Что на самом деле сказал Патриарх

 

Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл выступил с проповедью в Храме Христа Спасителя, в которой заявил о вхождении в силу новой ереси.

Некоторым читателям, особенно атеистических и коммунистических убеждений, может показаться неинтересной и неактуальной для них внезапно разгоревшаяся дискуссия между патентованными либералами и попом. Но я прошу не торопиться. Уверяю: вас это все касается самым непосредственным образом.

Людям, которые сейчас смотрят на куски человеческих тел, раскиданные по старому европейскому Брюсселю, может показаться, что разговор не ко времени, но на самом деле, как мне кажется, это совершенно не так. Для этого разговора — самое время, так как произошедшее имеет к предмету дискуссии самое прямое отношение.

Я попробую вам это доказать.


Ересь современности

Итак Патриарх сказал следующее: «Сегодня мы говорим о глобальной ереси человекопоклонничества, нового идолопоклонства, исторгающего Бога из человеческой жизни. Ничего подобного в глобальном масштабе никогда не было. Именно на преодоление этой ереси современности, последствия которой могут иметь апокалиптические события, Церковь должна направлять силу своей защиты, своего слова, своей мысли… В некоторых странах есть попытки законом утвердить право любого выбора человека, в том числе и самого греховного... Многие христиане приняли эти взгляды и отдали приоритет человеческим правам более, более, чем слову Божию... Мы должны защищать православие от ереси современности».

Даже если бы я не понимал всей значимости этих слов, даже если бы я был не православным, да и не христианином — я все равно заинтересовался бы этой речью и ее смыслом по причине той реакции, которую она вызвала в совершенно определенных кругах.

Журналист Александр Плющев: «Заявление Патриарха Кирилла — это слова откровенно слабого руководителя дряхлеющего института… Вы мне скажете: посмотрите на преуспевающую Америку, вот где народ религиозен, каждый политик в конце своей речи добавляет «И да хранит Господь Америку», а на любой презренной зеленой бумажке написано, что они верят в бога. Отвечу: поезжайте в Бостон, где чуть ли не на каждом втором храме висит радужный флаг. Приходит время, и даже такой архаичный институт как церковь вынужден идти в ногу с обществом, а не насиловать его. Просто, чтобы выжить как вид».

Публицист Борис Вишневский: «Заявление Патриарха Кирилла о «глобальной ереси человекопоклонничества»... не просто очередная демонстрация неприятия концепции прав человека со стороны РПЦ, но и открытое отторжение российской Конституции… Права и свободы человека определяют смысл и содержание российских законов, а не «слово Божие». Так пока еще записано в Конституции. Человек имеет право на любой законный выбор».

Телеведущий Николай Сванидзе: «Патриарх Кирилл назвал глобальной ересью «человекопоклонничество и защиту прав»… То есть Его Святейшество называет ересью то, что последние 500 лет человечество называет словом «гуманизм»… Это когда человек, его жизнь, его счастье, его права — в центре всего, важнее всего на Земле. Потому что — если это не так, если не это самое важное, то — что? Если не дети, не старики, не больные, не бедные, не униженные и угнетаемые, то — кто?»

И так далее. Были и другие желавшие покритиковать выступление Патриарха, были и яркие эмоциональный вспышки.


Униженные и угнетаемые

Когда из либеральных изданий раздается нечто про униженных и угнетаемых, про стариков, больницы, детские сады, дома престарелых, которые можно было бы построить на те деньги, что мы сбросили в виде бомб на ИГИЛ, потратили на постройку Олимпийских объектов, на армию, на экспедицию в космос, на Парад 9-го Мая (скоро опять начнется, кстати), я всегда, во-первых, вспоминаю один евангельский эпизод:

1. За шесть дней до Пасхи пришел Иисус в Вифанию, где был Лазарь умерший, которого Он воскресил из мертвых.
2. Там приготовили Ему вечерю, и Марфа служила, и Лазарь был одним из возлежавших с Ним.
3. Мария же, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира.
4. Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать Его, сказал:
5. Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?
6. Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому что был вор.

(Св. Евангелие от Иоанна 12:1-6)


Потому что эти стенания раздаются всякий раз когда нечто оказывается вне досягаемости от способности украсть, присвоить и покушенькать на это качественных продуктов недорого.

А во-вторых, я вспоминаю толпу «не вписавшихся в рынок» сограждан, многие из которых были значительно выше и по нравственному развитию, и по образованию, и по степени общественной пользы, нежели те, что сейчас вещают о морали. Вспоминаю, как они из цвета нации (не поддельного, с накладными сиськами и раздутыми кошельками, а настоящего — с интеллектом и желанием служить стране) превращались в нищих и угнетенных одновременно с тем, как обсуждаемые господа наливались салом и самодовольством.

Как же так? Вроде бы, все в порядке — не было в поле зрения никакой еще РПЦ, ни одного попирающего права человека коммуниста, и вдруг такое? Дикая смертность, нищие, отток ученых… А как же права человека?

А дело в том, что вот это и есть эти самые права. Просто это права другого человека.

Это человек в другом понимании этого слова. А у человека в другом понимании — другие права человека. И общества, которые по разному понимают такую фундаментальную вещь, как человек, — это не разные народы, а именно что разные цивилизации. Разные миры. Русский мир и мир нерусский.


Между зверем и Богом

Христианская культура полагает человека не просто неким объектом — единицей из множества таких же, а признает его двойственную природу, как наука признает двойную природу света. Человек является самим собой — только по одну сторону связи, по другую сторону он — Бог. Он одновременно дуалистичен, являясь и животным, и Богом, но при этом он един, так как человек — это связь, струна, натянутая между зверем и Богом, луч света, вырывающий нечто из темноты. Человек — это взгляд, которым он смотрит сам на себя с высоты Бога.

Возможно, это объяснение несколько поэтично. Но правда в том, что истина не может быть полостью изложена без доли поэзии. Иначе она не полна, а следовательно, это ложь. Истина не может без пафоса. Правда — это всего лишь информация, которая соответствует реальности. Истина — ответ на крайний, предельный вопрос, который может быть дан только для себя, только через полную убежденность в том, что так должно быть. Истина — это всегда исповедание.

В соответствии с христианским мировоззрением, человек имеет божественную природу.

Он — подобие Божие, и может (а следовательно, должен) реализовывать свою божественную природу в любви, творчестве, истине и жизни, как Бог есть Любовь, Творец, Истина и Жизнь. Человек — это звучит гордо. Достоинство человека происходит из его долга, который он отдает самому себе — своей божественной природе. Если он ее не предает.

Грешник — это не тот, кто нарушает запрет. Мало ли дураков, которые лезут туда, где убьет, и бегают через пути. Грешник тот, кто предает свою природу, способную и стремящуюся любить, созидать, жить и поступать по правде.

Человекопоклонничество, изгоняя из культуры Бога, превращает человека в одномерный объект, лишенный сложности и стремлений. Человекопоклонничество, в конечном итоге, лишает человека крыльев и унижает его. Растаптывает то, чему якобы поклоняется.

И это не случайность. Потому что человекопоклоннничество лукаво.


Право человека

Если вы, уважаемые читатели, когда-либо брали на себя труд прочитать Библию, вы могли бы заметить одну интересную закономерность. Бог никогда ничего не предлагает человеку. Бог всегда требует.

— Уважаемый Иона! — говорит Бог, — не мог бы ты сплавать в Ниневию? Тамошние дела меня несколько беспокоят…

— А может, не надо? — тихонько отвечает Иона и пытается улизнуть от исполнения почетной миссии.

— Греби, я сказал! — говорит Господь.

Иона косит до последнего. Бог сердится, и Иону глотает и доставляет в себе до Ниневии кит. В Ниневии происходит резкий рост нравственности и сельского хозяйства.

Или пасет Моисей овец, а ему:

— Товарищ Моисей! Что-то ты засиделся на животноводстве. Есть у меня мысль назначить тебя к евреям комиссаром. Возглавишь сепаратистское движение, обучишь боевиков, займешься терроризмом. Для начала напустим на египтян жаб! Подойди-ка к кусту, я тебе кое-что скажу про землю обетованную.

— Что-то мне это не нравится…

— Разговорчики в строю!

Далее все как в советском кино про Ивана Бровкина — был охламон, но под надзором сурового командира-наставника стал Человеком. В нашем случае, пророком.

Совсем круто Бог поступил с самим собой. То есть со своим сыном. Впрочем, это одно и то же. Чтобы быть собой — Любовью, Истиной и Жизнью — ему пришлось умереть на кресте за все человечество, спуститься в ад и вывести оттуда весь полон, который достался Дьяволу за человеческую историю с Адама.

С оппонирующей Богу стороной происходит совершенно иная история. На протяжении всего сюжета Библии оппонент занимается исключительно рекламой и маркетингом, стимулированием потребления, воспитанием у человеков чувства гидности, выгодными предложениями: съесть одно яблоко и познать добро и зло без труда, получить власть над всеми царствами земными. Он предлагает жизнь и ценности, с которыми хорошо и удобно жить и потреблять.

21. ...Иисус начал открывать ученикам Своим, что Ему должно идти в Иерусалим и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убиту, и в третий день воскреснуть.
22. И, отозвав Его, Петр начал прекословить Ему: будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою!
23. Он же, обратившись, сказал Петру: отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое.

(Св. Евангелие от Матфея 16:21-23)


Здесь имеется в виду «человеческое обезбоженное», то самое «нет чтобы по-простому, по-человечески». Поступи с собой гуманно, вспомни о правах человека. О праве жрать, трахаться, потреблять. Зачем тебе на крест? Возьми лучше айфон.

Дьявол дьявольски озабочен тем, чтобы его предложения, его образ жизни, его система были привлекательны. Это понятно всем, кто хорошо знаком с первоисточником. Именно поэтому нам смешно, когда либералы в запале требуют от нас немедленно показать им, в чем привлекательность нашей системы, да еще и размахивают при этом прямо перед нашим носом продукцией с эмблемой в виде надкушенного яблочка.

Христианское мировоззрение предполагает, что у человека есть высший смысл. Оно предполагает, что у человеческой истории есть сюжет и цель. Что человечество находится на пути к чему-то высшему. Что человек существует только как стремление проявить свою божественную природу, и его права (права человека) — это прежде всего права, связанные с этим стремлением.

Современный секулярный гуманизм понимает человека совершенно иначе. Человек в этой системе — собственник самого себя и потребитель вселенной, включая окружающих людей. Его свобода — свобода идеального потребителя. И этот взгляд на человека христианам более чем знаком. Мы чувствуем на себе этот взгляд не одну тысячу лет.


Новый Левиафан

Томас Гоббс рассматривал государство как Левиафан — гигантское чудовище, поглощающее все и тем самым прекращающее первобытную войну всех против всех.

Новая концепция человека, выдвинутая современным секулярным гуманизмом, видит человека как Левиафана, поглощающего через потребление мироздание и начинающего эту войну всех против всех заново.

Войны на Ближнем Востоке и на Украине, бомбежки и теракты — это войны, начатые новой религией человечества, секулярным гуманизмом, ради ритуала потребления. Они убивают своих братьев за кружевные трусы. Они своих братьев называют небратьями, читая ритуальные стихи отречения от единства человеческого рода.

Бесконечное море ненависти, в которой плавает человечество, ненависть, пропитывающая эфир, — вот результат новой религии.

В мире, создаваемом этой религией, нет места ни для Павки Корчагина, ни для Алисы Селезневой — так же как для Серафима Саровского или Сергия Радонежского. Потому что в нем нет и не может быть осознания человеком своей высшей цели — любви и подвига ради нее.

Зато есть место Соросу. Именно он и занимает место святого в пантеоне этой религии.

Коммунистические писатели Аркадий и Борис Стругацкие, сами не будучи православными, неплохо описали чудовище, выведенное из человека, из которого вынули Бога, а вместе с ним и душу:

«Исполина-потребителя в воронке не оказалось. Зато там было все остальное и еще многое сверх того. Там были фото- и киноаппараты, бумажники, шубы, кольца, ожерелья, брюки и платиновый зуб. Там были валенки Выбегаллы и шапка Магнуса Федоровича. Там оказался мой платиновый свисток для вызова авральной команды. Кроме того, мы обнаружили там два автомобиля «Москвич», три автомобиля «Волга», железный сейф с печатями местной сберкассы, большой кусок жареного мяса, два ящика водки, ящик жигулевского пива и железную кровать с никелированными шарами».

Если товарищи коммунисты не желают узнавать картину, я расшифрую: именно так погиб СССР — в пасти выращенного им же потребителя.

Ничто, окруженное вещами, своими и краденными. Именно это хотят сделать из наших детей. Из детей либералов, из детей коммунистов, из детей христиан. И первое, что им для этого надо, — лишить нас способности понимать язык христианской культуры. Чтобы мы не узнавали того, кто смотрит на нас из зеркала.

Вот почему стоит прислушаться к словам Патриарха. Это в наших общих интересах.

Роман Носиков