ТрактирЪ Матрёшка

Дальнобойщик Гойшпан тоскливо поглядел на сидящего напротив.

- Что значит "когда"? Допьём и пойдём - сказал он.

- Я за - торопливо поддержал сидящий рядом валютный ипотечник Левинзон и, протянув руку за фаршированной хамоном куропаткой, случайно задел рукавом богатой шубы бокал с "Кристал".

Эколог Иванов (по матери), заметив это, открыл рот, чтобы сказать что-то на тему протеста, но вдруг посмотрел куда-то в сторону и замер в удивлении.

За тем же столом, чуть поотдаль, сидел огромный белый медведь.

- Слушайте - взмолился Иванов - я, конечно, эколог, я всё понимаю - я прочитал и выучил свою часть, что Арктикой не должна владеть такая варварская страна, как Россия - но медведь тут совершенно лишний.

- Это почему? - недобро поинтересовался медведь - Я по документам "крохотный белый комочек, медвежонок Умка, который рыдает в ледяной пустыне, после того, как член партии Единая Россия и сотрудник российской военной базы убил его мать петардой, и это всё что вам надо знать о том, что Россия делает в Арктике" вообще-то.

Иванов страдальчески скривил лицо.

- Сейчас придут честные цыгане, у которых режим Путина отнял газ - и мне ли объяснять тебе, какие у них счёты с медведями?

- Давайте вот не будем тут никого пугать - сообщил медведь. - Нам вообще когда выходить?

Левинзон вздохнул.

- Тут, понимаете, такое дело - начал он, осторожно подбирая слова - Наше протестное движение впитало лучшие бизнес-кейсы западного мира. Но в силу того, что материалов слишком много - мы остановились на творчестве британского математика-педофила Л.Кэрролла, как доступного в части изложения, связанного с западной страной и идеологически верного в части половых наклонностей. Теперь у нас тут за столом всегда весна, всегда пора пить чай, всегда 6, всегда режим зассал, всегда интеллигенция и горечь от ситуации в России, всегда голодовка Савченко и очередной срок у Навального и скоро выходить на митинг.

Пока Левинзон это говорил, к нему подошёл худой босой мальчик с пакетиком чего-то синего. С тыла мальчика прикрывала чистенькая старушка в орденах.

- Дядь, дай 11 рублей монетой, мне мама только сорокатрёхрублёвку дала, а шкурки полтос стоят - сообщил мальчик, глядя одним глазом в зенит, а другим пронзительно сверля Левинзона.

- Съеби, наркоман, ты задолбал уже - доверительно сообщил ему Левинзон, кутаясь в шубу.

Старушка горестно всплестнула руками и выразительно посмотрела на Левинзона.

- Да, да, и ты тоже - пробурчал Левинзон и повернулся к медведю, который хмуро пил смузи из английского чайного сервиза - Вы вообще, два урода, как Бивис и Баттхэд, всё нам испортили - зачем было сразу двум десяткам блогеров, притом однотипным, лично являться?

Старушка опять всплестнула руками, потом достала мобильник и уткнулась в него. Левинзон повернулся к столу.

- В общем - сказал он, вздохнув - Сидим тут и ждём. А цыгане - тут ещё вопрос открытый с ними, ничего не ясно. Есть мнение, что честные и обиженные цыгане - это ещё более фантасмагорично, чем умный независимый эколог, бедный валютный ипотечник который был вынужден взять кредит, дальнобойщик без фуры и прав, и говорящий белый медвежонок весом в 800 кило.

Медведь кивнул.

- А только чай есть? - поинтересовался он, нездорово глядя на синего мальчика, который, сопя, открывал зубами бутылку с виски.

- Там чуть дальше последняя шаурма лежит - сказал Иванов, что-то сосредоточенно репостя в мобильнике - Был тут у нас Махмуд Оглы, московский предприниматель частный, предоставляющий все рабочие места всем жителям города, а также кормящий всех качественными продуктами через киоск у метро - еле сводил концы с концами, потому что не давали ему бизнес делать нормальный проверками своими вида "хули ты киоск поперёк эскалатора построил", наделал нам шаурмы и сошёл с ума от несправедливости бытия. Сейчас в Турции, остров у него там свой и четыре отеля.

Медведь полез искать шаурму, а Левинзон, прищурясь, стал смотреть в ту далёкую точку, где стол с чайными приборами соединялся с линией горизонта.

Где-то рядом чистенькая старушка, матерясь, разбирала полную корзину фокаччо, божоле и кус-куса, которую ей накупили люди со сжатыми кулаками и слезами из глаз, но без мозгов. Мальчик храпел, выронив бутылку нормального, 12ти летнего вискачка.

Смеркалось.