения по просьбе бывшей свекрови Анны Викторовны Пушкиной привезла трёхлетнею Полину к ней на дачу на выходные. Но когда выходные закончились, бабушка отказалась вернуть ребёнка матери. И не отдавала на протяжении двух лет, несмотря ни на какие просьбы и даже решение суда об определении места жительства ребёнка с матерью. Весной прошлого года Ксении удалось забрать Полину. Теперь в суды побежала бабушка.

Статья «Игрушка для бабушки» была написана в октябре 2009 года. На тот момент, несмотря на 11 заключений органов опеки в пользу матери, которые суд не принял во внимание, так же как и показания свидетелей со стороны матери, несмотря на то что отец ребёнка Павел Пушкин ни разу в суд не явился, присудил Полину отцу. А по факту — бабушке. Ведь до сих пор достоверно неизвестно, где именно проживает отец ребёнка, где он работает и какая у него заработная плата, что является весомыми аргументами для такого рода решений. Ксения подала кассацию на это решение.

С тех пор прошло девять месяцев. За это время кассация Ксении Филимоновой была удовлетворена, дело было отправлено на новое рассмотрение в Пресненский суд к новому судье. 1 апреля 2010 года состоялось первое предварительное заседание, но сторона отца ребёнка в лице бабушки и адвоката в суд явились только два месяца спустя. За четыре месяца дело так и не утратило статус «предварительное рассмотрение». Заседание продолжается.

Отец девочки более года, с момента как Полина вновь живёт с мамой, не проявлял никаких признаков заинтересованности ребёнком: на заседания не являлся, здоровьем и жизнью ребёнка не интересовался. Зато бабушка проявила небывалую активность. Написала несколько заявлений в органы опеки, где утверждала, что ребёнок живёт в неподобающих условиях, мать продукты не покупает, нигде не работает, у неё огромные долги по квартплате и кредитам, ребёнок с ней находится в опасности.

Опека принимала заявления и приходила с проверкой. Выясняла, что работа у Ксении есть, долгов нет, девочка живёт в хороших условиях, научилась читать, ходит в музыкальную школу по классу скрипки.

Один раз бабушка добилась встречи с ребёнком в присутствии опеки и матери. Принесла игрушки, но, не получив ожидаемой реакции от ребёнка, забрала обратно, пообещав отдать их другой, более послушной девочке.

Наигравшись с заведомо лживыми заявлениями в опеку, бабушка написала заявление об определении порядка общения. Сейчас это заявление рассматривает Гагаринский суд.

Таковы будни Ксении Филимоновой и множества других родителей, борющихся друг с другом за ребёнка. Суды, заявления, посещение органов опеки, невозможность договориться и полное отсутствие интереса к желаниям ребёнка. К сожалению, подобных дел становится всё больше, и они, так или иначе, схожи.

Но 26 июля произошло ЧП, попадающее уже под Уголовный кодекс. Вернее, сначала это был день рождения Полины, которой в тот день исполнилось 7 лет. Бабушка вместе с отцом, впервые появившимся с мая прошлого года, попытались украсть Полину, избив при этом беременную Ксению и угрожая убить её. Сейчас Ксения, находящаяся на восьмом месяце беременности, лежит в больнице с угрозой преждевременных родов, а Полина находится в безопасном месте.

Мы связались с Ксенией, чтобы выяснить, как всё происходило и как она себя чувствует.

«Мы отмечали день рождения Полины в кафе «Генатаки» на Ленинском проспекте. Там есть детская комната, анимация. Полине там очень нравится. Была моя подруга со своим ребёнком, и должен был подойти папа со своим адвокатом. Он пришёл в два часа, общался с Полиной, фотографировал её, всё было мирно. На день рождения дочери он подарил ей небольшую связку воздушных шаров.

Минут через двадцать после его появления в кафе ворвалась бабушка с толпой народа. Полина испугалась и попросила меня увести её.

Мы расплатились по счёту и направились к выходу. У входа, уже на улице, нас догнала бабушка и стала вырывать Полину, которую я тут же взяла на руки. Бабушка тянула Полину за руки, а подбежавший папа тянул её за ноги. Потом бабушка стала меня бить и кричать: «Сука ты драная, ты скоро сдохнешь и никого не родишь, чтоб ты померла скорей». Папа кричал, что мне это так не сойдёт. Подруга попыталась меня защитить, но бабушка стала бить и её.

Кое-как мы добрались до моей машины. Бабушка тут же влезла на заднее сиденье, а папа не давал закрыть водительскую дверь. Полина всё это время рыдала, кричала, чтобы я её не отдавала, говорила, что это самый чёрный день её жизни. Бабушка начала говорить Полине: «Вот твоя мама скоро умрёт, и с кем ты тогда будешь жить»? Полина кричала, что мама никогда не умрёт, а бабушка отвечала: «Нет, мама очень скоро умрёт». Полина стала сильней плакать, на что бабушка заявила, что я накачала её наркотиками, потому что это неадекватная реакция. Пообещали ей, что они всё равно заберут её у меня, а я до утра не доживу.

Мне в это время звонил одноклассник, чтобы поздравить Полину, но я не смогла ответить. Потом сама перезвонила и успела сказать адрес, чтобы он приехал за нами. Бабушка, услышав это, вырвала телефон и сломала его почти пополам. Одноклассник приехал, и мы уехали на его машине.

Когда приехали в травмпункт снимать побои, там, увидев моё состояние, вызвали «скорую» и сами сообщили в милицию. Сейчас я нахожусь в городской больнице № 7 с угрозой преждевременных родов, врачи сказали, что надо минимум неделю наблюдаться, чтобы я лежала и не шевелилась. Полина находится в безопасном месте, я разговариваю с ней по телефону. Она была сильно напугана, но сейчас разговаривает нормально. Я очень переживаю за неё, праздник превратился в нечто ужасное».

Мы связались с подругой Ксении, ставшей свидетелем и невольным участником ситуации. Вот что рассказала Елена.

«Я стала свидетелем попытки отобрать ребёнка. Когда мы выходили из кафе, я шла за Ксенией. Бабушка побежала за нами, оттолкнула меня и стала вырывать Полину. Я попыталась помочь Ксении, но бабушка стала бить меня по спине. Полина плакала, а моя дочка стояла в стороне и держала в руках шарики, которые отец Полины подарил ей на день рождения. Бабушка подбежала к моей дочке и вырвала у неё эти шарики со словами: «Это не тебе подарили».

Я пыталась объяснить Паше, что Ксения беременная и силы не равны. Паша ответил: «Ну и хорошо, тогда она никого не родит». Мы кричали, чтобы вызвали милицию, и какая-то девушка стала пытаться звонить, но к ней подошли, стали что-то говорить, и девушка ушла.

В какой то момент они ослабили хватку, мы стали пробираться к машине. Павел не давал закрыть переднюю дверь, а бабушка залезла в машину и начала угрожать, говоря, что Ксения скоро умрёт, а Полина будет жить с ней. Павел постоянно угрожал, что Ксения пожалеет. Я стала снимать на мобильный телефон эту ситуацию, бабушка увидела и вышла из машины, стала бить меня по спине и хватать за руки. В это время подошла их адвокат и отвлекла бабушку. Потом подъехал друг Ксении и забрал нас. Когда мы отъехали, наши дочки разрыдались в голос и мы долго не могли их успокоить».

Павел Пушкин и его мать Анна Викторовна Пушкина по телефону недоступны. Хотя у меня к ним был всего один вопрос, подумали ли они хотя бы раз о самой Полине, почему так хладнокровно под аккомпанемент слёз и криков ребёнка били её мать.

28 июля в больницу приходил участковый, составил протокол. Сейчас Ксения собирается подавать заявление о побоях в прокуратуру и очень боится, что дело могут не завести или спустить на тормозах.

«Частный корреспондент» обратился в ОВД «Гагаринское» за информацией. Там сообщили, что сейчас проводится доследственная проверка согласно статье 144 и 145 УПК. То есть на принятие законного и обоснованного решения о том, заводить ли дело и по какой статье, отводится от 3 до 10 дней, но этот срок может быть продлён на месяц в связи с обстоятельствами. Или простыми словами, сейчас ждут выводов врачей о состоянии здоровья Ксении, так как именно это и определит степень тяжести преступления. Но врачи пока не могут дать окончательное заключение.

«Частный корреспондент» будет следить за тем, как развиваются события.